Трехгранный Мир

Когда Джеральд Диггори неожиданно был избран министром магии, став таким образом самым молодым волшебником, когда-либо занимавшим этот пост, у Перси словно открылось второе дыхание. Его ожидания действительно оправдались, когда буквально на следующий день все трое завалились в его скудное жилище размахивая указом о министерском помиловании. - Да, Мерлинова мать, все теперь отлично! – заорал с порога Седрик, сбивая по неосторожности несколько пустых бутылок, - подписано сегодня утром, полная реабилитация, можешь даже войти в состав Визенгамота, если захочешь. Пенелопа просто обняла его. - И как же так получилось? – спросил Перси, сияя, как новенький галеон. - К этому все шло, - сказала Ребекка, которая никак не могла перестать улыбаться. - Ну конечно! Читай! – Седрик сунул бумагу ему под нос. Перси действительно увидел черным-по-белому стоявшее на пергаменте «очистить от всех обвинений». В груди словно надулся воздушный шарик. Можно теперь вернуться. - Ну, что сказать, передай спасибо своему брату, - шутливо заметил он. - Ага, конечно. Я считаю, что это я помог ему стать министром, - заявил Седрик, - ты слышал пургу, которую пресса гнала про его семейную трагедию? - Кто этого не слышал… - Перси, ты вернешься в Хогвартс на седьмой год? - спросила Пенелопа, все еще не отпуская его. - Школа, ммм, почему бы и нет, - ответил тот, - Особенно когда все однокашники знают… - Умоляю тебя, - сказал Седрик, - какая тебе разница? Перси хмыкнул. - Кстати, - спросила Ребекка, - что это у тебя? Она показала на стопку рукописных листков, разложенных на столе вместе с несколькими пустыми пузырьками от умиротворяющего бальзама. - Мои мемуары, - заявил Перси, - Я назову их «Как я стал первым, кому удалось сбежать из Азкабана». - Дамблдор же… - начала та. - Но кто об этом знает, - с усмешкой протянул тот. Пенелопа и Ребекка рассмеялись, Седрик уважительно похлопал его по плечу. - Продаваться будет на ура, - заметил он. - Я тоже так подумал. Все снова прыснули. - Стиль у тебя ужасный, - с усмешкой заметила Ребекка, пробежав глазами рукопись, - читать это просто невозможно. - Пфе, - отозвался Перси, - это нон-фикшн, здесь никого не волнует. - Ладно, поехали, мы официально забираем тебя из этой дыры, - с улыбкой прервала их Пенелопа. Когда все четверо высыпали на улицу, светило яркое августовское солнце. Все осталось позади. Все было хорошо.