Право на любовь

Тихий скрип палубы, приглушенные мужские голоса, доносящиеся откуда-то сверху, да одинокий отчаянный крик чаек изредка долетал до пленных. Каждый, кто вслушивался в крикливый голос птицы, непременно думал о безграничном просторном небе, потерянной родине и свободе, что была так бесправно отнята. Они больше никогда не увидят дома и не смогут сотворить собственную судьбу своими руками. Многие уже смирились с этим, многие заранее знали, что так произойдет, поэтому не стали тратить силы на ненужные слезы. Но, безусловно, в глазах каждого читалась безмерная усталость, обреченность и страх за свое будущее. Здесь каждый боялся за свою жизнь, ведь неизвестно, кого из них захотят оставить в живых, стоит им только сойти на берег. Послышались тяжелые шаги, люк отворился и по дубовой массивной лестнице спустился тучный мужчина с повязкой на глазу и огромным котелком в руках. Вокруг разлился запах долгожданной, пусть и скудной, пищи. Плененные юноши оживились и подошли к сегодняшнему раздатчику обеда. Лишь одна фигура осталась безучастной… - Тебе что, слух отшибло?! – ощерился один из стражников и несильно толкнул ногой апатично сидящего около деревянного столба юношу. Даже перепачканное грязью лицо и спутанные рыжие волосы, доходящие ему до пояса, не могли скрыть его естественной, природной красоты. Аккуратный прямой нос, четкие губы, пусть сейчас и потрескавшиеся от ветра, широкие скулы и пушистые длинные ресницы, обрамляющие потухшие серо-голубые глаза. На стройном теле болтались грязные обноски, когда-то бывшие одеждой. Он не издал ни звука, когда почувствовал боль, но поднял на стражника полные ненависти глаза. - Оставьте меня в покое! – прошипел он и резко отвернулся. - Дерзишь? Сдохнуть захотел? – ухмыльнулся тот и занес руку для удара, но между ними на его защиту встал темноволосый юноша с вечно испуганными большими глазами глубокого зеленого цвета и мягкими приятными чертами лица. Ему, как и всем здесь, было не больше девятнадцати. - Простите его, он не нарочно! Просто у него такое горе… - Мне не нужна ничья жалость! – прорычал рыжеволосый юноша и вновь горделиво вскинул голову. – Отойди, я хочу, чтобы меня убили! - Лиам! – ужаснулся темноволосый юноша, но его перебили. - Твоя жизнь теперь принадлежит Султану, мы не вправе лишать тебя жизни, - холодно бросил страж и собрался уже вернуться к другим обязанностям, но его вынудили остановиться. - Султану?! Будь проклят ваш султан, лишивший меня всего! И будь проклята вся ваша империя! Белоснежной шеи коснулось холодное остриё меча. Пленные моментально утихли и испуганно смотрели на разворачивающуюся картину. Жизнь раба сейчас висела на волоске, но на лице его не было ни тени страха. - Давай же, убей меня! Убей так же, как убили всю мою семью! Сначала мать…затем отца… На глаза навернулись непрошеные слезы. Картины прошедших дней острой болью впились в сердце когтями горечи и несправедливости. Все случилось во время воскресной службы. Ничто не предвещало беды, пока варвары не ворвались в церковь и не стали убивать всех, кто попадется им под руку. На глазах Лиама острым мечом был сражен его отец – пожилой священник, который жил лишь для того, чтобы помогать людям. Он помнил, как его крик эхом отразился от высоких сводов небольшой церквушки, как одежда окрасилась красным и как затем его грубо схватили и насильно поволокли прочь. Мать, пытавшаяся отбить свое дитя, тоже была убита. От слез, шока и боли Лиам потерял сознание, а очнулся среди других рабов, подобно ему ожидающих своей участи. После этого часть из них продали на черный рынок, а другую отдали в подарок чужеземному султану в гарем. Среди последних оказался и Лиам. В основном это были молодые юноши из его страны, в том числе и Тьярн, что бросился на его защиту. В глазах стражника промелькнуло нечто похожее на сочувствие. Он видел столько рабов, что никогда даже не задумывался над чувствами этих взятых в плен людей. Они все были для него лишь товаром, да и не пристало торговцу людьми проявлять сентиментальность, но в этот раз он все же сделал исключение и, убрав меч, хмуро произнес: - Не смей больше создавать нам проблем. Лиам не ответил. Зато его знакомый, стоило стражнику отойти, тут же подбежал к нему. - Глупый, что же ты делаешь? Из-за тебя у нас могут быть неприятности, да и тебя могли сейчас запросто лишить головы! Лучше смирись… - Мне незачем жить на этом свете, - глухо произнес он и закрыл глаза. Его дальнейшая судьба – всю жизнь прислуживать в гареме чужеземного султана, а потом, быть может, даже делить с ним общее ложе. Лиам поморщился и ощутил жгучую ненависть, разливающуюся внутри горячей расплавленной лавой. Все из-за него и из-за этих проклятых чужеземцев! Если бы не они, то мать была бы жива…и отец тоже…и он сейчас был бы свободен…