Атаниэль из Белого Леса

— Может, подвезти тебя после работы? Мне ехать в том же направлении, — неожиданно предложил мне Алекс, когда я протягивал ему квартальный отчет по проведенной работе за это время. Надо сказать, что после того фиаско, первого дня, как он начал надо мной командовать, прошло уже три месяца. На дворе была зима, вот-вот должен был грянуть Новый год. Народ по полной программе готовился к праздникам, закупаясь бухлом и елочными игрушками. Дома я вовсю разыгрывал на форуме мага Белого Сна, сражаясь насмерть с некромантом До и его армией, которых отыгрывали Джим и компания. Иногда даже в обед с телефона я вылезал в инет, читая, что там произошло, пока меня не было, и это как-то поддерживало меня на плаву. С Алексом я выработал особую тактику вежливого поведения с четко установленными границами. То есть мы вроде как знакомы, НО он всего лишь одноклассник моей сестры. На любопытные вопросы и взгляды сослуживцев я отвечал молчанием или односложными репликами «да», «нет», «мне надо работать». Вообще, я до сих пор свято уверен в том, что я сюда, в этот мир стекла и стали, попал по ошибке. Весь этот офис, освещенный мертвыми огнями ламп дневного света, это не моё. Я должен был родиться в мире Меча и Магии, среди лесов и гор, и освобождать его жителей от темных сил, но реальность диктовала свои условия, и мне приходилось идти на сделку с совестью. Поэтому я работал, как проклятый, занимаясь всей этой ахинеей. Лишь иногда были проблески счастья на работе, когда я верстал фэнтезийные произведения действительно стоящих авторов, и зачитывался их книгами. Все остальное время я даже не обращал внимания особо на текст произведений. Наверное, не стоит объяснять, что вопрос Алекса застал меня несколько врасплох. Я с недоумением поправил очки в нелепой толстой оправе на своем носу и уставился на него. И в этот момент мне показалось, что от моего взгляда, как бы говорящего «ты совсем сбрендил», он смутился. То есть не я, а ОН! Сведя все контакты с начальством в его лице к минимуму, я отвечал отказом на случавшиеся время от времени приглашения сходить в клуб с сестрой и ее компанией. Конечно, мне было ясно, что инициатор встречи Алекс, и он там будет. К тому же я сразу дал понять, что я не хожу обедать вместе с сослуживцами и тем более с замом на бизнес-ланчи в кафе, сославшись на проблематичный желудок. Я и этот путь обрубил для него. Иногда мне становилось Алекса жалко, потому что в моих глазах он все-таки оставался тем самым наивным подростком, который тогда расспрашивал меня про эльфийские фонарики, и все его попытки со мной сблизиться приводили к прямо противоположному результату. Мне уже даже Анька начала выносить мозг на тему того, что я слишком дикий и обижаю людей зазря. Я же ответил, что если этот самый «людей» вдруг по стечению обстоятельств Алекс, то мы и так достаточно часто видимся на работе, чтобы я еще проводил в его компании свое свободное время. Анька пыталась надавить на то, что Алекс тоже очень интересуется темой фэнтези и знает, что ее брат повернут на этом, и лишь потому пытается меня дружить, но я не верил ни единому ее слову. В общем, в этот день «подкат» с попыткой меня довезти на личном авто не прошел. Я устало вздохнул, по привычке снял свои чудовищные очки, протер их и вернул на место. — Извини, Александр Владимирович, — нарочно акцентируя внимание на разнице в нашей иерархической рабочей лестнице, отозвался я, — я предпочитаю метро или когда меня подвозят друзья. Лицо у бедного Алекса вытянулось, и он замолчал. — Здесь бумаги, которые ты просил, разбирай, а я пойду, у меня еще много дел. Рабочий день в разгаре, и мне охота все-таки вовремя уйти домой, пятница же… Алекс ничего не ответил, с раздражением бросив папку на край стола и уставившись в монитор. Наверное, он чувствовал себя глупо, потому что это уже стало доброй традицией — то, как я его все время футболил, а он, словно щенок, все тыкался носом в стену в моем лице. Но в этот раз я, кажется, перегнул палку. — Дим, я не понимаю, почему ты так со мной? Я же по-дружески! Ничего не имел в виду, а ты… — он запнулся, окончательно раздосадованный. Вместо того, чтобы как-то сгладить ситуацию и соврать, как обычно, что у меня врач, неполитые цветы, недоструганный лук со стрелами или утюг, я зачем-то добавил: — Как «так» я с тобой? Я не знаю, что у тебя в голове, Алекс, но с той самой поры, как мы впервые познакомились, я ни разу не делал вид, что мы лучшие на свете друзья. Ты должен был это заметить… К тому же, разве ты не собираешься после работы заехать за Людой, например? Я думаю, логичнее подвести до дома свою девушку, чем верстальщика в помятом костюме, который этого попросту не хочет. — Да при чем здесь Люда?! — вспылил Алекс, задетый за живое. — Я просто решил, что нам по пути, поэтому предложил! Я улыбнулся своей самой ядовитой улыбочкой, на которую только был способен. Вот он момент! — Да нет, ты ошибся, нам не «по пути», — выделил я нарочно. Не знаю, кого именно я сейчас отыгрывал, видимо, самого дьявола, потому что мне показалось, что мой юный замначальник при всем своем росте буквально сжался в своем начальственном кресле. — Ты за меня не переживай так, я мальчик взрослый. Доеду сам. Мне казалось, что наши рабочие отношения тебя вполне устраивают, но, видимо, это не так… Если это для тебя проблема, дай мне время, и я найду другое место, издательств в городе много. Если нет, то оставь всё как есть. Я пойду работать, Александр, и спасибо за предложение. Прозвучало жестко и неприятно, потому что руки Алекса замерли над клавиатурой, и он посмотрел на меня, будто видел впервые. Глаза его были огромными, холодными и злыми, но он промолчал. С этой стороны он меня, конечно же, не знал. Да и откуда ему было знать? То, что я не был мягким и покладистым, особенно, когда меня допекали, знала наверняка только Анька. Для нее я был мамой, папой и родителем достаточно долго, чтобы это усвоить. И я вам скажу, что за молодыми девушками нужен глаз да глаз. Вся ответственность, которая легла на меня по безрассудству нашей маменьки и отсутствию папеньки, воспитала во мне принципиальность и четкое знание того, что я хочу в жизни и кого в нее пускаю. Хоть я и имел вид парня мягкого, как говно, у меня был стержень. И если сначала Алекс своими выходками заставал меня врасплох, и я просто не хотел вступать в конфликт с другом сестры, то теперь все изменилось. Мне надоело ждать, когда он поймет, что я не очередная игрушка богатенького мажора и что то, что он вбил себе в голову о нашей «теплой дружбе», было полным бредом. Я развернулся с чувством осознания своей собственной крутости и вышел из его кабинета. До своего места я дошел уже немного сомневаясь в том, что поступил правильно. Хотя меня устраивало, как все было раньше, до появления Алекса, и я был готов сражаться за себя и свою автономию до последнего, даже рискуя потерять место. Но было и еще кое-что, подспудно сверлившее мне мозг на фоне. Все эти три месяца я не только отбивался от его «дружественности», но и активно сражался с самим собой. У Алекса была дурацкая привычка вскакивать с места, как школьник, когда я приносил макеты, и просматривать все материалы, нависая над ними. Проблема была в том, что, когда он, стоя над столом, упирался ладонями в его гладкую поверхность, и волосы из хвоста ссыпались вперед, я не мог отвести от него глаз. Он начинал закусывать нижнюю губу и пожевывать ее, по привычке, когда пытался на чем-то сосредоточиться, и его пшеничные ресницы опускались. Разглядывая на планшете мои электронные версии по изданиям, которыми мы занимались вместе, Алекс периодически заправлял за ухо с крошечным бриллиантовым гвоздиком прядь, непременно выбивавшуюся из хвоста, и тогда мне приходилось до боли сжимать за спиной кулаки, пока ногти не вопьются в ладонь, потому что меня жестоко терзало желание. Я просто умирал, как хотел прикоснуться к этому идеальному лицу, к этому прекрасному телу. Я еле себя контролировал. Весь мой блокнот, который валялся в моей рабочей сумке, был изрисован Алексом во всех видах: в фас, в профиль, в очках и без, с распущенными волосами, с косами, с хвостом, с замысловатыми прическами, в офисном пиджаке, в эльфийских королевских одеждах, в простом охотничьем костюме и даже без него. Была картинка, которая особенно мне нравилась: Алекс-эльф на шикарной кровати с балдахином, абсолютно обнаженный, удовлетворяет сам себя, зажав в руке свой могучий орган. В общем, знал бы бедный юноша, в чем дело, упал бы, верно, в обморок. И то, что его отношение ко мне было, мягко говоря, странным, лишь подливало масла в мой огонь. Я себе уже надумал целый заговор с Анькой во главе по моему соблазнению этим чудом природы. Единственное, что не вписывалось в эту схему, так это наличие Люды у Александра Владимировича, с которой он не был даже женат, но проживал на одной жилплощади всё то время, что я считал его своим воздыхателем. Исходя из этих данных, логичнее всего было предположить, что я многое о себе возомнил. Парень действительно просто хотел со мной дружить, а не трахаться. Люда у него была потому, что это его девушка! Возможно, он также без задней мысли отдал мою тетрадь, потому что спустя столько лет вернулся в наш город, случайно ее у себя нашел и, чтобы как-то загладить свою подростковую вину, вернул её. Сделав приписку, Александр мог показать, что он прочел мое произведение и оно ему понравилось. Возможно, Алекс понял всё и про мою ориентацию, читая Атаниэля, и эта фраза демонстрировала его лояльность к «таким», как я, а вовсе не намек на интим. Я мог сам себе напридумывать, что он сделал из себя Атаниэля, чтобы подкатить ко мне, потому что Анькин друг мне понравился с самой первой встречи, но я не признавался в этом даже себе. И поэтому я его футболил… Я ведь не хотел с ним «дружить» и смотреть, как он плещет своей харизмой во все стороны в клубах и на вечеринках, обнимая эту девицу. Меня не прельщала такая картина ни в каком виде. Друзей у меня хватало и без него! И то, что Ирэн сказала, что Алекс хочет меня, вовсе не означало, что так оно и есть. Сначала мне показалось, что он специально следом за мной устроился в «StarWeb», но со временем я понял, что это слишком уж сложный план. Кто станет кадрить нищего, плохо выбритого, нечёсаного дяденьку, повернутого на «ролевках», старше на пять лет, особенно, когда у тебя у самого под боком такая «ляля», как Люда. Сказать, что я почувствовал себя убого, не сказать ничего… Но я хотя бы попытался достойно покинуть поле брани. Остаток дня я дорабатывал на автомате, словно робот. Настроение было окончательно испоганено. И все-таки, я поступил правильно. Я не в состоянии даже делать вид, что дружу с ним, так о чем же мне жалеть тогда? Может быть, как-нибудь потом… В другой жизни или спустя лет десять. Следующая неделя прошла без эксцессов. Алекс заметно ко мне охладел и перестал лишний раз навязывать мне свое общество. Я постоянно таскал ему какие-то папки, бумажки, слал вечно макеты на подпись, и меня устраивало, что я не вижу с его стороны попыток сблизиться. На горизонте замаячил новогодний корпоратив. Я, как обычно, отказался от этого мероприятия, и это был единственный раз, когда, проходя по офису мимо меня, Алекс кинул в мою сторону странный взгляд, а вечером того же дня случилось то, что заставило меня звонить Ирэн и просить подъехать за мной. Был уже шестой час. До конца рабочего дня оставалось немного. Сегодня Алекс с каким-то особенным раздражением забирал у меня планшет с макетом, и его телефон все это время надрывался. Он даже за те полминуты, что я стоял в его кабинете, успел два раза нажать на сброс и отшвырнуть трубку в сторону. Обычно Алекс хоть что-то говорил мне, когда я заходил по работе — что-то типа «хорошо, я посмотрю» или «да, спасибо», но сейчас он раздраженно молчал. Алекс был зол как черт, и почему-то мне самым иррациональным образом казалось, что я виноват в этом, хотя такого быть не могло! Я никаких ошибок в работе не допускал и на больную мозоль ему вроде бы не наступал. Вот так, в недоумении, я и сидел, ожидая конца рабочего дня, как вдруг кто-то с грохотом хлопнул дверью кабинета зам.начальника. Я не стал смотреть, что там происходит, потому что был слегка занят. Послышался быстро приближающийся стук женских каблучков. Чтобы пройти к лифту, нужно пересечь офисный зал, так что все было в пределах нормы. Только вот стук этот затих около моего стола. — Ненавижу тебя! Тварь! — с этими словами хозяйка каблучного стука плесканула мне в лицо теплый латте, и я ошарашенно уставился на нее, вынырнув из мира вёрстки в реальность. Я поблагодарил небеса за то, что температура напитка равнялась комнатной, и она меня не обожгла. Ее лицо, перекошенное от злобы, показалось мне знакомым. Она швырнула в меня пустой стакан, и я инстинктивно пригнулся. — Дебил!!! — проорала она и резким движением скинула с моего стола карандашницу, держатель для папок, монитор, мышь и до кучи клавиатуру, поработав рукой, как гигантским автомобильным стеклоочистителем. Я отскочил в сторону, пытаясь удержать монитор, поймав его буквально у пола, а девушка, изрыгая проклятья, вылетела из офиса, хлопнув дверью так, что со стены чуть не слетели наши наградные дипломы издательства года и месяца в рамках. Сотрудники вокруг театрально шептались… еще бы, такое развлечение! Я молча, поджав губы, поставил монитор на стол, вернул на место клавиатуру и мышь, повиснувшие на проводах, подобрал с пола папки и ручки с карандашами. Затем я достал из стола картонную коробку с салфетками, которые выдергивались по одной, и начал методично оттирать себя, свое лицо, пиджак и стол. Причина ее ярости оставалась для меня загадкой, впрочем, через какое-то время, я все-таки вспомнил, где ее видел. Это была никто иная, как Люда, девушка Александра. Буквально через минуту из своего кабинета появился и сам Алекс, почему-то тоже какой-то весь всклокоченный. Он разве что не дымился. И что вы думаете, он побежал за Людой? Нет. Он такой же твердой походкой направился ко мне и швырнул что-то мне на стол. Я опустил глаза, и волосы на моем затылке зашевелились. Это был мой блокнот. Я тупо смотрел на его синюю обложку и никак не мог понять, каким образом он оказался у Алекса. Видимо, у меня было такое лицо, что он снизошел до того, чтобы мне, идиоту, объяснить, как такое случилось. — Ты по ошибке с документами принес… — брезгливо пояснил он, и голова у меня закружилась. Я вынужден был опустить голову и снять очки, растирая переносицу двумя пальцами. Похоже, его Люда была права, я реально дебил! Алекс все еще стоял около меня и никак не уходил. В конце концов я поднял на него взгляд и встретился с его холодными глазами. — Мы с Людой расстались. Так тебе больше нравится? — зло прошипел он. — С Новым годом, Дим! — и Алекс развернулся и наконец-то ушел. Вокруг царила гробовая тишина. Я позвоночником чувствовал, как меня разглядывает весь офис, словно диковинную зверушку. Впрочем, хрен с ним, не вперво́й! Я снял мокрый пиджак, оставшись в перепачканной рубашке, снял галстук и убрал очки. Парой движений руки растрепал слипшиеся от геля волосы. Все это мне чертовски надоело. Я услышал, как все снова зашептались, впервые рассмотрев меня как следует без моего рабочего «камуфляжа». Я достал телефон и нажал на вызов. — Алло, Ир? — я был безумно рад ее слышать. Мы не виделись с Джимми уже давно, только переписывались в инете на форуме, когда шла игра. — Окажи услугу, можешь меня до дома докинуть? У меня тут на работе небольшая «авария». Что? Да нет, потом расскажу… Я мог бы, конечно, вызвать такси, но мне нужно было побыть с кем-то, кто меня понимает. И этим кем-то была отнюдь не моя сестра Анька, живущая в обнимку с Вадиком последний год. В офисе народ потихоньку засобирался домой. Было без десяти шесть. Я сидел и думал, что после окончания текущего проекта придется писать заявление об уходе, и жалел, что не сделал этого раньше. Сейчас даже при всем желании Алекс не подпишет мне ничего, потому что тогда у них полетят сроки, а вот после — вполне. Я взял синий блокнот со стола и пролистал до своей любимой картинки. Часть листов была выдрана. Я усмехнулся и поступил так же, как и тот или та, кто в порыве гнева изодрал его — вырвал листик с обнаженным Атаниэлем-Алексом на кровати, запечатлённым за рукоблудством. Сложив листик, я сунул его в карман сумки, а остальное безжалостно швырнул в корзину для бумаг. На телефон мне уже звонила Ирэн. Она подъехала к нашей высотке. Я закинул сумку на плечо, взял мокрый пиджак в руки вместе с курткой, которую не стал надевать на перепачканную рубашку, и пошел к лифту. Пока я стоял и ждал его, кто-то подошел сзади. — На метро поедешь? — Алекс стоял за моей спиной с ключами и пропуском в руках. Очевидно, он спешил, застегивая черное длинное пальто на ходу, и еще не успел их убрать. Я ответил, словно ничего не случилось. — Нет, за мной Джим приехала. — Джим? — переспросил он. — Да, Ирэн, помнишь ее? — пояснил я безучастно. Тут Алекс как-то зло рассмеялся, и мне не понравилось выражение его лица. Я вдруг перестал чувствовать себя в безопасности, и было похоже на то, что он мне не дал в морду только потому, что вокруг ходят люди. — Да ты лицемер, Дима. Делаешь вид, будто ничего и не случилось, легко же тебе это дается, — протянул он с сарказмом. — А ничего и не случилось, — чеканя каждое слово, ответил я, глядя Алексу прямо в глаза, — или ты считаешь как-то по-другому? Двери лифта открылись, и я шагнул внутрь, нажав на первый. Алекс молча зашел за мной. Это были самые долгие четырнадцать этажей в моей жизни, пока я смотрел в его широкую спину, обтянутую черной шерстяной тканью пальто. Оставалась этажа три до конца, когда он вдруг нажал на «стоп» и резко развернулся ко мне. Ну вот, началось! Я внутренне сжался, ожидая чего угодно. Он с громким шлепком уперся ладонью в стенку лифта справа от моей головы и навис надо мной, глядя сверху вниз. — Сон, скажи мне, — вспомнив, как меня звала всегда Ирэн, с тихим бешенством в голосе проговорил Алекс, сверля меня глазами. — Чего ты хочешь на самом деле? Я встретил его взгляд и твердо ответил: — Доехать до первого этажа, господин зам.начальник, если можно, конечно… — Осторожнее, Сон, не играй со мной. Не надо, — с угрозой в голосе прорычал он. В этот момент я понял, насколько все-таки Алекс был меня выше и физически сильнее, и про себя нервно сглотнул. К тому же от его близости меня начало потряхивать, и я понял, что возбудился. Только этого дерьма мне не хватало!!! Руками с пиджаком и курткой я прикрыл свое естество, втиснув весь этот ворох одежды между нами. — Первый, пожалуйста, — нагло заявил я, кивнув головой в сторону панели с кнопками. — Да пошел ты! — процедил сквозь зубы Алекс и треснул кулаком по кнопке с цифрой один. Больше мы не разговаривали. Он вышел из лифта и зашагал в сторону парковки, ни разу не обернувшись, а я увидел машину Ирэн, стоявшую недалеко от входа и направился к ней, подмерзая по дороге в одной рубашке. Изо рта у меня шел пар, а вокруг в морозном воздухе летали снежинки, живописно оседая на моих волосах. Ирэн перегнулась через сиденье и распахнула дверь своего старого мерса. — Садись, ковбой! — весело заявила она, зажав неизменную сигарету в зубах. В машине грохотал какой-то рок-н-ролл и все было насмерть прокурено. Я с благодарностью плюхнулся на потертое переднее сиденье. — Я даже не буду спрашивать, что там у тебя… — заявила она, оценив мой внешний вид. Ирэн открыла бардачок и, порывшись, вынула тонкую металлическую флягу. — Глотни-ка, Ромео! Я приложился к горлышку фляги и понял, что это какая-то дикая помесь перца и огненной воды, судя по всему. У меня тут же все поплыло перед глазами. Еще бы — хватануть пятьдесят градусов на голодный желудок! Приятная расслабленность затопила все мое несчастное тело. — Почему сразу Ромео-то? — наиграно возмутился я, но тут же сменил гнев на милость. — Боже, как же я тебе рад! — заявил я, откидываясь на сиденье. — Домой, мой верный падаван! Нас ждут великие дела! Джим дала по газам, и мы рванули с места. Для меня, в отличие от Ирэн, осталось незамеченным, что за всей этой картиной, стоя рядом со своей машиной, наблюдал Алекс, злой, как тысяча чертей, и мрачный, словно грозовая туча.