Love is also crazy

«Класс, просто супер, нечего сказать.» — мысленно ворчала платиноволосая, бредя обратно в свою комнату. — Вот нормально же жила, никому не мешала, а тут такая лажа, — продолжила ворчать вслух Эльза, сетуя на свою несчастную жизнь. — Ты обо мне не забыла? Что теперь у тебя стряслось? — выделив слово, с поистине вселенской усталостью спросила девушка по другую сторону монитора. Вот наверняка опять какая-то фигня несерьёзная, а ей это выслушивать полчаса как минимум. — Ахаах, я забыла, извини, — поправив волосы, немного нервно рассмеялась Разенграффе, — ну, если коротко, то меня отправляют в школу. — Ахахахаха, лошпедка, — в голос рассмеялась Астрид и чуть не уронила кружку с кофе. Всего за секунду можно было заметить весь спектр негативных эмоций, что находились в запасе у Хофферсон и, когда наполовину опустошенная чашка была резко подхвачена, а ни капли кофе не расплескалось, оставалось только благодарить Всемогущего Сатану и реакцию Астрид, иначе, Армагеддона было бы не избежать. — Фууух, — слишком длинно выдохнула Эльза, увидев как подруга расслабляется, но всё же отставляет свою прелесть от греха подальше. — Точнее и не скажешь. А завтра она хочет ещё со мной одежду для учебного года покупать и записываться в класс, я же не выживу столько времени во внешнем мире. Я сгорю как гребаный вампир! — Ой, да ладно тебе, всё не так уж и плохо. Кстати, разочарую ещё больше, сегодня уже 30 августа, — широко усмехнулась Астрид, не без удовольствия наблюдая, как глаза подруги расширяются от ужаса, а бледные пальцы начинают барабанить по столу похоронный марш. — Нет! Ну за чтоооо, — издав вопли умирающего кита протянула платиноволосая. — Ладно, удачи, первого числа спишемся, — ангельски улыбнувшись, буквально пропела Астрид и завершила звонок. — Ладно, нужно насладиться последними днями вольной жизни, — всё ещё сидя в кресле сказала платиноволосая, — осталось только придумать чем заняться. Открыв очередную книгу, которая уже около недели так и валялась недочитанной, девушка погрузилась в чтение. Плавно окунаясь в мир, полный чего-то таинственного, но немного пугающего, Эльза не заметила как пролетел почти целый день. Закрыв книгу в толстом лакированном переплете, Разенграффе сняла уже конкретно надоевшие очки и положила их на стол — ну неудобно в них ходить и читать. Раздвинув шторы и посмотрев в окно, голубоглазая увидела, как в отражается заходящее солнце нежно-золотистого цвета, отливающего блеклым нежно-розовым оттенком. — М-да уж, уже закат. Засиделась, нечего сказать, — проворчала девушка, ставя книгу на одну из полок в книжном шкафу, который был полон разных книг: начиная с каких-то философских и современных подростковых книг, чаще романов, и заканчивая комиксами. Выйдя из комнаты и прикрыв дверь девушка встретилась взглядом с матерью. От удивления глаза женщины расширились. — Эля, с тобой всё в порядке? — обеспокоенно спросила Элеонор, окидывая взглядом девушку с головы до ног. Не каждый день же увидишь свою дочь, которая раньше ночи вышла из комнаты, да ещё без очков и привычного капюшона толстовки на голове. — Да мам, всё просто замечательно, — через силу улыбнувшись сказала девушка, — надо же привыкать к тому, что я не смогу сутками сидеть в комнате, мне придётся выходить на улицу, носить короткую одежду, общаться с людьми, не разговаривать с самой собой, меньше спать..... — Эльза окончательно понурила голову, понимая, что на этом пункте список внезапно появившихся обязанностей совсем на заканчивается. — Чёрт! — А, ну тогда всё в порядке, — облегченно вздохнув сказала Элеонор, — ну, с этим ты уже ничего не сможешь поделать. — К своему огромному сожалению. -Фыркнула платиноволосая, за что получила грозный взгляд матери и не очень сильный подзатыльник. — Не забывай, милая, что ты разговариваешь с матерью. — укоризненно покачала головой «мать». Элеонор прекрасно понимала, что Эльза давно не ребёнок и подобными нотациями её не проймёшь, но власть — это всегда власть, какой бы простой и маленькой она не была. — Ага, извини мам, — сказала Эльза, после чего повернулась и пошла на кухню. Ни намёка на искренность в её словах не прозвучало. За её спиной Элеонор мученически вздохнула. Как бы она ни пыталась, её дочь всё не хотела обратно становиться той прекрасной девочкой, которой была несколько лет назад. Будь проклята та авария, что обрушилась на их прекрасную семью и растерзала их светлое счастье. Однако, через пару минут, вынырнув из раздумий и вытерев невольную слезу тыльной стороной ладони, женщина не увидела рядом с собой дочь. Должно быть, та пошла на кухню, ибо там она бывает, когда не сидит в своей комнате. И она оказалась права: девушка стояла на кухне у кухонной плиты и наблюдала за водой в кофейнике, которая уже понемногу начинала закипать, о чём свидетельствовали небольшие пузырьки. Закинув пару чайных ложек растворимого кофе в кипящую воду, девушка выключила плиту и, аккуратно перелив через ситечко горячий напиток, подняла голову на вошедшую: — Мам, ты будешь кофе? Просто, я на всякий случай сварила его в ещё одном кофейнике, — взяв со стола кружку, сказала девушка, удаляясь в сторону своей комнаты. — Спасибо, — улыбнувшись в спину дочери сказала Элеонор, переливая напиток в чашку и добавляя немного молока. Она не понимала, как Эльза пьет кофе без молока или сахара — оно же такое горькое. Но, как говорится, на вкус и цвет товарищей нет. Поэтому, тяжело вздохнув, зеленоглазая женщина, поправив густые платиновые волосы, собранные в конский хвост — её любимую домашнюю прическу, пошла в сторону комнаты Эльзы. У Элеонор только вчера начался отпуск, поэтому, пару дней пока её дочь еще не будет в школе, хотелось бы провести с ней побольше времени. В голову сразу пришла мысль: а когда они в последний раз проводили вместе много времени? Ну, пару-тройку лет назад вроде бы. Первое время после смерти своей младшей дочери Анны, Элеонор погрузилась в тоску, которая переросла в клиническую депрессию и анорексию, от которой её лечили в больнице два года. На момент возвращения в семью, её теперь уже единственной дочери было двенадцать. Она училась на дому из-за задирок одноклассников. По большей части девочку гнобили по той причине, что её сестра умерла, а мать в больнице. Говорили, что она это сделала специально, а скоро отец, часто не появлявшийся дома из-за долгих командировок, сдаст её в приют. Дети злы. Простыми обзывательствами они не ограничились: прятали в туалете мальчиков её рюкзак, подставляли перед учителями, просто подкидывали на стул или в рюкзак всякую гадость — начиная от кнопки на стуле и заканчивая трупом крысы в рюкзаке. Не выдержав и года издевательств, Эльза наотрез отказалась ходить в школу, да и вообще из квартиры. Большую часть времени она просто лежала в кровати, лишь изредка и без особого желания выходила перекусить или в туалет. Но, несмотря на это, она продолжила учиться дома и показатели были неплохими: маленькая Эльза не уступала по знаниям своим сверстникам. Но, несмотря на это, учителя и отец, который стал реже выезжать в командировки, замечали, что состояние девочки только ухудшалось. К двенадцати годам, ещё до выписки Элеонор, Эльза тоже отправилась в больницу с точно такими же диагнозами, что и её мать: клиническая депрессия и анорексия, уже опасная не то что для здоровья, а для жизни. Так и прошло еще пару лет. Только около года назад семья вновь объединилась, несмотря на то, что одного из них не хватало. И иногда, задумываясь о прошедших муках, женщина не понимала — как её муж смог пережить всё это? Ведь сначала умерла его младшая дочь, попала в больницу любимая жена, а после и его старшая дочь чуть не отошла в мир иной. Ответ довольно прост: её муж — очень сильный человек. Он погружался в работу с головой, стараясь найти там успокоения хотя бы на минуту, даже в самые трудные времена он оставался главной опорой семьи. Он ни разу не плакал. За то время, что Элеонор вернулась из больницы, он ни разу не пожаловался, ни в чём не укорил, лишь иногда, мужчина словно отключался: мог около часа сидеть в одной позе и смотреть невидящим взглядом на что-то. Он сильный духом, чего не скажешь о ней и её дочери. Да и за этот год они не смогли нормально пообщаться: Эльза всё время сидела в своей комнате, лишь изредка выходя погулять, что чаще происходило вечерами, а сама Элеонор была загружена работой, на которую наконец вернулась. Ну что ж, решено. Подойдя к двери дочери, Элеонор осторожно постучала. Спустя пару минут повернулась дверная ручка и дверь отворилась. — Эль, папа сегодня только ночью приедет. Может вместе приготовим ему поесть и устроим ночь фильмов? Уже столько лет прошло с тех пор, как мы проводили время так, — мягко улыбнувшись, сказала женщина с толикой грусти в голосе. Всё же. И правда. Со смерти Анны они не проводили время втроем, вспомнила Эльза, изучающе глядя на мать. Столько лет прошло, за которые они даже не виделись. — Да мам, конечно, — улыбнулась голубоглазая. Всё же сейчас они, с матерью наконец смогут провести вместе время. — Замечательно, — совсем по-детски обрадовавшись, воскликнула женщина и обняла дочь. — Мам, только постарайся меня не задушить, — театрально прохрипела Эльза, чем вызвала смешок матери, который перерос в звонкий смех. — Хватит уж так драматизировать, — наконец отсмеявшись, сказала Элеонор, всё же чуть ослабляя так называемую хватку. От смеха её щеки покрылись легким румянцем, что делало визуально её моложе. Не то чтобы Эльза собиралась продолжить своё депрессивное состояние. Нет, девушка весь этот год старалась не поддаваться словно пожирающей её изнутри депрессии, но не было желания и мотивации вылезать из этой пучины. Однако теперь, платиноволосая нашла для себя мотивацию — радовать родителей и постараться, чтобы они вновь почувствовали себя полноценной семьей. Ради этого стоит потрудиться и, возможно, в будущем тоже стать счастливой. — Ладно, так уж и быть, — наигранно расстроилась платиноволосая. Какой талант пропадает, смогла бы быть великой актрисой. Да и настроение у неё что-то слишком хорошее, что прямо конкретно настораживает. Хотя, последние деньки на воле. Можно и хорошее настроение себе позволить, раз уж на то пошло. — Так какой у нас план действий на сегодня? — Ну, даже не знаю. Думаю, для начала нужно решить что мы приготовим Марку, когда он приедет домой, потом пойти в магазин, купить нужные ингредиенты и чего-нибудь к просмотру фильмов, приготовить ужин, найти и посмотреть какой-нибудь что-нибудь, — задумчиво сказала Элеонор, облокотившись о дверной косяк. — Неплохо, только выбирать буду я — твой вкус при выборе фильмов просто ужасен, — фыркнула девушка. Сегодняшний вечер обещал пройти совсем не так, как обычно.