Контуры гармонии

Рита с нетерпением ждала репетитора. Она несколько раз переложила учебники с места на место, поправила тетради, раскрыла настежь окно, потому что ей казалось, что воздух исчез, и стало невыносимо душно. Сердце бешено колотилось, со лба стекали тонкие струйки пота, перехватывало дыхание. Она металась от окна к окну и ждала его, ей хотелось увидеть, как он выйдет из своей машины, зайдёт в подъезд, увидеть его походку. Она очень нервничала, срывалась на маму, торопила её поставить чайник, караулила учителя возле двери, подзывала к себе старого пса – Цербера, и просто мерила расстояние от входной двери до своей комнаты. - Ритулька, помоги мне! – донеслось из кухни, и дочь, топнув ногой, пошла на зов. Сквозь наладившуюся тишину раздался громкий пронзительный звонок в дверь, заставивший мать и дочь подпрыгнуть от неожиданности. Рита резко остолбенела, но наконец, взяла себя в руки и вышла в коридор. Он был необычно бледен и слегка потрёпан. В глазах исчезла искра, а под глазами появились красные круги, уголки губ были приспущены. Но ему все же удалось их слегка приподнять. Учитель вошёл в квартиру, посмотрел на Риту с высоты своего роста, и почти, не разжимая губ произнёс: « С Новым Годом.» - С Вами все в порядке? – Рита взяла в руки его дублёнку и накинула на вешалку. - Да, Маргарита, в полном. – Он слегка наклонил голову. Кравченко опомнилась и пригласила его в свою комнату. Леон шёл не спеша, не поднимая ног, тихо шоркая тапочками, по линолеуму. В его голове бушевало настоящее цунами. Перед глазами стояло плотное марево, в горле все пересохло. Руки дрожали, и тело словно били мешками, до лома костей. Ещё утром он собирался остаться дома и весь день пролежать под одеялом, но совесть начала грызть его изнутри, и поэтому, он, пожертвовав своим отдыхом, отправился к ней через весь Санкт- Петербург. Рита дрожащими руками отрыла учебник и протянула Леону. Он смотрел куда-то в пустоту и просто листал страницы. - Там везде ошибки, Рита, мало, что берётся действительно нужного, наверно это везде так, потому что, когда я решил заняться изучением русского языка, пришлось тоже нанять русскую женщину. - А что Вас заставило изучать? - Наверное, желание.- Он улыбнулся своим воспоминаниям. Дюбо дал задание и опустил голову на предплечья. Сейчас, в голове субтитрами пробежали слова Анны Васильевны, которая когда-то сказала, что брак убивает любовь. Он вспомнил, как они последний раз виделись с Софи в ЗАГСе, она была помятая, под глазами чернели круги, а голос дрожал. Регистратор, лишь печально покачала головой. Маргарита выполнила задание и посмотрела на учителя. Её рука потянулась к его плечу, но остановилась в пару сантиметрах. Он спал. Тихо посапывая, крепко спал. Кравченко села ближе и прижалась щекой к холодной поверхности стола. Она внимательно слушала спокойное дыхание, вдыхала аромат, исходящий от него, и всем телом ощущала приятное тепло. Леон резко открыл глаза. Рита, не ожидавшая такого поворота событий, побоявшись быть замеченной, отскочила от него, и не найдя под ногами твёрдую поверхность упала на пол. Дюбо бросился на помощь, но внезапная боль в ноге, уронила его, и Леон приземлился рядом с Ритой, слегка дотронувшись щекой о её колено. - Ну вот, хотел помочь, а вышло, как всегда – смущённо буркнул Леон и сел возле Кравченко. Из неё вырвался короткий, неловкий смех, и она отвела взгляд. Учитель захохотал в ответ и схватился за ногу. Рита расслабилась и широко улыбнулась. – Ногу судорогой свело – объяснил он. – Но вот то, как я уснул, не поддаётся никакому объяснению, мне жутко неловко. – Добавил Леон и отвёл взгляд. И снова в комнате прозвучал смех, только смеялись уже оба. Изначальное напряжение испарилось и больше не появлялось до конца занятия. Они прозанимались долгие два часа, иногда прерываясь, разговаривали о жизни. Француз ушёл от Кравченко в приподнятом настроении, а Рита, в свою очередь окрылённая, ходила по квартире, иногда пританцовывая. Она поняла, что те чувства, которые были у неё до этого занятия, оказались какими-то детскими, а сейчас, после разговора с ним, в её глазах он предстал не только красивым, но очень грамотным и с хорошим чувством юмора. Но её беспокоило то, что Леон вовсе не счастлив, он стал совершенно другим, после новогодних праздников. Подавленным, уставшим, опустошённым. Ей хотелось прижать его к груди, обвить руками голову, уткнуть нос в волосы и целовать. Она упала на кровать, взяла подушку и приложила холодную сторону к разгорячённым щекам. Она жаждала поведать кому-нибудь свою тайну и спросить, что делать дальше? И мысль пришла в голову мгновенно - Рита решила рассказать все своей хорошей школьной подруге – Нине Поповой. Она сжала в руках телефон, покрутила его и набрала выученный номер. Нина не заставила себя долго ждать, и на другом конце линии раздалось бодрое: « Привет, Ритка!» - Привет, Нинка-а – протянула Кравченко. - Ты чего такая летучая сегодня? - ухмыльнулась подруга. - Нинка, я влюбилась. – Широко улыбалась Рита. В носу все ещё стоял запах учительского парфюма, а коленка приятно горела от щеки. - Да, ладно врать! Нет, ну не может наша мисс « Кому нужна эта любовь?», вот так резко отдать своё сердце. Кто счастливчик? - Месье Дюбо. На том конце линии повисло гробовое молчание, которое вскоре сменилось громким: « Ты сдурела? И что ты в нем нашла?» - Он самый красивый, самый добрый и самый замечательный! – протянула Рита – К тому же, он взрослее, грамотнее, опытнее, чем наши мальчики. Тем более у нас вообще не в кого влюбляться, все они мелкие, худые, не одиннадцатиклассники, а детсадовские мальчишки. Фу! А месье Дюбо… он необыкновенный, а его глаза…они такие глубокие, я в них тону. - Ну, ты даёшь, мать! В учителя втрескалась. Ну он конечно молодой, но Ритка, тебе шестнадцать, а ему двадцать восемь минимум. - И что? Зря я тебе рассказала. - Конечно не зря, ладно, не обижайся, это я так, называется, за языком не слежу. Подруга положила трубку и тут же прослушала вновь телефонный разговор. В её голове вспыхнул коварный план. Нина вспомнила все школьные обиды, от чего ей было невыносимо больно. Вспомнила, как за Ритой в восьмом классе бегал Мишка Кондратьев, мальчик, в которого она была безумно влюблена, как все звали Кравченко на свои вечеринки, а её, Нину - нет. Она загрузила диалог на компьютер и нажала на кнопку « Отправить всем» Леон листал книжку для подготовки к экзаменам и исправлял внутри ошибки, зачёркивая их красной и зелёной пастами. Компьютер бодро ухнул, оповещая о сообщении. Дюбо закрыл книжку и переключил внимание на аудиозапись. Две девочки говорили о нем, при чем, оба голоса он знал отлично. Они принадлежали одиннадцатикласснице Рите и десятикласснице Нине Поповой. На его сосредоточенном лице расплылась улыбка, которую, француз тут же спрятал. Он отбросил от себя задачник и подошёл к окну. Снежинки танцевали загадочный вальс, и в конце своего грустного танца садились прохожим на плечи, или падали на холодный асфальт. Свежий воздух из приоткрытой форточки трепал края тетрадей, небрежно уложенные волосы Леона и полупрозрачный тюль. Дюбо провёл пальцами по шкафу, оставляя тонкие длинные следы. В таком заброшенном состоянии была вся мебель. Он бросил взгляд на оранжевую открытку и погрузился в воспоминания. После ухода Софи, француз пропадал в школьной пустоте, или заходил к Игорю. Каждый раз в баре он выпивал несколько шотов текилы и уходил домой. Венсан встречал отца у дверей. Помогал ему снять верхнюю одежду, разуться, и провожал пьяного, подавленного родителя отдыхать. Он ложился с ним рядом и смотрел на его черты, прижимался к его груди и тоже засыпал. В Новый Год, Леон сам приготовил праздничный стол, купил сыну подарок и свозил его на площадь, чтобы водить хороводы у главной ёлки. Ему меньше всего хотелось омрачать сыну праздник. Его главная мечта была, чтобы Венсан в эту ночь был, самым счастливым. Венсану хотелось того же. Он взял цветной картон, сложил его пополам, написал на титульной странице « С Новым Годом Папочка» и вклеил вовнутрь семейную фотографию. Ребёнок положил открытку под подушку отца. Они сидели вдвоём за праздничным столом и ждали боя курантов. Венсан положил подбородок на руки и тяжело вздохнул. Он посмотрел на Леона, слегка прищурился и спросил: « А что бы ты хотел получить на Новый Год от Дедушки Мороза?» Леон повторил позу сына, так же прищурил глаза и шёпотом сказал: « Я хочу, чтобы ты месье Дюбо, хорошо учился в школе» - Дедушка Мороз сказал, что надо заказывать что-то из вещей. – Венсан надул щеки и отвернулся от отца. - Ну, тогда, я хочу, чтобы у меня перед носом возник дневник Венсана Дюбо с пятёрками. – Леон еле сдерживался, чтобы не расхохотаться. Он прислонил кулак ко рту и посмотрел на часы. В прямом эфире президент уже поздравлял россиян с наступающим. Оставалось меньше минуты до боя заветных курантов. Венсан крутился на стуле, мечтая, быстрее заглянуть под ёлку. - Папа, Дедушка Мороз сказал, что он не кладёт взрослым подарок под ель. - А куда же он кладёт? – Леон налил ещё по стакану сока. - Под подушку! – Воскликнул Венсан и кинулся искать заветный подарок. Дюбо встал из-за стола, зашёл в спальную и приподнял край подушки. В глаза бросилась небольшая оранжевая открытка с кривой надписью. Оттуда вывалилась плохо приклеенная фотография и упала на пол. Родитель поднял её и наклонил в сторону единственного источника света. Совместная фотография с Венсаном, сделанная когда-то в зоопарке. На плече четырёхлетнего сына сидел большой красивый белый какаду. Птица склонила голову на бок, будто знаменитость, красующаяся перед папарацци. Дюбо младший широко улыбался, без двух передних зубов. Леон вытер скупые слезы и вышел в гостевую. Он подошёл к сыну, потрепал его черные волосы и крепко обнял. Венсан был занят новой игрушкой и не реагировал на отцовскую благодарность. Он внимательно смотрел на большого синего робота, крутил в руках пульт, нажимал на кнопочки и ждал, когда чудо техники начнёт реагировать. Леон ухмыльнулся и снова выглянул в окно. Снег уже не шёл. Дворники чистили дорожки во дворе, и транспорт лениво двигался одной рекой по широкой дороге. На следующий день француз попрощался с сыном, взял в охапку нужные словари и учебники и снова пошёл к Маргарите. Она сидела за столом и читала литературу. В этот раз, Кравченко не ждала его около двери, не металась от окна к окну и боялась лишний раз проверить почту. Она сжимала в руках ручку, кусала её колпачок, ёрзала на стуле и не отрывала взгляда от тетрадей. Конечно же, она узнала о том, что Попова опозорила её на всю школу, не сомневалась она и в том, что Леон тоже слышал аудиозапись, и не представляла, как будет проходить занятие. Но больше всего она надеялась на то, что учитель не отвергнет её чувства и признается ей в своих, ответных. Кравченко открыла учебник по математике на последней странице, и провела пальцем по фотографии. В памяти возник тот утренник, момент, когда Леон приобнял её, брал за руку, когда внутри кончился воздух, и горло высохло, как пустыня Сахара. Учитель вошёл в комнату незаметно. Он сначала долго стоял в дверях, наблюдая за тем, как ученица выводит в тетради разные узоры, потом он дотронулся до её спины, заставив Риту вздрогнуть. - Извините, я Вас не заметила. – Маргарита поднесла стул к столу и пригласила Дюбо сесть. Её спина горела от нежного прикосновения. – Я, знаю, Вы получили вчера сообщение… Месье Дюбо, ответьте мне, пожалуйста, « Да» или «Нет». Леон, Вы чувствуете ко мне что-то? Голубые глаза встретились с зелёными. Между ними возникло напряжение, которое в любую секунду могло стать видимым. Леон смотрел на девушку долго, решая, что сказать, и наконец, набрав больше воздуха произнёс: « Нет» Рита попятилась назад. Коленки и руки дрожали. Мысли все сбивались. Она споткнулась о ковёр, и не найдя поддержки, рухнула на пол. - До свидания, Маргарита. – Леон положил на стол свои учебники и поспешно удалился. Компьютер оповестил о новом сообщении. Давняя подруга Риты, внезапно вернувшаяся с учёбы в Лондоне – Лена Рыбакова предлагала встретиться и справить Рождество в компании ещё нескольких друзей. Кравченко охотно согласилась на это предложение, взяла в охапку пуховик и вышла из квартиры, не предупредив Светлану Борисовну. Она жадно глотала морозный воздух, ловила ртом снежинки и шла быстрыми шагами в соседний дом. Лена встретила подружку у двери. Маргарита стирала со щёк слезы, стараясь не поднимать заплаканный взгляд на Рыбакову. А Лена сделала вид, что и вовсе не заметила слез. - Куда пойдём? – спросила подруга и повернула ключом в скважине. Дверь издала щелчок, и девочки побежали вниз. - Предлагаю пойти на мост, помнишь, мы там часто собирались, когда были в девятом классе? - предложила Рита. Так они и поступили. Совершеннолетняя Лена купила бутылку виски, стаканчики и фрукты, и девочки пошли по проложенному маршруту. - Я хочу напиться, так, чтобы до беспамятства.- Прошептала Лена и достала сигарету. – Понимаешь, я сегодня прилетела, меня никто не встретил, вчера я рассталась с Джоном, меня все бесит! – последнее слово Лена буквально выкрикнула, заставив сонных прохожих обернуться в их сторону. - А я призналась учителю в любви. Точнее я бы никогда не призналась, если бы не Попова, она выслала наш разговор всем школьным друзьям и месье Дюбо. Сегодня он меня отверг. Мне больно. – Рита выхватила сигарету у подруги, сделала затяжку и сильно закашляла. Рыбакова открыла бутылку алкоголя, разлила по стаканчикам и, приложив его к Ритиному, сделала глоток, обжигающего напитка. Рита повторила за Леной. Она впервые пила настолько крепкую выпивку. От непривычной горечи, девушка схватилась за рот и сморщилась. Лена протянула ей очищенный мандарин. - Потом легче будет. Мы с друзьями, там, в Лондоне устраиваем вечеринки, берём чаще виски. Он идёт лучше всего. – Лена налила ещё. Девчонки выпили всю бутылку. У Кравченко перед глазами все помутнело. Она пошатнулась и удержалась руками за перила. - Почему предки такие? – громко спросила Лена и посмотрела вниз на Неву, покрытую тонким слоем льда. – А что за учитель, про которого ты говорила? У нас там новый француз? Рита показала фотографию, сделанную ещё в начале учебного года. Он стоял у доски и смотрел в окно, пока ученики делали самостоятельную. - Ничего себе! А сколько ему? - Лена внимательно рассмотрел учителя. – Добрый? - Лет двадцать семь – двадцать восемь, Ленка, он замечательный, он когда объясняет, всегда становится понятно, ещё от него великолепно пахнет и он такой… Он заснул на нашем занятии. Леон самый лучший, пусть и разбил мне сердце. – Рита вспомнила о причинённой боли и поставила ногу на перила. - Ты с ума сошла? – Лена попыталась схватить подругу, но та крепко вцепилась в железо. - Отпусти меня, я не хочу жить! - Слезы брызнули из глаз. Они безостановочно текли, смешивались с пеленой, полностью ослепляя Кравченко. - Ладно, прыгай. – Лена выхватила телефон и быстро залезла в контакты. - Маме не звони! Лена проигнорировала слова подруги и отошла дальше. - Алло? – спокойно ответили на том конце линии. - Это подруга Риты Кравченко, мы тут, в общем, Рита с моста хочет прыгнуть, помогите! – прокричала Лена в трубку. Линия оборвалась, и Рыбакова подбежала к мосту. Рита стояла на краю, схватившись за перила. Из закрытых глаз текли ручьи горьких слёз. Подруги стояли, не шелохнувшись, долгое время. Вокруг девчонок собирались зеваки, которые жаждали увидеть настоящее самоубийство. Никто не решался вытащить Кравченко. Вдалеке показалась фигура Леона. Он бежал так быстро, как только мог, расталкивая по пути людей. - Маргарита! Не делай этого! – крикнул он, обегая толпу. - Месье Дюбо? – Рита повернула голову в сторону народа. Она тут же передумала прыгать и захотела вылезти, но поскользнулась на железе и схватилась за прутья. На всю улицу раздался истошный визг. Леон подбежал к мосту. Француз упал на колени, оперся на прутья и посмотрел вниз. Рита держалась из последних сил. Она посмотрела на учителя. Губы прошептали: « Помогите». Дюбо перелез через перила и схватил ученицу за рукав пуховика. В ответ резкому рывку, ткань протрещала, и из новенького пуховика посыпались перья. Он поднял девушку за плечи и перевалил её через ограждение. - Все, Finita la comedia! – прокричал он толпе и подошёл к испуганной Рите. Лена уже успела скрыться в толпе и покинула мост, оставив их наедине. – Ты совсем больная? Ты понимаешь, что если бы я не успел, ты бы тонула уже в ледяной воде? Какого черта ты напилась, Кравченко? - Леона сковал страх. У него сбивались слова, он ходил вокруг ученицы, размахивал руками, не зная, что ещё можно сказать. - Не ругайтесь, пожалуйста. – Рита встала на ноги. Её шатало. Кружилась голова, тряслись коленки. - Тебя прибить надо! К счастью твоя пришибленная подруга догадалась позвонить. Я чуть в магазин не въехал. Ну, Рита! Девчонка вроде умная, а ведёшь себя - Ты не мёрзнешь? - Он подошёл к девушке и ткнул пальцем в порванный рукав. Кравченко качнула головой, и её снова шатнуло. Не удержав равновесия, она упала на Леона. – Ну и что мне делать с тобой? – Француз положил руку на спину ученицы. - Хоть что, только маме не говорите - сказала одиннадцатиклассница ему в грудь. Он перекинул её через плечо и понёс к машине. Венсан как обычно встречал отца у дверей. Его и без того большие глаза, стали ещё больше, когда он увидел в руках папы девушку. - А что с ней? – он подпрыгнул, чтобы разглядеть её. - Спит. – Отрезал Леон и ушёл в ванную. Рита резко проснулась и вырвалась из его объятий. Она вслепую нашла унитаз и склонилась над ним. Тошнота продолжалась около десяти минут. Леон держал её волосы и смотрел на дверь. Он помог Рите встать, раздел её догола и завёл в душевую кабину. Она прикрывалась руками от стеснения и от сильных струй, которые больно били по коже. Одежда промокла насквозь. Он разделся до трусов и продолжил греть ученицу горячей водой. Рита прижалась к нему и уткнулась носом в волосы на груди. Дюбо выключил воду и накрыл их полотенцем. Кожу приятно пощипывало после горячей воды. И Рита от тепла снова уснула. Леон похлопал девушку по щекам, укутал её в полотенце и вывел из ванной. Француз посадил Риту на кровать и достал из шкафа свою футболку. Кравченко с удовольствием натянула на себя вещь и довольная сползла на подушку. Сон снова унёс её в дальние края, а Леон, накрыв ученицу одеялом, вышел из комнаты, потушив свет, и осторожно закрыл дверь. Она проснулась среди ночи от громкой вибрации. Голова ничего не соображала, а трясущиеся руки нашли на тумбе постепенно сползающий на пол телефон. - Ну наконец-то, Ритк! Ты меня до инфаркта хочешь довести? Где тебя носит? – Светлана Борисовна рыдала в трубку. - Мама, я у Нины Поповой, не беспокойся, ма, не плачь, прости меня, я совершенно не слышала звонки. - Я Нине звонила, тебя там нет. - А когда ты звонила? – Рита вскочила, но больно ударилась о спинку кровати и сползла снова на подушку, держась за затылок. – Когда ты ей звонила? - Днём ещё. - Мамуль, я гуляла сначала очень долго, а потом замёрзла, а дом Нины ближе всего. Я тут с вечера. - А почему ты не дома-то? Даже не предупредила меня, что на ночёвку уйдёшь. - Мы заболтались, ма, а метро уже зарыли, ну Нинка и предложила остаться, я здорова, все со мной хорошо, мам, спи, утром поговорим. – Прошептала Рита и вернула телефон на тумбу. Она натянула ворот футболки на нос и вдохнула запах. Пахло свежестью. Рита ощупала себя и не найдя на себе ничего из нижнего белья снова вскочила, и вновь ударилась затылком о спинку. Сердце билось в лёгком волнении. Кравченко не помнила ничего, кроме того, что Леон спас ей жизнь. Она снова сползла на кровать. Нога наткнулась на что-то тёплое. Рита широко улыбнулась, залезла под одеяло и прижалась к широкой спине крепко спящего учителя. Она провела дорожку поцелуев от плеча к плечу, спустилась до поясницы, вновь поднялась и крепко обняла его. В таком положении ученица и уснула.