Opportunity to live.

Я смотрю в зеркало, пока мама отвернулась, поправляя прическу. Смотрю на себя внимательно, замечая в глазах какой-то блеск, который не присущ Альтруистам. Неудивительно, что тест на проверку способностей не показал мою принадлежность к этой фракции. Я всегда выделялась среди этой серой массы. Даже мои волосы ярко рыжего цвета бросались в глаза каждому. Сегодня Церемония выбора, где я должна выбрать свой дальнейший путь по жизни. Остаться с семьей и всегда быть белой вороной или же бросить их, во благо себе. Мама подходит ко мне и закрывает зеркало, с укором глядя на меня. Я отвожу глаза в сторону, натыкаясь взглядом на свою сестренку, которая сидит и рисует. Мое сердце екнуло от мысли, что я больше с ней не встречусь. Может через 9 лет она попадет в ту же фракцию, что и я, но это такой долгий срок. Тут же ловлю себя на мысли, что уже почти не думаю о том, чтобы остаться. Меня всегда манило Бесстрашие. Когда все кормили Изгоев, я убегала, чтобы полазать в заброшенных зданиях или запрыгивала в движущиеся поезда, по этим причинам я всегда получала от родителей. Прогнав все мысли о Церемонии, я подхожу к сестренке и сажусь на пол рядом. Она даже не смотрит на меня и продолжает старательно водить карандашом. Я смотрю на ее рисунок и немного хмурюсь. Сестра кладет карандаш и смотрит прямо мне в глаза. — Помни о нас. — Улыбается она и протягивает мне рисунок, где изображен символ Альтруистов. Я беру протянутый листок и обнимаю сестру. На глаза наворачиваются слезы, но я не хочу, чтобы сестра их видела, поэтому быстро вытираю глаза. — Всегда. — Шепчу ей на ухо. Так не хочется ее отпускать, но я слышу стук в дверь и приходится отпустить сестру. Встаю с пола и иду к двери, но меня опередили, мама уже открыла дверь. В проходе я вижу своего друга, который улыбается, заметя меня. Я улыбаюсь в ответ и зову папу, затем подхожу к маме и крепко ее обнимаю. Она не может пойти с нами из-за того, что сестру нельзя оставлять одну, поэтому это последний раз, когда я вижу мать. — Я люблю тебя. — Стараюсь, чтобы голос не дрогнул, но не получается. Мама отстраняется и смотрит мне в глаза. Она проводит рукой по моей щеке, и я замечаю слезы на ее глазах, от этого мне хочется рыдать. — Я тоже тебя люблю. Что бы ты ни выбрала. Я не могу ничего сказать, ибо боюсь, что не выдержу, поэтому просто киваю. Приходит папа, и я, посмотрев последний раз на маму, выхожу за дверь, зная, что не вернусь. Чувствую слезу, скатившуюся по щеке. Вытираю ее и глубоко вдыхаю, стараясь держаться. Ко мне подходит друг и берет меня за руку, я сжимаю ее. — Решила куда пойдешь, Герда? — спрашивает он. — А ты, Скотт? — выдавливаю улыбку. — Еще не уверен. — Вздыхает он. Папа идет чуть впереди, но, кажется, наш разговор он слышит. Я думаю о причинах остаться. Их нет, кроме семьи, конечно же. Вспоминаю своего друга, который два года назад покинул меня, выбрав на Церемонии другую фракцию. Я до сих пор не знаю, в какую фракцию он ушел, но я знаю, почему он ушел, и не смею упрекать его. Я даже не уверенна по поводу результатов теста, ибо мне не хотели их говорить, до последнего. Я, можно сказать, выпытала их у девушки, которая и проводила тест. В итоге она буркнула «Бесстрашие» и выгнала меня за дверь. И что такого страшного в этом, я не могла понять. Вдалеке показалась «Втулка», я напряглась. Времени было все меньше, а сомневалась я все больше. Мы заходим в зал, и мое внимание привлекает стол, стоящий посередине зала. Я хочу подойти ближе, чтобы посмотреть на миски, стоящие на на нем, но мне преграждает путь. — Стой. Нельзя подходить. — Говорит рыжеволосая девушка из Эрудиции. — У тебя еще будет возможность. — Улыбается парень, стоящий рядом. Тоже Эрудит. Я фыркаю и возвращаюсь к отцу и Скотту. Друг выжидающе смотрит на меня, пока я не киваю, показывая, что все хорошо. Мы идем в сторону Альтруистов и садимся вместе с ними. Через несколько минут начинается Церемония, Джанин Меттьюз, лидер Эрудитов, произносит речь, которую я даже не слушаю, ибо и так знаю, о чем она говорит. После нее в центр выходит Маркус Итон, лидер Альтруистов, а также член Совета, который управляет городом. Он не говорит никаких речей и просто начинает называть имена. Я не слежу за тем, что происходит, не слушаю имена и фракции. Я очнулась только тогда, когда услышала фамилию Прайор. Эндрю Прайор, тоже член Совета, оба его ребенка сегодня участвуют в Церемонии выбора. И оба ребенка покинули фракцию. Для меня это неожиданно, ибо я немного знаю Беатрис, и для меня она Альтруистка до мозга костей. Тут я слышу свое имя, в ушах шум, сердце бешено стучит. Я встаю и на ватных ногах иду в центр зала, к столу. Беру нож и смотрю на пять мисок, стоящих на столе. Режу себе руку, кровь слишком быстро собирается, и уже далеко не капля. Кажется, что прошла уже целая вечность, когда я закрываю глаза и переворачивая ладонь так, чтобы кровь стекла с ладошки. Не открывая глаз, я слышу как угли шипят от моей крови. Открываю глаза, громко кричат и хлопают члены моей новой фракции. Иду к ним, получая со всех сторон поздравления. Улыбка сама появляется у меня на лице. Я думаю об отце, но посмотреть на него не хватает сил. Слышу имя Скотта и обращаю все свое внимание на него. Вижу как он мечется с одной стороны в другую, пытаясь сделать выбор. Скотт смотрит на меня и слегка улыбается, а затем делает свой выбор. Он выбирает меня. Скотт улыбается и идет прямо ко мне, я тоже выдавливаю улыбку. Надеюсь, что он выбрал Бесстрашие не только из-за меня. Церемония окончена, и все начинают вставать со своих мест, кроме Альтруистов. Все Бесстрашные бегут к лестнице, а я останавливаюсь, чтобы последний раз увидеть отца, его взгляд прикован ко мне. Вижу, как он ободряюще улыбается мне, и я улыбаюсь в ответ, а затем ухожу. Мы бежим по лестнице вниз, это кажется очень веселым. Выбегаем на улицу и продолжаем бежать, ветер дует в лицо, я смеюсь, кто-то рядом кричит. Мы останавливаемся перед железнодорожными путями в ожидании чего-то, поезда, если быть точнее. Из-за поворота показывается поезд, который едет на небольшой скорости. Я уже знаю, что нужно будет делать, ибо готовилась с детства. Бесстрашные начинают запрыгивать, а я оказываюсь первым переходником, запрыгнувшим на поезд. Я облокачиваюсь на перила и поднимаю глаза. Ловлю на себе удивленные взгляды Бесстрашных и просто улыбаюсь. Вскоре все уже на поезде, никто не остался. Через некоторое время поезд замедляется, а Бесстрашные начинают спрыгивать. Я выглядываю из поезда и мне становится страшно, и не от того, что я боюсь спрыгнуть, а от того, что я хочу этого. Мы находимся на высоте, а между поездом и крышей, на которую надо приземлиться, ничего нет. Краем глаза замечаю Скотта, который что-то говорит парню из Эрудиции, тому самому, что не дал мне подойти к столу. Я выбрасываю из головы абсолютно все и просто прыгаю. Я приземляюсь на крышу, немного порвав одежду, но она мне больше и не нужна. Рядом приземляются девчонка из Искренних и Беатрис. Я встаю и, подойдя к краю крыши, смотрю вниз. Вижу чье-то тело и тут же отворачиваюсь. Слышу чьи-то крики и всхлипы. Отхожу подальше от края и замечаю Скотта, рядом с которым стоят двое бывших Эрудитов. Слышу чей-то голос, подзывающий к себе, я иду к нему. — Меня зовут Макс! Я один из лидеров вашей новой фракции! — кричит мужчина. Он старше остальных, с сединой на висках, а на темной коже можно заметить морщины, стоит он на бортике крыши. — Несколькими этажами ниже — вход в наш лагерь. Если прыгнуть кишка тонка — вам тут не место. Рыжеволосая девушка из Эрудиции подходит ближе и заглядывает за бортик. Ее глаза расширяются от страха и она смотрит на лидера. — Нам нужно спрыгнуть? — ее голос дрожит, как и она сама. — Да, — отвечает Макс. — А там внизу вода или что? — не унимается она. — Прыгни и узнаешь. — Он улыбается. Все молчат и стараются не смотреть на Макса, будто это их спасет. Кто-то мнет рукав одежды, кто-то просто смотрит в пол. Я бросаю взгляд на Скотта, который смотрит куда угодно, но только не вперед. Никто не горит желанием прыгнуть, ведь неизвестность пугает. Я уже почти решилась пойти первой, но меня опережают. Беатрис уверенно идет к бортику, кто-то тихо посмеивается, парень из Искренности. Я еще не с кем не говорила, поэтому имен не знаю. Беатрис начинает снимать рубашку и, развернувшись, кидает ее прямо в искреннего. Раздаются возгласы и свист. Беатрис прыгает, и прыгает бесшумно, без визгов и крика. Не знаю почему, но я горжусь ей. Она сразу всем показала, что никакой она не Сухарь. — Следующий! — кричит Макс. Я смотрю по сторонам, никто не шелохнулся. Размышляю секунду и выхожу вперед с мыслями «Разве я хуже ее?». Слышу фырканье, исходящее от этого же искреннего. Кидаю на него гневный взгляд, не свойственный Альтруистам, от чего парень замолкает. Становлюсь на бортик и смотрю вниз, в пустоту. Я не думаю. Я просто прыгаю. Я падаю спиной вниз, поэтому не могу видеть сколько осталось, не знаю долго ли еще мне падать. Вижу только увеличивающиеся здания и вдруг чувствую боль в спине, от удара. Щупаю то, на что я приземлилась, чувствую дыры. Это сеть. Она качается, и это меня успокаивает. Я расслабляюсь и, наконец, улыбаюсь. Тут сеть оттягивается, и я скатываюсь, почти падая на пол, но меня ловят. Фокусирую свой взгляд на лице, и, когда я вижу это лицо, просто теряю дар речи. Я узнаю его. Я знаю его. Это он, тот самый друг, что пару лет назад играл со мной, рассказывал то, что больше никому сказать не мог. Тобиас Итон. Но сразу же понимаю, что это уже не тот Тобиас, которого я знала. Вижу в его глазах удивление, но через секунду его и след простыл. Он поднимает меня и ставит на пол. Слышу из-за его спины удивленный возглас: — Еще одна?! Я никак не реагирую на это и просто смотрю на старого друга, но уже не так. Сначала я почувствовала удивление, потом какую-то непонятную теплоту внутри, а сейчас я просто жду его дальнейших действий. По его взгляду вижу, что он не собирается даже показывать, что знает меня. — Как тебя зовут? — спокойно спрашивает он. — Герда. — Второй спрыгнула Герда! Я подхожу к Беатрис и слегка улыбаюсь. Она улыбается в ответ и тут же бросает свой взгляд на Тобиаса. Я тихо хмыкаю, но, кажется, она все равно меня услышала. — Теперь я просто Трис. — Улыбается она. Она так счастлива, и это заразительно. Я тоже улыбаюсь и смотрю на сетку, на которую продолжают падать люди. Кто-то кричит, кто-то смеется, а кто-то, как я, просто молчит. Когда все спрыгнули, Тобиас подзывает всех к себе. Рядом я замечаю Скотта, но я не видела, как он прыгал, и не слышала, когда его объявили. Отогнав все мысли, обращаю все свое внимание на старого друга. — Добро пожаловать в Бесстрашие. Хотелось бы узнать, что с ним случилось за это время, но я не думаю, что теперь он захочет мне что-либо рассказывать. Теперь я слишком мала для него, и вообще кто я такая. Он изменился за два года, но изменилась ли я. Может за эти два года я и не изменилась, но сейчас это точно случится. Перемены — это к лучшему, и я готова к ним.