Дурак семи морей

Аяна медленно брела по саду, рассматривая белоснежное великолепие. Каждая веточка была покрыта морозным снегом. Оттого это место выглядело так волшебно. Девушка вздохнула. — Извини, папочка, но мне просто невыносима мысль о том, чтобы покинуть это место. Она уже знала, что наденет к обеду. Ядовито-жёлтое платье: цвет этого наряда придаст её бледной коже нездоровый оттенок, словно она страдает от неизлечимой болезни. Тревожиться нечего, этот Синдбад наверняка на неё и не взглянет и выберет в жёны Линан. И когда король со своей избранницей уплывут с острова, в Элагасе снова настанет мир и покой. С этими мыслями она прогуляла до самого обеда, не заметив, как быстро пролетело время. Ну что же, она могла выглядеть ещё хуже, философски подумал Александрий, присаживаясь за стол и разглядывая дочь. Линан же напротив просто таки блистала великолепием. Возможно, план Аяны и правда осуществится. Синдбад же со своим эскортом невозмутимо сидели за столом. На короле Синдрии был надет великолепный наряд, белый и лавандовый оттенок ткани как никогда хорошо смотрелся на мужчине. Когда Линан увидела его, то восхищённо охнула. Аяна же поджала губы и подумала, что с короля Синдрии можно рисовать портреты. И если бы она и правда умела рисовать, то нарисовала бы его выходящим из озера… совершенно голым. Щёки девушки окрасил яркий румянец. Что за глупости лезут в её голову?! Девушка едва не подавилась от неожиданности. Чем скорее этот Синдбад уплывёт с Элагаса с Линан, тем быстрее она окажется в безопасности. Ей нужно всего-то продержаться каких-то жалких три дня. Она медленно помешивала ложкой суп в тарелке и пыталась привлекать к себе как можно меньше внимания. Но тот красноволосый мужчина продолжал изучать и прожигать её взглядом. Словно хотел понять, как она на самом деле выглядит без всего этого маскарада. Хорошо уже то, что он почему-то не делился своими мыслями относительно её со своим королём. Вот только интересно почему? Аяна посмотрела на Масрура и, встретившись с взглядом красных глаз, поспешно отвернулась. Нет уж — это слишком опасно. Не думай ни о чём и не создавай себе лишних проблем, Аяна! Краем уха она улавливала обрывки разговора Синдбада с отцом. Гость выражал своё восхищение старинными доспехами и оружием. — Мужчины, оружие для вас словно игрушки, — еле слышно пробурчала себе под нос старшая принцесса. — Говори громче, Аяна! — обратился к ней Александрий, удивленный тем, что она вообще решила открыть рот. — Я сказала, что суп удался! Она произнесла это невыразительно, по-прежнему глядя в тарелку, и Синдбад невольно окинул ее взглядом. К счастью, с носа несчастной дурнушки исчезли ужасающие очки, зато на месте гнезда красовалось нечто бесформенное, прикрытое безобразным чепчиком. Интересно, подумал он, видит ли она, что налито в тарелку? Король Синдрии так же обратил внимание на то, что Масрур практически не сводит взгляда с Аяны. Неужели она ему понравилась? Если так, то у него просто безобразный вкус. Припомнив, что уделял больше внимания Линан, Синдбад подумал, что был невежлив, практически груб, игнорируя старшую принцессу, поэтому он посмотрел прямо на неё и предельно вежливо спросил: — А какие у вас увлечения, леди Аяна? Этот надменный, тщеславный красавчик взвешивает товар, словно купец, прежде чем решить, что купить, возмутилась она. Пусть даже не надеется, что все вокруг станут плясать под его дудку! — У меня нет увлечений! — буркнула она, не поднимая глаз. — Моя дочь великолепно поёт, — быстро сказал король Элагаса. — В таком случае, я надеюсь, вы для нас что-нибудь исполните? — всё так же вежливо проговорил легенда семи морей. — Какая прекрасная идея! — поддержал Александрий и бросил предупреждающий взгляд на дочь, словно говоривший ей, что если она что-нибудь выкинет ей не сдобровать. Позже в голову короля Элагаса пришла гениальная идея, и он повёл гостей в портретный зал. Здесь были портреты всех королей, их жён и детей. Син похвалил весьма очаровательный портрет Линан. Поохал над прекрасным портретом почившей королевы. Но вот портрета Аяны не было. Возможно, при попытке нарисовать ее, краски на холсте начинали сворачиваться. Следующая за всеми девушка мысленно поблагодарила себя за находчивость. Она встала раньше всех и спрятала свой портрет на чердаке. Правда, Аяна, подумала, что, возможно, король Синдрии и не подумал бы даже, что это она. Но лучше было подстраховаться от греха подальше. Когда они вернулись в зал, то распили по бокалу вина. Джафар признал, что вкус у этого напитка и правда отличный, несмотря на его крепость. Однако он зорко следил за тем, чтобы его король даже не притрагивался к своему бокалу. А если и пил, то лишь совсем немного. — А теперь сыграй нам что-нибудь, Аяна! — приказал Александрий. Принцесса, понуро опустив голову, побрела к инструменту, а затем неуклюже плюхнулась за него. При этом она так сильно сгорбилась над клавишами, что Синдбад побеспокоился о её осанке. И всё же, как бы плохо девушка не выглядела внешне, возможно, она и правда неплохо пела? Увы и ах, голос Аяны был таким же деревянным, как и стул, на котором она сидела. На высоких нотах он почти переходил на визг, и король Синдрии искренне подивился тому, что все стёкла в этой комнате почему-то не треснули и не разбились вдребезги от этого звука. Всё-таки стоило её высечь, мысленно вздохнул про себя король Элагаса и лишь пожал плечами, увидев направленный на себя удивлённый взгляд одного из советников. Гости вежливо похлопали, когда Аяна закончила играть, а Син заметил, что никто из присутствующих не проронил ни звука, лишь Линан почему-то не удержалась от смешка. Что же так сильно рассмешило младшую принцессу? Но он не стал вдаваться подробно в эти мысли. — Спасибо за столь чудесный приём, — проговорил король Синдрии, поднимаясь на ноги, — но, прошу меня простить, я хотел бы осмотреть ваш город и прогуляться по его чудесным улицам. Сказав это, глава альянса семи морей вежливо поклонился. — Да, конечно, — тут же ответил Александрий и поспешно поднялся на ноги, — надеюсь, Сиитас вам понравится. — Всенепременно, ваше величество, — сказал Синдбад, думая о том, сможет ли он вновь встретить ту прекрасную незнакомку. Аяна сняла с головы ужасный чепчик, выскользнула из безобразного платья и, распустив волосы, забралась в горячую ванну. С её губ сорвалось блаженное мурчание. Наконец-то, свобода. Ее, конечно, забавлял этот маскарад, но он так же, признаться честно, и утомлял её. Она потянулась к мылу и начала втирать его в кожу, наблюдая за тем, как оно пенится, разнося сладкий аромат по комнате. Закончив принимать ванну, принцесса быстро привела себя в порядок и, распустив свои волосы, покрутилась возле зеркала. Была ли она и правда тщеславна, как сказал отец? Вовсе нет, но Аяна была уже научена горьким опытом и знала, каковы мужчины на самом деле и как они падки на красивое личико. Накинув теплую накидку на плечи, брюнетка застегнула брошь и расправила рукава. Перстень на её пальце сверкнул, и девушка оказалась на утёсе. На том самом, с которого она исчезла вчера, когда была в компании Синдбада. Девушка несколько минут смотрела куда-то вдаль, а затем решительно направилась в город. Сапоги утопали в снегу и скрипели при соприкосновении с дорогой. Морозный ветер щипал щёки, и от этого девушка становилась ещё краше. Воздух в городе был невообразимо чистый, по этой причине бывший таким сладким. Аяна без какого-либо труда нашла Синдбада в одной из таверн. Он сидел в компании двух девушек и пел им дифирамбы об их неземной красоте. Принцесса криво усмехнулась и медленно подошла к барной стойке, где сидел коренастый мужчина. Увидев ту, что зашла к нему в таверну, он начал хватать ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег. — Ваше…! — Тсс, — низко наклонилась к нему девушка, прижимая палец к губам, — это всего лишь я, не стоит так нервничать. — Но как же… — Отец не узнает об этом, — заговорщически подмигнула мужчине Аяна, — позвольте мне просто посидеть здесь, как только мне надоест, я сразу уйду, — она молитвенно сложила ручки и заглянула в его глаза, — прошу вас, господин Фаро! — Ваше подобное поведение только добавляет мне седых волос, — сокрушенно пробормотал хозяин таверны, — вы же знаете, что я не могу вас прогнать. — Спасибо, — радостно улыбнулась девушка. — Я заварю для вас, как и обычно, чай. Аяна согласно кивнула и направилась к свободному столику, что находился возле окна. Она прошла мимо Сина и, услышав очередной поток сладких комплиментов, лишь покачала головой. Как она и думала, бабник и ловелас. Девушка опустилась за столик и медленно опустила капюшон с головы. Так как она сидела спиной к мужчинам, то они не видели её лица. Однако, когда Аяна прошла мимо Синдбада, на него повеял сладкий цветочный аромат. Тот самый, что оставила после себя прекрасная незнакомка. Масрур и Джафар сидевшие рядом с ним о чём-то увлечённо дискутировали и не заметили, того что их король внезапно замолчал и из его уст прекратил литься поток всевозможных комплиментов. Хихикающие по обе стороны от него девушки выжидающе смотрели на него, но король Синдрии осмотрелся и, увидев девушку, что сидела к нему спиной, поднялся на ноги. — Ты куда это собрался? — тут же насторожился Джафар. — Я сейчас вернусь, — быстро произнёс Син и решительно направился к столику незнакомки. — Бабник семи морей, — просто произнёс Масрур и пожал плечами. Джафар сокрушенно покачал головой. После женитьбы это должно было прекратиться. В конце концов, не собирается ведь этот чёртов бабник и дальше гулять по бабам? — Нашёл, — произнёс легенда семи морей, и Аяна посмотрела на него, — вот мы и встретились снова. Я знал, что вы моя судьба! Принцесса не смогла удержать смешка. Это она-то его судьба? Что ж он тогда не смог узнать её в тех жутких тряпках? Синдбад же просто пожирал взглядом прекрасную незнакомку. В свете отблесков свечей она казалась особенно красивой. Волосы казались шёлковыми, а кожа алебастровой, алые губы и необыкновенной красоты глаза. Она холодно смотрела на него. — Я готов бросить весь мир к вашим ногам, — сел он к ней за столик, проникновенно смотря в её глаза, — только если вы улыбнётесь и откроете мне своё имя. — Я слышала, что вы скоро женитесь на одной из наших принцесс, — как бы между делом заметила Аяна и с удовольствием увидела, как он изменился в лице. Так тебе и надо. Вражина! Король Синдрии, не ожидавший ничего подобного удивлённо крякнул. Он думал, что об этом никто не знает. Может ли быть, что она из дворца? Если так, то он сможет с ней развлечься прямо в его стенах! — Моя дорогая, вас не должно это заботить, ведь это брак не по любви, простая формальность, — мужчина как-то незаметно завладел её рукой. — Не думаю, что принцесса согласилась бы с вашими словами, — спокойно ответила Аяна, мгновенно возвращая себе руку и складывая их обе на груди. — Вот ваш чай, — хозяин таверны поставил перед ней поднос с заварником и чашку, затем посмотрел на неё и Синдбада. — Этот мужчина мешает вам? — Всё в порядке, — тепло улыбнулась ему принцесса, — вы можете идти, господин Фаро. Легенда семи морей выжидающе смотрел на девушку, но как только она посмотрела на него, её улыбка увяла, и взгляд стал ледяным. Какие разительные перемены, но почему-то она казалась ему от этого ещё более притягательной и прекрасной. — Прошу меня простить, мой господин не докучает вам? — вежливо улыбаясь, спросил Джафар, возникая прямо за его спиной. Аяна холодно улыбнулась в ответ и согласно кивнула. — Скорее да, чем нет, — ответила она, полностью игнорируя направленный на неё взгляд Синдбада, — скажите, пожалуйста, своему господину, что мне неприятно его общество. — Син, ты слышал, что сказала леди? — рука визиря легла на его плечо и крепко сжала. — Вернись за наш столик. — Вы разбиваете моё сердце, говоря такие жестокие слова, — театрально вздохнул король Синдрии. Боже, они с Линан в этом смысле стоят друг друга, сестра тоже любила устраивать подобные сцены перед отцом. Принцесса проигнорировала его слова и, отвернувшись, посмотрела в окно, словно там было то, что и правда гораздо больше занимало её. Она налила себе в чашку чая и медленно поднесла её к губам, делая небольшой глоток. — Если вы сжалитесь надо мной и скажете своё имя, то, даю слово, я сразу уйду, — продолжал настаивать на своём Синдбад. Он просто не привык, чтобы девушки отказывали ему, возможно, поэтому это было так необходимо ему. Аяна продолжала смотреть в окно. — Скажите своему господину, что моё имя ему ничего не даст, — обратилась она к Джафару, — и как только я допью чай, то сразу вернусь во дво... домой. Он был прав, эта девушка из дворца! Но вот в чём вопрос, кто же она? Со вздохом легенда семи морей поднялся на ноги и, бросив тоскливый взгляд на прекрасную незнакомку, вернулся за свой столик. Ну что же, теперь он знал, что эта девушка из дворца, так что найти её там не составит огромного труда. А уж он-то приложит все усилия, чтобы разыскать её там. Принцесса облегчённо вздохнула и сделала ещё один глоток из чашки, совершено не замечая вкуса чая, чего ещё никогда с ней не бывало. Как же она так умудрилась, почти проговориться, что она из дворца. Девушка рассеянно вздохнула и провела пальцами по волосам, в отражении окна она видела, что Синдбад продолжает пялиться на неё, не обращая внимания на девушек, на которых до этого тренировал своё убийственное обаяние. Видимо, запас комплиментов иссяк. Аяна перевела взгляд на Масрура и вздрогнула. Снова этот взгляд. Неужели он понял, кто она? Да нет, в том виде её родной отец с трудом признавал. Она ведь ничем не выдала себя? И всё же… Неприятный холодок прошёлся по спине. Она в ужасе уставилась на свои пальцы. Перстень! Если этот мужчина был достаточно наблюдателен, он должен был его увидеть на ней в замке, а так же на портрете её матери. Принцесса мысленно застонала. Как она могла быть такой неосмотрительной? Оставалось уповать на удачу и надеяться, что этот мужчина не выскажет своих мыслей своему королю, ведь раньше он молчал. Аяне так хотелось обернуться и заглянуть в его глаза, чтобы убедиться в этом, но тогда Синдбад возможно бы решил, что она сменила гнев на милость и снова начал бы к ней приставать. Девушка поднесла чашку к губам и хотела было сделать глоток, но в следующее мгновение поняла, что она пуста. Аяна внезапно почувствовала странную подавленность. И почему всё не может оставаться так, как было раньше? Зачем понадобилось открывать остров? Принцессу совсем не радовали все эти новшества, а теперь ещё этот Синдбад. Она решительно поставила пустую чашку на стол и, поднявшись на ноги, направилась на выход. Король Синдрии бросился было за ней, но был остановлен и связан быстрыми действиями Джафара. Прекрасная незнакомка благополучно вышла из таверны и скрылась в темноте. — А я так и не узнал её имени, — вздохнул Син, — почему она снова убежала от меня? — Наверное, ты ей просто не нравишься, — невозмутимо ответил Масрур, который был приятно удивлён настоящим видом принцессы Аяны. Одного он не понимал, почему Джафар этого не замечал? Возможно, просто голова визиря была занята мыслями другого рода? Например, как сделать так, чтобы их король не бегал за каждой юбкой, или как сделать так, чтобы их король не вляпался в очередное смертельно опасное приключение. Притом, что очень часто первое было тесно связано со вторым. — Ты понимаешь или нет, что скоро ты женишься на принцессе Элагаса? — прошипел Джафар. — Ты должен вести себя более достойно, иначе скоро и по Элагасу поползут слухи о твоей любвеобильности! — А ты понимаешь, что сейчас мне нужна только она?! — с отчаянием спросил легенда семи морей, а затем уставился на Масрура. — Ты правда думаешь, что я ей не понравился? Фаналис посмотрел на своего короля и кивнул. Это было даже забавно, что никто из этих двоих не понимал, что невзрачная дурнушка и эта холодная и прекрасная незнакомка — одна и та же личность. — Что-то я потерял интерес к дальнейшим развлечениям, — пробормотал Синдбад, — давайте вернёмся во дворец. — Ты не заболел? — ошарашенно переспросил Джафар. — Мне просто стало скучно, — ответил король Синдрии, поднимаясь на ноги, — нужно расплатиться. Когда они вернулись во дворец, было уже за полночь, но жизнь в стенах замка продолжала кипеть. Каждый был занят своим делом. Масрур и Джафар разошлись по своим покоям, Син тоже пошёл к себе. Он принял горячую ванну и, облачившись в халат, подошёл к окну, чтобы вздохнуть свежего и чистого прохладного воздуха. Воспоминание о красавице будоражило его кровь. Она была холодна, недоступна и не поддавалась его чарам, возможно, поэтому была так сильно желанна для него. Следующее утро он провёл в обществе Линан. Младшая дочь короля Элагаса была восхитительно юной… и невероятно болтливой. Девушка так старалась понравиться ему, но… она была почти ребенком, и он, пожалуй, чувствовал бы себя насильником, женившись на ней. Принцесса ослепительно улыбалась ему. Она часами тренировала лицевые мускулы и добилась заметного эффекта. По крайней мере, другие поклонники, получив в свой адрес такую улыбку, начинали краснеть и заикаться. — Вам нравится поэзия? — заинтересованно спросила Линан. — Очень нравится, — беззастенчиво солгал Синдбад и удержал себя от широкого зевка. На самом деле он ничего не смыслил в поэзии, хотя его язык и был отлично подвешен в плане болтовни. Мужчина буквально позеленел от скуки и раз сто, не меньше, повторил себе, что лучше скорая смерть в лабиринте, чем эти невыносимые муки. — Я просто обожаю поэзию! — воскликнула Линан. — Надеюсь, у вас в Синдрии бывают званые вечера? Я очень люблю встречаться с интересными людьми! И вдруг Синдбад отчётливо понял, что будет с его жизнью, если эта девушка станет его женой. Это будет круг скучнейших званых вечеров. Идиотское хихиканье, сплетни, постоянные приставания к нему со всякой ерундой, флирт с его друзьями. Цитаты неизвестных ему классиков. Так или иначе, то, что он сам считал жизнью, должно было кончиться навсегда. Так сказать, зачахнуть на корню. И это до ужаса испугало его. Легенда семи морей совсем не хотел подобной жизни, уж лучше сразу в петлю, чем что-то подобное! — Я жду не дождусь оказаться в Синдрии и познакомиться с теми леди, что задают тон! В этот момент Син отчётливо захотел превратиться в волка и повыть на луну. За обедом Аяна сидела в самом дальнем конце стола и не поднимала взгляда от своей тарелки. Зато Линан бросала на Синдбада томные взгляды, изливала на него поток пикантных сплетен и в открытую флиртовала с ним. Он каждую секунду ожидал, что младшая принцесса начнёт цитировать какие-нибудь стихи, но она довольствовалась другим. В пароксизме гостеприимства, она столько раз доливала чая в чашку, что к концу чаепития Син разбух от воды. Он уже подыскивал предлог, чтобы ускользнуть из-за стола, но тут Аяна поднялась и направилась к двери. — Аяна, я хотел бы поговорить с вами, — окликнул он её. Девушка зависла на полушаге и, сгорбившись, обернулась к нему. — В саду через десять минут, милорд, — ответила она и всё-таки ушла. На полпути к саду, принцесса немедленно достала из кармана очки и нацепила их на нос. Прядь волос, выбившуюся из пучка, она оставила небрежно свисать вдоль щеки. Сердце колотилось в груди со страшной силой. Как же вести себя во время разговора? Она обещала отцу не быть грубой, по крайней мере явно. Лучше всего будет… — Аяна! — окликнул её Синдбад, и она поняла, что стоит прямо перед входом в оранжерею. Девушка вздохнула и вошла в сад. — До сих пор у меня не было возможности побеседовать с вами. Этот болван старался быть любезным! — Не было, — буркнула брюнетка. До чего же она нескладная! Пролетело в его голове. В этом сером мешковатом платье принцесса выглядела ужасно. Син тут же почувствовал себя виноватым. Разумеется, девчонка знала, какой отталкивающей кажется ее внешность на фоне красавицы сестры и, должно быть, таила обиду на судьбу. — Вы любите читать? — внезапно спросил он. Аяна вздернула подбородок, желая отчетливее видеть короля Синдрии, но толстенные и, к тому же, мутные стекла превращали его в некий туманный образ. Она услышала в его голосе скрытое недовольство. Должно быть, Линан успела его достать разговорами о поэзии. — Да, я очень люблю читать, — мгновенно ответила принцесса, — я читаю классиков на всех языках, и чем длинней трактаты и поэмы тем лучше. Надеюсь, напыщенный индюк, от этой информации у тебя будет несварение желудка. — А что вы думаете о званых вечерах? — Я предпочитаю находиться в одиночестве, — отрезала Аяна. — Но вы же выходите иногда прогуляться? — Если в одиночестве, то с удовольствием. Несколько минут прошло в полной тишине. Аяна не сделала никакой попытки продолжить беседу. В конце концов, это он устроил допрос, так пусть сам и выкручивается. Она стояла, угрюмо глядя в замёрзшую землю. Син, предварительно прокашлявшись, сказал: «Благодарю вас, принцесса Аяна». Девушка молча покинула сад. Король Синдрии, нахмурившись, направился в покои Джафара, но как только он переступил порог его комнаты, то широко улыбнулся и объявил. — Я сделал выбор! — И кого же ты выбрал? — улыбнулся визирь, словно уже знал ответ на свой вопрос. — Знаешь, я представил свою жизнь, если мой выбор падёт на Линан, и понял, что мне это совсем не нравится, — ответил Синдбад, — поэтому я женюсь на принцессе Аяне. — Что?! — растерялся Джафар. — Мне не послышалось? Ты сказал Аяна?! — Всё верно, — кивнул король Синдрии, — ты только представь, Джафар, она ненавидит общество и предпочитает одиночество. Она не строит из себя пуп земли и с радостью оставит меня в покое, а остальные постепенно привыкнут к ужасным звукам, которые она издает, сидя за пианино. Стоявший в это время за дверью король Элагаса, который собирался пригласить Синдбада пропустить по бокалу вина, едва сдержал смех. Если бы только бедный король Синдрии знал, до чего же он ошибается относительно Аяны! «Моя милая, ненаглядная, моя слишком умная дочка! На этот раз ты сама себя перехитрила. А что до тебя, мой дорогой Синдбад, то ты не представляешь, как трудно тебе будет вить семейное гнездо с такими-то мыслями» Александрий осторожно удалился прочь в свой кабинет. По пути он столкнулся с Аяной и благодушно улыбнулся ей, чем тут же вызвал у неё приступ подозрения, что что-то не так. — Добрый вечер, моя дорогая, — промурлыкал он. — Что-то не так? — тут же спросила она. — Ты ведёшь себя странно. — Не так? — улыбнулся отец. — Что может быть не так? — Не знаю, — пожала плечами Аяна. — Неужели король Синдрии уже сказал тебе о своём выборе? И кого же он выбрал? Линан ведь? — Он ещё со мной не разговаривал, но я жду этот важный разговор с минуты на минуту. С этими словами Александрий Элагасский вышел, благодушно похлопав дочь по плечу. Такая перемена в его настроении оставила ее в полной растерянности. Утром Аяна спустилась вниз по лестнице в приподнятом настроении. Сегодня истекали те самые отведенные для выбора жены два дня. И принцесса чувствовала себя в полной безопасности. Она нисколько не сомневалась в том, что выбор Синдбада падёт на Линан. — Аяна! — Да, отец? Король Элагаса поманил ее к себе, и она подошла, настороженно поглядывая из-под ресниц и слегка наклонив голову. Мужчина с ласковой улыбкой заключил ее в объятия и крепко прижал к груди. — Я так горжусь тобой, моя дорогая, — произнёс он. — Я ничего не понимаю, но мне радостно это слышать, — смущённо улыбнулась принцесса. Он отпустил её и подтолкнул вперёд. — Загляни в мой кабинет. — Ты хочешь, чтобы я привела в порядок твои бумаги? — продолжала оставаться в неведении девушка. — Дело вовсе не в бумагах, — отмахнулся Александрий, — просто поспеши в кабинет и не позорь меня. Теряясь в догадках, она приоткрыла дверь и проскользнула в кабинет отца. Почему он решил, что она способна его опозорить? — Доброе утро, принцесса Аяна. Звук мужского голоса застал ее врасплох, заставив вздрогнуть всем телом. Она до такой степени не ожидала встречи с Синдбадом, что даже не подумала надеть на лицо подходящую к случаю маску. Девушка растерянно уставилась на него, не зная что сказать. Легенда семи морей тоже не знал, как начать разговор до того, как у него сдадут нервы. Его взгляд бессознательно прошелся сверху вниз по стоящей в двух шагах девушке. На ней было бесформенное платье устаревшего фасона, которое, к тому же, было ей слишком коротко, но он не смог не заметить (к своему немалому удивлению), что она неплохо сложена. — Что вам угодно, милорд? — Мой выбор пал на вас. Смысл этих слов был предельно ясен, Аяна застыла с приоткрытым ртом. Может быть, он слеп, как крот? Или начисто лишен вкуса? Да нет же, она видела отвращение в его глазах! Он передергивался от каждого ее жеста, от каждого слова, которое она произносила! — Принцесса Аяна, — повторил Син, приосанившись, — я выбираю вас в качестве… в качестве своей жены. — Вы в своем уме? — недоверчиво спросила девушка, широко раскрыв глаза и глядя ему в лицо поверх съехавших очков. Синдбад ожидал любой реакции, но явно не такой. Он думал, что его предложение будет принято если не с восторгом, то без колебаний, и был поражен реакцией Аяны. Впрочем, что он знал о некрасивых девушках? Допустим, она сочла, что над ней смеются? Что же, ее можно было понять: так ли уж часто в соперничестве с сестрой одерживала победу именно она? Нужно было показать более ясно, что он и впрямь намерен ее осчастливить. — Разумеется, я в своем уме, — ответил легендарный дурак семи морей, снисходительно улыбаясь. — Так сказать, в здравом уме и твердой памяти. Я пришел к выводу, что мы с вами замечательно подойдем друг другу. Мы с вашим отцом уже обсудили условия, и я намерен завтра же отправиться в Синдрию. Примите это кольцо в знак нашего обручения. Он взял безжизненную руку Аяны и надел на безымянный палец красивое кольцо с топазом. Принцесса не ответила на все это ни жестом, ни словом. Син решил, что она вне себя от потрясения (и ничуть не ошибся). Если бы она продолжала молчать и впредь, они и впрямь составили бы неплохую пару. Он собрался с духом и запечатлел поцелуй на ледяном лбу своей невесты. — Церемония состоится вечером, — ответил король Синдрии, — увидимся у алтаря, принцесса Аяна. Некоторое время девушка стояла в оцепенении, отказываясь поверить в то, что все случилось наяву. Но перстень на руке не исчезал, топаз мягко поблескивал в затейливой оправе. Она поднесла руку к лицу. Вгляделась. — Нет! Это какая-то ошибка! Да-да, произошла ошибка, и ее нужно поскорее исправить. Она так старалась… и она преуспела в своем маскараде, разве не так? А как же Линан? Должно быть, этот человек — сумасшедший! Аяна бросилась на выход и столкнулась с отцом. — Отец! — воскликнула девушка, она была на грани истерики. — Как это могло произойти?! — Ты перехитрила саму себя, моя дорогая, — ответил Александрий, — ты думала, что умнее всех, когда изображала из себя огородное пугало, кикимору болотную, мышь из подполья? Но именно это и погубило тебя. — Но это нелепо… — Ничего не желаю слышать! — рявкнул король Элагаса. — В этот раз ты подчинишься моей воле! — Но как же Линан… Аяне казалось, что над ней смыкаются какие-то свинцовые, безжизненные воды. Она едва могла дышать, погружаясь все глубже и глубже, теряя надежду на спасение. Глаза отца, необычно властные и безжалостные, не отпускали ее взгляда. — Я надеюсь, что ты примешь с честью этот выбор и не станешь позорить меня. «Как же это случилось?» Она не могла думать ни о чем другом. Происходила полная бессмыслица, которую невозможно было объяснить. «Как же это случилось?» Он, без сомнения, был одурачен — и все же выбрал ее. Как ни крути, бессмыслица оставалась бессмыслицей. Как мог этот бабник даже приблизиться к ней после того, как она играла и пела? Аяна довела себя до головной боли, но все было тщетно до тех пор, пока в памяти не всплыло случайное замечание Линан. «Наверняка у такого красивого мужчины есть любовница, и притом не одна. Ума не приложу, как мне к этому отнестись. Наверное, я потребую, чтобы он их всех бросил, и тогда мы будем совершенно счастливы» Принцесса мрачно кивнула. Разумеется, у него есть любовница. «А раз так, то очаровательная, бойкая и требовательная жена будет для него только обузой». Вот и ответ.