О пользе внезапных авантюр

      Грег резко проснулся и выпрямился, будто от толчка, отрывая голову от спинки дивана. Затекшая шея моментально отозвалась ноющей болью, но он не обратил на это внимания, прислушиваясь к себе. Сердце бешено стучало в груди, и Грег никак не мог сообразить, что могло разбудить его. Под ложечкой нехорошо посасывало, холодя сознание отчетливым отзвуком контролируемой паники. Ноутбук на журнальном столике перед диваном давно погас, и пространство вокруг освещала небольшая настольная лампа. Желтоватый теплый свет отражался от стеклянной поверхности стола и початой бутылки виски, живописно дополнявшей пейзаж из разбросанных папок с делами и бумаг. Выпрямившись, Грег обнаружил пустой стакан валявшимся около дивана — видимо, заснув, он неосторожно выпустил его из пальцев. По счастью, пол в гостиной покрывал мягкий ковер, да и виски, кажется, он успел допить.       Внутренняя тревога нарастала, не позволяя уняться бешеному сердцебиению, а Лестрейд отчаянно пытался понять причину воющей в сознании сирены. Что? Что, Господи, что не так?!       Он просидел минуту в напряжении, глядя на тихо тикающую стрелку часов на запястье. Они показывали тридцать две минуты второго ночи, а значит, сидит он тут уже довольно давно.       — Нет!       От приглушенного панического крика, донесшегося из спальни, Грег вздрогнул и сорвался с места. Бегом промчавшись через гостиную и коридор, Лестрейд рывком распахнул дверь спальни, ожидая увидеть самое худшее. Майкрофту приснился очередной кошмар. Сжавшись в комок в центре широкой кровати, он стискивал пальцами край сбитого в большую кучу одеяла и сдавленно постанывал, охваченный мучительным сновидением. Грег без колебаний шагнул к нему, опускаясь рядом на постель и касаясь покрытого испариной лба мужчины ладонью. Майкрофт дрожал и бессвязно бормотал во сне.       — Майкрофт!       — Хватит! Нет, хватит, я прошу тебя!       Сердце Грега дрогнуло, когда он услышал короткий всхлип, прервавший надломленный голос. Лестрейд придвинулся ближе, поглаживая лицо Холмса ладонью, и попытался дозваться его:       — Проснись, Майкрофт, это сон! Открой глаза!       — Остановись! — вскрикнул Майкрофт, дергаясь под его рукой. Он попытался скинуть с себя толстое одеяло, в котором успели запутаться его ноги, и болезненно морщился, отчего у Грега все мучительно вздрагивало внутри.       — Майкрофт! Ты в безопасности, все хорошо, — настойчиво звал Грег, — вернись ко мне, посмотри же на меня, черт! — ревущая в груди паника буквально вынудила Лестрейда чуть сильнее тряхнуть любовника за плечи.       — Нет! — взвыл Майкрофт, рывком садясь на постели. Он крупно дрожал, а в свете ночника Грег отчетливо видел, как по покрытому испариной лицу скатилось несколько прозрачных капель.       Майкрофт растерянно хватал воздух ртом, смаргивая влагу с глаз, пока не понял, что он не один, что его крепко обнимают, а сам он пальцами вцепился в надежную руку Грега, обхватывающего его вокруг живота. Второй рукой Грег обхватил его плечи, притянув к себе, и прижался губами к влажному виску. То, как беспомощно Майкрофт прильнул к нему в поисках утешения, почти сломало Грега, и он зажмурился на несколько мгновений, пытаясь представить, что мужчина каждый раз проживает в своих снах. Он знал, доподлинно знал, о чем они, так как этот кошмар был далеко не первым. Порой Майкрофт кричал, порой просто начинал отбиваться во сне от неведомого противника, и Грег просыпался от весьма увесистого удара, прилетавшего по ребрам, а иногда он просто начинал беспомощно бормотать и вертеться во сне, но при этом… плакал. Грег осознавал, что готов мириться с любыми ударами и вытерпеть даже самую сильную боль, лишь бы не это. Лишь бы не слезы, от которых его самого начинало трясти в ужасе, но он изо всех сил старался не показывать Майкрофту своего страха. Будил и успокаивал, укачивал совсем как маленького ребенка, пока тот, абсолютно беззащитный и до боли уязвимый, вздрагивал и безропотно принимал заботу, пока приходил в себя и отгонял от себя липкие щупальца уползавшего в темноту подсознания кошмара.       — Все в порядке, — шептал Грег, прислушиваясь к постепенно приходившему в норму дыханию партнера. — Ты в безопасности, это просто сон.       — Прости меня, — выдавил Майкрофт, прикрывая глаза.       — Т-ш-ш-ш… Я рядом. С тобой ничего не случится, я обещаю, — Грег инстинктивно прижал мужчину к себе сильней. Он слышал, чувствовал гулкие удары сердца у него в груди, чутко отмечая, как учащенный пульс Майкрофта начинает стабилизироваться, хотя худое тело все еще потряхивало. Лестрейд продолжил поглаживать его по спине мягкими движениями, успокаивая, и мужчина в его руках медленно расслаблялся. Майкрофт провел по лицу ладонью, стирая соленую влагу, и сделал глубокий вздох. Грег ласково целовал его висок и скулу, неспешно спускался губами по шее к её основанию и покрывал нежными поцелуями обнаженное плечо.       — Который час? — тихо поинтересовался Майкрофт, жмурясь и подставляя шею под ласку. Он до сих пор удивлялся тому, как спокойно принимал от Грега знаки внимания и как сам себе позволял побыть рядом с ним обыкновенным слабым человеком.       — Второй.       — Прости.       — Перестань извиняться. Ты ни в чем не виноват, хватит уже терзать себя, — укоризненно шепнул Грег. — Все в порядке. Давай-ка уложим тебя в постель.       Майкрофт кивнул и послушно улегся на спину. Грег, так и не разорвавший объятий, вытянулся рядом с ним, через поцелуи пытаясь передать все свои чувства. Тревога внутри постепенно успокаивалась.       — Мне жаль, что я не могу тебе помочь, — тихо пробормотал Грег, касаясь губами влажного виска Майкрофта.       — Ты уже это делаешь, — ответил Майкрофт, прикрывая глаза. Он млел от любящей заботы этого мужчины, внезапно ставшего самой надежной опорой для Майкрофта, и мысль о том, что совсем скоро они произнесут клятвы у алтаря и официально свяжут себя узами брака, согревала и приносила ни с чем несравнимое счастье. — Я не знаю, как прошел бы через все это, не будь рядом тебя.       — Как видишь, спонтанные авантюры иногда приносят пользу, — попытался пошутить Грег.       — Останься со мной, — дрогнувшим голосом попросил Майкрофт. — Хватит сидеть над этими своими папками.       Грег с улыбкой оторвался от него, сбрасывая с себя домашние брюки и футболку, расправил одеяло и снова улегся рядом с Майкрофтом, накрывая себя и его. Темноту комнаты развеивал мягкий свет ночника на прикроватной тумбочке — после пережитого стресса Майкрофт просто не мог спать в темноте. Холмс тихо выдохнул, устраивая голову на груди Грега. Размеренное и сильное сердцебиение будущего мужа успокаивало его, напоминая о том, что теперь он не один. Что теперь нет нужды мириться с дурными снами в одиночестве, что у него есть тот, к кому нужно возвращаться, тот, кто сам его вернет и согреет. Тот, кому он нужен и кем горячо любим.       — Это моя работа, так что можешь не морщиться так презрительно. Этой идеальной квартире не повредит небольшой беспорядок, — обняв Майкрофта и крепко прижав к себе, пробормотал Грег. Он не видел лица партнера, но мог с уверенностью сказать, что тот улыбается, закатывая глаза.       — Ты такой придурок, — насмешливо прошептал Майкрофт. Сон уже наплывал на него мягкими волнами, заставляя слипаться веки, и он очень надеялся проспать до утра без новых кошмаров. Присутствие Грега успокаивало, и он очень ценил то, сколь много тот ему отдавал — чувств, внимания, заботы, улыбок, тепла…       С того самого вечера в особняке леди Смоллвуд, перевернувшего жизнь Холмса вверх тормашками, он тонул в этом тепле, в которое неизменно погружал его Грег, находясь рядом. Майкрофт и не заметил, как сил протестовать против быстрого развития их отношений у него попросту не осталось, а желание преподать Грегу урок за его самоуверенную наглость, так сильно изменившую их жизни, испарилось моментально, едва лишь Лестрейд переступил порог его дома. Причем, переступил на следующий же день после вышеупомянутого знаменательного вечера — родители, недоверчиво выслушавшие рассказ о "бытовой повседневной версии" старшего сына, твердо вознамерились остановиться у них на те несколько дней, пока будут в Лондоне.       Втихаря отправив во время завтрака с родителями и Алисией, в ходе которого и было озвучено желание родных провести время в его... их, да, их городской квартире, сообщение Антее с просьбой перевезти к нему в квартиру все вещи Лестрейда и в кратчайшие сроки создать в ней атмосферу, приемлемую именно для постоянно живущей в ней пары, а не для закоренелого холостяка, Майкрофт понял, что совершенно не знает, что, собственно, эта самая атмосфера из себя представляет. Но понадеялся на компетентность незаменимой помощницы, которая сама уже несколько лет состояла в счастливом браке и имела обыкновение понимать самого Майкрофта с полуслова, а похвастаться этим качеством, в принципе, на его памяти могло число людей, которых он запросто мог пересчитать по пальцам.       Ответное сообщение, осведомившее его об успешном завершении "операции", пришло через два часа. Поборов желание уронить челюсть от такой оперативности (видит Бог, Холмс просто не мог знать, правильно ли его поняла Антея и что сейчас из себя представляет его квартира), Майкрофт, наблюдавший в это время за оживленным разговором так называемого "жениха" с родителями, с трудом вклинился в их беседу, невзначай показав Грегу переписку и поддержав разговор вместо него. Лестрейд наградил его тогда красноречивым взглядом и внезапно обнял за плечи, собственнически притискивая к себе. И именно в тот момент, под умиленный вздох родителей, сжимавший в руке смартфон с самой идиотской перепиской, которая случалась на его памяти, Майкрофт осознал наконец, что все это всерьез. Что вполне себе безобидный фарс, призванный спасти его от назойливого интереса леди Смоллвуд, оборачивается для него, Майкрофта Холмса, катастрофой. Мистер Британское правительство, серьезно? Державший в руке судьбы наций, свою собственную он умудрился профукать за один-единственный вечер. Или обрести?       Если Шерлок пронюхает, Майкрофт умрет со стыда, так как брат едва ли удержит язык за зубами. Это будет главной темой его подколок, наверное, до смерти старшего брата.       Они пили чай и беседовали на уютнейшей веранде, с которой открывался вид на огромный сад поместья Смоллвуд. Переведя взгляд на рассказывающего какую-то смешную историю Грегори, Майкрофт, сидевший на одном диване с будущим мужем, несколько минут просто следил за мужчиной под сопровождавший его рассказ смех окружающих. Своим мужчиной. Ну, формально. Волевой профиль, живая мимика, очаровательная улыбка, глубокий хрипловатый бас, идеальные зубы и бесконечно добрые глаза. И упоительное, окутывающее всех вокруг тепло, которым Грег делился, сам того не замечая. Кажется, притягивать к себе людей, как магнитом, давным давно вошло у него в привычку.       И мысль о том, чтобы встать и прервать этот самый фарс, который таковым уже, наверное, не был, испарилась без следа, когда Грег, продолжая рассказывать, повернул к нему лицо и ослепительно широко улыбнулся. Наверное, выражению его лица и серьезности, которая так по-холмсовски не соответствовала моменту... Майкрофт почувствовал себя тонущим в темных озерах его глаз. И словно завороженный потянулся к Грегу. Лестрейд сначала оцепенел, потому что не мог поверить, что замкнутый партнер сам идет на контакт, причем, публичный, но ступор длился недолго, и Грегори подался навстречу. Соприкосновение их губ заставило замереть мысли в голове и погрузило все вокруг в блаженную тишину, и Майкрофту показалось, что в мире остались лишь они двое, хотя, на самом деле, Алисия и мать с отцом наверняка просто подавились чаем.       Если у Майкрофта и были сомнения, что прошлый вечер ему привиделся в кошмарном сне, то после поцелуя — наконец, осознанного и инициированного им самим, — он окончательно удостоверился в том, что не сошел с ума. Что Грег действительно хочет разделить с ним жизнь, что он хочет именно его самого, а не власти, денег или миллиона возможностей, которые предполагало положение Майкрофта...       Все романтические мысли, вкупе с умиротворением и прочей шелухой из Холмса выдуло моментально, стоило ему войти в квартиру — теперь уже их общую, — и понять, что знакомым для него тут остался только адрес. И цвет стен, да. К счастью, поджимающее время не дало Антее возможности вызвать ремонтную бригаду и снести парочку стен, устроив затем капитальный ремонт. Как можно было за пару часов превратить аристократически роскошную квартиру с остро заметным глазу налетом педантичного аккуратизма в место обитания перманентного хаоса и беспорядка, которые, видимо, Антеей понимались под "атмосферой семьи"?       В прихожей, помимо прибавившихся вещей Лестрейда, не вполне аккуратно была свалена на виду пара кроссовок. "Да, миссис Холмс, я часто бегаю, а по выходным с коллегами бывает играем в футбол. О, нет, Майкрофта за уши не вытащишь на игру, что вы!" Дальше — больше. Даже на фоне захламленного рабочими бумагами инспектора журнального стола в гостиной, заваленная всякими милыми мелочами, фигурками и фото в рамках (откуда бы??!) каминная полка, обычно девственно-чистая, казалась выпиленной из чужого интерьера и по ошибке впихнутой в квартиру Холмса. "Нет-нет, мне замкнутых стен кабинета хватает на работе, дома я предпочитаю работать так. Майкрофт бурчит, конечно же, но тут я чувствую себя свободней". На диване и в креслах прибавилось подушек, причем, не все соответствовали цветовой гамме помещения, небрежно сложенный на подлокотнике плед создавал впечатление, что они любят проводить вечера перед разожженным камином. Или телевизором. Да-да, огромная, закрывшая почти все пространство над камином плазма тоже имела место быть, хотя у Майкрофта никогда не наблюдалось тяги к просмотру телевизионных программ. Новости он узнавал из первоисточников, будучи вовлеченным в решение массы дел и проблем, причем, не только внутри страны, или же, что бывало реже, из газет, а ток-шоу и сериалы его не интересовали. Добил Холмса огромный белый плюшевый медведь, сидевший неподалеку от выхода на балкон, напротив кадки с раскидистой пальмой внушительных размеров. Пальма. Пальма?.. "О, Майк, как же у вас стало уютно!" "Майкрофт".       Стараясь вести себя как можно более естественно в незнакомой обстановке, поменьше озираться вокруг диким взглядом, Майкрофт, подмечая новые мелкие детали, внесенные Антеей в интерьер для создания дополнительного уюта, отвел родителей в гостевую спальню. Духа сунуть нос в собственную у него не хватило, сильные потрясения лучше оставить напоследок, зато Лестрейд без обиняков шепотом поинтересовался у него, в какой стороне их комната и направился туда. Попутно "жених" обнаружил гардеробную — это Майкрофт понял по впечатленному присвисту, и пошел следом за Грегом. Его собственные костюмы существенно потеснили новоприбывшие вещи; гладильная доска, к которой Холмс вообще не прикасался без чрезвычайной нужды обнаружилась среди большого помещения вместе с водруженным на нее утюгом и не доглаженной рубашкой Лестрейда...       "Нет, мама, Грегори не курит. Да, пытается бросить".       Пожав плечами и мстительно ухмыльнувшись в ответ на убийственный взгляд Лестрейда, Майкрофт направился в их ванную, дверь в которую открывал очень медленно и зажмурившись, всерьез опасаясь осесть прямо на пороге. Но ничего катастрофичного не случилось — немного белья в корзине возле стиральной машины, наручные часы Грега на полочке, две зубные щетки, новые бритвенные принадлежности, гель незнакомой фирмы в душевой... Спокойно выдохнув, Майкрофт посмотрел на себя в зеркало над раковиной. Несмотря на стресс, он выглядел очень даже отдохнувшим, и тут же покраснел от воспоминания о своем пробуждении. Алисия выполнила угрозу и выделила им общую спальню с большой кроватью, и Майкрофт, едва проснувшись, обнаружил, что ночью был захвачен в плен и выполнял роль, скорее всего, матраса или подушки, которую Грег подмял под себя. Скинуть со спины тяжелое тело не представлялось возможным, оставалось только возмущенно сопеть лицом в подушку и пытаться вылезти из-под не менее тяжелой руки, обхватывавшей его тело. Рука запротестовала и стиснула его сильней, но Грег не проснулся. В процессе тело Лестрейда неожиданно отреагировало на возню Майкрофта и засвидетельствовало интерес упершимся меж ягодиц Холмса членом... хм... очень даже приличного размера, насколько он мог судить. Майкрофт смущенно и потрясенно затих и предпочел прикинуться ветошью, дабы не разбудить спящего на себе мужчину. И сам не заметил, как уснул, хотя тело Грега казалось раскаленным, и ему было неимоверно жарко. Проснулся снова Майкрофт от звуков фривольной песенки, доносившейся из смежной с комнатой ванной, через пару часов — ни прислуга Смоллвуд, ни родители не рискнули заходить в их спальню,.       Улыбнувшись воспоминанию, Майкрофт с удивлением еще раз осмотрел в зеркале свое лицо и заставил себя недовольно нахмуриться, хотя получалось плохо. Он полез в шкафчик, решив слегка привести в порядок растрепанные рукой Лестрейда по пути домой волосы, но получилось только открыть и закрыть зеркальную дверцу, моментально залившись краской до кончиков ушей. Прислушиваясь к голосам Грега и родителей в коридоре, Майкрофт дал себе отдышаться и снова осторожно приоткрыл дверцу. Как и ожидалось, большая бутылка смазки с дозатором (вскрытая и неполная, спасибо сообразительности Антеи) не испарилась. Даже под его испепеляющим взглядом, от которого теряли надежду и веру в себя его противники, позволяя Майкрофту выйти победителем из любой ситуации.       Он уже тянулся в карман за телефоном, чтобы отослать помощнице гневный вопль "Ты уволена!", как дверь распахнулась, заставив его молниеносно захлопнуть шкафчик над раковиной и моргнуть, растерянно уставившись на веселого Грега на пороге. Тот несколько секунд с подозрением смотрел в его лицо, потом подошел вплотную (ноги Майкрофта приросли к полу, и он как-то не подумал отойти) и заглянул за спешно закрытую дверцу. Майкрофт покраснел еще сильнее, но тут по губам Грега начала расползаться до неприличия довольная понимающая улыбка, и он перевел взгляд на изумленно-растерянного партнера. И, чмокнув в губы, потянул за собой окаменевшее изваяние имени Майкрофта Холмса прочь из комнаты.       После пережитого творческий беспорядок в спальне — смятая постель с халатом и ноутбуком Грега, небрежно сброшенные в кресле в углу пижамные брюки, очки Лестрейда для чтения на прикроватной тумбочке (ради собственного психического здоровья Майкрофт решил до поры не заглядывать в ящики тумбочек), новая чашка с безумным на вид кроликом — верх дизайнерской мысли прямо-таки — на кухне показались мелочами. Безобидными мелочами, никак не намекающими на смену статуса Майкрофта.       Но вот после открытия холодильника, на котором прибавилась стопка меню доставок еды, Майкрофт понял, что увольнение помощницы уже неизбежно, и обреченно уставился на забитые разнообразной, хоть и качественной снедью, полки. Не одобрявшая его диеты ("Вы слишком изводите себя, мистер Холмс!") Антея не поленилась заменить диетические продукты — обезжиренный творог и птицу — на обыкновенное мясо и творог с обычными йогуртами, добавив к живописной картине молоко, соки, масло, джемы, кетчуп ("Серьезно?! У-во-ле-на!"), пиво, и прочие радости, которые Холмс себе категорически запрещал. Сельдерей, цветная капуста и брокколи разбавляли картину на полке с овощами и фруктами ровно до того момента, как Грег не обнял его за талию и не встал рядом, пристально изучив содержимое холодильника. Тоскливо проводив взглядом почивших в мусорке борцов с калориями (и аппетитом пополам с настроением, чего греха таить), Майкрофт понял, что все. Это действительно конец.       Родители уехали, наказав Грегу заботиться об их сыне, а Майкрофту — не быть заносчивой занозой и не обижать "замечательного мальчика". "Мальчик" улыбнулся в ответ на это, расцеловав в обе щеки мать Майкрофта и пожав руку его отцу, и, едва за ними захлопнулась дверь, сладко и со вкусом потянулся, прошептав: "Наконец-то мы одни, а то лишнего звука не издашь", и... утащил Майкрофта в спальню. Вот прям так, без свидания, разговоров, переговоров и возможных компромиссов, не обращая внимания на переживания Холмса (они хранили целомудрие все дни, пока у них гостили родители, и Майкрофт надеялся, что какое-то время так и будет продолжаться, все еще находясь в смятении от перемен в своей жизни) и его слабые протесты... К середине ночи сил протестовать у Майкрофта не осталось и, засыпая в надежных руках Грегори, он понял, что все его защитные барьеры окончательно и бесповоротно растоптаны. Это было крайне тревожной мыслью.        Грег сразу же завел в жизни Холмса свои порядки, и Майкрофту пришлось, наступив на горло своей песне, учиться состоять в отношениях. Грег без сомнений выкидывал на помойку все диетические продукты, стоило тем лишь оказаться робко стоящими в уголке на полке, и Майкрофту осталось только, разводя руками, отказаться от услуг личного диетолога, причем на недовольно поджатые губы партнера Лестрейд не обратил ровным счетом никакого внимания. Возмутительная, вопиющая наглость!       Идеально упорядоченная жизнь Холмса кувырком летела под откос, и он был неприлично этому счастлив. Старался не обращать внимания на удивленные улыбки коллег и подчиненных, когда, сам едва сдерживая улыбку, вышагивал по коридорам Уайтхолла или своего тайного офиса навстречу забиравшему его с работы Лестрейду, который часто никак не считался с ненормированным рабочим днем политика, если думал, что тот работает слишком долго. Нет, Грег умел идти на компромиссы, принимая важность его работы. Но с другой стороны, уже сейчас Майкрофт с трудом представлял, как мог жить без этого приятного хаоса в жизни, постоянно нарушаемых импульсивностью Грега планов Холмса чуть дольше посидеть над документами или в офисе, полностью переделанного под бдительным оком Лестрейда рабочего графика, выделившего ему больше выходных дней и уменьшившего количество командировок, и вечного беспорядка в квартире. Они оба предпочитали городскую квартиру жизни в любимом загородном доме Майкрофта — добираться оттуда до работы было гораздо дольше, а Грег был безнадежной совой и с утра не чувствовал себя человеком до первой чашки кофе…       Когда разразилась катастрофа с Шерринфордом, Майкрофт, стоя под дулом направленного на него пистолета, впервые осознал, насколько же больно терять столько невероятных возможностей, которые предлагала ему жизнь. Что ему стоило почаще соглашаться на совместные ужины и работу из дома, согласиться хоть раз съездить вместе с Грегом к домику его родителей у моря в Дорсете... Выплевывая в лицо брату обидные слова и надеясь, что тот не поймет и не простит, пустив ему пулю в грудь, Майкрофт с болью душил в себе отчаянную мысль — оказаться в последние минуты рядом с Грегом. Пусть это было жестоко, ведь Лестрейд не заслужил подобного, но он не мог с собой ничего поделать. Просто хотел еще раз взглянуть в теплые глаза. Но Шерлок знал его куда лучше, чем Майкрофт рассчитывал, и разыграл собственную партию, заставив сердце старшего брата подскочить к горлу, когда коснулся пистолетом собственного подбородка.       Дальше наступила темнота.       Когда он очнулся в камере Эвр, вокруг царила оглушающая тишина. Майкрофт остался один, в компании трупа управляющего и скачущих в панике мыслей. Ужас от осознания, что он ничего не может сделать, что с Шерлоком может случиться самое худшее и его не будет рядом, что он не может представить, в безопасности ли Лестрейд, захлестывал его сознание так сильно, что Майкрофту казалось, будто он вот-вот сойдет с ума.       Он бессильно сполз спиной по холодному стеклу, осев на пол и вцепившись в волосы, и погрузился в чертоги. Туда, где был Грег и его успокаивающий голос. И сидел так, пока кто-то не потряс его за плечо, возвращая в страшную реальность. Бледная Антея что-то говорила в телефон, сидя перед ним на корточках, а потом прижала трубку к его уху и там... Там был Грегори, далеко, а так хотелось, чтобы он оказался рядом. Шерлок был жив, все были живы, жестокая игра сестрицы закончилась, только вот не его победой. Майкрофт чувствовал это. Обреченность, повисшую в воздухе, и собственный липкий страх. Страх потерять все, что у него есть. Он не помнил, как Антея довела его до комнаты охраны с удобным диваном, что ему говорил осматривавший его врач, не знал, что за таблетки его заставили выпить... Он только дрожал, утопив лицо в ладонях, гася долго сдерживаемую, внезапную и довольно постыдную для него истерику от всего пережитого, от своей паники и мыслей, что теперь одиночество его неизбежный спутник по жизни. Ему было невыносимо холодно, он задыхался от боли в груди, его трясло, и Майкрофт знал, что заслужил все это годами вранья "во благо".       А потом все резко закончилось. Потом был теплый плед и до боли знакомый запах, окутавший с головы до ног, родные руки и сильные объятия, успокаивающий шепот и нежные поцелуи в висок... Майкрофту было все равно, что они не одни, что за разворачивающейся сценой следят агенты Ми5. Он просил у Грега прощения, наплевав на стеснение и собственный стыд, не слушая, что тот шептал ему в ответ, выдворив всех свидетелей вон из комнаты, и боялся, до одури боялся, что открывшаяся правда отвратит от него самого доброго и светлого человека, подаренного ему судьбой.       И, смаргивая соленую влагу с глаз, сдавленно прошептал "Да" на самое настоящее предложение, которое сделал ему Грег, лишь каким-то чудом заткнув поток бессвязных извинений, стоя на одном колене и стискивая его ледяные ладони в своих руках. Изумленный Майкрофт отказывался верить своим глазам, но проникновенную речь Грега дополнил мягкий поцелуй, уверяющий его, что он в реальности. Наверное, это был не самый подходящий момент, но учитывая то, как они вообще сошлись, у Грега определенно был дар именно такие моменты и ловить. Новый шок слегка перебил предыдущий, и режущая боль и дрожь внутри отступили сами собой, но не до конца. Заглушенный приступ панической атаки давал о себе знать дрожью и разбитым состоянием. Крайне встревоженный Лестрейд с подачи врача впихнул в него транквилизаторы и вынужден был оставить в компании эскулапов. Он возглавлял операцию по зачистке Шерринфорда и координировал работу десятков человек, и Майкрофт даже сквозь наплывающую апатию не мог отделаться от мысли, что тут от его всесильности не зависит ровным счетом ничего. Вообще, это было единственной его связной мыслью на фоне накатывающей слабости. А еще было желание спрятаться, забиться в какой-нибудь угол и никого не видеть и не слышать, желательно, никогда...       Он толком не помнил ничего из того, что происходило после появления в тюрьме его партнера. Проснулся Майкрофт в цепких и сильных объятиях Лестрейда, прижимавшего его к своей груди, на заднем сидении автомобиля, который вез их домой. Проснулся, уткнувшись носом в знакомо пахнущую шею, повозился в окутывающем его тепле... Грег только сжал его сильней и что-то прошептал, но он не расслышал, снова позволяя себе провалиться в сон.       Для Лестрейда это было трудным периодом метаний между приходившим в себя партнером и работой; его вовлеченность в государственные тайны выросла до уровня "Секретно", и Майкрофт принял это, скрепя сердце, так как знал, какую опасность это несет для носителя подобной информации... Но в итоге все закончилось хорошо. Разговор с родителями Майкрофту пришлось пережить в одиночестве из-за той же вездесущей работы Грегори, который в тот день давал показания специальной комиссии, расследовавшей инцидент в секретной тюрьме. Он рассчитывал на худшее, но никак не на неожиданную поддержку и понимание брата. И уж тем более не на пугающее предложение с его стороны, которое их родителями было принято, как приемлемый выход...       Майкрофт улыбнулся сквозь сон, когда услышал тихое сопение над головой. Грега вымотала долгая смена, после которой он заполнял какие-то бумаги, наотрез отказавшись идти спать вовремя. Суперинтендант безбожно тряс с него результаты по громкому тройному убийству, и потому Майкрофт, покачав головой, отправился в постель один, подумывая над тем, чтобы разбавить спокойную жизнь начальника Грега своим звонком. Разумеется, он знал, что все равно ничего не станет делать — Лестрейд не примет подобного вмешательства и разразится грандиозный скандал, в котором все аргументы Грега будут вполне оправданными и буквально растопчут благие намерения жениха, да и потом, это его работа и Майкрофт, казалось бы, должен уже был к ней привыкнуть, но... Грег тщательно следил за тем, чтобы Холмс не перегружал себя, ворчал и злился, когда Майкрофт задерживался на совещаниях или его выдергивали из дома из-за чьей-нибудь некомпетентности, а вот о себе со своим "комплексом защитника" позаботиться забывал. И потому к заботе по отношению к самому себе относился с каким-то умилительным смущением, словно никогда не позволял себе побыть слабым. Но одно знание того, что, несмотря на долгие посиделки будущего мужа над делами, Майкрофт все равно проснется в его жадных объятиях, делало его счастливым.

***

      — Дело.       — Нет.       — Дело.       — У меня нет дела.       — Дело.       — Отвали, а?       — Дело, Грег.       — Шерлок, если ты думаешь, что я растаю от того, что спустя двенадцать лет знакомства ты запомнил мое имя, то тебя ждет большой облом.       — Мне скучно! Что тебе тут вообще нужно тогда? — возмутился Шерлок, отрывая сложенные домиком ладони от подбородка и прожигая Лестрейда гневным взглядом.       После всего того, что в последние месяцы случилось в их жизни, Лестрейду было до боли странно видеть Холмса в его кресле. Хорошо знакомая Грегу комната, где вели прием посетителей детектив и его блогер, была восстановлена почти до мелочей, вот только… Не было привычного, сросшегося с сущностью квартирки на Бейкер-стрит запаха пыли, старых книг и химических реагентов. Грег был удивлен, впервые войдя в квартиру после капитального ремонта, что именно эта странность первой пришла ему на ум. Помещение ещё хранило не выветрившийся до конца запах свежей краски, новой мебели и книг, заботливо выставленных на полках возвратившимися сюда жильцами. Знакомый веселый смайлик, в который так любил со скуки палить Шерлок, приветливо подмигивал со стены уже простреленным (ну, кто бы сомневался) глазом.       Грег сидел в оставшемся точно таким же кресле для посетителей, сложив руки на груди и внимательно разглядывая обиженно поджимавшего губы гения.       — Скоро с прогулки вернутся Ватсоны, скучать будет некогда. Джон сегодня в ночную смену, так что ты оторвешься по полной. Ну, или Рози на тебе, — глумливо хмыкнул Грег, прекрасно зная о «любви» Шерлока менять крикливой крестнице памперсы в те дни, когда Ватсон оставлял её на Бейкер-стрит. Нет, Холмс малышку искренне любил и баловал, и хоть смотреть на заботливого Шерлока было чрезвычайно странно, Лестрейд радовался таким изменениям в характере детектива. Жаль было только то, что произошли эти изменения в результате таких трагических событий.       — Говори, если есть что, — нахмурился Шерлок.       — Ты знал, что Майкрофт никогда не стрелял в человека и не сможет заставить себя спустить курок, когда протягивал ему пистолет там, в Шерринфорде?       — Откуда такая уверенность?..       — О, просто ответь, — вскинул ладонь Грег, обрывая вопрос.       — Знал.       Шерлок сканировал его напряженным взглядом, выискивая что-то, что помогло бы ему понять цель визита Грега на Бейкер-стрит с пустыми руками, но личным разговором.       — Ты злишься на меня не только из-за этого, — констатировал гений в итоге. — Ты видел записи того, что произошло в тюрьме.       — Сэр Эдвин поднял мой уровень доступа к секретной информации. Перед тем, как я ввязался в это дело, поверь, мне пришлось подписать кучу бумажек помимо Акта о хранении государственной тайны. Видишь ли, в силу определенных обстоятельств, я в вашей жизни что-то вроде мусоросборника. Было бы странно предполагать, что я не узнаю о том, что произошло в Шерринфорде. После того, какой хаос вы устроили в тюрьме, им нужен был человек, который бы руководил «полевыми» работами и подчистил всю грязь за вашей сестрой. Да и за вами, чего греха таить.       — Не так уж мы и наследили там, если ты записи видел, — раздался голос от двери. Шерлок поднял голову, а Грег обернулся к входившему в дверь квартиры Ватсону, качавшему на руках уснувшую Рози. Выглядел Джон изрядно вымотавшимся, потому просто дошел до своего кресла и шлепнулся в него с чуть слышным кряхтением, стараясь не разбудить дочь. Лестрейду казалось, что сварливый характер и громкий требовательный голос Рози, вопреки логике, унаследовала именно от Шерлока, с которым проводила очень много времени.       — Я вас и не виню, — вздохнул Грег, понижая голос. Если Рози проснется, то можно будет, сверкая пятками, бежать вон. Ну, или остаться и заработать мигрень на весь остаток дня.       — Врете, — буркнул Шерлок, улыбаясь при взгляде на девочку на руках друга.       — Ты кто, детектор лжи? — возмутился Лестрейд.       — Да. Тем более, вы вините меня за то, что мой брат попал в стрессовую ситуацию, и мне интересно понять, почему?       — Не понял? — Грег вопросительно приподнял бровь.       — Сказал бы, что это типичное твое жизненное состояние…       — Шутка устарела, уведоми, когда придумаешь что-то свеженькое, — поморщился Грег и выжидающе уставился на гения.       — Ссылаясь на его рабочую деятельность, я могу вас уверить, что Майкрофту доводилось проходить через множество серьезных потрясений и сложных ситуаций. Вопреки его желанию, он не может контролировать все, — Ватсон усмехнулся реплике Шерлока, вызвав в груди Грега знакомое задавленное раздражение.       — Ты просил меня позаботиться о нем, помнишь? Ты ведь знал, верно? — сурово спросил Грег, стараясь выглядеть грозным. Настолько, насколько это позволял тактичный полушепот.       — Знал о чем? — топорно прикинулся идиотом Шерлок, тараща глаза на Лестрейда в неподдельном, казалось бы, изумлении.       — Ты понял!       — Попытаться стоило, — пожав плечами, спокойно ответил Шерлок. На мгновение Грегу остро захотелось ему врезать.       Ватсон настороженно прислушивался к разговору, вертя головой от одного оппонента к другому.       — Собственноручно Майкрофт никогда не убивал, но по его приказу убивали, если вас это волнует.       — Не волнует.       — Неужели? — усмехнулся Шерлок. — Что же вы так злитесь в таком случае?       — Я злюсь на то, что вы все вообще попали в тот ад, исключительно по собственной глупости и самонадеянности никого не предупредив, а то, что ты брату пистолет предложил и спустя какое-то время на него его же и наставил — это так, один из пунктов в списке причин моей злости. А если бы Джон первым отказался стрелять, ты бы продолжил на него давить?! — прошипел Грег.       — Но Джон тоже отказался. И женщину в результате все равно убили… Стоп, с каких пор вас…       — С таких!       — Т-с-с-с! — гневно зашипел на неосознанно повысивших голоса спорщиков Ватсон.       — Прости, — кивнул ему Грег. — С таких, Шерлок, что он едва пару слов мог связать от волнения после того, как его нашли в камере! Причем, волновался он не за себя и свою участь, а за вас, так как даже не знал, живы ли вы! С таких, что вы с Джоном, да, ты тоже при деле, — ткнул в открывшего рот Ватсона Грег, — так что помолчи пока… С таких, что вы заигрались там в своих солдатиков, совершенно забыв о том, что таковыми не являетесь. И это мне пришлось сходить с ума потом, пытаясь вытащить Майкрофта из его кошмаров.       — А причем тут?.. — Шерлок недоуменно хлопнул глазами.       — Притом, что тебе полезно иногда смотреть почту, Шерлок, — неожиданно усмехнулся Ватсон, кивая в сторону рабочего стола, на котором мерцал экраном работающий ноутбук. Шерлок дотянулся до стопки писем, которую игнорировал с утра, погрузившись в размышления в своем кресле. Грег иронично приподнял бровь и переглянулся с ухмыляющимся Ватсоном. Джон понятливо кивнул, показывая Грегу, что не сердится за его выпад. В принципе, они уже обсуждали это несколько недель назад, выясняя некоторые моменты, и Грег уже не сердился на Джона. Холмс, тем временем, с выражением смертной скуки на лице раскидывал по сторонам письма, некоторые отправляя прямиком в камин, и, наконец, наткнулся на нужный конверт. Лицо Шерлока перекосилось, как от зубной боли, но он поднялся, выдернул нож из каминной полки и уселся обратно. Из вскрытого письма ему на колени выпала яркая открытка. Гений уставился на нее так, словно на его колени приземлилась гремучая змея.       — Это что?.. Приглашение на свадьбу?! — воскликнул Шерлок после минутного ступора.       — Ну, да, — кивнул Джон с лукавой улыбкой.       — Мне опять предложат быть шафером?! — заржать от панического ужаса в широко распахнутых глазах растерянного гения мешал мирно сопевший ребенок. Громоотвод почти в их ситуации, м-да.       — Нет, тебе предложат на нее просто прийти и попытаться не начать на ней гоняться за преступником, — хрюкнул Грег. Шерлок с опаской открыл изящное приглашение, как показалось Лестрейду, подавив естественное для себя желание предварительно обнюхать бумагу.       После того, как Шерлок раз десять перечитал витиеватую (Грег это точно знал) надпись, в процессе частотой смены цвета лица начав походить на хамелеона, друзья уже начали волноваться, не слишком ли сильно новость шокирует гения.       — Язык проглотил, — шепотом прокомментировал беззвучную пантомиму обалдевшего Шерлока Грег в сторону Ватсона.       — Или откусил, — поддакнул Джон. Щеки Шерлока в очередной раз окрасил бордовый румянец, в то время как взгляд от открытки тот так и не поднял.       — Прямо пятьдесят оттенков…       — Холмса, — хихикнул закончивший за Лестрейда фразу Джон.       Шерлок оторопело перевел взгляд с одного мужчины на другого, а потом прочно приклеился им к Грегу, как понял тот, подключив свою хваленую дедукцию.       — Новая одежда, причем, довольно приличной ценовой категории, новый парфюм, тоже дорогой, классические признаки недосыпа, новый сорт кофе на работе, который тебе не нравится и ты собираешься купить другой, недавно переехал на новое место жительства, поругался с криминалистами утром из-за поврежденных улик, получил сегодня нагоняй от шефа, ел сэндвич с… Так, стоп! Куда это ты переехал?!       — Шерлок, ты сам говоришь, что порой нужно отбрасывать все ненужное, и то, что останется, будет твоим невероятным ответом, — тихо рассмеялся Лестрейд.       — То есть… Ты и Майкрофт?! Так скоро??? — рот Шерлока распахнулся от изумления.       — Ты сам просил о нем позаботиться, — хмыкнул Грег. — Выполняю твою просьбу... Погоди, что значит — так скоро?       — Ты чересчур вжился в роль няньки, — все еще удивленно пробормотал Шерлок, игнорируя вопрос.       — Это уже мои проблемы. Если тебя это так волнует, мы с ним уже несколько месяцев состояли в отношениях и до вашего милого приключения в Шерринфорде, — Шерлок растерянно хлопнул глазами в ответ на это заявление, — Как? Ты этого не заметил? — хмыкнул Лестрейд. — Прости за удар по твоей самооценке, приятель, — Грег подмигнул Ватсону, вставая со стула. — Собственно, ты сделал, что я просил?       — Да, — спохватился Джон, поднимаясь и подходя к Шерлоку. — Держи, проснется — покормишь, меня не жди, я потом сразу в больницу.       — А вы куда? — растерянно пробормотал ошеломленный Холмс, принимаясь чуть покачивать впихнутое ему в руки сонное чудо.       — Подбирать мне платье, — ухмыльнулся Грег, обернувшись и округлив глаза на манер совы по пути к двери. — И туфельки.       — Я серьезно! — возмущенно зашипел Шерлок, кажется, от шока разом забывший свои навыки дедукции. Рози тут же закряхтела на его руках, и мужчины, заметив это, поспешили ретироваться раньше, чем кроха откроет глаза. Уже на нижней ступеньке их настиг пронзительный плач мстительной девочки.       — Ради одного этого момента стоило молчать о вас с Майкрофтом, — посмеиваясь, сказал Джон.       — Ну, и как тебе Шерлок в качестве воспитателя? — хмыкнул Грег, надевая плащ.       — Терпеливый, — рассмеялся Ватсон. — Очень-очень терпеливый. Тебе это тоже грозит в скором времени.       — Ну, ты же меня не бросишь с двумя Холмсами на руках, верно? — улыбнулся Лестрейд. Джон загадочно покачал головой, и тут сверху плач ребенка разбавил истерический крик Холмса:       — Миссис Хадсон!!!       Рот Ватсона распахнулся от удивления, брови сошлись на переносице, а Грег, едва сдерживая смех, потянул друга за рукав на выход.       — Хм, а вот тебе и ключик к терпеливости Шерлока…

***

      — Выглядишь нелепо. И вообще, не поздновато в твоем возрасте? Или зацепился за последнюю соломинку, чтоб не куковать остаток дней в одиночестве у камина?       Майкрофт глубоко вздохнул, застегивая запонки, но воздух в комнате, где он примерял свадебный смокинг, кажется, уже насквозь пропитался раздражением Шерлока, который с маниакальной педантичностью пытался вывести его из себя с момента явления в ателье.       — Зачем ты пришел? — процедил Холмс сквозь зубы.       — Посмотреть в твои лживые глаза, — припечатал круживший вокруг него Шерлок и с размаху плюхнулся в глубокое кресло в углу, забрасывая ноги на подлокотник. Майкрофт наблюдал за его действиями в отражении зеркала, перед которым стоял. И слегка приподнял бровь, когда взгляд Шерлока, казалось бы, незаинтересованный, мазнул по его спине. — Ты в весе прибавил? Обычно говорят, что толстеют после заключения брака, так что осторожнее, брат, а то на церемонии в арку не войдешь. И Лестрейд тебя бросит, он любит худеньких.       Майкрофт стоически молчал, с надеждой поглядывая на часы.       — Грема ждешь?       — Он Грег, и да, жду. В надежде, что он выкинет тебя отсюда, причем так, чтоб ты приложился языком об асфальт.       — Зачем так грубо? — искренне удивился Шерлок, встречаясь с усталым взглядом брата в зеркале. Майкрофта для его младшего брата никогда не составляло труда задеть за живое, и потом высмеивать его слабость, которую старший Холмс порой был не способен прятать за привычной маской самоконтроля.       — Чтобы ты сломал свое милое помело или сильно исцарапал. Желательно, так сильно, чтоб тебя и на свадьбе не было слышно, — припечатал Майкрофт, протягивая руку за жилетом.       — Я могу на нее вообще не приходить, уверен, ты не расстроишься.       — Я-то нет, а вот родители очень. Ты и так предмет нескончаемой головной боли мамочки.       — М-да, так что придется тебе меня из милости терпеть всю церемонию. Кстати, я вальс написал для вашего первого танца.       — Как это мило, — расплылся Майкрофт в ехидной улыбке, — визг мартовских котов будет приятней твоей игры, я полагаю?       — И как ты догадался…       Майкрофт устало вздохнул, раздраженно сдернув с шеи атласный лоскут ткани, который у него никак не получалось завязать дрожащими от гнева пальцами. Он стиснул ладони в кулаки, совершенно не замечая, что комкает дорогую вещь, и прикрыл глаза, отчаянно пытаясь успокоиться. По отношению к нему Шерлок редко страдал человеколюбием, удивляться, в общем-то, было нечему, но после событий Шерринфорда и того, как брат решил самую страшную из головоломок, через которые их заставила пройти Эвр, Майкрофт надеялся, что в их отношениях что-то сможет измениться.       Наивная глупость думать, что брат смирится или покажет, насколько сильно те события вообще его изменили. Он выдал себя разве что заступничеством за Майкрофта перед их родителями в очень и очень тяжелом разговоре, ровно в тот момент, когда старший брат и вовсе не рассчитывал на его поддержку.       — Громко думаешь, брат мой.       Майкрофт закатил глаза и вернулся к созерцанию себя в зеркале. На несколько минут в комнате повисла тишина, и он вздрогнул, когда прикосновение к руке вывело его из сосредоточенного погружения в собственные мысли. Майкрофт нахмурился и вопросительно взглянул на брата в отражении. Его светлые брови поползли вверх от удивления, с которым Майкрофт никакими силами не мог совладать.       Шерлок осторожно вытянул из его пальцев безнадежно измятый галстук и с минуту разглаживал его пальцами. После чего, обогнув брата, накинул ткань на его шею, приподняв белоснежный воротник рубашки, и принялся завязывать бабочку. Холодные пальцы время от времени касались подбородка и шеи Майкрофта, но тот все так же потрясенно молчал, вглядываясь в отвлеченно-сосредоточенное лицо брата. Ему казалось, что, несмотря на присутствие в комнате рядом с ним, Шерлок мыслями сейчас где-то очень глубоко внутри себя, и кажется, снова переживает какой-то определенно важный и особенный для него момент.       — Не говори ничего, — внезапно пробормотал Шерлок, не поднимая на брата глаз. — И не думай.       — Ничего ведь не изменилось, мой маленький брат? — печально улыбнулся Майкрофт. В горле саднило от странного и почти что незнакомого ощущения, которое он отчаянно пытался перебороть.       Шерлок вздрогнул от обращения, и на несколько долгих секунд его пальцы, завязывавшие злосчастный галстук, замерли.       — Ничего, — наконец, глухо прошептал младший Холмс.       Такая очевидная ложь, понятная обоим, но сказать ее было куда легче, чем выдать трудную для них правду.       — Ты решишь, наконец, будешь ли меня душить этим проклятым галстуком или нет? Или мне полагается умереть от ожидания? — совладав с собой, саркастически спросил Майкрофт, разряжая обстановку. Шерлок зло стрельнул острым взглядом в его лицо и в несколько движений закончил начатое. Когда брат отошел, Майкрофт с удовлетворением и немалой долей удивления умениями брата увидел в отражении идеально завязанную бабочку.       И прямую, словно насаженную на спицу, спину брата с напряженно застывшими плечами.       — Я хотел сказать тебе кое-что, — тихо, так и не обернувшись, сказал Шерлок.       Трусы. Мы оба — трусы, раз не рискуем взглянуть в глаза друг друга. До какой же степени каждый из них боялся выдать свои эмоции? Майкрофт не знал, но уже догадался, что суть сказанных брату давным давно слов о том, что такое неравнодушие для него лично, да и для каждого человека, в сущности, Шерлок разгадал, наверное, еще тогда, в стылом коридоре морга, пропитанном дымом их тлеющих сигарет.       — Я слушаю.       — Твоя смерть разбила бы мне сердце, Майкрофт. Что бы ты ни думал обо мне, я хочу, чтобы ты не сомневался в том, кто ты есть для меня.       И вышел за дверь, оставляя оглушенного брата переваривать услышанное.       Впервые, наверное, за всю жизнь Майкрофт ощутил себя той самой пресловутой рыбкой, глупо открывающей рот в немой попытке сказать что-то осмысленное. Холмс сделал несколько шагов и упал в кресло, в котором еще недавно изнывал от нетерпения брат, совершенно позабыв о баснословной стоимости своего свадебного смокинга.       Он прокручивал в голове моменты из их с Шерлоком детства, юности, подростковые споры, откровенную вражду в более старшем возрасте… Искал и вспоминал свои обиды, в которых неизменно фигурировал брат — колючий, злой, надменный, старающийся зацепить или уколоть Майкрофта побольней. За не исполненные просьбы, обещания, за долгое время, которое Майкрофт посвятил своей карьере, забыв о семье… За отчуждение, холодность и попытки идти по проторенному пути, пока до старшего из братьев не дошло, что нельзя войти в одну и ту же воду дважды, и как бы он не берег Шерлока — тот должен идти своей дорогой. Поранить сердце, набить шишки и синяки, наступить на свои грабли и пожинать плоды своих решений самостоятельно, а он… А он мог и может только прикрывать его спину. Потому что — защищай его, Майкрофт, береги его — так говорили родители, и он отдавал всего себя им и Шерлоку, даже игнорируя собственную боль от подколок брата или тяжести бремени, с юного возраста возложенного на его плечи…       — Эй.       Майкрофт сморгнул смеющееся личико в обрамлении кудряшек, возвращаясь в реальность. В ту, где перед глазами оказался обеспокоенный Грегори, державший его лицо в своих ладонях.       — Эй… — шепотом отозвался Майкрофт.       Почему Грег так смотрит? Так…       — Что случилось? — в голосе Лестрейда прорывались напряжение и тревога.       Майкрофт почувствовал, как большие пальцы мужчины бережно стирают с его щек дорожки непрошеных слез. Он плачет? Холмс тихо выдохнул и прикрыл на мгновение глаза, позволяя себе с головой окунуться в тепло прикосновений. В ощущение своей нужности, желанности, в упоительное счастье принадлежности тому, кто, вопреки логике, судьбе и самому упрямому Майкрофту, за смехотворно короткое время приступом взял все баррикады на своем пути. И пригрозил, что если Холмс и дальше продолжит придумывать отговорки, то к алтарю Грег его понесет на руках, связанного и даже не будет слушать его возмущенные вопли. Да, пещерный человек. Да, не упустит свое.       Майкрофт улыбнулся своему встревоженному счастью, открывая глаза.       — Ничего, — пробормотал он и, слегка задохнувшись от волнения, впервые выдохнул столь важные и только что осознанные им самим слова: — Я люблю тебя.       Шоколадные глаза Лестрейда широко распахнулись, он с трудом сглотнул и широко улыбнулся, кажется, едва поверив в то, что, наконец, услышал слова признания от своего необыкновенного партнера. Теплые губы прижались к губам Майкрофта в требовательном поцелуе, на который тот с энтузиазмом ответил. Спустя несколько мгновений Лестрейда начало трясти, и Майкрофт отодвинулся, недоуменно глядя на смеющегося партнера. Вопросительно приподнял бровь.       — Я тоже люблю тебя, — все еще посмеиваясь, сказал Грегори, притягивая Майкрофта обратно к себе за щеки, которые так и не выпустил из ладоней. — Только не говори мне, что ты так по своему утраченному и долго лелеемому неравнодушию страдаешь?       — Дурак, — улыбнулся Майкрофт, прикрыв глаза, когда кончика носа коснулись губы партнера и продолжили путешествие по его лицу короткими поцелуями.       — Я люблю тебя. Господи, Майкрофт! — воскликнул Грег, прижимая к себе свое сокровище. От страха и волнения у него дрожало все внутри, потряхивало кончики пальцев, и он не мог сказать, что напугало его сильней — слезы на растерянном, бледном и любимом лице, или собственные мысли о причинах этих слез. — Я думал, что окончательно поседею, когда вошел и увидел, как ты плачешь, забившись в это кресло.       — И ничего я не забился, — пробормотал Майкрофт.       — Шерлок тебе что-то наговорил?       — Не совсем то, что я ждал от него услышать, так сказать…       — Пояснишь? — Грег отстранился и взял ледяные пальцы Майкрофта в свои руки.       — За ужином. Мне еще самому нужно все это переварить, Грег.       — Ладно, — улыбнулся Лестрейд. Майкрофт обвел взглядом комнату и наткнулся на валявшийся на полу…       — Это что, твой свадебный костюм?!       — Твою ж!.. — Грег подскочил, подхватывая оброненные на пороге вещи, которые безнадежно измялись, пока на них никто не обращал внимания. — О, не-е-ет, Сильвия меня сейчас убьет!       — Переодевайся, пока она не пришла, — улыбнулся Майкрофт и добавил с коварной усмешкой: — Можем оправдать непрезентабельный вид на примерке кое-чем, помимо неаккуратного обращения с вещами.       Грег понимающе хмыкнул и начал расстегивать свою рубашку.       — А мне точно стоит одеваться?.. М-ф-ф… Костюм, Майкрофт!

***

      — Обязательно было приглашать на свадьбу половину планеты? — Майкрофт с улыбкой наблюдал за хмурящимся партнером за своим рабочим столом. Лестрейд просматривал схему рассадки гостей на банкете и с каждой минутой мрачнел все больше. Холмс прекрасно знал, что будущего мужа куда больше привлекала идея небольшой свадьбы, на которой бы присутствовали лишь родные и близкие друзья. Но общественное положение Майкрофта не позволяло им такой роскоши, и потому при выборе места проведения свадьбы основными оценочными критериями были расположение и вместимость банкетного зала.       — Я дипломат.       — Это причина? Я думал, тебя больше интересует перспектива оставаться в тени и оттуда руководить этой самой планетой.       — Уверяю тебя, дорогой, пресса осветит это событие в светской хронике исключительно в качестве вступления в брак одного из наследников старинного английского рода.       — С полицейским без роду и племени. Они долго будут полоскать этот мезальянс, — хмыкнул Грег.       — Кажется тебе требуется напоминание о том, с кем ты собираешься вступать в брак, — налив себе и Грегу бренди, Майкрофт присел на подлокотник кресла, в котором сидел Лестрейд и, поцеловав мужчину в макушку, углубился в изучение плана, который тот держал на коленях.       — С дипломатом? Или с мистером Все-Британское-правительство? — улыбнулся Грег, поднимая голову. Майкрофт рассмеялся и незамедлительно поцеловал его.       — Только никому больше не раскрывай этот секрет.       — А это секрет? — игриво удивился Лестрейд. Майкрофт шутливо пихнул его в бок и закатил глаза. — Знаю. Я неисправим. Почему мы не можем провести церемонию в Лондоне? Если на то пошло, тут есть места, которые вместят больше сотни приглашенных, почему обязательно выезжать?       — Я думал, будет лучше, все-таки, если этим местом будет действительно что-то знаковое и красивое...       — Королевский театр и его предложение провести нашу свадьбу тебя чем-то не устроили?       — Слишком помпезно.       — Сказал человек с позолоченной чернильницей в кабинете. Спасибо за заботу о чувстве собственного достоинства у нас, нищебродов, — буркнул Грег.       — Грегори, да причем тут...       — Шучу, шучу, я ничего не имею против показухи, — улыбнулся Грег, но скептичный взгляд жениха заставил его тяжело вздохнуть. — Ладно, имею, но, кажется, поделать с этим ничего не смогу.       — Прости. Я знаю, ты не хочешь превращать этот день в дипломатическую встречу, но...       — Но в итоге она станет именно ей, да?       — Надеюсь, что нет, — вздохнул Майкрофт. — Всего лишь несколько дней — и мы улетим в свадебное путешествие.       — И ты выключишь свои гаджеты на отдыхе. Я хочу провести его наедине с тобой, а не с твоей работой.       — Ты невыносимый шантажист, ты это знаешь?

***

      — То есть, по-твоему, тут не помпезно? — хмыкнул Грег, в перерывах между подходящими гостями осматривавший громадный, сияющий тысячами мелких лампочек под потолком старинный зал замка Скибо, в котором был организован торжественный ужин.       — Грег.       — Майкрофт и убогость? П-ф-ф...       — Тебя забыл спросить, Шерлок.       — Ну, а чего еще ты ожидал, кроме этого щегольства и торжественности? Майкрофту нужно поддерживать имидж, а он не может пригласить министров в джинсах на барбекю в затрапезной богадельне. И уж тем более королеву Великобритании.       — Шерлок, — зашипел Майкрофт.       — Ты даже свадьбу не мог не провести без получения определенной выгоды для своих текущих дел.       — Шерлок, уймись наконец, — прошептал Ватсон.       — Торжество перейдет в банкет на свежем воздухе, Шерлок, а завтра продолжится, так как все гости смогут разместиться в отеле. Именно поэтому мы с Грегом и выбрали этот замок, чтобы и мы сами, и приглашенные смогли отдохнуть на природе. Покататься на лошадях или поиграть в гольф, а не уезжать сразу после свадьбы.       Шерлок фыркнул и перевел тему на подходившую к молодоженам гостью.       — Она имела на тебя виды, ты в курсе?       Шерлок стоял за спиной Майкрофта, принимавшего поздравления гостей вместе с мужем у входа в зал, декорированный увитой живым плющом аркой, и комментировал появление каждого. Сдержанно улыбавшаяся Алисия Смоллвуд расцеловала молодоженов в обе щеки, прежде чем скрылась в направлении своего места вместе с указывающим путь распорядителем. Майкрофт не ответил брату, но почувствовал, как под тканью напряглась рука Грега, которого он держал под локоть.       — О, Господи, судя по ее ревнивому взгляду, ты её еще и прокатил!       — Шерлок! — раздалось змеиное шипение Ватсона, и Майкрофт, несмотря на свою откровенную нелюбовь к доктору, мысленно возблагодарил его за своевременное вмешательство.       — Что — Шерлок?! — продолжал детектив. — Когда это вообще случилось? После того допроса? У вас что-то было и ты после этого, как бесчувственный чурбан, женился на другом?       — После какого допроса? — Грег натянуто улыбнулся очередной паре гостей — хорошим знакомым Майкрофта из числа членов парламента, и покосился на мужа.       — Грег! — Майкрофт взглянул на него, мысленно умоляя не продолжать тему. — У меня с ней ничего не было, ты же знаешь!..       — Откуда? — навострил уши Шерлок. — Если ты, брат мой, захочешь что-то скрыть, то даже я не смогу узнать правду. Сам же говорил, в тебе видят только то, что хотят видеть или то, что ты позволяешь другим увидеть.       — Угомонишься уже, может быть? — после раздраженной реплики Джона сзади послышалась странная возня. Майкрофт закатил глаза. Челюсть Грега ощутимо напряглась, пока тот прислушивался к диалогу и делал свои выводы, на которые Майкрофт, в силу ситуации, не имел возможности повлиять. Ну, правда, не тащить же сюда леди Смоллвуд на аркане ради ее признания супругу? Глупо. Он ведь сам привез Грегори в ее поместье, дабы прекратить довольно агрессивный флирт со стороны Алисии. Вот только предыстории он мужу не рассказывал, и Грег вполне мог принять за правду слова Шерлока о том, что Майкрофт с его помощью обрывал неудавшийся роман.       — Похоже, ты страстно надеешься обеспечить мне развод на моей же свадьбе.       — Грег только думает, что все о тебе знает, — буркнул Шерлок, и Майкрофт проклял миг, когда согласился на просьбу матери встречать гостей на вечере вместе с братом и их шафером.       — Зато я знаю, что люди хотят сделать, когда видят тебя, Шерлок, — неожиданно вклинился в разговор Грег.       — Застрелить меня, судя по твоему лицу? — наивно осведомилась консультирующая задница, как охарактеризовал про себя брата Майкрофт в этот вечер. Хм, он определенно пополнил свой словарный запас за последние месяцы, причем, не самыми лучшими диалектами…       — Преклоняюсь перед твоим талантом определять выражение лиц по затылку, на который ты смотришь. Нет, застрелить слишком просто. Наступить тебе каблуком туфли на язык, пока ты не открыл свой рот и не вывалил на них ушат говна, — сдержанно процедил Лестрейд и приторно-любезно улыбнулся семье министра иностранных дел. Майкрофт едва сдерживал смех, принимая поздравления от супруги министра. Судя по булькающим звукам сзади, Ватсон занимался тем же самым, давясь смешками в стиснутый кулак. Шерлок обиженно засопел, но не успел начать новый виток спора, потому что охрана сообщила, что на подъездной аллее замка появился кортеж важнейших гостей их торжества.       — Интересно, как королева отнесется к внезапной смене ориентации своим рыцарем?       — Королева познакомилась с Грегом еще несколько недель назад, на приеме, а о моей ориентации, как и родители, знала уже не первый год. Это тебе так, для справки. Или как ты там говоришь… Я позволяю о себе знать только то, что хочу, так? — усмехнулся Майкрофт.       — Ах ты…       — Дети мои, хватит уже! — приглушенно рявкнул Джон. — Грег, уйми мужа, будь добр.       — Могу предложить тебе то же самое! — рыкнул Грег, обернувшись к детективу и его блогеру.       Сзади притихли, Майкрофт слегка зажмурился, готовясь к тому, что над их головой небо разверзнется грозой и феерическим скандалом.       — Мы не пара, — процедил Джон набившую оскомину фразу.       — А пора бы! — припечатал Лестрейд и отвернулся от задохнувшихся возмущением друзей. Майкрофт послал любящую улыбку казавшемуся довольным собой мужу, сосредотачивая внимание на гостях. Вот-вот должна была появиться королева, которая пообещала Майкрофту приехать на ужин, и времени на препирательства по поводу и без у них уже не было. Впрочем, больше до конца приема гостей за их с Грегом плечами никто не возникал. Не рискнул, видимо...

***

      — Как думаешь, Шерлок сильно обиделся?       Грег ловко вел его в танце, позволяя Майкрофту бездумно наслаждаться слаженностью их отточенных движений. Он до сих пор удивлялся интуиции мужа, который почуял в нем родственную душу задолго до того, как сам Майкрофт вообще признал целесообразность их союза. Тепло родных рук согревало и отвлекало от пристального внимания многочисленных гостей, наблюдающих за их танцем в центре огромной залы.       — Судя по тому, что танцуем мы не под лязг и скрежет, он тебя уже простил, — улыбнулся Майкрофт, в очередном повороте бросая взгляд на игравшего соло на возвышении перед молчавшим оркестром Шерлока.       Шерлок смотрел на них и, поймав взгляд брата, едва заметно улыбнулся и кивнул. Смычок порхал в руках виртуозного мастера, рождая удивительно красивые звуки вальса, под которые в этот день двое удивительно встретившихся людей вступали в новую жизнь.