Увлечение.

Кристофер хватает ее за лицо, пальцами до остервенения сжимая точеные скулы. Одетт на секунду приоткрывает рот, но только чтобы получить нужную порцию кислорода, а после парень снова сметает ее губы в очередном болезненном, совсем уж обезоруживающем поцелуе. Шистад хочет ей показать все эмоции и чувства, которые в нем копились с их первой встречи. Обида, глубокая и горькая, засевшая где-то в подкорке, выбирается наружу именно сейчас. Он ведь не забыл тот раз, когда чтобы защитить ее, ему пришлось получить по лицу. Не забыл и тот раз, когда она готова была переспать с любым попавшимся парнем, когда сам он сходил по ней с ума и не мог получить удовольствие больше ни от кого. Ничего не забыл. Но во всех его действиях по отношению к ней прослеживалась лишь одна общая черта — неблагодарность. Младшая Магнуссон никогда не говорила спасибо, чтобы тот не делал. Спас от насильников? Так и должны поступать мужчины. Спас от назойливого нечестивого малолетки? Так и должны поступать мужчины. Привез к себе, купил таблеток и приготовил завтрак? Так и должны поступать мужчины. И Крис именно сейчас хочет до нее донести мысль, что мужчины никому ничего не должны, а за все его действия он должен услышать это чертово «спасибо». Хоть раз в жизни. Кристофер одним резким движением укладывает ее на пол, руками исследуя такое податливое тело, только и ждущее от него очередной ласки. Рукой тот находит ее грудь, скрытую сейчас плотной тканью толстовки. Он так долго ждал этого, что сейчас от волнения вкупе с бешеным желанием, у него кружится голова. Одетт же наоборот, не ждала и не хотела, но отчего-то именно в его руках становится эпицентром выжигающего удовольствия. Парень губами прокладывает мокрую дорожку из поцелуев-укусов по ее шее, поддевая языком солоноватую кожу. Магнуссон издает едва слышный стон, инстинктивно подаваясь вперед на встречу умелым рукам. Шатен избавляется от ненужной девчачьей вещи, что стала единственной преградой к желанным участкам горящей кожи. А после рывком ломает ее полу-хвост, заставляя шоколадные пряди опуститься на оголенные плечи. Смотря на нее сейчас, такую готовую и укрощенную, тот на несколько секунд задерживает дыхание. Прекрасна до того, что аж тошно становится. Крис сжимает ее талию ладонями, подушечками выводя там незамысловатые узоры. Подбирает под себя, словно тряпичную куклу, при том оставляя хаотичные поцелуи по открывшемуся телу. Когда Одетт пытается дотронуться до него руками, тот одним движением их перехватывает, заводя за голову. Вот уж нет. В сексе все будет только по его правилам, тут он ей точно не уступит. — Почему…? — начинает было та шепотом, но парень резко ее обрывает. — Закрой рот. — пылающие глаза вспыхивают, а руки с силой сжимают ее ягодицы, принося той боль смешанную с удовольствием. Шистад нависает над ней, будто хищник над попавшей в капкан добычей, а после берет в рот сосок. Белья, конечно же, на ней не было. Разве этой девушке хоть кто-то может навязать установленные границы? Крис перекатывает его языком, маняще проводя по всему ореолу, другой же рукой все так же сжимает ягодицы. Одетт стонет, громко и пошло, ведь просто не может сдержать нахлынувших эмоций. Кристофер лишь упивается ее стонами, все только для него и ради него, а большего он и не хотел. Ее тело будто одна сплошная эрогенная зона. Одетт откидывает голову, ладонью зарываясь в его волосы, а он тем временем постепенно спускается ниже. Целует плоский живот, а после, к ее разочарованию, возвращается к полуоткрытым губам. Проводит языком по небу, облизывает контур губ, чем вырывает стон прямо себе в рот. Его пальцы, о которых Магнуссон уже и думать забыла, вдруг находят самую чувствительную точку. Девушка непроизвольно дергается, ведь так давно ее никто не касался там. Кареглазый круговыми движениями массирует клитор, заставляя Одетт дергаться даже от самых малейших прикосновений. Когда тот входит одним пальцем внутрь, та уже готова поклясться, что сделает для него что угодно. Шистад криво усмехается, оглядывая ее сверху вниз. Самая желанная девушка наконец попалась в сети. И чего греха таить, все ее выходки ради одного такого вида этого стоили. Даже больше. Крис, у которого скоро джинсы от стояка порвутся, наконец освобождает себя от последних преград. И без предупреждений и милых нашептываний, резко, одним толчком, входит в нее на всю длину. Влюбленные люди совершенно точно так не поступают. Магнуссон же вскрикивает, ногтями тут же впиваясь в его плечи, чем заставляет парня задержать дыхание и с еще большим темпом начать двигаться. В ней узко и влажно, так, как он себе и представлял. Девушка бедрами толкается ему навстречу, доставляя им еще больше наслаждения. Кристофер блуждает руками по ее телу, пытается вытрахать из нее всю сидевшую внутри дурь. Он не жалеет ее, трахая ее так, как никого до этого. Быстро, жестко и рвано. Когда тот чувствует, что внутри все сжимается и дрожит, тот так же резко выходит. А у девушки внизу все сводится в один тугой узел, который разрывается на целые тысячи частей, заставляя ту в последний раз вскрикнуть и наконец…выдохнуть. Крис же тоже не выдерживает, изливаясь ей на живот. Одетт на это все равно. Зеленоглазая только сейчас осознает, что это лучший секс в ее жизни. Секс, вызванный обоюдным животным желанием. Без лишних любовных привязанностей и слов, которые паре вовсе были не нужны. Шистад просто дал ей то, чего хотел. И она приняла все, поняла, что тот пытался донести. И только сейчас полностью осознала, что на это готова.

***

— Попробуй соус, он божественный, — девушка протягивает ему небольшую стеклянную бутылочку, — ничего вкуснее в жизни не ела. — Тебе так кажется, — хохочет парень, все же принимая еду из ее рук, — после хорошего секса всегда хочется есть. — Это точно, — Одетт кивает головой в подтверждение его слов,— они поспели прям во время. — Так странно осознавать, что теперь ты наконец моя, — спустя время говорит парень, смотря на профиль девушки, о которой столько мечтал, — и я могу касаться тебя когда захочу. — Ну-ну, Крис, — девушка кладет в рот кусок индейки, поворачиваясь к парню лицом, — не думай, что все будет так просто. Я хочу конфетно-букетный период, а к нему и кучу комплиментов. — Хорошо, — смеется Шистад, заправляя непослушную прядь волос той за ухо, — будут тебе конфеты с комплиментами. — Вот и отлично, — довольная Магнуссон щелкает его по носу, а после встает и подходит к телефону, — собирайся, сейчас поедем к твоему другу. — Ты все-таки его простила? — удивленно смотрит на нее тот, вопросительно приподнимая бровь. — Вроде того, — девушка прикусывает губу, отчего у Шистада тут же появляется острое желание облизнуть место укуса, — давай скорее, пока я не передумала. Пара собирается в тишине, каждый думает о чем-то своем. Одетт до сих пор точно не знает, почему все же решилась на разговор с братом. Может помог Крис, а может и сама в глубине души хотела. В конце концов, Вильям просто вскипел, в порыве злости бросил эти злосчастные слова. Да и жить одной ей совершенно точно не хочется. Так что остается только идти с белым флагом в квартиру брата, пусть он уже и не ждет ее ответа.