"Фансервис только кажется безобидным"

Унылая, беспросветная, но в то же время чарующая ночь уже отступила. За окном уже постепенно светает. Первые лучи уже вовсю пробивались сквозь облака, даруя им приятный медово-охристый цвет. Утреннее солнце медленно окрашивало небо над Сеулом в красивый золотисто-амарантовый оттенок, где так же прослеживались нежные фрезово-терракотовые отблески. Кроны деревьев, на которых кое-где можно было заметить ещё не до конца опавшие листья, озарились приятным бронзовым свечением. В этой природной красоте можно было уловить некую загадку, на которую ты жаждешь получить ответ, но не можешь, потому что это невероятное зрелище с каждой минутой завораживает всё больше и больше. Ты просто стоишь, наблюдаешь, рассматриваешь небо и замечаешь, как оно медленно приобретает аквамариново-лазурный цвет, даруя окружающей среде холодный оттенок. Часы уныло тикали и показывали всего лишь чуть больше восьми утра. Несмотря на то, что это было утро субботы, люди покинули свои душные, небольшие, но уютные квартирки. Кто-то опаздывал на работу, кто-то на важную встречу, кто-то с самого утра решил заняться шопингом и, крича и толкаясь, пробивался в торговые центры, которые только начинали работать, открывая двери для покупателей. Улицы снова постепенно наполнились гулом прохожих, а также мимо проезжающих машин. Хотелось только одного — сбежать. Сбежать подальше от этого раздражающего шума и от этой суеты и спрятаться в каком-нибудь тихом месте.

* * * * * * *

Звук будильника отчётливо раздался на всю комнату и даже был слышен далеко за её пределами. С соседней кровати пару раз послышалось сонное и недовольное «Хён!», затем «Хён, ну выруби, наконец, это. Спать охота. Иначе я сейчас сам выключу эту пищалку!». И это подействовало. Хозяин бы не пережил, если бы его любимый лимитированный будильник в виде Марио в розовом костюме Hello Kitty кто-нибудь сломал. А Намджуну что-то сломать проблем не составит, уж поверьте на слово. Все знают, что его руки из одного места. Они годятся лишь для написания песен, причём хороших таких песен. Парень быстро поднялся с кровати, потянулся и отправился в ванную, чтобы привести своё прекрасное личико в порядок, да параллельно и себя самого. Последствия весёлой попойки никто не отменял, но никто и не отменял обязанности самого старшего и заботливого хёна, что так легко и непринужденно справлялся с обязанностями мамочки для Бантан. Естественно, кухня уже давно плакала, зазывая к себе умелые мужские руки, которые будут колдовать у плиты, превращая обычные продукты в мини-шедевры. Уже несколько лет Джин каждый день готовил лёгкий завтрак для мемберов. Ему было это не сложно, да и тем более это отличный шанс позаниматься любимым делом в тишине и одиночестве. Неудивительно, что парень был удивлён, когда увидел Чимина, спящего за столом на кухне. Из наушников всё так же доносился голос Юнги. По всей видимости сейчас играл один из треков микстейпа. Джин прислушался к мелодии и уловил ещё и приятный голос девушки. Это была Суран. Парень сразу вспомнил, как нервничал Чимин, когда Юнги делал пробную запись этой композиции, а затем дни напролет проводил в своей студии, доводя всё до ума. Пак ревновал, безумно ревновал, неосознанно, но, к счастью, заметили это лишь Сокджин и Намджун. Лидер, конечно же, абсолютно «случайно» всё рассказал Юнги, но Мин не придал этому никакого значения. Сокджин взглянул на сладко сопящего парня и аккуратно, чтобы не потревожить сон спящего тонсена, достал парня из-за стола. Чимин оказался не таким лёгким, как казалось заботливой мамке. Но дети должны спать в кровати! Но на этом неожиданные и удивительные вещи не закончились. Утро прямо было напичкано сюрпризами. В дверном проёме появился тот, кого Джин планировал увидеть не раньше обеда, а то и ужина. С взглядом а-ля «Вы все меня бесите и это не потому, что это утро выдалось таким блядским», а так же в трусах и чуть растянутой футболке на кухню медленно зашёл сам Мин Юнги, разминая ладонью шею. — О, Юнги, ты просну… — Помочь? — Черноволосый красавец перебил своего хёна и принял в свои руки тяжёлый, но такой ценный груз. Юнги начал рассуждать логически: тяжёлое и так сладко сопящее тело нужно было куда-то деть. Отнести Чимина в комнату, где сейчас Чонгук и Тэхён? Это было бы правильно, ведь там кровать пепельного красавца, но Юнги останавливали мысли о том, что он может сейчас там лицезреть, ведь по закону подлости там будет то, что Юнги ни за какие богатства не хотел бы увидеть. Вариант с комнатой, принадлежащей макне-лайн, был тут же аннулирован. Было бы идеально расположить Чимина на диване в гостиной, но там разлёгся Хосок, который глупо улыбался, обнимая свою кофту вместо подушки, и сопел так, что ещё чуть-чуть и стены начнут шататься. Алкоголь не только губит хорошие таланты, но и помогает развиваться абсолютно бесполезным — спать в позе выжатой тряпки, например. Этот вариант явно не подходит. Юнги сделал ещё пару шагов, придерживая Чимина. Одна из дверей вела в покои остальных мемберов. Там как раз пустуют две кровати — это отличный вариант…был бы. Кинуть это соблазнительное тело на кровать Джина, так принцесса же закатит истерику. Никто из Бантан не смеет и пальцем дотронуться до изящного комплекта постельного белья пастельно-розового цвета, выполненного из дорогого и качественного японского шёлка. Намджун не раз огребал за то, что плюхался на кровать Джина. Однажды даже ножку сломал, а когда сам же и пытался починить, то каким-то боком сломал и вторую. За это лидеру пришлось спать пару дней на холодном диване. Шуга не хотел, чтобы такая участь постигла и его. Кровать Хосока тоже не была идеальным вариантом, ведь рядом располагалось ложе Намджуна, под которым хранились те вещи, которые Юнги не хотел бы увидеть даже больше того, что возможно творилось сейчас в комнате макне-лайн. С мыслями «Вот же ж дерьмо», парень открыл дверь в тайную комнату, которая по совместительству оказалась его личной спальней. Он аккуратно занёс недовольно мычащее тело в свои покои, а затем уложил своего тонсена на кровать, аккуратно заправленную белым мако-сатиновым комплектом. Мин решил избавить Пака от телефонного гарнитура, что мог бы изрядно помешать, надумай Чимин ворочаться во сне. Парень аккуратно вынул наушники, а затем и телефон из кармана шорт. Палец репера нечаянно задел чувствительную кнопку блокировки и экран смартфона тут же загорелся. Через приятное холодное свечение Юнги разглядел фотографию, стоявшую на заставке. Сложно было не узнать эти яркие макушки. Фотография, сделанная в эру «Run» на Idol Star Athletics Championships 2016, где Юнги был с мятными волосами, которые так полюбились фанатам, а Чимин превратился в сочную мандаринку. Парни напоминали солнце и луну, инь и ян, две половинки чего-то целого и нерушимого. В присутствии Чимина Юнги всегда улыбался, забывая обо всех своих проблемах, о том, что он не выспался, о том, что его настроение было где-то под плинтусом или, что ещё хуже, на самом дне бескрайней бездны. Пак был словно яркий лучик света в этой темной и монотонной жизни репера. Мин долго всматривался в фотографию на экране телефона. Чимин всегда настраивал тайм-аут подсветки не меньше, чем на 5 минут, поэтому Юнги хватило времени, чтобы как следует рассмотреть счастливые лица и вспомнить все приятные моменты и события того дня. — Ммм… Юнги-хён? — послышалось тихое и сонное мычание. — Ага, я. Спи давай. Как всегда кратко, сухо, в стиле Мин Юнги. Этот молодой человек не любил выражать свои эмоции. Нет, дело не в том, что он этого не хотел. Просто лень. Да и не умел он, если быть предельно откровенными. Да, он ни разу не мастак говорить комплименты, добрые слова или ободряющие вещи. Это ведь как-то не свэг. Поэтому мемберы уже давно забили на его манеры и странные привычки. Все, кроме Чимина. Этот ребёнок вечно надувал губки и делал вид, что обиделся. Но Юнги и дела особо не было до переживаний других людей. Ведь даже сейчас, в тот самый момент, когда стоило бы проявить чуточку заботы и внимания, Мин вёл себя как самый настоящий сухарь. Парень, обмотав телефон наушниками, положил его на прикроватную тумбочку и быстро покинул комнату, оставляя своего тонсена в полной, кромешной темноте. Несмотря на то, что любимым цветом Мина был белый, он не очень любил светлые помещения. Они не давали ему, как следует расслабиться и сосредоточиться, поэтому парень в первый же день купил себе плотные шторы, которые не пропускали и лучика света в небольшую комнатушку. Но всё же в этой непроглядной тьме иногда удавалось распознать очертания шкафа или комода, выполненного из молочного дуба. В углу комнаты, на столе, тускло мигала лампочка на панели ноутбука. Это совсем немного оживляло комнату. Юнги вернулся на кухню, куда потихоньку подтягивались и остальные. Завтрак был уже готов и стоял на столе. Не удивительно, что после такого бурного вечера, перетекающего в ночное веселье, у парней был жуткий сушняк. Очередь к кулеру всё прибывала и прибывала. Одна кружка, две, три. Юнги наблюдал за всем этим с немного издевательской улыбкой на лице. Парень выпил вчера не меньше остальных, но на утро был как огурчик. Такое можно смело назвать очередным талантом Мина. Постояв пару минут в дверном проёме и отстегнув несколько шуток, Юнги, наконец, решил занять свой царский стул. Он достал из кармана своих шорт, которые захватил в комнате и напялил на себя ещё в коридоре, небольшой блокнот, подаренный Чимином, и принялся что-то записывать. — Ты обжигаешь моё сердце, ты согреваешь мою душу… Юнги, что это за сопли? С каких пор тебя потянуло на лирику? — Блять, Намджун! Какого хуя ты суёшь нос, куда тебя не просят, а? Я в отличие от тебя, алкаш, пытаюсь родить новую песню. Новый альбом не за горами. Это так, к сведению. Да и лирики у нас давно не было… — Юнги явно о чем-то задумался. — Никак это наш Чимини на тебя так подействовал, — Намджун пытался подмигнуть Юнги мол «Ну, ты понял, о чем я». — Я сейчас пойду к тебе в комнату и всю подкроватную коллекцию запихну кое-кому в одно место, понял? Или показать Джину, какую ты песню написал специально для его нежного и банкетного голоса? — Юнги, твою мать! Я же просил не говорить раньше времени! Сокджин, слушай, это не то… — Да расслабься ты, герой-любовник. Твоя любимая жёнушка покинула кухню ещё минут 5 назад, поэтому вряд ли он слышал что-то. Намджун бегло осмотрел кухню. Сокджина действительно не оказалось в помещении, поэтому можно было смело выдохнуть. Зато вместо самого старшего хёна лидер быстро заметил охреневшие, но и не менее заинтересованные в происходящем, взгляды Тэхёна, Хосока и Чонгука. Парни не совсем уловили суть и было не особо ясно, о чем все-таки идёт речь, поэтому они быстро прикинулись дурачками, делая вид что ничего не видели и не слышали, начиная вертеть головами и глупо хлопать глазками. — Вы ничего не слышали, ясно? Так, чё там сегодня Сокджин приготовил? Джун попытался перевести тему и начал разглядывать то, что стояло на столе, но за спиной послышалось издевательское «Ооооооу~» в лице Тэхёна и Чонгука. Не сдержались, так сказать. Ви уже готов был отмочить новую дурацкую шутку, но только он открыл рот, чтобы ляпнуть свою очередную бредовую и не всем понятную приколюху, как его обломало появление Джина. Парень зашёл на кухню и чуть ли не в приказном порядке заставил всех сесть уже наконец за стол. Долгожданная утренняя трапеза началась. Парни шумели, звеня тарелками и кружками, громко разговаривая и смеясь. Вдруг послышался глухой удар, сопровождаемый многострадальным и громким «Чёрт!», а затем и какое-то копошение в коридоре. Через пару секунд в дверном проёме показался Чимин. Его белая майка была слегка надорвана сбоку, а сам парень почёсывал голову. — О, наша спящая красавица, наконец, проснулась и явила нам свой ангельский облик, — послышалась реплика Тэтэ, который еще не до конца прожевал свой омлет. — И тебе доброе утро. Чимин прошёл на кухню, рассматривая дырку на своей майке, слегка кривя свой носик, непроизвольно цокая, но тем не менее уверенно двигаясь на своё место. — Кстати, Чимин, а где ты сегодня спал? — Тэхён никак не мог угомониться. Прям шило в жопе! — Мы не обнаружили тебя утром в нашей спальне. — У меня, — ответил Юнги, не поднимая головы. Он продолжал что-то чирикать на белоснежных листах. — Ооооу, ну с вами всё ясно, — подстрекал Чонгук. — На кухне он спал, балбесы! Нечего тут балаган пошлых мыслишек разводить! Джин дал неплохую затрещину Техёну и Чонгуку, после чего те быстро угомонились и начали медленно уплетать великолепный завтрак. Чимина немного задели слова своих тонсенов. Парень раскраснелся и, сжавшись, сел на своё любимое место. Стул стоял у стены, рядом с Юнги. Совпадение? Случайность? Да, видимо так, но даже эти совпадения делали двух парней ближе друг к другу, легко и ненавязчиво. Всякий раз, когда Юнги случайно задевал Чимина локтем или когда длинные и бледные пальцы касались руки тонсена при передаче соуса или тарелки с кимчи, пульс Пака заходился в бешеном темпе, удары сердца гулом отдавались в голове, а по спине пробегали предательские мурашки, заставляя содрогаться всё тело. А в моменты, когда взгляды парней встречались, пепельноволосый красавец был готов сквозь землю провалиться, лишь бы не показывать остальным своё смущённое лицо. И эти чувства не были вызваны на почве фансервиса. Ведь парни даже не догадывались, к чему может привести их обоюдное желание стать ещё ближе, поддаваясь своим тайным желаниям.