"Фансервис только кажется безобидным"

За окном уже светало. Золотистый диск начал подниматься из-за горизонта, медленно достигая крыш домов, подсвечивая их, отражаясь от блестящих поверхностей, играя во дворах озорными зайчиками. Яркие лучи декабрьского солнца пробивались сквозь окна, которые были слегка покрыты морозными узорами. Амарантово-янтарные оттенки, присущие ранней заре, медленно исчезали на горизонте, даруя небу приятный лазурный цвет, который разбавлялся белоснежными облаками. На «ватных» гостях кое-где прослеживались приятные светло-коралловые рефлексы. День обещал быть морозным, но тихим. На улице не было ветра, поэтому деревья стояли неподвижно, изредка бликуя каплями света, отражающимися от колючего инея. Пруд в парке покрылся тонкой узорчатой корочкой льда, по которой пробовали бегать какие-то птички. По аллее, где по обе стороны брусчатой дорожки располагались лавочки, прогуливалась молодая девушка с коляской. Она наслаждалась необыкновенной красотой этого тихого места, глубоко вдыхая морозный воздух, который не казался холодным и колючим, а наоборот был мягким и нежным. На одной из лавочек расположился пожилой мужчина. Одной рукой он держал свою деревянную трость-костыль, а другой разбрасывал около своих ног смесь зерна и хлебных крошек, на что тут же слетелись голодные птицы. Парень, что сидел у окна и наблюдал за этой картиной из тёплой квартиры, лишь загадочно улыбался, легонько приподнимая уголки своих губ, изредка водя своими нежными пальцами по холодному стеклу, словно пытаясь повторить морозные узоры. Молодой красавец сидел в чёрной кофте с высокой горловиной, напоминающей свитер, укутавшись в мягкий пепельно-кремовый плед, сделанный из шерсти альпака. Это был подарок от фанбазы НамДжуна, который оказался очень незаменимым как дома, так и в поездках. Но парню так понравился этот мягкий атрибут, что лидер разрешил Чимину брать плед, когда захочется. На белоснежном подоконнике на аккуратной резной подставке, выполненной из тёмного дерева, стояла кружка горячего и ароматного мятного какао. Рядом на блюдце лежали разноцветные маршмеллоу, привезённые из Японии. На стенке над столом висели часы, которые уныло тикали, наполняя помещение хотя каким-то звуком, помимо работающего холодильника. Парень считал это идеальным дуэтом спокойствия и умиротворённости. Он вслушивался в бытовую симфонию, а затем медленно переключался на свои мысли, полностью погружаясь в них. Юноша утопал в своих думах, держа в руках кружку с согревающим напитком, вдыхая сладкий молочно-шоколадный аромат, разбавленный приятными нотками мятного сиропа. В коридоре послышались чьи-то шаги. Это и заставило молодого человека покинуть свой сладкий мир грёз и вернуться в реальность. Он поджал ноги ещё больше, медленно группируя всё тело, становясь ещё более компактным и незаметным. Шаги становились всё отчётливее. Кто-то из мемберов уже встал и медленно топал на кухню, изредка зевая и сонно причмокивая. На ум приходил лишь один человек, тот, кто каждый день вставал раньше всех, а потом и заботился в течении дня о всей группе. Через пару секунд дверь, что вела на кухню, распахнулась и в проёме появился самый старший и ответственный молодой человек. Он был одет в легкую хлопковую бледно-розовую майку, свободные чёрные шорты и серый халат со вставками цвета розовой гвоздики. Парень медленно двигался в сторону кофеварочной машины, но его остановило тихое «Доброе утро, хён», доносящееся со стороны окна. — Чимин? Доброе… — произнёс старший, пытаясь анализировать ситуацию, но мозг отказывался как-либо соображать и звал заботливую мамочку вернуться в тёплую постельку. — Сейчас лишь семь часов утра. Почему ты здесь? Не спится? — Вроде того… — тихо ответил младший, делая глоток теплого напитка. — Я как-то и не привык, что в такое время кухня такая оживлённая, — посмеялся старший, нажимая кнопку «Start» на панели. — Я могу уйти в гостиную, если мешаю. — Нет, что ты. Сиди. Так даже веселее. — Попробуй кофе с сиропом, что мы купили на днях. Очень вкусно. — Чимин медленно встал со стула, аккуратно складывая плед на сиденье. Он подошёл к шкафчику и достал оттуда какую-то бутылочку. — Держи, хён. Помочь с завтраком? — Спасибо, Чимин-а. Чимин взял один из фартуков, что висели на пластиковом крючке на стене, и легким движением накинул на себя, завязывая в бант длинные концы пояса у себя на спине. На самом деле парень любил помогать своему хёну на кухне. Так он узнавал различные секреты приготовления тех или иных блюд, пробовал различные соусы и даже иногда давал советы. Парням было весело вместе. Они были словно мама с дочкой. Тэхён даже однажды неудачно пошутил по этому поводу, за что тут же огрёб неплохих тумаков со стороны своих хёнов. СокДжин был вроде и не против того, что его сравнивали с заботливой мамочкой всея Бантан, но вот Чимин… Каждый раз, когда кто-то проводил параллели между ним и особью женского пола, парень был готов закипеть от злости и раздражения. Даже сейчас, моя под холодной струёй воды свежие овощи, юноша вспоминал тот вечер, тот разговор Юнги и НамДжуна. Ему становилось противно от этих мыслей, но пепельноволосый красавец не мог с собой ничего поделать. Всё это так и лезло в голову. Неприятное чувство тупой боли возникло в районе лопаток, именно в том месте, которым он налетел на дверной косяк из-за этого сволочного паршивца. Мысли быстро сменялись в голове парня, проносясь различными картинками предыдущих вечеров. — Чимин, они уже чистые. Хватит так их тереть. Поможешь нарезать? — произнёс рядом стоящий парень, возвращая младшего в реальность. — Прости, хён. Я на минуту задумался. Что ты сказал? — пепельноволосый красавец посмотрел на своего хёна, прикусывая пухлую сухую губу. Его щеки наливались ярким румянцем, на что СокДжин тут же обратил внимание. — Порежешь овощи? — переспросил парень с беспокойством на лице. — И, это… Чимин… — Да, хён. — Что-то случилось пока меня не было? Ты сам не свой. — Всё в порядке, хён. Я просто немного не выспался. Вот и всё, — парень принялся быстро нарезать овощи. — Что он сделал? — серьёзно спросил старший, разбивая куриные яйца о бортики миски. — Я не понимаю, про что ты, хён. — Юнги. Что он сделал вчера? Вы с Хосоком совсем не умеете врать. Я же вижу. Или мне спросить напрямую у него? Чимин прекрасно осознавал всю паршивость данной ситуации. Были лишь три человека в группе, от которых скрыть какую-то информацию было практически невозможно. Одним из таких людей был Ким СокДжин. Чимин представил, как он рассказывает своему хёну о вчерашнем вечере, проведённым в компании немного пьяного и дерзкого репера, именуемым себя Шугой или Агустом Ди, о том, как они бурно засосали друг друга на мягких стульях, их руки изучали разгорячённые тела друг друга и они были готовы вот-вот спуститься ниже… и как на этом моменте охуевает Джин. От такой информации старший точно бы поседел или начал употреблять антидепрессанты. Поэтому Чимин не нашел ничего лучше, как просто глупо отмазаться, мол, якобы они решили все разногласия между собой. Звучало это не правдоподобно, но уж лучше так, чем раскрыть своей «мамке» все детали веселого вечера. — Вы шумные до ужаса… В дверном проёме стоял Намджун и, зевая, чесал свой затылок. Лидер был одет в светлую футболку с какой-то надписью на английском языке и свободные синие шорты, которые ели держались на бёдрах и норовили сползти вниз, оголяя его «младшего брата». Он медленно зашел на кухню, шаркая тапками. Рэпер бурчал что-то про то, как скоро будет готов завтрак, но в ответ получал лишь недовольные комментарии Сокджина по поводу того, что лидеру стоило бы хотя бы немного отрывать свою ступню от пола, делая полноценный шаг. — Ну, дорогая, не злись. НамДжун произнёс это с лёгкой иронией в голосе и, шлёпнув по аппетитной заднице свою «драгоценную и ненаглядную девушку», аккуратно приобнял своего хёна за талию, положив свой подбородок на плечо. Такие действия со стороны своего тонсена заставили молодого человека слегка покраснеть. Но Джин старался принимать всё, что говорит Намджун, лишь доброй и тупой шуткой. Да, иногда хотелось врезать этому упоротому человеку с приличным IQ, но с идеями первоклассника. Чимин наблюдал за тем, как Сокджин недовольно шипит на Мона после очередного идиотизма. Парень мило улыбался, прищурив свои глаза. — Ребят, серьёзно? Вам комнаты мало? — Хосок, это не то, о чем ты подумал… Я просто подбадриваю хёна! — Ребят, мы можем хотя бы один день спокойно позавтракать? Кстати, Чимин, доброе утро, — Хосок подошел к своему товарищу. — Как ваш вчерашний вечер с Юнги? Я вас прервал, извини. Последнее лучик всея Бантан произнёс крайне тихо, чтобы услышал лишь Чимин. Но данный вопрос донесся и до ушей лидера, который тут же сообразил, что к чему. Чимин раскраснелся и хотел было начать оправдываться перед Хосоком, объяснять, что тот всё не так понял и между ними ничего не было, что Чимину нужен был резкий повод подорваться с места и покинуть общество своего хёна, ведь мелкий не знал, что ещё вчера самодовольный Юнги, что был в прекрасном настроении, спалил Хоупу всю тайную контору. Пак наконец собрался с мыслями, чтобы наконец выложить их собеседнику, как его перебил Хосок, сказав, что он обо всём в курсе и если понадобиться что-то, то он готов помочь маленькому и стеснительному. После этого Чимин раскраснелся ещё больше и, сказав Джину, что он закончил с нарезанием овощей, отложил нож и отправился за стол, усаживаясь на свой любимый стул, наслаждаясь секундами спокойствия и одиночества. Смех Сокджина заставил явиться на кухню Тэхёна и Чонгука. Парни ворчали что-то про то, что они не выспались и что Шуга выгнал из ванны своим устрашающим и сонным лицом, от которого можно запросто наложить кирпичей и получить сердечный приступ. Помещение наполнилось различными шумами, которые очень напрягали не выспавшегося Чимина. Хосок сказал ему сидеть, когда Джин попросил помочь с сервировкой стола для завтрака, поэтому парень решил снова поутопать в своих думах. В коридоре послышалось громкое «Ким, блять, Намджун!», а затем и грозный топот. — Какого, блять, хрена ты брал мою футболку? Ты думал, я её не найду? Я её купил неделю назад. Она фирменная, бля, понимаешь. Я отвалил за неё целое состояние. Нет, ну нужно же быть таким долбоёбом… Это ж пиздец просто. Вот так подарочек с самого утра. Привет, пиздец! — Тише, Юнги, успокойся. Я попробую её отстирать. Положи здесь на тумбочку. Сокджин пытался успокоить разгневанного парня. Мин посмотрел на Намджуна и в его взгляде читалось разъярённое «Убью, сволочь. Если не отстирается, то ты точно труп». Лидер лишь оправдывался а-ля «Это не я. Оно само» и тому подобное. Но сурового рэпера было не так легко провести. Он положил рубашку на чистую глянцевую поверхность и направился в сторону стола. Парень обратил внимание на то, как мило Чимин беседует с Чонгуком. Пепельноволосый парень улыбался макне, на его щеках был лёгкий румянец, а глаза блестели. Чимин славился своей безграничной заботой и любовью не только к АРМИ, но и к самому младшенькому из мемберов. Парня забавляло, когда золотце всея Бантан копировало или пародировало своего хёна, из-за чего пепельноволосая стесняшка лишь толкала Чонгука в плечо, крича «Я первый родился в Пусане!». — Слушай, Чимин… — Да, Кукки! — парень перебил своего тонсена, улыбаясь ещё милее. — Тебе очень идёт моя кофта. Она не большая? Удобно? — Ага, спасибо. А то я вчера так замёрз, что до сих пор немного познабливает. — Ты точно не простудился? О, Юнги-хён, доброе утро, — Хосок перебил парней, ставя тарелки на стол. — Заткнись… — процедил Юнги сквозь зубы, усаживаясь на своё место. — Доброе утро, Чимин-а, — Юнги с ехидной улыбкой посмотрел на своего тонсена. — Не, всё в порядке, правда… Эм… Я, пожалуй, пойду… — Чимин резко встал из-за стола. — СТОЯТЬ! Куда собрался? Ты даже не поел. — Сокджин-хён. Я уже позавтракал, правда. Парень быстро скрылся за дверью, вызывая шквал хлопающих от удивления глаз и легких перешептываний. Чимин не мог находиться рядом с Юнги после того, что произошло между ними накануне вечером. Пак думал, что его хён не вспомнил данный инцидент, ибо он был слегка подшофе. Парню было очень трудно находиться рядом с человеком, с которым отношения быстро и прогрессивно движутся к постели. От таких мыслей Чимин тут же покраснел, прикрывая рот ладонью, ощущая своё тяжёлое дыхание и напряжение, что медленно скапливается внизу живота.