Искусство.

Каждый уважающий себя художник обязательно должен нарисовать портрет обнаженной девушки. И ключевое слово здесь не "обнаженная". Ведь передать всю красоту женского тела надо уметь. Это...отдельный вид искусства. 25 мая. День выдался тяжким. Отрезанные части тела посинели и покрылись льдом в морозильной камере, поэтому я не смог любоваться ими в полной мере. Но это еще не самое страшное. На улице начинала портиться погода: тяжелые свинцовые тучи лениво закрывали наивно-голубое небо и лучи яркого майского солнца. Вскоре стал накрапывать дождь. Потребовалось немного времени для того, чтобы тучи заполонили собой все небо, образовав еще более гнетущую атмосферу своим гадким темно-серым цветом. Раскаты грома заставляли меня зажмуривать глаза с такой силой, что мне казалось, будто я смогу вдавить их в свой мозг. Молнии яркими резкими вспышками сверкали прямо перед моим окном, отчего мне стало совсем не по себе: руки и колени дрожали, словно осиновый лист. Рисовать становилось практически невозможно из-за предусмотрительно выключенного мной же электричества, трясущейся левой руки и бесконечных воспоминаний, которые всегда давали о себе знать именно в грозу. Но я должен закончить этот рисунок! Передо мной стоит вопрос жизни и смерти. Рыжие волосы девушки развевались от ветра, синие глаза пристально смотрели на высокого и худощавого парня, цвет кожи которого больше походил на лист бумаги для принтера - не было даже намека на естественный человеческий цвет. - Ты сегодня бледнее обычного, Адам. Что-то случилось? - с заботой спросила девушка, убрав прядь волос с лица парня за ухо. От такого жеста юноша моментально приобрел заметный румянец на щеках и опустил взгляд на свои ботинки. В этот момент они показались ему самыми интересными вещами на планете: черные, как и волосы парня, к тому же и начищены чуть ли не до зеркального блеска. - Н-нет, Мария, ничего не случилось, просто...я хотел показать...подарить тебе кое-что, если ты не против...- тихо проговорил парень и робко поднял глаза на спутницу. Девушка, тепло и нежно улыбнувшись, ответила: - Что за глупости, Адам? Конечно же я не против. Твои подарки...всегда очень красивые и трогательные. Парень молчал, переминаясь с ноги на ногу, но после решился и достал из черной сумки папку формата А4. - Вот, держи, - Адам протянул папку Марии, - твой подарок. Рыжеволосая открыла свой презент и увидела...саму себя. Это было похоже на зеркальное отражение: девушка на рисунке так была похожа на ту, что держала портрет в руках. Те же рыжие, развивающиеся от ветра волосы, те же синие, словно небо, глаза с задорным блеском, та жа теплая улыбка. Единственное, что отличало портрет от оригинала, так это одежда. Точнее ее полное отсутствие на рисунке. Нет, Мария рисованная не была обнажена полностью, ведь портрет нарисован лишь до груди. Адам заметил удивленный взгляд Марии и поспешил оправдаться: - Это не то, о чем ты могла подумать...Просто на этом портрете одежда явно лишняя, да и груди не видно, так что не переживай...Я не извращенец какой-нибудь, чтобы рисовать тебя...- голос стал тихим,- ...обнаженной. Парень снова покраснел и заинтересовался своими начищенными ботинками. - Это прекрасно, Адам,- на выдохе произнесла Мария, снова улыбнувшись,- это же гениально! У меня просто нет слов, чтобы описать свой восторг от такого подарка! Спасибо тебе огромное! Даже если бы ты решил рисовать меня в полный рост, да еще и обнаженной, то я бы ни капельки не рассердилась на тебя! Искусство- это же такая вещь, ради которой всегда нужно идти на жертвы и эксперименты, но в итоге получается шедевр. У тебя талант, Адам, так что не смей зарывать его в землю. Рисунок точно твое призвание. Небо стало темнеть из-за наступающих серых туч, уже слышны первые раскаты грома - предвестники наступающей грозы. - Мария, погода начинает портиться, может, пойдем домой?- с улыбкой спросил Адам, добавив,- и спасибо тебе за такую хвалебную речь. Мне очень приятно, что ты считаешь мои рисунки гениальными и прекрасными. - Да, пойдем домой. И не говори глупости, Адам. Все считают тебя юным гением искусства, а не только я,- ответила девушка и, взяв парня за руку, повела к выходу из парка. - Ради искусства надо идти на жертвы и эксперименты...Все считают меня гением...- шепотом произнес я, глядя на получившийся рисунок. Девушка на нем была живая. Еще живая. Такая же солнечная улыбка, как и в далеком, счастливом, прошлом, те же задумчивые и добрые синие глаза, как и раньше, такие же блестящие рыжие волосы и милые веснушки на щеках - воспоминания настолько четкие, словно я видел девушку только вчера. Память словно издевалась надо мной, выдавая картины из прошлого. Я не мог им сопротивляться, я не мог их выкинуть, но злые раскаты грома помогали отвлечься. Новая вспышка молнии озарила комнату, и обнаженная нарисованная девушка, стыдливо прикрывающая самое сокровенное длинными рыжими волосами и смотря пронзительными синими глазами на своего создателя, показалась еще более живой. Я испугался и отбросил альбом в сторону, медленно подползая к углу комнаты, чтобы найти там защиту от синих глаз моей покойницы.