Аура

— То есть нет, погоди… ты сейчас серьезно заявляешь, что берешь своего, как бы так помягче сказать, партнера в группу, хотя он басуху в руки взял недавно? — взгляд и фальшиво-спокойный тон барабанщика весьма красноречиво говорили о том, что он думает по поводу происходящего. — Суть твоих слов верна, но ты преувеличиваешь. Он играл на бас-гитаре раньше, подучился сейчас и прекрасно справляется. Эдмунд сидел в кресле, обитом черной кожей, и в упор смотрел на Кирноса, настукивая какую-то мелодию пальцами по подлокотнику. — Неужели вам так мало времени для общения вне концертов? — Леня съязвил сильнее, чем сам хотел, на что Маэстро недобро сверкнул глазами, хотя на лице ни один мускул не дрогнул. — Леня, он знает программу, и это — главная причина, — вступился до сих пор молчаливый Воронин, давая лидеру несколько секунд на погашение мимолетного раздражения. — Ты ведь понимаешь, что мы не можем взять кого-либо незнакомого? Это, поверь мне, чревато немалыми проблемами. Я бы не хотел рисковать, — спокойно продолжил фразу Сергея Шклярский. В тот момент, когда Леонид хотел что-то возразить, в прикрытую дверь постучали. Эдмунду не нужно было оглядываться или спрашивать о личности пришедшего, чтобы знать, кто это. — Заходи, Марат. Дверь приоткрылась, и в комнату немного неуклюже проскочил Корчемный, на ходу убирая с глаз упавшие на лицо пряди светлых волос. — Я не помешал? — отчего-то с смущенно спросил он, будто ему было неловко вторгаться в разговор. До сих пор смотрящий на Леню Шклярский чуть развернулся в кресле и перевел взгляд на блондина. — Нет, — губы тронула едва заметная улыбка, — проходи, можешь присесть. Кирнос бросил короткий взгляд на Корчемного, затем снова глянул на Маэстро, после чего встал со своего места и махнул рукой, будто говоря «делай, что хочешь», и тут же удалился на кухню. Марат проводил его взглядом и опустился в кресло рядом с Эдмундом, пребывая в небольшом замешательстве. — Чего это он? — Судя по звукам, он делает кофе. Не переживай, — ободряюще улыбнулся новому коллеге Воронин. Марат невольно прислушался и сделал вывод, что это, вероятно, действительно так. Но все же немного неприятное ощущение не отпускало. Не было нужды спрашивать, о чем мужчины вели разговор до прихода Корчемного, ведь итак было понятно, что о нем. С Леонидом у него были достаточно неплохие отношения, но то, что Марат станет полноправным участником группы, музыкантом, Кирнос принял немного в штыки. А сам новый музыкант… он не винил коллегу. Знал, что тот зачастую тяжело принимает перемены. Хотя от этого было неловко. Блондин отвлекся от своих мыслей и обратил внимание на то, что Воронин все еще смотрит на него и Маэстро, как-то довольно улыбаясь. Бас-гитарист кинул вопросительный взгляд на него, а затем на сидящего в соседнем кресле Шклярского. — Ваши ауры совершенно восхитительно сливаются, — ответил на немой вопрос Сергей, — приятно видеть. Ауры… весьма странная вещь. Ошибка природы или постепенное ее совершенствование? В мире не так много людей, у которых есть аура, и еще меньше тех, кто может их видеть. Сергей, вот, аурой обладает и у других людей ее видит. Эдмунд тоже. Марат не видит. Распорядилась судьба так, что далеко не каждой твари по паре, по крайней мере не по предначертанной, а лишь единицам. Эдмунд говорит, что их ауры светло-фиолетового цвета. Марат не знает, но верит, а особо охотно верит тому, что цвет действительно один, как пипеткой взятый с одного участка цветового круга. С кухни донеслось дребезжание металла (вероятно, это была сахарница) и звучное «блять». Воронин слегка покачал головой и отправился спасать Леню, что бы на кухне не произошло. — А что делать с аурами на концертах? Ведь всегда есть какой-то процент людей, которые будут видеть это… — Я понял твой вопрос, Марат. Кто-то из нас будет носить блокатор. Лишние вопросы действительно не нужны, — Маэстро чуть склонил голову на бок, в несчетный раз изучая своего нового бас-гитариста взглядом. — Думаю, мне стоит. Особо преданные поклонники наверняка знают, что ты, скажем так, одарен природой, а меня мало кто видел, вызовет меньше недоумений. К тому же, у блокаторов ведь есть некоторые побочные эффекты? Мне кажется, я буду меньше от них зависеть, — уверенно и непоколебимо ответил блондин. — Не уверен на счет последнего. С твоей-то чувствительностью… За несколько лет Шклярский пусть и не досконально, но достаточно хорошо выучил реакции своего соулмейта на различные его действия. Например, он знал, что прикосновение к запястью, там, где тонкая кожа и четко проступают синие ленты вен, вызывает у Корчемного легкий непродолжительный тремор. Это было видно и сейчас, когда Эдмунд протянул руку к руке партнера и едва ощутимо провел пальцами по внутренней стороне руки до ладони. — Это ты меня делаешь чувствительным, — на выдохе сказал Марат и, тут же улыбнувшись, перехватил пальцы Маэстро своими, переплетая, — организм у меня крепкий. — Буду на это надеяться. Из кухни вышел Сергей, подкидывая на ладони пачку сигарет. Корчемный чуть чертыхнулся, скорее по привычке пытаясь забрать свою руку у Шклярского, но тот сильнее сжал пальцы и не дал этого сделать. Он не раз отмечал для себя, что партнер почему-то в неком роде запуган в плане проявления чувств при людях, даже если эти проявления самые безобидные (хотя… не только в этом). На самом деле он и сам предпочитал не выносить на публику, это было четким правилом, однако в этой комнате все свои, а отпускать теплые пальцы, так приятно контрастирующие с собственными холодными, не хотелось. Но пришлось, когда Воронин кивком головы указал на балконную дверь, совершенно прямо предлагая покурить. От предложения Эдмунд отказываться не стал. Стоило друзьям скрыться за стеклом, в комнату зашел Леонид. В руке он держал чашку в которой, вопреки догадкам, был чай, а не кофе. И не просто чай, а такой, как часто заваривает Сережа. Корчемный почти сразу учуял травяной запах. В нем явно было что-то успокаивающее и даже убаюкивающее, поэтому весьма умиротворенный вид Кирноса не удивил нового бас-гитариста. Какое-то время они сидели молча в креслах. Блондин почти окончательно погрузился в свои мысли, когда внезапный голос барабанщика заставил его невольно вздрогнуть. — Всегда было интересно, какого это, — задумчиво протянул Кирнос, сделав очередной глоток чая. — Какого что? — с долей непонимания спросил басист. — Соулмейты. Я-то никаким боком к этому всему не отношусь. Любопытно даже. — Ну… — Марат немного помедлил, подбирая нужные слова, — немного не так, как когда у двух людей просто отношения. Когда это на природном уровне, то есть ощущение, что так и должно быть, что все на своих местах, что некий паззл в голове сложился. Даже когда встречаешь своего человека, есть ощущение, что ты знал его всегда, что вы старые знакомые. Это немного обманчивое впечатление, но на эмоциональном уровне что-то вроде того. Леонид лишь многозначительно кивнул и откинулся на спинку кресла, снова поднося к губам чашку с чаем. Сергей стряхнул пепел за бортик, наблюдая, как ветер крутит и уносит серые частички. — Иногда я даже начинаю тебе завидовать. По-хорошему. Шклярский выпустил из легких едкий табачный дым и вопросительно глянул на друга, слегка приподняв брови. — Хороший малый Марат. Очень хороший. — Надеюсь, в данный момент Леня ему мозг не моет, — Эдмунд тоже стряхнул пепел, с таким же легким интересом, как и Сережа, наблюдая за тем, как его закружил порыв ветра. — Нет. Я ему чай сделал, — Воронин слегка улыбнулся и в крайний раз вдохнул дым. Маэстро усмехнулся, все еще глядя за бортик. — Хороший, только нервный немного, — сказал он после недолгой паузы. — Соулмейтов не выбирают, будь доволен тем, что есть. — Я доволен. Более того, если б мне дали выбор, я бы отдал предпочтение Марату, — Шклярский пожал плечами и затушил сигарету. — Знаю. Интересно было это от тебя услышать. Слегка нараспев проговорив последнюю фразу Сергей тоже оставил сигарету в пепельнице и с улыбкой Чеширского кота скрылся за балконной дверью. — Провокатор, — с усмешкой пробормотал Эдмунд ему вслед.