Падение небес: ЖАРА

      Штормовой фронт надвигался на группу беженцев с огромной скоростью. Основная воронка, та, что образовалась в начале бури, опрокинула на испепелённую под лучами горячего солнца землю весь хаос и первозданный ужас стихии, перед которой люди с начала времён были бессильны. Столп из пыли, клочьев сухой земли и вырванных с корнями растений, занимавший, по меньшей мере, метров пятьсот в диаметре, неумолимо наращивал обороты.       Страх? Немое оцепенение? Бешеная доза адреналина в заходящемся в изнеможении сердце? Невозможно описать состояние, когда ты смотришь смерти в глаза. И этими мыслями сейчас была охвачена вся группа, движущаяся на север.       Движущиеся авто трясло от сильных порывов ветра, которые засасывали в центр воронки всё на своём пути, но Дженсен продолжал наращивать скорость, идя на опережение. Поток мыслей в голове фоторепортёра, подобно надвигающемуся шторму, лихорадочно просчитывал варианты обхода стихии. У них будет лишь один шанс прорваться. Принять единственно правильную стратегию, иначе погибнет вся группа. Пальцы, намертво вцепившиеся в руль, уже ломило от боли, но постепенно она исчезала, блекла, уступая место животному инстинкту самосохранения. Элкзу было знакомо это состояние — тогда, в Луизиане, он в составе отряда спасателей, пробыл по спецзаданию газеты, но не смог остаться в стороне от людских страданий — раненый во время бедствия, он не замечал ни боли, ни крови, которая сочилась из раны в пробитой брюшине, а продолжал эвакуировать людей, попутно делая заметки и снимки местности. Он продолжал упорно выворачивать руль, уклоняясь от летевших земляных комьев, камней, которые были мощнее самого крупного града, зафиксированного в южных штатах.       — Да, ребята, это «Апокалипсис сегодня», я Дженсен Эклз и всё ещё с вами. Мы движемся на север, возможно, повезёт укрыться. Но вы только посмотрите на это! Никогда не видел такого огромного торнадо! — Камера рвано выхватила панораму местности, по всей линии горизонта затянутой клубами иссиня-чёрного грозового фронта, где уже вовсю властвовала стихия.       Неожиданно ситуация резко изменилась: главная воронка, до этого движущаяся параллельно автомагистрали, изменила своё направление. Надежда прорваться на скорости вдоль грозового фронта по шоссе и уложиться в тайминг до бункера таяла на глазах. — Твою. Мать… — Дженсен сбросил скорость и вновь притормозил у обочины. — Каковы твои расчёты, Гений?       «Гений», как окрестили Джареда спутники, уже перекинул камеру сидящему сзади Крису и принялся изучать диаграмму, похожую на сеть осей, которые закручивались от эпицентра по спирали и расходились во все стороны причудливыми узорами. — Дайте мне минуту, — молодой учёный ловко юзал по экрану своего айпада, увеличивая отдельные оси и кривые, вбивая меняющиеся на глазах числа в формулы диаграммы. — Исходя из усиливающего радиационного фона, увеличивающейся температуры атмосферы, магнитное поле Земли меняет свою геомагнитную индукцию. Говоря проще, магнитное поле усиливается, соответственно, ветровые потоки ускоряются в геометрической прогрессии. Фронт смещается на запад… Чёрт! Этого просто не может быть! — Твою мать, Джей, говори как есть! — Крис сзади схватил парня за плечи, нервно встряхнув. — Крис, легче. Он нам нужен. — Дженсен мягко отстранил руки друга, выжидающе глянув на Падалеки. — Я в порядке. Кажется… Да, так и есть! — Джей убрал влажные от пота волосы со лба. — Магнитные полюса, они смещаются. Всё очень плохо. Всё чертовски плохо! Мы не успеем напрямую прорваться через фронт. Думаю, с такой скоростью ветра от шоссе через несколько минут не останется живого места. Нужно ехать в объезд. — Сможешь рассчитать коридор? — - Дженсен уже вглядывался в горизонт, ища место съезда с шоссе. — Да. Думаю, да. Конечно, будет погрешность в несколько сот метров, но иначе никак. — Отлично! Будешь проводником, а я вывезу нас из этого дерьма. — Эклз обернулся на спутников, сворачивая с дороги. — Держитесь крепче, ребятки! — Что?! Дженсен Эклз, ты рехнулся? — Митчелл замахал руками, снова впадая в безумие. — Этот мальчик не ведает, что говорит. Он в панике, ему нужно успокоиться, снова всё перепроверить.  — Всем сесть на место! У нас получится! — Дженсен пригвоздил взглядом бывшего босса к сиденью. — Если кому-то что-то не нравится, то он может выйти прямо сейчас!       Мистер Митчелл хотел было возразить, но слова так и застряли в горле — очередной приступ вытянул последние силы. Он сел на место и уставился в окно, хватая ртом воздух. — У нас есть окно в полкилометра между центральной и воронкой слева через десять минут, если мы будем двигаться семьдесят миль в час на северо-запад. — Нам надо подойти практически вплотную, Гений? — Прости, Дженсен, но другого я предложить не могу. — Джаред с сожалением посмотрел на фоторепортёра, но в этом извиняющемся взгляде Эклз почувствовал поддержку, немое обещание быть рядом до самого конца, каким бы он ни был. Этому парню хотелось, чёрт побери, довериться!       Анализировать новые ощущения от присутствия парня, который не просто спас его в смертельной схватке, но продолжать вселять надежду, поддерживал каждой клеточкой тела и разума, Эклз решил отложить на потом, но скинуть морок обаяния и неподдельного соучастия было очень сложно.       По мере приближения смертельного фронта, шум ревущего ветра и гул земли перекрыли крики ужаса пассажиров Камаро. Когда до торнадо осталось чуть меньше километра, Дженсен резко развернул машину, указывая сигналами задних габаритов путь группе, ехавшей в Чероки. В надёжности Роба, как первоклассного водителя, он был уверен.       Машину подбросило на песчаном грунте, но Дженсен успел среагировать, дав сигнал пассажирам сместить центр тяжести в противоположную сторону.       Теперь метров триста вперёд. Указания Джея, который был настолько физически близок, что Дженсен, не смотря на духоту в машине и панику, чувствовал его горячее дыхание возле виска, слышал каждое слово, сливались с его нервной системой, образовывали единый механизм. — Давай, старушка, давай! Я знаю, ты можешь! Мы ведь и не из таких передряг выкарабкивались! — мужчина бормотал себе под нос утвердительную мантру, то ли действительно обращаясь к авто, то ли успокаивая себя — в такой какофонии звуков его едва ли услышат остальные. Но тем и лучше.       Обогнув по дуге огромную воронку и набирая скорость ещё выше, Эклз, не жалея двигатель свой «детки», устремился в открывшийся коридор между вихревыми потоками. Наверно, прошла целая вечность, а, может быть, всего несколько минут, пока они покидали удаляющуюся группу торнадо. И, только отъехав на приличное расстояние и убедившись, что Чероки следует за ними, Дженсен смог выдохнуть. Пережитый стресс и страх потерять часть группы, безоговорочно доверившей свои жизни ему, помутили сознание.       Блядь, а это далеко не конец… Очередной раунд в схватке с небесами выигран, но не сама битва. Что ждёт их впереди? Обретя возможность вновь свободно дышать, Эклз с жадностью глотал пыльный раскалённый воздух ртом. Лёгкие обожгло острой болью, глаза защипало от внезапно подступивших слёз. Последнее, что отпечаталось в сознании молодого мужчины, перед тем как провалиться в безмятежную пустоту, так это голос Джареда возле лица и руки, мягко обхватившие за плечи. И ещё стук. Отчётливый стук сердца, бьющегося в чужой груди. Стук сердца, который дарил осознание того, что Дженсен всё ещё жив.

***

      Джаред вовремя вцепился в руль и, с несвойственной для учёного ловкостью, проводившего большую часть времени за изучением цифр и диаграмм, умудрился просунуть ногу на водительское место и быстро нажать на педаль тормоза. Машина, истошно лязгнув железными внутренностями и поднимая клубы пыли и мелкого щебня, резко остановилась. — Эй, эй! Приятель, всё хорошо, ты справился! — он подхватил водителя, чуть не разбившего лицо о руль, и прижал того к своей груди. — Воды! — парень ошарашенно оглянулся на спутников, которые всё ещё пребывали в эмоциональном ступоре от пережитого стресса. — Живо!       Мистер Митчелл засуетился, первым выбрался из машины и, доковыляв на негнущихся ногах до водительского места, распахнул дверь. — Ему нужен свежий воздух!       Кристиан вытащил из недр багажника пластиковую бутылку с водой и выскочил из машины следом за бывшим боссом Эклза. — Дженс, мужик, ты меня слышишь? — Крис старался удобно подхватить Дженсена, чтобы вытащить из машины.       Тем временем Джаред уже вновь перебрался на своё место, хоть с его комплекцией и длинными конечностями было всегда нелегко справиться быстро, и расстегнул ремни безопасности водителя. «Только живи, пожалуйста! Без тебя этот путь будет бессмысленным. Я не могу потерять тебя сейчас. Пожалуйста, потерпи, сейчас будет легче. Если там кто-то и есть на небесах, вы не можете его забрать сейчас. Его время ещё не пришло!» — Джаред терзался безызвестностью, молясь, как в детстве, своему богу. Когда он учился в школе и жил в родительской семье, то воскресная служба была неотъемлемой частью их быта, но вот веру в бога ему привить так и не смогли. Для него молитва стала неким ритуалом погружения во внутренний мир, свои чувства и желания. То, что люди называют Богом, для Джареда Падалеки было просто Разумом, неким внутренним надзирателем, который, как хотелось бы верить Джареду, был в силах мысль сделать материальной. Всё зависело только от силы этой мысли. Он нежно поддерживал голову Дженсена, пока Крис стаскивал его на землю и удобно устраивал на взрытом торнадо зелёном клочке земли. Когда Эклз оказался лежащим на земле, Крис освободил от одежды его грудную клетку.       Из остановившейся Чероки выбежала Джеки и опустилась на колени возле их спасителя. Бегло осмотрев побледневшее лицо Дженсена и проверив пульсацию на сонных артериях, молодая женщина немного успокоилась. Пара лёгких пощёчин заставили дрогнуть ресницы, и фоторепортёр приоткрыл глаза. Сделав несколько глотков тёплой воды из подставленной к губам бутылки, он понемногу стал приходить в себя.  — Чёрт! Ну и напугалА же ты нас, «спящая красавица»! — Крис и все остальные облегчённо выдохнули.       Дженсен вяло улыбнулся, попутно продемонстрировав комбинацию из трёх пальцев. — Ну, раз ты у нас такой дерзкий, — Крис хохотнул. — Двигай на пассажирское, я поведу. — Что? Нет, я в порядке, обычный обморок, в машине слишком жарко. — Эклз попытался возразить, но тут уже вмешался Джаред: — Тебе, правда, стоит отдохнуть. Твой друг, — он с надеждой посмотрел на Кристиана. — Он отлично ладит с твоим авто, доверься ему. А я помогу тебе со съёмкой, из нас получилась неплохая команда. — Старик, парень дело говорит. Ты нам нужен живым, геройствовать будешь потом, — Рич помог Эклзу устроиться на заднем сиденье. — Едем!

***

      Дженсен ненавидел, когда его кто-то начинал жалеть. Жалость — для слабаков, а он привык всегда держаться в тонусе и отвечать за себя. Этот грёбаный мир полон несправедливости, лжи и агрессии. Доверять нужно только себе и своим принципам, так он считал. Конечно, последовав за группой Рича практически в неизвестность, было большим риском. Но, к сожалению других вариантов спасения на закате цивилизации не предвиделось.       Таким он был не всегда. В жизни Дженсена Эклза были моменты, когда ему казалось, что весь мир был против него. Старшие классы в жизни подростка — та ещё школа жизни. Он никогда не отличался лёгким нравом и «не плыл по течению», был бунтарём, за что часто оказывался в эпицентре драк за углом школьного спортзала и, как следствие, на нравоучительных экзекуциях директора Моргана. Неправильно сросшийся после не одного перелома нос, который сейчас выделялся примечательной горбинкой, и пара повреждённых позвонков, иногда дававших о себе знать, будут постоянным напоминанием о том, что только в борьбе он может оставаться собой. Получив образование, он считал, что нашёл своё место в жизни: работа, путешествия, адреналин, общение с самыми разными людьми, даже девушка была любимая. Боже, Данни… Где она сейчас и всё ли с ней в порядке?       Иногда, в минуты личных неудач, так хотелось расслабиться, выдохнуть и просто отдаться нахлынувшему отчаянию… Хотелось какого-то понимания, да просто теплоты человеческой, объятия близкого человека. Данниэль, конечно, была рядом, когда ему было необходимо. Даже во время командировок, когда он находился за тысячу миль от дома, её звонки и долгие телефонные разговоры бодрили. А, когда он находился в Остине, все их встречи сводились к банальному сексу. Хотя, чего греха таить — секс у них был просто отличный. Именно тогда он на перспективу построил свои радужные воздушные замки о счастливой семье и доме с высоким забором. Но ему всё равно чего-то не хватало. Он создал себе образ сильного человека, миротворца, того, кто может поступиться собственными интересами ради ближнего, но личного счастья от этого не прибавлялось.       Дженсен расслабился на заднем сиденье своей «детки» рядом с молодым парнем и, склонив голову на мягкую спинку сиденья и прикрыв веки, вспоминал прошлое и думал о том, что его душевные силы на исходе. Безумно хотелось кому-нибудь довериться, рассказать, как он устал быть сильным. Но те внутренние барьеры и противоречия, которые он однажды воздвиг, мешали это сделать. Для него было удивительно, что за всё время его сознательной жизни, он не чувствовал себя так уютно и спокойно, как возле груди его удивительного соседа, Джареда, который сейчас, немного приобняв его, чтобы зафиксировать в удобном положении, держал в другой руке видеокамеру и снимал вечернее небо.       Дженс, эй, ты только посмотри на это! — Джаред повернулся голову, щекоча щёку Эклза мягкими прядями отросших волос, и его губы оказались в критической близости от лица Дженсена. — Это потрясающе!       Нежный полушёпот и тёплое дыхание Гения словно окутывали негой, к которой сейчас хотелось просто раствориться.       — Дженсен, тебе обязательно нужно это увидеть! Старик, открой уже глаза! — Дженсен нехотя разлепил веки и, стараясь внешне игнорировать близость Падалеки, развернулся к окну.       По ощущениям, должны были наступить уже сумерки — небо после прошедшего грозового фронта, на удивление было ясным, и появились отблески первых звёзд. Но, несмотря на кажущееся спокойствие, атмосфера то и дело меняла свою структуру, вспыхивая местами огненным танцем цветных полуколец и движущихся лучей. Эти светящиеся образования возникали то по отдельности, сменяя друг друга, то одновременно, вспыхивая многоцветным пульсирующим занавесом — синим, зелёным, оранжевым, пурпурным.       — Ха, северное сияние? Серьёзно?! Дженс, ты когда-нибудь видел подобное? — Митчелл расплылся в кривой усмешке. — Грёбаный апокалипсис под падение небес в Колорадо! Не хватает только звуков адских фанфар!       Бывший босс Дженсена рассмеялся во всё горло, срывая голос и снова теряя самообладание.       — Не нравится мне всё это… — Крис зыркнул на Митчелла, сжав до боли руки на руле, и с новым рвением стремился сократить дистанцию с машиной Спейта.       — Дай мне камеру, Джей, — Дженсен перехватил прибор у Падалеки и выстроил фокус линз.       Джареду пришлось разорвать телесный контакт с молодым мужчиной и, наконец-то отцепившись от него, мгновенно почувствовал отрезвляющую прохладу в том месте, к которому пару часов подряд прижимал к себе Дженсена. Не зная, куда деть освободившиеся руки, он неловко скрестил их на груди, предоставив свободу действий Эклзу, и продолжил внимательно наблюдать за удивительным явлением.       — Я Дженсен Эклз, и я всё ещё с вами. Сейчас мы наблюдаем необычное, мать его, северное сияние! Оказывается, чтобы простому парню из Техаса увидеть это хоть раз в жизни, не обязательно тащить свой зад в Заполярье. Достаточно дождаться Судного дня, чтобы узреть сияние над собственной крышей и умереть!       В салоне Камаро стояла полная тишина. Каждый присутствующий проживал эту трагедию молча, наслаждаясь последними, как они думали, чудом. Но за последние полчаса Дженсен видел ещё одно чудо — лицо Джея, которое необъяснимым образом то и дело появлялось в кадре, на котором всё больше задерживался Дженсен: заострённые черты на молодом лице вызывали очарование, хоть и немного старили их обладателя, сосредоточенный цепкий взгляд приковывал к себе внимание. Сжатые в тонкую линию губы потеряли свою естественный цвет, и Эклзу безумно захотелось прикоснуться к этим губам, вдохнуть поцелуем в них хоть толику жизни.       Он поймал себя на мысли, продолжая что-то рассказывать о природном явлении, что бессовестно пялится на парня. Но это его уже не смущало — утонченная красота, непосредственность и бесспорный интеллект Джея его пленили. А ещё недавние объятия и биение сердца хранили тепло в каждой напряжённой клеточке тела фоторепортера.       — Скажи что-нибудь, Джей, — собственный, чуть охрипший, голос удивил Эклза. Дженсен буквально нутром чувствовал тревогу Падалеки, когда тот внезапно повернулся к камере и приготовился высказаться.       К счастью, съёмка через объектив позволяла легально наблюдать за широкой гаммой эмоций, которая читалась на лице Гения. Это было удивительное и в тоже время завораживающее зрелище.       — Как я уже сказал, — Джаред жестом руки указал направление. — Магнитные полюса Земли смещаются, поэтому мы можем наблюдать небесное сияние в южных широтах. Все это жутко и интересно одновременно. Думаю, к утру мы можем лишиться спутниковой связи. И это станет меньшим из зол…       — Скажи нам, Гений, какого дерьма нам ещё нужно ждать? Полезно будет услышать твое мнение не только нам, но и, возможно, тем, кто успеет посмотреть это видео. — Кейн подключился к обсуждению.       — Я могу ошибаться, и очень буду на это надеяться, поэтому… хочу предупредить тех людей, кто решился искать убежище вблизи индустриальных объектов. Смещение геомагнитных полей может вывести из строя не только спутники, линии электропередач, но и важные стратегические объекты, такие как, например, гидроэлектростанции или атомные станции. Последствия, надеюсь, понятны всем.       — Твою же мать, парень! Я очень надеюсь, что тебе просто напекло голову, и все это чушь собачья! — Кейн выругался, направив злость на бездушную баранку Камаро. — Мы будем надеяться на лучший исход и на то, что всё же успеем доехать до мифического бункера.       — Старик, не говори так. — Крис сделал предостерегающий жест, на что Падалеки лишь тяжело вздохнул.       — Если у вас есть возможность, то используйте универсальный генератор. Возьмите с собой все средства личной защиты, которые сможете найти, и медикаменты.       — Достаточно, Джей, — Дженсен перевёл фокус на себя, снимая последние секунды видео. — Возможно, это последнее мое видео, возможно, оно кому-то спасет жизнь. Я буду на это надеяться. Но я не прощаюсь, я говорю «до встречи». И пусть Бог, если он есть, поможет всем нам.       Руки дрожали от волнения — Эклз не любил такие моменты, да и расставания ему давались всегда нелегко. Он выключил камеру, скопировал запись на сотовый телефон и отправил в сеть. Значок отправки мигал несколько минут, но небеса услышали их молитву, принимая сообщение.