Лучшее для тебя.

— Всё ещё любишь кататься по ночам? Юри медленно поднимает голову, чтобы увидеть около самого бортика знакомую высокую фигуру. Этот голос он бы ни с кем не перепутал. Принесла нелёгкая. Юри со стоном приподнимается на локтях, садится прямо на лёд и терпеливо ждёт, когда к нему подкатит Виктор. — Решил вспомнить старую программу? — тот продолжает спрашивать, закручивая вокруг Юри несколько кругов. — Или лишние мысли мешают спать? Прямо в точку. Юри медленно поднимается на ноги и поясницу простреливает очередная вспышка боли. — Кто-то хорошо отдохнул? Виктор как обычно легко читает с тела Юри, а тому иррационально хочется прикрыться, хотя он в обычной спортивной форме, в отличие от Виктора. Яркий красно-белый костюм российской сборной до сих пор очень ему идёт. Юри проводит рукой по волосам, стряхивая прилипшие льдинки, и не успевает среагировать, когда тяжёлое тело прижимает его к бортику. — Хорошо ли тебя трахает наш Юрочка? — голос вязкой патокой забирается в уши, руки оглаживают подрагивающие плечи, а сам Виктор пристально всматривается в лицо Юри. Не соврать, не спастись. Ледяной взгляд готов заморозить всё вокруг. — Отпусти! Что ты творишь? — Юри пытается вырваться из стальной хватки, но ему не дают. Чужие пальцы, ловко забираясь под кофту, сжимают соски, вызывая громкий протяжный стон. «Какая же ты шлюха, Кацуки», — думает про себя Юри, запрокидывая голову, позволяя целовать и посасывать нежную кожу шеи. Он теряется в эмоциях, которые ощущаются слишком остро и так правильно, что не дают сопротивляться. — Я знал, что скучаешь, — шепчет Виктор, покусывая мочку уха. — Зря ты связался с Юрочкой. Зря. Я-то гораздо лучше. Напомнить? Юри так устал, так вымотался за этот очень длинный, насыщенный событиями день, что кивает, словно болванчик. Он действительно жутко соскучился по этим рукам, пальцам, которые проворно забираются в штаны, чтобы начать ласкать и поглаживать уже давно вставший член. Возбуждение простреливает позвоночник, а ноги предательски разъезжаются на скользком льду. — Нам нужно снять коньки. Это опасно, — Юри пытается достучаться до Виктора, но тот снова нападает на его рот, целуя с такой силой, будто желает высосать душу, хотя она и так принадлежит только ему. Юри позволяет творить с собой всё, что заблагорассудится, впервые за долгое время ощущая себя на своём месте. — Секс на льду мы ещё не пробовали, — Виктор, похоже, в восторге от сложившейся ситуации, а Юри покорно разворачивается к бортику. Холодные ладони оглаживают спину, задирают кофту, пока Юри фиксирует ноги и выкидывает лишние мысли из головы. Тело горит, плавится под прикосновениями любимого человека, разительно отличаясь от предыдущего опыта с Юрием. Пальцы Виктора двигаются очень точно, правильно, задевая нужные точки. — Ты ведь уже готов? Растянут? — чужая рука ловко приспускает штаны вместе с трусами и обхватывает член. Несколько плавных движений вверх и вниз, чтобы размазать естественную смазку, завершают жаркие поцелуи. Для удобства Юри поворачивает голову, с трудом держась на ногах, а Виктор кажется, наоборот находит свою точку опоры. — Как же я соскучился, — шепчет он, проводя пальцами между ягодиц. — А ты, как я вижу, только что из постели? Ну и как? Юрочка удовлетворил? Юри лишь отрицательно мотает головой. Пальцы тут же надавливают на ещё расслабленные мышцы, толкаются внутрь и быстро находят правильное место, от прикосновения к которому Юри кричит, цепляется за бортик, подрагивая всем телом. — А вот и оно, — рычащие нотки, забираются под кожу, палец надавливает ещё несколько раз. Виктор давно пустил корни в сердце Юри, опутав его, словно колючей проволокой, и теперь уже нет шанса, что когда-нибудь отпустит. Только он один умудряется настолько виртуозно обращаться с его телом. Юри закрывает глаза, теряясь в ощущениях. — Расставь ноги шире, — звучит, как приказ. Юри слушается. С задранной до груди кофтой, со спущенными штанами, ночью на катке, он собирается отдаться человеку, которого любит, кажется, всю свою сознательную жизнь. Чего уж тут стесняться. — Мы упадём, — он с трудом подбирает слова. — Коньки… — К чёрту коньки, — Виктор сплёвывает на ладонь. — У меня ничего нет. Потерпишь? — спрашивает он Юри, но даже не дожидаясь ответа, быстро толкается внутрь, медленно раздвигая своим членом податливые стеночки сфинктера. Юри красиво прогибается в спине и тихо скулит от боли. Левая нога так и норовит отъехать в сторону. Юри старается зацепиться зубцом, ощущая всем телом каждый новый толчок. Виктор вбивается в него с такой силой, что под пальцами крошится бортик. Ещё немного и Юри закричит. Происходящее безумие почему-то кажется правильным. В голове больше нет сомнений. Он любит Виктора и тот отвечает ему взаимностью, шепча на ухо знакомые слова на русском. Только Юри чувствует, как горячая пружина затягивается внизу живота, как внутри давит и чужая сперма неприятно холодит кожу, стекая по ногам. Через минуту Виктор разворачивает его спиной к бортику. — Теперь твоя очередь. Он падает на колени и берёт член Юри в рот почти сразу до самого основания. «Навык-то не растерял», — мелькает у того в голове, а дальше все мысли затмевают куда более насущные проблемы. Чавкающие звуки, слюна, текущая по подбородку, не должны так возбуждать, но Юри заходится криком, выплескиваясь в чужой жаркий рот, и изо всех сил старается удержаться на скользкой поверхности. Колени подкашиваются. Он еле-еле успевает натянуть штаны, когда падает на лёд рядом с Виктором, интуитивно ища его губы. Жажда почувствовать собственный вкус оказывается сильнее брезгливости. Поцелуй затягивается. Чужие руки добавляют остроты, поглаживая расслабленное после оргазма тело. Наконец Виктор отрывается от Юри, помогает ему подняться, и почти на себе тащит в раздевалку. — Ты совсем не ешь что ли? — он расшнуровывает коньки, бросая обеспокоенные взгляды в сторону Юри. — Никогда ведь не выглядел таким худым. Юри сидит, прикрыв глаза, чувствуя в голове звон, а в теле пока несильные отголоски боли. Завтра точно не сможет нормально свести ноги, мышцы дрожат от перенапряжения. — Я ем, просто не могу набрать вес. — До сих пор переживаешь? Поэтому? — Виктор приседает перед ним на колени и смотрит так проникновенно, что у Юри сбивается дыхание. Тонкие пальцы проворно расправляется со шнуровкой на его коньках, мягко очерчивают каждый наливающийся кровью синяк. Юри молчит, не зная, с чего начать, но Виктор опережает его. — Я вот переживаю. И вообще, чувствую себя последней скотиной, что тогда отпустил тебя. Мне стоило остановить, прислушаться и что-то изменить в своей жизни. Я идиот. — Мы оба идиоты, — устало соглашается Юри, благосклонно принимая помощь. Он плохо передвигает ноги, поэтому Виктор почти несёт его в свой номер, по пути продолжая самобичевание. Они падают на расстеленную кровать и мгновенно отрубаются, чтобы наутро проснуться от громкого стука в дверь. — Какого чёрта вы ещё спите? — Джей-Джей врывается в комнату, распространяя вокруг себя непрошибаемую ауру уверенности. — Скоро утренняя тренировка, а оба наставника где-то шляются. — Спасибо, что приехал. Виделся с Юрой? — Юри с трудом находит очки и ловит на себе счастливый, но усталый взгляд Виктора, который ещё во вчерашней одежде, старается пригладить растрёпанные после сна волосы. — Мы встретились сегодня за завтраком, — Джей-Джей проходит в комнату, сочувственно разглядывая заспанных любовников. — Только тебе пока лучше с ним не разговаривать. — Он знает? — Виктор отворачивается к шкафу, вынимая чистую одежду. — Откуда? — Говорит, что случайно видел вас. Вчера на катке. — Плохо, — расстраивается Юри, со стоном поднимаясь с кровати. — Ему сегодня произвольную катать, а он эмоционально нестабилен. — Он всегда «эмоционально нестабилен», — парирует Виктор. — Ну видел и видел. Прекрати паниковать, а лучше пойдём в душ. У меня сегодня тоже Николай выступает. Забыл? — Только не застревайте там, — Джей-Джей ослепительно улыбается и договаривается встретиться с ними позже, обещая проследить за Юрой. Виктор потихоньку буксирует Юри до ванной. Они медленно моются, сталкиваясь локтями и ногами, но не могут отойти друг от друга даже на пару сантиметров. Ощущение одиночества, которое сковывало их сердца весь прошедший год, наконец-то ушло. — Я так скучал, — Виктор невесомо целует макушку Юри, проводя расчёской по его волосам. — Думал, с ума сойду. — Я тоже, — кивает Юри. — Не знал, куда себя деть. Послушай, Юра просто… — он не заканчивает, чувствуя, как сзади замирает Виктор. — Не надо о нём. Я всё понимаю. Они больше не обсуждают ни отношения, ни Юру, стараясь не нарушить хрупкого равновесия, которое появилось между ними. Они ненадолго заходят в номер к Юри, чтобы потом вместе спуститься на каток, где их поджидает злой, как фурия, Плисецкий и глупо улыбающийся Николай. — Так и знал, — Юра плавным движением закалывает волосы, не обращая внимания на заинтересованный взгляд Джей-Джея. — Не смог удержаться? Юри не знает, к кому из них обращен вопрос, но стойко принимает удар на себя. — Прости, — он тянется рукой к Юре, осторожно дотрагиваясь до его плеча. Непонятно, что можно сказать, как объяснить? Юри вновь чувствует себя предателем. — Не стоит. Мне не нужны твои извинения, — Юра почти бегом бросается на лёд, ища в нём спасение. Юри облегчённо выдыхает. Он тихо переговаривается с Джей-Джеем, пока Плисецкий крошит лёд, а рядом топчется Виктор, делая вид, что не заинтересован. Нужно держать лицо, хотя бы пока. — Так и знал, что этим закончится, — Джей-Джей отслеживает взглядом светловолосый ураган. — Предупреждал же. — Да-да. Предупреждал, — со вздохом соглашается Юри и чувствует себя последней шлюхой. Переспал с двумя мужчинами за одну ночь. Давно ли его сексуальная жизнь стала настолько насыщенной. Откуда чего берётся? — Что будешь делать? — Джей-Джей поворачивается, нарочно солнечно улыбаясь смотрящему в их сторону Виктору. — Как станешь выкручиваться? — Не знаю, — Юри опускает плечи. — Тогда я тебе скажу. Юру я возьму на себя, а ты хватай своего Виктора и беги. — Бежать? Куда? — Юри распахивает глаза, и Джей-Джей в который раз удивляется неопытности этого давно уже не мальчика. Как можно быть таким наивным? — Беги куда-нибудь подальше. В Японию, например. Но только когда Юра выиграет Гран-при. Юри смущённо улыбается, чувствуя, как тугой узел в груди постепенно рассасывается. Становится легче дышать. Это последний этап до финала, что они будут делать? Как общаться? А Виктор? Ситуация разрешается сама собой. Юра, взбудораженный случившимся, превосходит самые смелые ожидания. Он выигрывает, даже после странноватого напутствия Юри, который внезапно сжимает в объятиях и плачет, постоянно повторяя: «Прости-прости-прости меня!» На льду невидимые самурайские мечи Юры со свистом разрубают воздух, у окружающих перехватывает дыхание. Эмоции зашкаливают. Николай на втором месте, и с катка он уходит с Виктором, а Юри плетётся за Джей-Джеем и Юрой. Последний его игнорирует что, несомненно, плохо отражается на эмоциональной составляющей их маленькой сплочённой команды. — Я должен выиграть, а у тебя со мной контракт, — напоминает Юра, когда они сидят в кафе отеля, только что закончив очередное интервью. Джей-Джей незаметно кивает, словно они вдвоём уже всё обсудили. Юри даже не удивляется. — Знаю, — он вяло ковыряется в тарелке с каким-то непонятным салатом. — Если выиграю, можешь катиться к своему Никифорову, — Юра впервые за день встречается с ним взглядом. — Не думай, я не останусь один. Юри дёргаясь, смотрит на Джей-Джея. Тот копается в своём телефоне и, кажется, вообще ничего вокруг не замечает. Вот значит как. — Тогда я могу идти? Встретимся в аэропорту? — Юри уже прокручивает в голове, сколько времени осталось до вылета, и успеет ли он повидаться с Виктором. — Беги, давай. Принц дождался-таки свою принцессу, — говорит Джей-Джей, — и года не прошло, — отрываясь от экрана, он подмигивает Юрию. Юри впервые за всё время видит, как тот хохочет. Ярко, открыто, запрокидывая голову назад. Юри не понимает: чего здесь смешного? — Только ждать тебя мы не будем, — Юра, всё ещё улыбаясь, изо всех сил пытается сделать суровое лицо. — Билеты менять тоже. Так что, Золушка, давай, не опаздывай. Джей-Джей согласно кивает. — Туфельки береги, — напутствует он. «У них уже общие шутки», — думает Юри, не понимая смысла, но всё-таки решает сбежать от греха подальше, раз разрешили. В номер Виктора он стучится со смешанным чувством, подавляя волнение, но когда распахивается дверь и родные руки втягивают внутрь, становится очень жарко в груди, дыхание сбивается. «Всего два часа. Осталось всего два часа», — напоминает себе Юри, отвечает на поцелуи, дотрагиваясь до чужой горячей кожи, и задыхается от восторга. Теперь можно делать всё, что заблагорассудится, не обращая внимания на прошлые обиды. Виктор не даёт и рта раскрыть, увлекая за собой на кровать, поэтому Юри решает оставить разговоры на потом. Он выскальзывает из постели спустя два часа, специально отворачиваясь от задремавшего Виктора. Зачем снова себя мучить? Они ведь расстаются только до Гран-при, а дальше… Дальше ещё стоит обсудить. Если Виктор действительно готов измениться, тогда Юри пойдёт на всё, чтобы быть рядом. *** — Уже лучше? — в самолёте Юра сочувственно смотрит на сидящего рядом Юри. Они с Джей-Джеем заперли его с двух сторон. Видимо, чтобы не сбежал прямо перед вылетом. Юри уплетает вторую порцию обеда. — Хочешь, возьми ещё одну? — Юра с нежностью стирает с его щеки соус и под громкие вопли отбирает у Джей-Джея тарелку. — Поделись с болезным. Видишь, как оголодал. — А как же я? — негодует Джей-Джей. — Дома поешь. Хочешь, я тебе что-нибудь приготовлю? Пирожки по дедушкиному рецепту? Жареную картошку? Суп? Я умею! — Очень хочу, — щёки Джей-Джея покрываются румянцем, а Юри хочется смеяться. Они оба такие милые. Наблюдать начало зарождающихся отношений — это удивительно. Оба неуверенные, бросающие друг на друга жаркие взгляды: такие смешные. Интересно, а Юрочка догадывается, что Джей-Джей ждал так долго не просто ради спортивного интереса? Он тот ещё собственник, поэтому не отпустит одного даже на праздники к дедушке. Видно, что парень серьёзен и как минимум завтра же расскажет своим родителям, кстати, сидящим на ряд впереди, что Юра его парень, а как максимум — потащит регистрировать партнёрство. Юри прикрывает глаза, даже кожей ощущая теплоту чужих взглядов. Зря он сел между этими влюблёнными. Правда, его не спрашивали. С Виктором он разговаривал уже в такси и сейчас со смешанным чувством вспоминал сбивчивую речь похожую на клятву. — Ты единственный, кто воспринимает меня со всеми недостатками, превращая их в достоинства. Кто слушает, что я говорю. Действительно слушает. Кто верит в меня, даже несмотря на то, что иногда я сам в себя не верю. Единственный, кто дарит мне вдохновение. Кто любит меня совершенно безвозмездно, не требуя ничего взамен, и соглашается на эксперименты, какими бы сумасшедшими они не казались окружающим. Ты лучшее, что случалось со мной в этой жизни. Я люблю тебя. Юри жалеет, что не успел записать это признание, чтобы сейчас прослушать ещё раз. Хотя мозг почти дословно воспроизводит простые слова, потому что они произнесены человеком, который действительно важен. Юри хочет сказать что-нибудь такое же проникновенное, но может лепетать лишь жалостливое: «Я тоже. Я тоже». — Я прилечу к тебе через неделю. Закончу некоторые дела и прилечу, — обещает Виктор прежде чем отключиться, и Юри облегчённо вздыхает. Теперь чёрная полоса в его жизни закончилась и он, наконец, понял, что самое лучшее для него это то, что находится совсем рядом. Стоит только протянуть руку.