Мое солнышко

Выходные прошли более-менее нормально. Никто за это время Леру не беспокоил, даже младшая сестра больше не заикалась о работе Миронюк. Мать же все время улыбалась, словно ни в чем не бывало, и ловко лепила пельмени на обед. Странно, но именно в этот момент Лере удалось вздохнуть спокойно. Боль от слов Шевцова поутихла, когда девушка оказалась на ринге. Выплеснуть всю обиду на соперника, она в свою очередь тоже получила в челюсть да по ребрам, за что потом выслушивала возмущение Ивана. Глядя, как мужчина размахивает руками, меряя шагами ее маленькую комнатушку в клубе, Лера зализывала раны, аккуратно приклеив пластырь к рассеченной брови. Ваня же, подправив очки, сползшие на кончик носа, горько вздохнул и вызвался довезти упрямую девушку до дома, на что получил мгновенный отказ. Миронюк посетило острое желание прогуляться по ночному городу, предаться мыслям и вдохнуть в легкие загазованный автомобилями воздух. Сейчас же, аккуратно обходя младшеклассников, Лера шла по шумному школьному коридору, упрямо поджав губы. Утро понедельника выдалось пасмурным, хмурым, и настроение брюнетки только способствовало погоде за окном. Идти на учебу Миронюк совершенно не хотелось, но и оставаться в квартире наедине с матерью тоже не было спасительным выходом. Пришлось натянуть куртку и отправиться грызть гранит науки в четырех ненавистных стенах. Одноклассники Леру не заметили, на что лишь та про себя довольно улыбнулась, бойкот оказался как нельзя кстати. Только Топова как-то ехидно растянула пухленькие красивые губки и сразу же отвернулась, гордо вздернув подбородок. Шестерки первой красавицы о чем-то весело щебетали, жеманно взмахивая ручонками и прикрывая глаза. Лера даже и не вслушивалась в беседу этих пустоголовых куриц, однако упоминание Аней одного из одноклассников, словно приковало Миронюк к месту. - Ох, девочки, - мечтательно закатила глаза Топова, стоя вполоборота к Лере и не замечая состояния той. – Как он хорош в постели! Что-то больно резануло в груди у Леры, когда шестерки с восхищением в глазах слушали о похождениях рыжей, которая не забывала томно вздыхать, вспоминая вечер с Шевцовым. А то, что это был именно он, Лера не сомневалась. Кроме него в школе больше не было счастливчиком, с которыми Топова смогла бы провести ночь. Брюнетка на ватных ногах добралась до последней парты, с удивлением уставившись на свою потертую старенькую сумку, которую оставила в школе на прошлой неделе. Тогда после разговора с директором Лера не решилась возвращаться обратно в класс, наплевав на свои убогие пожитки: всего-то пара учебников, тетрадей да погрызенных ручек. Но сейчас сумка с целости и сохранности мирно лежала на парте, а Миронюк оглянулась, чтобы увидеть доброго самаритянина, услужливо сохранившего ее вещи. Взгляд девушки упал на Инну, сидевшую на другом конце класса, которая по привычке покачивалась на стуле, закинув ноги на парту. Они до сих пор не разговаривали. Лера не могла простить однокласснице пари с Шевцовым, а Инна и вовсе не торопилась с объяснениями, словно произошедшее ее никаким боком не касалось. Она вообще апатично стала относиться к окружающим, даже с Владом толком не разговаривала. Миронюк медленно села на стул, все еще не сводя пристального взгляда с Короленко. Что-то изменилось. Лера нутром чуяла кардинальные перемены в однокласснице, пусть Инна и вела себя как обычно. Те же ленивые, неторопливые движения, спокойное выражение лица, в которое так яростно всматривалась брюнетка. Странное чувство какой-то опасности и неизбежности поселилось в груди. Инна медленно повернула голову. Никогда Лера не видела подобного взгляда: потухший, мутный и какой-то не живой, как у фарфоровой куклы, которую отец как-то подарил Миронюк на день рождение. И них тоже были такие же яркие, но мертвые глаза. Тональный крем на пару с пудрой не могли скрыть бледный оттенок кожи и синих кругов под глазами. Весь вид девушки говорил о том, будто она не спала несколько ночей подряд. Лера скользнула взглядом, с ужасом отметив про себя, что Инна заметно похудела, щеки впали, а на тонких бледных запястьях Миронюк заметила несколько маленьких синяков. Тревога всколыхнулась, а потом и вовсе разразилась оглушительной сиреной, затмить по громкости которую не смог школьный звонок. Но брюнетка отвернулась, больше не в силах смотреть в потускневшие глаза, и уткнулась носом в свою сумку, от которой еле заметно потянуло цветочными духами Инны. Лера даже не подняла голову, хотя ясно услышала, как в кабинет вошла учительница русского языка и литературы, о чем-то мирно беседуя с Шевцовым. Девушка просто не желала видеть одноклассника, все еще тая обиду за тот случай. Но больше всего она злилась на саму себя, что никак не могла разобраться со своими чувствами и эмоциями, которые все никак не хотели утихать внутри. Миронюк потрясла головой и снова уткнулась носом в сумку, слушая преподавательницу, при этом стараясь педантично разложить все мысли по полочкам. Какого черта она вообще обижается на Шевцова? А в том, что это была именно обида, Лера вообще не сомневалась. Девушка медленно прокручивала в голове события минувших дней, с того самого момента, когда парень присел к ней на лабораторной по биологии, а потом еще и порывался проводить до дому. Вспомнив, как Шевцов лежал в луже, задумчиво рассматривая небо, брюнетка приглушенно хихикнула, но вновь взяла себя в руки, продолжая копаться в собственных чувствах. Странно, но даже в тот вечер, когда Влад разорвал рукав ее куртки, Лера даже не смогла злиться на парня. Сейчас она все списывала на усталость после ринга, на стресс, да на что угодно! Только не на то, что сейчас услужливо подсказал внутренний голос. «Влюбилась?», - ехидно хихикнул он и тут же спрятался от гневного потока устремившегося куда-то в район живота. Лера покачала головой, прогоняя наваждение. Нет, просто это было совсем не привычно ощущать, как о тебе кто-то заботится. Кто-то совершенно чужой, но девушка прекрасно знала, что обычно после вот таких забот потребую плату. «Я преследую личные цели», - как некстати вспомнились слова Шецова. - И что за цели ты преследуешь? – тихо пробормотала девушка, все же подняв голову, и посмотрела на прямую спину одноклассника, записывающего что-то в тетрадь.

***

Вечером стало холодно. Мороз внезапно ударил по городку, замораживая лужи, и девушка выдохнула воздух, который превратился в клубы густого пара, исчезающего в ночи. Фонари скудно освещали узенькую улочку, ветер завывал в мрачных серых пятиэтажках, а где-то далеко завопила пожарная сирена, постепенно утихая. Девушка сильнее натянула капюшон на голову и прибавила шаг, надеясь к ужину поспеть домой. Чтобы сохранить время она решила немного сократить путь и юркнула в темный переулок. Света здесь практически не было, и приходилось надеяться на зрение, которое, слава богам, не подводило ее. Гаражи угрожающе чернели, а ветер, резко подув в лицо, скинул с головы капюшон и принес обрывок чей-то фразы. Девушка, затаившись на месте, превратилась в слух, всматриваясь в темноту. Впереди угадывались силуэты, медленно приближавшиеся к ней. Мышцы напряглись, вытянулись в струнку, но она старалась выглядеть спокойной, не взирая на холодный пот, в мгновение ока покрывший спину. - И кто тут у нас? – довольно протянул мужской голос, приближаясь к ней. Девушка промолчала, надеясь, что эти неприятные субъекты отстанут, но ошибалась. Силуэты превратились в шестерых парней, которые прогулочным шагом направлялись в ее сторону. - Какая симпатичная девушка, - облизался один из них, окидывая похотливым взглядом хрупкую фигурку, кутающуюся в черную куртку с глубоким капюшоном. - Дай пройти, - холодно проговорила она, медленно шагнув в сторону. Высокий детина преградил дорогу, растянув губы в веселой улыбке. Девушка попробовала обойти парня, но потерпела фиаско, оказавшись зажатой в кольцо. Хулиганы довольно ухмылялись, рассматривая свою жертву. - Куда же вы спешите? – протянул все тот же парень, продолжая раздевать и насиловать ее взглядом. – Не хотите ли провести хорошо время? - Нет, - послужил короткий твердый ответ, и попытка вырваться вновь оказалась неудачной. - Ну, что же вы такая упрямая, - печально вздохнул парень, наблюдая за жалкими попытками жертвы выскользнуть из этого кольца, зажимающего словно в тиски. - Иди к черту. Парни довольно присвистнули, ехидно скалясь. Девушка недовольно повела плечами, сжимая кулаки в карманах куртки, и внимательным взглядом окидывая ублюдков, столпившихся вокруг. В уме она производила расчеты, чтобы расчистить себе путь к дому. Главное, вырваться из плотного кольца, а уж дальше можно будет убежать, петляя по переулкам. Благо она знала этот район, как свои пять пальцев, да и необходимая улица находилась не так уж и далеко. - Повтори, что ты сказала? – пропел один из них, доставая откуда-то из-за спины биту. Остальные вновь довольно ухмыльнулись, а девушка громко сглотнула. Медлить было нельзя. Потенциальная жертва тенью скользнула к парню с битой, с силой впечатав кулак в челюсть. Не ожидавший подобной прыти от девчонки, тот запрокинул голову, медленно валясь на асфальт. Она успела прихватить биту, выскользнувшую из ослабевших рук, и сжала деревянную ручку до хруста в пальцах, напряженно наблюдая за остальными. Парни с боевым кличем кинулись на девушку, сразу же получив битой по загребущим ручонкам. Индивидуум, получивший первым в челюсть, на удивление быстро оклемался и сильно пнул жертву по щиколотке, отчего девушка, выкинув биту, ухватилась за поврежденную конечность. - Сука, да я тебя расчленю! – взвыл парень, кинувшись на нее. Жертва с трудом отражала удары, несколько раз ощутимо получив по ребрам. Парни целились в лицо, лезли друг на друга, стремясь только повалить девчонку на землю, где у нее больше не осталось бы шансов подняться. Кровь лила из рассеченной брови, но вытереть правый глаз не было времени. Сбитые кулаки саднили, бок ощутимо покалывал, когда ей удалось уложить одного из них. Кровь хлынула из сломанного носа, а парень громко взвыл, прижимая руки к своему лицу. В голове девушки внезапно что-то щелкнуло. Адреналин забурлил по венам, вскипятив кровь, словно второе дыхание открылось. Казалось, что внутри больше не осталось ничего человеческого, лишь это ненормальная, какая-то звериная жажда крови. Истерический смех переполнял ее, губы складывались в сумасшедшую улыбку, а в глазах плясали чертики. Девушка вывернула чью-то руку, ломая конечность. Этот хруст кости для нее казался райской музыкой, что на мгновение она застыла, наслаждаясь гримасой боли на чужом лице. Нога прицелилась в коленную чашечку, но промахнулась, а за грубую ошибку жертву наградили ударом в солнечное сплетение. Она открыла рот в беззвучном крике, пытаясь вдохнуть. Сложилось ощущение, что кислород выкачали из легких, закупорив трахею пробкой от бутылки. - Ублюдки, - прохрипела девушка, прижимая окровавленные руки к груди, исподлобья взглянув на покалеченных, но все еще решительных парней. Кто-то довольно хмыкнул в тот момент, когда затылок обожгло острой болью, а в глазах заплясали звездочки. Ноги молниеносно подкосились, превратившись в нечто из ваты, не удержав бренно тело в вертикальном положении. Девушка, словно в замедленной съемке, упала на колени, покачиваясь от слабости. Голова стала пустой, чугунной, а каждый звук эхом отзывался в ее ушах. Удары градом посыпались на нее. Болело все: голова, руки, ноги. Ребра нещадно ныли, опасно хрустя под тяжелыми пинками, кожа саднила, а одежда была насквозь промокшей. Вода, кровь, пот – смешалось все, превратившись в какую-то адскую смесь. Последнее, что Лера запомнила, это был разрывающий барабанные перепонки сигнал автомобиля и сильные руки, подхватившие ее. P.S: Первая попытка написать... Экшн? На мой взгляд, как такового тут нет:DDD