Наше фирменное заклинание

      — Ох, Гарри! — Гермиона обняла друга, поднявшегося из-за столика, чтобы поприветствовать ее. Они уже в третий раз за неделю договаривались вместе пообедать, но кто-то из них все время отменял встречу из-за срочных дел. — Я так рада тебя видеть! — девушка сняла плащ и поспешила занять соседний стул еще до того, как молодой человек успел отодвинуть его для нее.       Запахи вкусной еды пробуждали аппетит. На улице Уайтхолл было много подобных заведений, но в этом уютном маггловском кафе всегда вкусно готовили и подавали традиционные домашние блюда, к которым оба они по разным причинам питали особую привязанность. Гермиона чувствовала ностальгию по тем временам, когда она жила с родителями. А Гарри, должно быть, как будто оказывался в любящем доме, которого никогда не имел. Или вспоминал ужины в Норе, которых им обоим порой не хватало.       Гермиона любила обедать в центре маггловского Лондона еще и потому, что всегда могла встретиться здесь с мамой. Раньше, когда девушка жила с родителями, они часто устраивали чаепития с чашками, разрисованными большими цветами, кружевной скатертью и вкусным печеньем. И во время этих чаепитий Гермиона могла рассказать маме все, что у нее на душе. Теперь же, после того как они съехались с Роном, эта традиция ушла в прошлое, и маме с дочкой так хотелось хоть ненадолго вернуть те полные очарования и тепла вечера. Занятость Гермионы редко позволяла им встречаться — и эти встречи она всегда назначала рядом с работой. К счастью, Гермионе уже давно не приходилось объяснять маме многие вещи. Такие, как, например, почему она идет на работу через общественный туалет (1). Миссис Грейнджер давно уже привыкла ко многим странностям в жизни ее единственной дочери и никогда не задавала лишних вопросов.       — Я тоже рад тебя видеть. Ты куда-то торопишься? — с интересом спросил Гарри, усаживаясь на свое место напротив подруги.       — Нет, просто в последнее время в моей жизни случилось столько событий! — всплеснула руками Гермиона и тут же пододвинула к себе тарелку томатного супа. — Спасибо, что заказал мне обед. Я ужасно проголодалась. Я так увлеклась работой, что забыла позавтракать, — поделилась она.       — Вижу, в твоих рабочих буднях произошли изменения, — улыбнулся Гарри. — После перевода ты была такой мрачной. А теперь просто сияешь. Расскажешь, чему ты обязана такими переменами?       — Ну… — протянула девушка, отправляя в рот очередную ложку супа, — я расследую свое первое дело. Вообще-то это секретная информация. Так что я не могу ее разглашать. Но это касается применения темной магии против магглов. Тебе нужен соответствующий допуск.       — А помнишь, было время, когда мы ничего не скрывали друг от друга? — поддел ее Гарри.       — Да… а над чем ты сейчас работаешь? — в ответ поинтересовалась Гермиона.       — Это секретная информация, — самодовольно парировал Поттер, после чего оба засмеялись. Но затем он понизил голос до шепота: — Все еще пытаемся разобраться, правда ли, что кто-то видел пропавшего после битвы за Хогвартс Треверса, или его действительно тогда расщепило на мелкие кусочки. Сегодня утром пришло очередное сообщение, что его видели в Бирмингеме. Двое наших туда уже аппарировали, но ничего не нашли. Вот думаю отправиться туда через некоторое время, когда все уляжется. Может быть, плащ-невидимку захвачу. Понаблюдаю. Гермиона нахмурилась. Она всегда переживала за Гарри, но его работа была опасной, и с этим ничего нельзя было поделать.       — Будь осторожен, — попросила она.       — Как всегда, — ответил Гарри.       — Что еще нового? Как там Джинни? — девушка решила сменить тему. Хоть они с подругой и виделись совсем недавно, отмечая ее день рождения в кругу семьи Уизли, она всегда по ней скучала.       — А как ты думаешь? — Гарри развел руками. — Постоянно говорит только о свадьбе. Какие цветы выбрать, на какую громкость зачаровать поющие фонтаны и как правильно использовать «Метео Реканто», чтобы не дать дождю испортить праздник.       Это было очень похоже на невесту Гарри. Однажды, когда они с Гермионой вдвоем гуляли на Косой Аллее, Джинни неожиданно остановилась у витрины магазина «Твилфитт и Таттинг», где заметила целую полку маленьких фиалок, сделанных из тончайшего шелка. Увидев блеск в ее глазах, Гермиона поняла, что они обе думают об одном и том же: эти цветы идеально подошли бы к подвенечному платью Джинни, на примерке которого Гермиона присутствовала уже не однажды. Цветы украсили бы платье, придавая ему неповторимую изюминку. Но «Твилфитт и Таттинг» продавали элитную дорогую одежду, и Уизли вряд ли когда-либо ступали на порог этого магазина. Гермиона хотела купить их для Джинни, но та запретила и сказала, что никогда не примет такого дорогого подарка. И будет счастлива выйти за Гарри в любом платье, с фиалками на нем или без. Казалось, это было вчера, но на самом деле — в начале лета. Неужели так быстро пролетело время? И с тех пор воодушевление Джинни от предстоящей свадьбы ничуть не угасло. Она давно и трепетно ждала того дня, когда они с Гарри наконец смогут принести друг другу клятвы в любви и верности. И Гермиона была уверена, эти слова будут непременно идти от самого сердца.       Так что же не так с самой Гермионой? Почему она не озабочена хлопотами относительно собственной свадьбы, и они с Роном до сих пор даже не выбрали дату? Вместо этого Гермиона целыми днями пропадала на работе, и ни о чем другом не могла и не хотела думать. Неужели она совсем не хочет выйти за Рона? Услышать его искренние, сказанные в церкви, слова, обменяться кольцами и с гордостью носить свое на безымянном пальце? Разве она не любит Рона? Конечно же, она любит Рона. Она любила его еще со школы. Он самый открытый, чуткий, честный, добрый и достойный человек из всех, кого она знает. Он тот, кто всегда думал о других больше, чем о себе. Рон подолгу сидел у ее кровати, когда она окаменела на втором курсе. Ради нее в том году он даже смог перебороть свой страх перед пауками. А после побега из Малфой-мэнора, где Беллатриса Лестрейндж пытала Гермиону, Рон не отходил от нее в Ракушке, заботясь и делая все, чтобы она скорее поправилась. Именно он во время битвы за Хогвартс предложил эвакуировать домовых эльфов из кухни школы. А когда Рон с Гермионой отправились в Австралию, чтобы вернуть память ее родителям, он произнес за нее контрзаклятье, потому что она была слишком взволнована и не смогла этого сделать. Он всегда поддерживал ее. Гермиона знала, для Рона важны и дороги простые вещи: семья, дети, близкие люди, он готов отдавать им свое тепло. Воспитанный своим отцом, он никогда не кичился своей чистокровностью и ценил людей не за статус крови, а за то, кем они являлись в действительности. Он всегда смотрел на людей, а не на их связи или деньги. Он — тот, с кем она хотела бы прожить всю свою жизнь. Но почему она не торопится так же, как Джинни, не мечтает о свадебном платье, поющих фонтанах, первом танце? Возможно, в глубине души Гермиона знала ответ на свой вопрос.       Правда была в том, что она не видела себя в роли жены и матери. Она никогда не была одной из тех, кто хотел бы провести полжизни, воспитывая детей, готовя обеды и ужины, убирая дом. Она хотела добиться чего-то. Но совпадали ли их с Роном желания? Он всегда говорил, что готов подождать, пока она сделает карьеру, но всякий раз, когда он держал на руках Виктуар, девушка понимала, что это ожидание не принесет ему радости. Так что, несмотря на то, что они с Роном были сильно привязаны друг к другу, оставалась вероятность, что в этом браке кто-то из них окажется несчастен. Может быть, они просто не подходили друг другу? Может быть, они были созданы для разных вещей? Гермиона мечтала приносить пользу и помогать людям, с малых лет она прилагала усилия, корпела над книгами, училась мастерству волшебника, она хотела стать кем-то... кем-то выдающимся. А Рона, кажется, полностью устраивала торговля волшебными приколами, несмотря на то, каким талантливым магом он был и как много мог бы добиться. Куда пропал тот самый Рон, который спас ее от тролля на первом курсе? Где тот, кто так умело защищал Тонкс во время операции «Семь Поттеров», ловко бросая заклинания в движущиеся мишени — тот, о котором Нимфадора отзывалась с неподдельным восхищением? Почему теперь он зарывает свой талант в землю? Он изменился. Гермиона и раньше все это понимала, но до свадьбы было так далеко, и она отгоняла от себя эти мысли, наслаждаясь обществом Рона, переживая все до одной счастливые минуты с ним и стараясь не думать о будущем. Но теперь близился день, когда она уже больше не могла этого делать. Она должна была взглянуть правде в лицо, принять решение. Но какое? Любой из вариантов разбил бы сердце им обоим. Почему у нее с Роном было все так сложно? И в противовес этому, как просто, легко и естественно все было между Джинни и Гарри.       — Ну, по крайней мере, она теперь не говорит все время о квиддиче, — подытожил Гарри. — А как у вас с Роном?       — Ох, — девушка отложила ложку. Гарри часто обескураживал ее своей проницательностью. Но она не хотела посвящать друга во все свои душевные метания. Ему хватало и своих проблем, а он должен быть сейчас наконец-то счастлив и воодушевлен так же, как и его невеста. — Я не знаю, — Гермиона действительно не представляла, что ответить на его вопрос, но и лгать не было смысла. Гарри все равно догадывался, что не все так гладко, как хотелось бы. — То у нас все хорошо, а то начинаем ссориться. Иногда мне кажется, что мы совсем не понимаем друг друга. А порой… знаешь, все было гораздо проще, когда мы были втроем… — девушка опустила глаза, разглядывая белоснежную, как едва выпавший снег, скатерть. Как холст, на котором можно было бы нарисовать все, что душе угодно. Как ее жизнь сейчас — и только от нее самой зависит, какую дорогу она проложит себе.       — Послушай, Гермиона, — Гарри накрыл своей ладонью руку подруги. — В последние четыре года на Рона многое свалилось. Их семья переживает утрату. Да, прошло немало времени, и они отлично держатся, но горе никуда не делось. Джинни до сих пор иногда плачет по ночам. А Рон… он держит все в себе, — голос друга дрогнул, и он ненадолго замолчал.       Гермиона оцепенела. Она так погрузилась в собственные проблемы, что и сама не заметила, насколько отдалилась от любимого человека. Закрутившись в водовороте трудовых будней, она забывалась, но как справлялись с потерей остальные? Рону так нужна ее поддержка, а она думает только о себе и своем будущем. Как могла она быть такой глухой к чувствам человека, ближе которого у нее никого нет?       — К тому же, — продолжал Гарри, — у вас скоро свадьба. Рон очень старается показать тебе, что может быть серьезным, надежным, внушать уверенность в завтрашнем дне. Он надеется проявить себя ответственным для того, чтобы создать и содержать семью. Это немалый стресс для него, — Гарри замолчал, после чего взял в руки ложку, чтобы вернуться к обеду. — Из нас троих ты всегда была самой ответственной, и теперь нам очень сложно тебя переплюнуть, — шутя добавил друг. Гермиона улыбнулась. Гарри явно переоценивал ее. Будь она и в самом деле ответственной, она бы расставляла верные приоритеты. На первом месте должен быть только Рон, и так и будет. А остальное она отодвинет на второй план. Разберется с новым делом, а заодно и с непредсказуемым слизеринцем, от которого зависит ее карьера, заслужит повышение — а затем выйдет замуж за своего жениха и будет счастлива, несмотря ни на что.       — О, кстати, — Гарри неожиданно прервал ее размышления, — ты уже получила приглашение на свадьбу МакМиллана?       — Что? Нет еще, — девушка округлила глаза, не веря своим ушам. В прошлом году все вокруг гудели о том, что Эрнест МакМиллан, чистокровный волшебник в десятом колене, наследник одной из состоятельнейших магических семей, ищет себе невесту непременно из древнего рода. Но, кроме Элоизы Миджен, ни одна из претенденток не была одобрена его родителями ввиду их недостаточной чистокровности, богатства и манер. А сама Элоиза Миджен не была одобрена Эрни, поскольку, по словам Рона, она была «страшна, как его чердачный упырь» (которого, кстати, так никто ни разу и не видел, но все были уверены, он непередаваемо ужасен). Так что никакой свадьбы не состоялось. — Так кто эта счастливица? — с интересом спросила Гермиона.       — Элоиза Миджен, — невозмутимо доедая суп, ответил Гарри.       — Хм, но Эрни ведь никогда не интересовался ею, — пожала плечами Гермиона.       — Так вот и я думаю, в чем тут дело, — поддержал ее Гарри, — может, она сделала годовой заказ на любовное зелье в магазине «Всевозможных Волшебных Вредилок Уизли»?       Версия была так нелепа, что друзья хором рассмеялись. Как бы там ни было, Гермиона была рада, что Эрнест МакМиллан все же понял, что внешность — не главное. Что ж, еще одна свадьба в этом году.