Тебе нужен свет лишь тогда, когда он гаснет. Ты скучаешь по солнцу, лишь когда начинает идти снег. Понимаешь, что любишь её, лишь когда отпускаешь. Понимаешь, что тебе было хорошо, лишь когда становится плохо. Ненавидишь дорогу лишь тогда, когда скучаешь по дому. Понимаешь, что любишь её, лишь когда отпускаешь, И ты отпускаешь её…
POV CHRIS
Я ступаю на асфальт и ощущаю мимолетную гравитацию, такое чувство, словно я прямо сейчас оторвусь от земли. Я понимаю, что слишком долго стою перед последней ступенью трапа, не давая возможности другим людям спуститься, но мне плевать. Ноги в буквальном смысле не слушаются меня. Как должен выглядеть нормальный человек по гребаным меркам этой огромной, неживой птицы? Наш рост, похоже, не должен превышать рост гномов из той сказки о Белоснежке. Недовольно ворчу и запрыгиваю в отъезжающий автобус, ютясь между огромным количеством людей. Когда меня начало раздражать это скопление народа? Осло встретил меня проливным дождём несмотря на то, что лето на носу. Замечательно. Остался месяц учёбы, и отец, пока я гостил у них, дал мне ясно понять, чтобы я не облажался. Что-то бурчу, забирая свой багаж с этой раздражающей вращающейся ленты, чуть не поцапавшись с каким-то недоноском и бреду к машине, которую оставил на парковке, когда улетал. На самом деле, я думал, что отъезд поможет моим мыслям очиститься, а телу отдохнуть, но такое ощущение, что напряжение ещё большим комом скопилось внутри меня. С раздражением закрываю багажник и сильно хлопаю дверями, когда скольжу в салон. Легкие, словно лоза, обвивает запах корицы и я, злясь всё больше, поворачиваю ключ зажигания и с визгом выезжаю на трассу. Чувствую, что если ещё несколько раз повторю этот трюк, то поеду менять шины, если уже не пора это сделать. Уже темнеет, а я почти засыпаю за рулем, ведь в самолёте мне никогда не удавалось выспаться, и этот полет исключением не был. Моя голова разрывается от мыслей о рыжей девчонке. Я думал, что смогу разобраться, если буду вдали от неё, но ни хрена подобного. Я ещё больше запутался и теперь не знаю, что с этим делать и как поступать дальше. Какого чёрта ей вообще нужно было появиться у меня на пути? Как сейчас помню первую встречу в том клубе. Она была такой привлекательной, даже притягательной, манящей. Я действительно подумал, что сейчас развлекусь с ней в туалете, что она очередная мадам, которую забуду сразу после того, как вытащу из неё. Но у Мун были другие планы на мой счёт. Чёртова Мун. Останавливаюсь прямо напротив дома. Даже не думаю над тем, чтобы вытащить свой багаж. Просто вылезаю из машины и иду к своему жилищу. Я совершенно измучен. На телефон пришло оповещение из инстаграма, и я разблокировал сотовый, пялясь на экран и уткнувшись лбом в деревянную поверхность двери. Это новое фото Эвы. Скажите мне, чем я думал, когда поставил специальную функцию уведомления о её новых фотографиях. Она здесь такая красивая. Черное платье идеально облегает её фигуру, голова опущена вниз, губы выделены красной помадой, а волосы мягко откинуты за плечи. Она смотрит из-под ресниц… Дерзко? Не скучает по мне? Хмыкаю своим мыслям. А что ты хотел? Уехал, ничего ей не сказав и ждёшь, что она будет кланяться в ноги и спрашивать, что сделала не так? Отпираю дверь и бросаю кожаную куртку прямо на кресло, скидываю кроссовки и иду в свою комнату. Падаю лицом в хрустящие белоснежные простыни и закрываю глаза. Рычу от негодования. Даже здесь она. — Может уже хватит? — спрашиваю сам у себя и пытаюсь сдерживаться, чтобы не разнести эту блядскую комнату.POV EVA
— Господи, Эва, перестань, он того не стоит. — Рука Нуры мягко поглаживало моё плечо, в то время как моя голова покоилась где-то у неё на груди. Комната кружилась, а земля то замирала, то продолжала вращаться, вызывая рвотные порывы. Я хотела посидеть с девочками, как в старые времена, но что-то не совсем заладилось. Возможно, изначально было весело, но потом всё разрушилось, словно по щелчку чьих-то пальцев. А всё почему? Правильно. Шистада заметили в аэропорту. Зачем мне вообще нужно было заглядывать в телефон Вильде именно в этот момент? Я была готова провалиться под землю, когда после нескольких недель наших нежных взглядов, мимолетных касаний и поцелуев в кафетерии, он просто улетел, ничего не сказав. Улетел, и было ощущение, что всё, что происходило просто подкинуло моё воспалённое воображение. Но, я ведь не совсем больна и одержима? После этого было такое чувство, что все смеются надо мной и над моей глупостью. Словно все тыкают пальцами и хихикают, проговаривая что-то типа: «Эй, это та ненормальная, которая бегала за Крисом Пенетратором?» Хочу сказать, что эти ощущения абсолютно точно унизительны. Ещё и наталкивают на параноидальные мысли. Голос Сатре успокаивал меня, а алкоголь в желудке — наоборот. Адское сочетание. Я почти задремала, когда услышала оглушительные удары. Было такое чувство, что входная дверь вот-вот слетит с петель. Нура беспокойно металась по комнате, а у меня в глазах всё плыло, да ещё и невозможно было сконцентрироваться. Но когда до меня дошла суть того, что кто-то ломится ко мне в дом, стало не по себе. Мы на цыпочках поднялись в гостиную, нервно переглядываясь. Подруга покосилась на зонтик, который стоял в специальной подставке, и я схватила его, словно бейсбольную биту. Девушка зашла в темную кухню и вышла из неё с огромной доской, на которой мама раньше подготавливала мясо к прожарке. Я даже не подозреваю, где она её откопала. Она встала за дверью и медленно повернула замок, тем самым отперев её. Как только дверь резко распахнулась девушка со всей силы пнула её ногой, и выскочила из-за неё замахиваясь деревянной доской. — Нура! Ты с ума сходишь?! — Мы завизжали от громкого голоса, и Сатре опустила своё оружие, посмотрев на виновника нашего переполоха. На полу во всей красе сидел Шистад, держась за поврежденную часть лба. — Ты совсем идиот? Я глубоко дышала, оперевшись на стену и пыталась успокоить своё сердцебиение. — У меня тот же вопрос, — недовольно шикнул он и стал подниматься с пола. — Да если бы не ты… — Да заткнитесь вы, ради Господа прошу, — проворчала я и двинулась в сторону кухни, рыская по всем полкам, дабы найти хоть что-то, что заглушило бы головную боль. Я наполнила стакан водой из-под крана и осушила его полностью. На столе лежала пачка сигарет, и я осознала, что это то, в чем я нуждаюсь сейчас. Я схватила её и, накинув пальто, вышла из дома. Буквально через секунду дверь открылась и из дома выскочила Нура с совершенно недовольной физиономией и немного злой Крис. Меня сейчас это не очень заботит. Сатре клюнула меня в щечку и прошептала что-то на подобии: «не теряй голову», прежде чем скрыться за поворотом. Я щелкнула зажигалкой, затягиваясь как можно дольше. Никотин обвивал мои легкие и мягко проходил по дыхательным путям. Черные дыры Шистада практически пожирали меня, но я предпочитала не обращать на него никакого внимания, а сосредоточиться на горизонте, который был полностью устелен яркими звёздами. Поразительно. Совсем недавно небо было затянуто тучами, а сейчас это похоже на мягкий плед из детства, который приятно обволакивал весь простор. Он взял сигарету из моих рук и затянулся. Я покосилась на него. Всё тот же идеальный профиль, две небольшие родинки на шее, пухлые губы, которые отливали поразительным розовым оттенком и блестели в темноте. Глубоко вдохнув, я снова задалась вопросом, легально ли вообще быть таким красивым. Он вернул мне никотиновую палочку, а я потушила её, закинув в баночку, которую специально поставила здесь для окурков. Развернувшись на пятках, я зашла в дом, но не закрыла дверь, предоставив Крису выбор: пойти за мной, или уйти прочь, как он делал это много раз прежде. Я услышала тихие шаги и только сейчас осознала, что была напряжена, пока ждала, что же он предпочтет сделать. Я кинула пальто на кресло, а сама плюхнулась на диван, наблюдая за нерешительным Пенетратором. Мнущийся на пороге Крис? Что-то новенькое. Я скучающе наблюдала за ним. Знали бы вы, как сложно сдерживать себя, чтобы не налететь на него с расспросами или хотя бы не наорать. — Ты долго будешь молчать? — не выдержал он. — А ты долго будешь трепать мне нервы? Мне надоело. Я истощена. Я действительно устала от твоих выходок, Крис, — я пожала плечами. — Но ты ведь знала, что будет непросто, ты сама хотела быть со мной. Ты знала на что шла. Не нужно сейчас смотреть на меня, как на последнего мудака, Эва. — А как мне ещё на тебя смотреть? Нормальные люди предупреждают, что хотят улететь! Извини, неужели это моя вина, что ты не знал этого? — Вот! Это ещё раз доказывает, что ни хрена я тебе не нравлюсь. Зачем только трачу время здесь! — Какого черта ты имеешь право говорить, что не нравишься мне?! — Я вскочила с дивана, кровь бурлила в моих венах и, я готова поклясться, что если бы взглядом можно было бы убивать, Шистада бы уже выносили из моего дома вперед ногами. — Я, как конченая дура, терплю всё это! Даже после этих всех выходок, после абсолютно измотанных нервов, криков, ссор, после всей этой неопределённости между нами, я всё ещё думаю о том, чтобы оказаться чуть ближе к тебе. Поцеловать, или что там ещё делают! Я не понимаю почему, но ты пробуждаешь во мне то, что никто до тебя не мог! Если тебе это не нужно, что ж, я переживу. Это же не конец света, верно?.. — Замолчи, Эва Мун! — Я не заметила, как он оказался рядом, а его руки схватили моё лицо, нос Криса касался моего, и это был самый интимный момент. — Я не знаю, как ты это провернула, но всё, что я делаю… Так это думаю о тебе. Я вижу тебя, когда закрываю глаза. Твой запах, словно сидит где-то глубоко под моей кожей. Такое ощущение, что он везде, куда бы я не пошел, где бы я не находился. Это так чертовски бесит меня, но и завораживает, понимаешь? Ты… Я… Его губы почти касались моих, горячее дыхание опаляло мои — обветренные и искусанные. Я почти чувствовала, как время остановилось, звезды стали светить ярче, а голова просто кружилась от его слов. Я с трудом стояла на ватных ногах. Слышать это от Шистада было такое неожиданностью. — Ты мне нравишься, — сквозь стиснутые зубы сказал он, — но это так злит меня. Разве это правильно? Испытывать самые нежные чувства к человеку, но при этом закипать при мысли о симпатии? — Это ново для тебя, я просто надеюсь, что скоро ты привыкнешь. Потому что не знаю, сколько выдержу ещё. Внезапно, мой голос ослаб, а тело обмякло. Мне захотелось плакать. На секунду мне показалась, что это конец. Бесповоротный и окончательный. Я поняла, что больше не смогу. Я ведь тоже живой человек с собственными чувствами. Я закусила губу, чтобы не заплакать. Ведь… Это было бы глупо, да? Самый симпатичный парень прямо сейчас признается тебе в симпатии, а ты стоишь и сдерживаешь самые горькие слёзы. Может, он просто не мой человек? Может, нам не суждено? — Эй, нет-нет-нет, не думай об этом. Губы Криса коснулись моих. Мне казалось, что прямо сейчас меня разорвет от фейерверков, которые бушевали внутри меня. Его ванильные уста сейчас были чрезвычайно мягкими. И я не знаю, что произошло. Но было что-то по-другому. Это не был тот страстный поцелуй, в котором всегда соединялись наши губы, а челюсти с лязгом бились друг о друга. Он был сладким, длинным, тягучим, словно патока. Руки Шистада невесомо окольцевали мою талию, а я в привычном жесте зарылась пальчиками в шелковистую копну волос. Мы оторвались друг от друга, я заглянула в его глаза. Они искрились светом даже в темной гостиной, казалось, что эти глаза способны осветить все на свете. Пенетратор уткнулся носом в мою шею, притягивая ближе к себе. Я обняла его в ответ, поглаживая спину, бицепсы, шею. Все наши разговоры заканчивались примирением, поцелуями, объятиями. Я даже испытала некое дежавю. Но сейчас мне было интересно, что же изменится после этого.****
Мы сидели с Крисом в моей гостиной. На мне был растянутый свитер и черные леггинсы. Волосы были убраны в неопрятный пучок. Шистад был лишь в джинсах. После вчерашнего, мы долго целовались и обнимались, а затем, соответственно, долго отсыпались. Сегодняшний день начался почти идеально. Я проснулась в двенадцать часов дня, рядом с полуголым Пенетратором, который улыбался от уха до уха, мы вместе готовили завтрак. Сейчас сидим и смотрим какое-то шоу по телевизору. О чем ещё можно мечтать? Но я всё ещё не понимала, что дальше? Сотовый Криса начал подавать признаки жизни и раздражающе вибрировать на журнальном столике. Он потянулся за ним, а затем плюхнулся обратно, притягивая меня ближе. Я расплылась в улыбке и оставила невесомый поцелуй на его ключице. — Вильям, дружище. — Я, против воли, стала свидетелем их разговора. — Нет, сегодня я не приду на вечеринку, — он хитро ухмыльнулся, — потому что, я сейчас со своей девушкой, старик, прости, — он скинул звонок, а мои брови поползли вверх, и я вообще в шоке, как это они не запутались где-то в волосах. — Со своей девушкой? — Я пробовала это слово на вкус, хочу сказать, очень даже аппетитно звучит. — Да, именно с ней. — И как же зовут эту счастливицу? — Я облизнула нижнюю губу и заметила, как Шистад жадно проследил за этим движением. — Есть одна рыжая бесстыдница, её зовут Эва Мун. — Я задорно рассмеялась, перед тем как ванильные губы накрыли мои.