Эта заметка — твой последний шрам

      Что делают солдаты после возвращения с фронта? Находят спокойную работу по душе, снимают жильё, женятся. Некоторые заводят детективный блог... А кое-кто ночи напролёт цедит коллекционный терновый джин, закинув ноги на письменный стол в личном бункере-кабинете под зданием джентльменского клуба «Диоген».       До недавних пор Майкрофт Холмс не причислял себя к солдатам: не его амплуа. Да и если уж проводить милитаристские параллели, то статус персоны Майкрофта приравнивался к первому рыцарю её Величества, стоящему на страже блага Британского государства (абстрактного понятия, низводящего поле боя до работы ума над военными картами). Однако «Шерринфорд» не оставил Холмсу иного выбора. Ему пришлось подчиняться; пришлось влезть в шкуру рядового пушечного мяса — поставленного на колени, замаранного свежей кровью и лишённого всякой власти.       С холодным расчётом раздразнив Шерлока, направившего на брата пистолет, Холмс-старший уверенно принял бы ту пулю, исполнил бы свой патриотический долг, после чего его назвали бы героем и похоронили согласно заранее обговоренным почестям. Достойный финал, при котором было бы уже не важно, что каменное, циничное сердце «скромного» госслужащего на самом деле всё это время безвольно дрожало, объятое постыдным страхом перед жестокостью Эвр. Один выстрел — и всё обрело бы контекст. Но игра, вдруг, повернулась боком: детективы вернулись к расследованиям на Бейкер-стрит, одинокая девочка в падавшем самолёте, наконец ощутила присутствие семьи, ну а Майкрофт... Майкрофт оказался за бортом, утягиваемый вниз тяжёлым багажом секретов.       Воспоминания возвращаются, открываются старые раны. На дорогах, по которым мы идём, прячутся демоны. И для тех, кто в ужасе замер в начале пути, ничего ещё не кончено.       — Простите, что беспокою, мистер Холмс, — нарушила тишину Антея, заглядывая в кабинет.       — Я в порядке. В чём дело?       — Инспектор Лестрейд на линии. Сказать, что Вы отбыли на дипломатические переговоры?       — Нет, я отвечу, — отрешённо кивнул Майкрофт, перекатывая по стенкам бокала кроваво-рубиновый нектар.       Стоящий справа от высокой бутылки джина интерком издевательски подмигнул ему зелёным огоньком-глазом — внутренний канал связи с приёмной работал исправно. А вот мозги ассистентки «британского правительства» на протяжении последних недель давали сбой. Холмс намеренно не посвящал её в подробности семейных дел, однако хорошей секретарше было довольно и пары необоснованных опозданий босса, чтобы заподозрить худшее. Прозорливо уличив его в каком-то остром внутреннем кризисе, Антея сочла своим долгом окружить Майкрофта нездоровой, по мнению взрослого мужчины, опекой, якобы ненароком удвоив охрану, перепрятав револьвер, хранившийся в пустом ящике стола, и стараясь не позволять «британскому правительству» подолгу оставаться наедине с собой. При этом действовала Антея с деликатностью ненавязчивого надсмотрщика. И хотя, подобное поведение досаждало до чёртиков, Холмс не мог винить одного из своих лучших сотрудников за проявляемую заботу.       Взглядом проводив замешкавшуюся на пороге ассистентку, Майкрофт поудобнее умостился в кресле и, придав тону напускной собранности, произнёс в трубку:       — Слушаю.       — Вам знакомо имя Фейт Смит? — без обиняков спросил Лестрейд, перекрикивая фоновый гул полицейской сирены.       «Значит, действительно по делу, а не о состоянии здоровья справиться», — подумал Холмс, отставляя бокал и не без труда выуживая из глубин памяти требуемую информацию.       — Недавнее дело мецената и серийного убийцы Калвертона Смита. Речь идёт о его дочери, если я правильно понимаю.       — Верно, — подтвердил Лестрейд. Затем раздался негромкий хлопок, и сирены смолкли — инспектор сел в машину. — Она ввела себе летальную дозу ТД-12, того самого, — со вздохом пояснил Грег. — Ассистентка Калвертона обнаружила тело Фейт в бывшем офисе Смита, когда этим утром пришла на работу. Ни компрометирующих улик, ни следов насилия при обыске мы не обнаружили. В заключении криминалисты напишут о суициде.       — Что ж, вполне предсказуемо, учитывая, какое давление СМИ обрушилась на неё после суда над Калвертоном. Не справилась с собой, впала в депрессию, взялась за иглу... Но зачем ты звонишь с этим мне?       — Рядом с Фейт нашли скомканный лист завещания, в котором фигурирует всего один наследник — Майкрофт Холмс. Хотел услышать Ваш комментарий.       — Вздор! Мы даже знакомы не были, — небрежно отмахнулся Майкрофт. Но, вслушавшись в напряжённое молчание на том конце связи, убрал со стола ноги, выпрямился и, безотчётно поправив галстук, поинтересовался: — Что пресса?       — О завещании пока не пронюхали, — голос Лестрейда взволнованно вибрировал. — Послушайте, Вы должны приехать.       — Приехать куда?       — В больницу. Туда её, то есть Фейт, доставили утром. Прогнозы врачей, как мне передали, неутешительные, но если она очнётся... Другого шанса расспросить единственного свидетеля может больше не представится. Вы должны приехать, — повторил инспектор.       Сверившись с карманными часами на старинной золотой цепочке, Майкрофт откинулся в кресле и тоном человека, намеренного закончить наскучивший разговор, произнёс:       — Исключено. У меня важная дипломатическая встреча.       — Завещание — подделка, — мгновенно парировал Грегори.       — С чего это вдруг?       — Чернила, которыми вписано Майкрофт Холмс, свежие, тогда как весь остальной текст...       — Ясно, — желчным тоном перебил инспектора Холмс. — Мой братец уже в курсе.       — Следствие консультировалось с ним по Скайпу, — не стал отрицать очевидное инспектор. — Криминалистам Шерлок велел не говорить, отозвавшись о них не в столь мягкой форме, и посоветовал позвонить Вам. Мистер Холмс, так Вы приедете?       — И поддамся на чью-то глупую провокацию? Ни за что.       — Ваша машина готова, — вклинился в спор услужливый голос Антеи, послышавшийся из интеркома.       На мгновение Холмс устало закатил глаза, чувствуя себя на сцене провинциального театра в компании бездарных актёров.       — Я бы не стал отвлекать Вас от дипломатической встречи, если бы Шерлок не назвал это дело угрозой национальной безопасности, — виноватым тоном озвучил последний аргумент Лестрейд. — Правда, потом он добавил, что оно скучное и чтобы его по таким пустякам больше не беспокоили. Но мне-то что со всем этим делать?       — Жди, — коротко бросил Майкрофт и повесил трубку.       Сколько он ни набирал номер младшего, Шерлок к телефону не подходил. А поскольку беспокоить обременённого ребёнком Джона в столь поздний час Майкрофт счёл бесчеловечным, ему пришлось довольствоваться раздумьями в компании безотказного тернового джина.       Итак, несмотря на всю серьёзность обстоятельств, дело виделось Майкрофту очередной выходкой непоседы-братца, а никак не угрозой безопасности Англии. Если судить непредвзято, то выходило следующее: наследница баснословных миллиардов, дочь пойманного одним из Холмсов серийного убийцы, перед тем как свести счёты с жизнью, завещает всё свое состояние главному лицу теневого британского правительства — другому брату, о существовании которого она знать не могла... Это происшествие явно грозило принять оборот политической провокации. Но каков конечный мотив?       — Ну, допустим, я купился, — хмыкнул себе под нос Холмс-старший, и, открыв блокнот на чистой странице, небрежным росчерком оставил заметку: "Фейт, Майкрофт?"