POV Вероника
Марина Борисовна тоже уловила на себе взгляд Алины, поэтому сказав мне слова прощания, ушла, не оглядываясь. Мы так делали каждый будний день, просто не хотим проблем. Дома же все иначе, уж иначе… Конечно, я могу назвать ее Мариной Борисовной, но только лишь ради того, чтобы позлить ее, завести. Я шла поначалу сзади нее, смотря на ее бедра, но потом свернула в сторону. Я прекрасно видела, как за ней побежала Алина, догоняя, но вот только зачем я не понимала.Конец POV Вероника
Женщина медленно шла по не широкой аллее парка, рассматривая спины прохожих, думая не о работе вообще. Мысли её витали где-то в облаках, пытаясь найти реальное объяснение. Марину нагнала Алина, которая спешила и намеренно это сделала, тут же заводя разговор: — Марина Борисовна, я вас наконец-то догнала, — она мило улыбнулась ей, приводя дыхание в норму, ведь всё-таки бежала. — Оу, что же случилось у вас, Алина Геннадьевна? — Марина остановилась, повернувшись туловищем к девушке, рассматривая её лицо. — Может, пройдем в кафе? Посидим, поговорим, я хочу узнать о вас больше, хочется наладить отношение, — Алина мило улыбнулась, внимательно изучая взгляд напротив стоящей женщины. — Можно, но мне пора идти домой, — виновато проговорила преподавательница и улыбнулась, ничего не подозревая. — Да мы же не долго, я вас прошу, а хотя… Простите, настаивать не буду, — видно было по голосу, что она действительно расстроилась, но виду не подала. — Алина, ну, если только не надолго, правда, — Марина обняла ее за плечо и они вместе медленно пошли к ближайшему кафе. Пора раскрыть тайну. На самом деле Алина являлась бисексуалкой, которая попросту запала на новую коллегу и любым способом решила сблизиться с ней не только морально, но и физически, как бы пошло это сейчас не звучало. Молодая девушка видела Марину Борисовну не в первое, поэтому она смогла понять, что это не просто симпатия, а влюбленность, от которой не получится избавиться, лично у Алины. Женщины уже приблизились к уютному кафе, где и решили посидеть, поговорить.***
Вероника пришла домой раньше Марины, конечно же. Это её здорово удивило, как это так? Ранее Чернова всегда приходила первой, ждала Веронику, но не сейчас. Девушка позвала мать, той не было, наверное ушла к новой подруге, но не суть. Нику это немного напугало, она тут же набрала Мариную, но не услышала в динамике её нежного голоска. У Марины Борисовны телефон стоял на режиме «без звука», поэтому она просто не слышала. Они пили вино с Алиной, о чем-то беседуя. Девушка откинула телефон в сторону, благо она попал на диван, но ей было плевать. Она просто не знала, что ей думать и как быть… Её посетило чувство одиночества, которое жила рука об руку с ней месяц назад, до появления Черновой в её квартире. Вероника пнула ногой свою сумку набрала Наташе, подняв телефон с дивана. Она уже обрадовалась тому, что ей ответили. — Наташ, а ты не знаешь, куда могла бы пойти Марина? — не стесняясь, она спросила прямо, нервно теребя край рубашки. — Не знаю, а что, вы поссорились? Я с ней разговаривала где-то час назад, вроде бы все было отлично, даже слишком, как мне показалось, — начала Наташа, но Ника её все-таки перебила. — Ладно, мне пора, прости, — она опять откинула телефон в сторону и вышла из квартиры, закрыв её. Девушка решила просто пройтись по тому самом пути, по которому ходит её девушка, может, она с кем-то долго заговорилась. Просто Нику не покидало чувство волнения. В самый не подходящий момент начал моросить мелкий и холодный дождь. На Веронике была всего лишь рубашка, в которой она выбежала на улицу. Марина и Алина здорово посидели, хоть прошло и не так много времени. Пока Вероника не спеша шла по тому самом пути, женщины выпивали, говорили, смеялись. Оба опьянели от неизвестного количества вина, которым они за короткое время накидались. Марина взяла телефон, чтобы посмотреть время и увидела пропущенный от Вероники. Она без всяких раздумий набрала её, даже не обратив внимание на взгляд Алины. Но ей в ответ прослужила тишина. Расплатившись, они вместе вышли из кафе, смеясь над неуклюжим движением Марины. Опять неосторожное движение и Марина падает в объятия Алины, ничего не соображая. Небо плакало до сих пор. Алина выпила так же, как и Марина Борисовна, поэтому ей не составило труда на пьяную голову поцеловать Марину. Та сначала сопротивлялась, но потом ответила на поцелуй. В этот не подходящий момент к кафе подошла Вероника. Стоило видеть ее глаза, которые были полны боли и слез. Она собрала всю волю в кулак и закашлялась, внимательно смотря на парочку. — Не помешала? Марина Борисовна? Алина Геннадьевна? — голос дрожал, было тяжело держать себя в руках и не убежать, разрыдавшись. — Вероника! Зайка моя, — Марина подошла к ней и обняла, но ее тут же оттолкнули. — Ты чего? Ну мы же просто выпили, ничего такого не произошло, — и тут её пьяная голова поняла, что зря ляпнула это. — Марина Борисовна, я помогу вам дойти домой. Это единственное, что сказала на данный момент Вероника. Алина просто молча смотрела на все происходящее и пыталась понять, что происходит, но не выходило. Ника молча схватила Марину за запястье и потянула в сторону дома. Шла женщина за девушкой, немного трезвея от дождя, но не до конца. Ника беззвучно плакала, пытаясь сдерживать себя. Домой они дошли быстро. Дома их уже ждала мама Ники с ужином, но увидев бледное лицо и заплаканные глаза дочери, а за её спиной Марину, она молча ушла в кухню, ни говоря ни слова. Она не хотела вмешиваться. Придет дочь за помощью, значит тогда она и поможет, а лезть в её жизнь вот так просто не хотелось… Ника молча сняла с себя грязную обувь и с Марины все ненужные вещи, отвела её в спальню. — Спокойной ночи. — Сухо проговорив, Ника ушла в душ, где и смогла немного придти в себя. Она увидела, как её девушка целовалась с той, которая только первый день на рабочем месте. Смягчением ситуации было то, что обе были пьяны, но ведь это настолько больно… Ты приходишь домой, а второй половинки нет. Ты волнуешься, боишься, даже если она опаздывает на пять минут, а когда находишь её… В объятиях другой… Сердце сжимается от резкой боли, не позволяя нормальной соображать, дышать. Хочется просто закрыться в себе или закатить истерику, но истерику нельзя. Ника вышла из душа и прошла к матери. — Ма, почему всё так? — Ты сейчас о том, о чем я подумала? Ты о Марине? Что произошло? — женщина сидела возле окна и пригласила в свои объятия дочь, которая вновь не смогла сдержать слезы. — О ней. Нет, мам. Все, наверное, хорошо. Просто твоя глупая дочь построила сказку, в которую сама и верила, я не права… — Вероника обняла мать и еще больше расплакалась, — ма, понимаешь… Возможно, это моя вина, но… Я пришла раньше, заволновалась, ведь она и трубки не брала… Ты скажешь, что это не трагедия, да, так и есть. Но, мам, я нашла её. Она целовалась со своей новой коллегой, родной сестрой моей подруги. Каково мне должно быть? Я не закатила истерики, все было нормально, она вот спит спокойно, а я не могу лечь рядом и уснуть обнимая ее. Мне кажется, что она думает не обо мне, что она пахнет духами Алины, ма, — девушке нужно было высказаться, высказаться маме. — Ника, зайка… Вам нужно поговорить на чистую голову, обеим на чистую, слышишь? Ты же знаешь, кого она любит? Ну, малышка моя, любовь — это как тонкая нить, от любого неверного движения, поступка она может разорваться, но с помощью усилий её можно связать, все изменить, слышишь меня или просто рыдаешь? Вы обе должны поговорить, спокойно, — мать встала вместе со своей дочерью, крепко её обнимая, позволяя уткнуться в шею и просто выплакаться. Стояли так они минут двадцать, но после разошлись. Только не совсем по комнатам. мать Вероники отправилась к себе отдыхать, а Ника курить на балкон. Она ранее не курила, до этого момента. Это не первая ситуация, при которой хотелось курить. Девушка вышла на балкон, где были открыты окна, где было прохладно. Сейчас на это плевать, да и некому её сейчас отчитать за это. Ника стояла в коротеньких шортиках и маечке. Её тело тут же покрылось мурашками, показывая, что оно не справилось с холодом. Руки сами потянулись к припрятанной пачке сигарет, выбирая одну. Там же была взята и зажигалка. Вот сигарета у рта. Приятный на запах дым заполнил легкие. Вдох-выдох. Ника медленно курит, опираясь на стену, около двери. Слезы сами текут по щекам, оставляя влажные дорожки. от этого становится еще холоднее. Ветер усилился… Прошло много времени, половины пачки нет. Это плохо для здоровья, как и то, что девушка очень замерзла. Постояв минуты две, она все-таки решилась вернутся в тепло. На часах было четыре утра, как же быстро летит время, особенно тогда, когда тебе ужасно на душе. Девушка еще минут с тридцать думала, где ей лечь, но всё-таки решилась пройти в спальню. Она заметила, как в кармане пиджака Марины засветился телефон, она не думая взяла и достала его, прочла пришедшую СМС: «Мариша, надеюсь все хорошо. Я бы не против повторить такой замечательный вечер, вот только твоя студентка помешала» То, что Ника прочла еще больше добило ее, она вернула телефон на место и легла рядом, совсем на край кровати. Сон не шел, на щеках вновь слезы, лицо и уши горели. Морозило, не хватало тепла в прямом и переносном смысле. Все одеяло Ника отдала Марине, та сладко спала. А Вероника терпела головную боль и холод…***
Утро для Марины Борисовны было не добрым. Она проснулась с ужасным похмельем, которое мешало ей соображать. Она повернулась на другой бок и заметила почти на самом краю свою Нику, которая свернулась в клубок и лежала вся бледная. Она уснула буквально минут тридцать назад. Было плохо и не по-детски. Марина дернулась от того, что дверь открылась. В дверном проеме стояла Мелисса с подносом, на котором таблетки и стакан воды. Она обратила внимание на состояние своей дочери и, отдав поднос Марине, подошла к Нике. — Никочка, девочка моя, — она провела рукой по лбу, понимая, что у студентки жар, а её бледнота еще больше напугала женщину. Девушка не проснулась, — Марина, пей таблетку и прими душ, освежись, а после собирайся на работу, завтрак на столе. Я останусь с Никой, — она нашла аптечку в комнате и достала градусник, чтобы измерить температуру. — Что с ней?! — она помнила, то что было вчера, от этого было еще хуже, она не понимала, как Ника, вспыльчивая личность, к тому же обидчивая, легла к ней в одну постель. Но над этим решила подумать позже, сейчас главным было самочувствие её девочки. — Господи, что же я натворила… Мелисса, может, скорую сразу, а? Она же, как мел… Женщина посмотрела на Марину, слабо улыбнулась, но после добавила: — Я сама, ты главное не опоздай, м? И её сегодня не будет, — она прошептала и взяла градусник, тут же хватаясь за телефон. Градусник лежал на кровати. Марина тут же его схватила. 39,9. Девочке плохо и очень… Сейчас Марина чувствовала свою вину перед Никой, но ничего поделать не смогла. Рядом с ней её мама, ей было сказано идти, было сказано, что без неё могут справиться. Со слезами на глазах женщина схватила вещи и вышла из комнаты. Приведя себя в порядок, она вышла и чуть не налетела на врача, который уже поспешил уйти. Мелисса находилась на кухне, поэтому Марина быстро побежала в спальню. Ника все еще спала, на кровати лежал большой рецепт лекарств, которые нужно было купить. Марина не думая схватила его, поцеловала Нику в щеку, немного задержавшись губами. Ника приоткрыла глаза, прошептав лишь одну фразу: — Уйди пожалуйста, мне сложно, — тут же закрыла глаза, из которых потекли слезы. В комнате появилась Мелисса, подходя к Марине, опуская руки на её плечи. — Пожалуйста, она попросила уйти не навсегда, она знает, что не переживет… Ей очень тяжело и к разговору она не готова, да и момент не подходящий… Пойми её, прошу. Иди на работу, — мама старалась говорить нежно, чтобы не обидеть, она очень хотела, чтобы у её ребенка было счастье, даже с с женщиной, тем более с Мариной. Она считала Чернову идеалом для её девочки, только женщина она, но ведь не это главное…