Код бога

      Каракас, одноименная городу планета, располагаясь на задворках Северного Альбиона, необратимо угасала из-за непомерно растущего аппетита корпораций Земли. Человечество давно сделало свой первый шаг в неизвестность открытого космоса и сейчас вполне успешно колонизировало прилегающие к солнечной системе галактики. Вернее сказать, истощало природные ресурсы планет, до которых могло добраться. Наличие полезных ископаемых для землян значило гораздо больше, чем развивающиеся низшие формы жизни на оккупированных землях. Для «жителей» Каракаса отдалённость от Голубой планеты имела свои преимущества: начальство если и докучало своими распоряжениями, то делало это нечасто.       Из семи материков планеты условно пригодным для жизни считались два. Несмотря на то что содержание кислорода в воздухе имело предельно низкую концентрацию, это не смущало рабочих, и уж тем более не являлось препятствием для ученых, прибывших осваивать новые территории. К тому же этому освоению располагала материальная база, оставшаяся после инженерных изысканий. Здесь для них были и другие преимущества — свобода для «творчества» и отсутствие каких-либо ограничений со стороны национальной ассоциации рекурсивной генетики. Заоблачные цифры кредитов, которые транснациональные кампании тратили на создание нового оружия, перестали считаться неприличными. Человечество вступило на тропу открытий и новых контактов с другими цивилизациями. Как следствие всего этого являлся прогресс науки и техники.       Стремление к лучшему, комфортному, безопасному существованию вносило коррективы в общественную жизнь человечества. Отвечать новым требованием предстояло не только технике: люди подвергались куда более жесткому отбору, чем машины. Возможности генетики шагнули далеко вперёд. От цвета глаз до выбора пола ребенка, все легко можно было заказать в клиниках планирования семьи. Причем семья в традиционной форме постепенно утрачивала свою значимость. Многочисленные колонии, разбросанные по космическому пространству, требовали значительного роста населения своих обитателей. И восполнялись они за счет модифицированного процесса созревания человеческого эмбриона вне организма биологической матери. Репродуктивные центры использовали проверенную систему донорства и отбирали чистый генетический материал у здоровых объектов. За время транспортирования от сервисной базы центров до места назначения на какой-нибудь отдаленной планеты-захолустья, эмбрионы преодолевали все циклы развития организма, минуя стадии детского и подросткового возраста. Как правило, в поселенческие колонии доставляли уже физиологически взрослые объекты, где с ними продолжали работать другие организационные структуры, готовя из полученного груза достойных членов общества. О таких вопросах, как таинство зачатия и наложение божественной благодати в бракосочетании, более не вспоминали. Семья, как ячейка общества имела значение только в том случае, если партнеры планировали появление потомства и старались растить его, придерживаясь устаревших систем воспитания.        Социальная индивидуальность, как и уникальность генетического кода любого человека, определялась множеством регистрационных документов, которые, в свою очередь, плодили бюрократические проволочки. Поэтому объединённое правительство приняло решение о введении единого документа, регламентирующего права и обязанности. Порядковый регистрационный номер — единственный документ, обозначающий и идентифицирующий личность, как объект имущественных, юридических и физических прав, имелся у каждого человека, не взирая на биологический возраст и стадию развития. Один биочип решал множество вопросов всего лишь простым сканированием. Биологические данные, страховка, область деятельности, наличие финансовых счетов, детей и партнёров, а также несколько десятков медицинских параметров становились доступны в любое время для самого индивида или же надзорного органа. Поэтому у принимающего персонала транспортного порта «Атлантис -2» Каракаса вызвали затруднения по регистрации очередной партии прибывшего груза. Ни у одного из трёх объектов его не было. Ровно как и у самой грузовой партии. Приёмщики перевели шаттл в карантинную зону порта, как требующего дополнительного разбирательства в транспортных регистрационных сериях и медико-биологической сепции находящихся на борту организмов.       Для старшего научного сотрудника и по совместительству начальника отдела гендерной социологии Института модернизации семьи Ника Фьюри день выдался весьма неважный. Ранний подъем, недопитый кофе, недокуренная сигарета, проблемы в секторе трансплантологии генетического материала и очередной разгромный отчет недавнего ревизионного контроля его деятельности, увы, никак не предрасполагали к хорошему настроению. И если несколько часов назад он был просто не в духе, то сейчас Фьюри пребывал в бешенстве:       — Что значит нет доступа? Вы тут совсем охренели! — в течение трех последних минут он не мог добиться от менеджера по транспортной логистике номер поточной линии на которой был причален транспортный шаттл «Георг Английский» независимой грузо-перевозочной компании Адама Шетта. Вернее сказать, что вся компания представляла собой один захудалый трак и такую же команду, чей капитан, экономя на транспортных аукционах подоходные проценты, ввязался в авантюру и не задекларировал чёртов груз!       — Не понимаю заданного вопроса, — выражение лица менеджера приняло недоумевающий вид. — Чем еще могу помочь, сер?        Выражение лица синта приняло забавную гримасу, видимо, запланированную техниками как выражающую немедленную готовность к очередной услуге. Отчаяние поглотило Фьюри. Все его существование на этой планете свелось к общению с недочеловеками, истерическими особами в лице Аниты Росси и вечно переживающими за свой социальный статус и жизненный цикл сотрудниками института. Стукнув ладонью по столу, Ник отвернулся от улыбающегося синтетика и медленно провел рукой по влажным волосам. Разочарование от проведенных на этой планете лет полностью поглотило Фьюри. Какого черта он, подающий надежды выпускник планетарной академии генетических отклонений развития человека по курсу эмбриогенеза центральной нервной системы, оказался на этой Богом забытой базе и занимается хрен знает чем, что вообще не имеет реального КПД в рабочем процессе?        Спорить с синтом бесполезно, это просто машина, обладающая базовым набором программ и выполняющая функции отбора грузовых и пассажирских шаттлов, не отвечающих требованиям приемников порта. Документальную бюрократию не одолеть простыми эмоциями, она существовала и будет существовать всегда, пока в мире, полном законов и протоколов, все подчинено систематизированию и упорядочиванию данных. Ник покинул рецепшен и направился в логистический отдел. По крайней мере, дирекцию там представляет человек, а не синтетик, уж у него-то мозги должны сработать так, как надо. Недовольный происходящим, Фьюри перекинул на не привязанный к его персонализации счет института несколько тысяч кредитов, в статью расходов бытового обслуживания помещений пятого корпуса. Статья, отличающаяся «резиновым» счетом, могла вместить в себя до десятка таких переводов в один солнечный цикл и никогда особо не подвергалась экономическим проверкам. Уж сколько потратили туалетной бумаги и моющих средств, тряпок, одноразовых тапок и пакетов для утилизации мусора жилого блока сотрудники научного центра, ревизоров интересовало меньше всего. В шампунях и прокладках им не хотелось искать галочки для своих нудных и скучных отчетов.       После череды коридорных лабиринтов Ник нашел нужный офис и, не стучась, открыл дверь. Сидящий за столом синтетик — милая блондинка с курносым носом и кукольным лицом — попыталась было удержать нежданного визитера, но Фьюри проявил удивительную для своего тела гибкость и ворвался в кабинет старшего менеджера карантинного кластера.       — Эй, Ник, что за дела? — Галломан, тучный низкорослый мужчина средних лет, от возмущения стукнул кулаком по столу. — У меня тут как-никак совещание! За виртуальными проекциями презентационной консоли находилось не менее десятка сотрудников, которые молча ожидали завершения планёрки. Обернувшись, Фьюри развел руки в стороны и злобно выплюнул: «Ты не оставил мне выбора, Ральф». Пробурчав нечленораздельно несколько фраз, старший менеджер закончил совещание, и изображения на панели стали медленно угасать под сопровождение заложенной в функциональные настройки прибора связи приятной на слух мелодии. Фьюри отодвинул кресло и буквально рухнул в него.       — Ник, это не вежливо вот так без приглашения врываться в мое рабочее пространство, — человек медленно откинулся на мягкую спинку кресла и сложил пальцы «домиком». На его одутловатом лице расплылась довольная улыбка. Ральф прекрасно знал, зачем к нему пожаловал этот ботаник из научного кластера, и был вполне готов приступить к пикантной части переговоров.       — Семь тысяч, Ник. — Ральф налил себе воды в стакан и бросил в него пилюлю, содержащую комплекс витаминов, минералов, белков, жиров и углеводов, содержащихся в разовой порции ланча. Медленно, словно поглощая дорогостоящую органическою еду, сделал несколько глотков. Менеджер ожидал возмущения или хотя бы праведный гнев за дважды вздутую цену на услуги, но Ральф не увидел того, что хотел. Ник сидел и ехидно улыбался: «Готовишься к будущему отпуску, Ральфи?» Для Фьюри, как и для большинства коллег Галломана, не было секретом, что, беря мелкие взятки, босс класса С заблаговременно готовился к очередному отпуску, прописанному в трудовом контакте с директорией курирующей Каракас. Но пока эти мелкие проступки управляющего отделом не выходили за рамки, превышающие сумму административной ответственности. Через Ральфа Ник осуществлял ввоз незаконного товара, попросту контрабанду. Череда ступеней из десятка людей позволяла преодолевать законодательные препоны и осуществлять отпуск того товара, который никогда не смог бы попасть в последующее пользование своих заказчиков.       И это было выгодно всем. Капитанам траков, которые занимались провозом грузов, не имеющих декларацию, и соответственно, не облагающихся дополнительными кредитными взносами; менеджерам портов и работникам карантинных блоков. Конечное звено цепи, несмотря на переплату, получало заказ по гораздо меньшей цене, чем это стоило бы легально и при условии, что подобный груз был бы разрешен на личное пользование номенклатурным табелем бытовых и технических товаров. Ральф знал, что имеющийся товар на борту Георга не входит в перечень НТБиТТ: по данным сканеров чистильщиков, груз вообще не относился к системе бытовых и имел полипептидное строение.       — Какую дрянь ты решил протащить через кордон, а? Шлюху? — довольный собственной шуткой Ральф не смог сдержать кашель и прикрыл рот кулаком.       — Знаешь, мне вообще нет дела до того, что там лежит. Но я так же несу ответственность за то, что находится в транспортировочных капсулах. Здесь запрещены животные для личного пользования в домашних условиях, — видя непонимание в глазах Фьюи, Ральф продолжил: — А также биологические объекты, оказывающие интимные услуги без должной системы дезинфекции и стерилизации.       Фьюри не мог больше выносить допрос Ральфа и, сделав жест рукой, означающий паузу, решил развенчать догадки Галломана:       — А тебя не смущает, что эту шлюху я расчленил на три равные части и разложил по отдельным независимо функционирующим блокам жизнеобеспечения? Нет? Нигде в твоем сознании не проскочила мысль: зачем трупу столько почестей? Я не трахаю анорексичек, Ральф, и заранее отвечаю на твой вопрос — там три грёбаных свиньи. Три живых подсвинка, одного из которых я забью и зажарю на воскресном барбекю с ребятами.       Настала очередь для недоумения Галломана:       — Мясо, Ральф, я привез сюда живое и органически выращенное мясо, для того, чтобы хорошенько нажраться и напиться в веселой кампании. И семь тысяч того стоят, — поднявшись с кресла, Фьюри закрепил сделку крепким рукопожатием. — И да, Ральфи, не стоит злоупотреблять концентратами, лучше обратись к фитнес тренеру, от них больше толку, — похлопав по плечу менеджера, Ник с довольным видом покинул офис. Семь тысяч не так уж и много, если учесть, что половина суммы уйдет на кредитные рабочих кластера, еще процентов тридцать на документальный оборот в цифровых базах. Так что Ральфу на карман перепадет не так уж и много, чтобы можно было на него давить в следующий раз. У Ника впереди еще половина рабочего дня, в котором будет время для неприятностей и проблем. Но на данный момент он удачно разрулил главную из них. Весьма удачно.       Как руководителю, Нику предстояло очередное совещание со своими подчиненными, в частности с бывшей любовницей, и просто мегерой Анитой — упругая задница. Характер у неё был действительно нелегкий, но Росси прекрасно могла его усмирять, когда это требовалось. Дерзкая, острая на язычок язва была не лучшим партнером в постели, что довелось иметь Нику, но первой женщиной, которая понимала его с полуслова. Иногда не требовалось даже этого. Для телепата, Анита удивительным образом могла изобразить изумление от случайно оброненной Фьюри шуткой, хотя она наперёд знала, что он расскажет. И так во всем. Одного мимолетного взгляда было достаточно, чтобы Ани поняла, как все обстоит на самом деле. И это стало камнем преткновения между ними. Её маленькая, с учетом мутирующего локуса в седьмой хромосоме, особенность сделала их совместное существование невозможным. Фьюри не мог принять этого. Ани была нужна ему как женщина, но не как детектор лжи. Ник просто не выдержал нахождения «под колпаком».       И сейчас эта обворожительная дрянь сидела и наблюдала за ним своими зелеными кошачьими глазами и вертела в руках виртуальную копию отчета по девиантному поведению очередного проекта.       — Ник, это фикция, а не отчет, — Ани с некой долей театральности закатила глаза и подняла голову к потолку, словно именно там находился обсуждаемый ими предмет. — Нет ни одного пункта, результативно доказывающего его недееспособность. Эхо-2 мыслит, он способен строить достаточно сложные логические цепочки. Как психолог и сотрудник Пси-корпуса, я не могу согласиться со всей той чушью, что здесь выставлена за дефективный материал, — Ани отодвинула в сторону голографическую проекцию.       — Дело не в том, что ты видишь или нет. Просто этот проект, как и многие другие, утратил свою актуальность. Руководство более не считает целесообразным его спонсировать и закрывает дело. Ни мои, ни твои доводы им не интересны. Все решают деньги, Ани, — Ник говорил спокойно, не делая акценты в последней фразе. Он и так прекрасно знал, что она шарится в его мозгах и чувствует уровень возмущения Фьюри от предстоящих трудностей.       «Ник, они живые…» — телепат сделала последнюю попытку отсрочить завершение проекта. «Степень активности и адаптации к нестандартным условиям возрастает с приобретением нового опыта. Эхо-2 учатся понимать нас, понимать себя, Ник, — телепат прикоснулась к руке Фьюри и слегка её сжала. — Нельзя допустить, чтобы проект закрыли только потому, что результат не устроил одного члена совета директоров». Ани просила время для одного из своих подопечных.       Ник, чувствуя себя конченым гадом, отстранился от телепата и включил видеозапись последних переговоров с курирующим отделом. На бледно-голубом фоне мужчина средних лет весьма грубо требовал немедленных действий со стороны Фьюри по отношению к группе Эхо-2. Из его возмущенного тона и сложной вариации земного акцента Ани удалось разобрать, что эксперименты прекращаются немедленно.       — Я дважды получал отсрочку, Ани. И сейчас, хочешь ты того или нет, будешь подавать жалобу в корпус или же нет, их уже утилизируют, — Фьюри внимательно наблюдал, как лицо телепата, наделённое аристократическими чертами, превращается в восковую маску. «Их больше нет, Ани. Блоки уже приводят в порядок для других». Ник подводил итог их совместной работы, которая в очередной раз не удовлетворила заказчика.       — Это невозможно! — Росси, ссутулившись за столом, опустила голову на руки. Волосы непослушной волной рассыпались по холодной поверхности металла, которая выгодно оттеняла их цвет, вступая в контраст с природным пигментом. Ник понимал, что она имеет в виду. Работая на этой планете более семи лет, он и сам задавался этим вопросом. Что же им на самом деле надо — существо, наделенное невероятными способностями или же машина с набором дополнительных опций? Затея, которую они реализовывали, не первый год проваливалась, так и не успев дать закрепленного результата. Они играли роль Бога и вполне успешно заселяли «рай» собственным подобием. Но создать нечто новое, отличное от человеческой природы, им оказалось не под силу. Первые успехи сменились неудачами. Внедряясь в область знаний, которую не в состоянии были контролировать, его кластер оказался бессилен перед простой, казалось бы, на первый взгляд обывателя, проблемой. Как закрепить полученный в результате работы генетический материал в следующих поколениях? На моллюсках все было просто: регенерация, усиленный рост мышечной массы в пятом, седьмом поколении прекрасно демонстрировали работу инженеров генетического корпуса. Но человекоподобное существо, социализированное и адаптированное к определённым условиям, получить было гораздо сложнее. Гибриды являлись болотом, трясина которого не имела безопасных участков. Куда ни наступи — везде результат неудовлетворительный. Если «Ютани» хотят воссоздать жизнь заново, то им придется вложить куда больше средств, чем они раскошеливаются сейчас.       Ани, осознав тщетность своих попыток снова вернуться к интересующему её проекту, резко поднялась со стула и, словно не замечая Ника, потянулась. Выгнулась всем телом назад и сладко зевнула. Не лишенная прелести поза была правильно истолкована Фьюри: он и сам не желал отказываться от дальнейших экспериментов с Эхо, но только не на официальном уровне. У этого существа был немалый потенциал, а последние тесты продемонстрировали его желание к обучению. Желание! Эхо мыслили, они были разумны, испытывали те же чувства, что и человек. Но осознавали себя не как отдельную личность, а как единый организм. И именно это стало камнем преткновения с «Ютани». Им не нужен был разум, разбитый на десятки отдельных единиц, они желали получить новый вид, способный не только к имитации человеческого поведения. Общий разум против индивидуальности? На этот раз положительное решение оставили за последним. Они оба понимали, что этот разговор не останется незамеченным. Сотни тысяч микроскопических камер наводнили кластер, и скрыться от их зоркого ока было крайне сложно. Ник удалил данные по последнему отчету, но перед этим благоразумно скопировал данные. Эхо же, как биологический материал, дремал в криокапсуле в ожидании представившейся возможности. Как и другие объекты, заботливо укрытые от чужих глаз в техническом блоке института. Сотни пробирок, десятки лет, потраченные на изыскания его предшественниками, остаются за стенами маленького отсека. И он сам, только что присоединился к этим элементам, оставив никем не замеченный след в эволюции.       Ани, довольная тем, что «увидела», неспешно покинула кабинет, чуть задержавшись у двери. Ник смотрел ей вслед, внимательно наблюдая, как волосы колышутся в такт каждому движению телепата. Гибкая, точеная фигурка, затянутая в серую форму Пси-корпуса, была словно отлита из бетона. Блёклая, не привлекающая внимания и делающая незаметной, она была одновременно удобной и практичной. В последнее время Анита неплохо потрудилась над своей внешностью: скорректировала форму носа, избавилась от лишних килограммов, придающих округлость в ненужных местах, и изменила цвет волос. Простая, незатейливая трансформация сделала женщину весьма привлекательной. Исчезнувшая жировая клетчатка вернула Росси девичью хрупкость, а внедренный в структуру волос золотистый пигмент принес удачное цветовое решение: рыжина оказалась Ани к лицу. Настолько, что у Ника пробудилось желание. Именно это и заставило её задержаться на несколько секунд дольше, чем требовалось.       В прошлом Росси и Фьюри не особо-то и ладили между собой в интимном плане. Ани была закомплексованной старой девой, да-да, именно так её бы и звали лет двести тому назад. А за Ником велась бы слава отъявленного развратника и сердцееда. И расстались они именно поэтому: Росси предпочитала ваниль, а Фьюри любил банан в сливках. Но спустя несколько орбитальных циклов Ник понял, чего ему не хватает: Ани была единственным человеком, который открыто говорил ему, что именно думает и хочет. Откровенности, что была в их паре, могли завидовать все гетеросексуалы, населявшие эту планету, и даже те, что оставались за её пределами. Росси боготворила искренность, открытость и честность. И упорно «искала» эти качества в людях, которые составляли её окружение. Даже в нем она видела их! В нем, кто только и делал, что жил на два мира, лгал сотрудникам, компаньонам, знакомым, нагло и без зазрения совести солгал ей только что. Эхо утилизировали четыре планетарных цикла тому назад. И Росси знала, что именно в этот момент он сказал ей неправду, знала и все равно простила, выискивая в подсознании Ника нечто лучшее. Лучшее, которого нет и никогда не было...        Прагматик и закоренелый скептик, он представлял собой гремучую смесь научного изыскателя и пессимиста от кончиков волос, упорно редеющих на голове, и ногтей на руках и ногах. Всё это было обильно приправлено соусом из любознательности, упрямства и необычайной работоспособности. Именно из-за последнего куратор «Ютани» и остановил свой выбор на нём. Когда другие сдавались, Ник продолжал работать. Он был готов день и ночь сидеть над тестами с полученными образцами, лелея их и вынашивая грандиозные планы на успех. В большинстве случаев Ник его добивался, но какой ценой! У него не было друзей, только соратники и соперники, у него не было личной жизни, только случайные, не имеющие значения встречи. Он был одинок и в своем одиночестве чувствовал себя вполне комфортно до тех пор, пока не встретил острую на язычок язву. Именно так и называл Фьюри Аниту, и никак иначе.       Её появление в святая святых, в его кабинете, грозило словесными перепалками и по окончанию последних — яростным швырянием отчетного материала в закрывающиеся двери. Анита была провокатором по натуре, чертовски хорошим провокатором, и за несколько минут могла вывести Фьюри на чистую воду, не прибегая к своим способностям телепата. И это стало роковым переломом для их отношений. Для Ника мысль, что он постоянно находится «под колпаком», была просто невыносима. Даже если Росси и не проявляла свои качества в повседневной жизни, это гаденькое ощущение того, что за тобой наблюдают, преследовало его постоянно. Словно червь, оно точило его сознание днём и ночью. Бывало, он наблюдал за спящей Ани, глядел на её спокойное, умиротворённое лицо и гадал: притворяется или нет?       Сейчас этого ему не хватало. Недоставало тех эмоциональных всплесков, которыми так обильно потчевала Росси. Оказалось утраченным нечто гораздо большее, чем просто флирт и проведённые вместе ночи. Это нечто неуловимо преследовало его, цепляло по углам и закоулкам кластера, не давало сосредоточиться и собраться с мыслями. Ник, не желая того, скучал по этой женщине. Скучал по теплому телу, что прижималось к нему в темноте, скучал по легкому, едва уловимому сопению, которое поначалу так раздражало. Не только постель Фьюри оказалась пуста с уходом Ани. Эта чертовка умудрилась забрать с собой гораздо больше, чем просто воспоминания.       Улыбнувшись ей в след, Ник пальцем отодвинул папку с отчетностью по техническому обслуживанию нового корпуса. Впереди предстояла серьёзная работа с непростым материалом. На этот раз Ютани не стали прыгать выше собственной головы и решили искать новое в старом. А именно было принято решение вернуться к проекту «Керри», который имел неоднозначные результаты в прошлом. Все наблюдаемые объекты не имели достаточно ярко выраженных способностей к телекинезу. Их приходилось модернизировать, обучать, что несло за собой дополнительные финансовые расходы. На выходе в конечном итоге продукт имело смыслом называть пшиком. Слишком много шума, пафоса и надежд, которые разбились о реальность. То, для чего готовили «Керри», оказалось не реализуемым. Все данные и результаты работы были засекречены, а участвующие в проекте объекты уничтожены. Так по крайней мере гласили официальные данные корпорации. Тогда, в далеком две тысячи двадцать девятом году, «Вейланд-Корпорейшен» выиграла многолетний патентный спор с японским стартапом «Ютани», подтвердив право интеллектуальной собственности на андроида Дэйвида и проиграла в гонке на опережение, отстранив от дальнейших исследований всех изучаемых «Керри». По каким причинам «Вейланд-Корпорейшен» посчитало нецелесообразным дальнейшее изучение телекинеза спустя столько лет, для Ника оставалось загадкой. Приступая к очередному заданию, Фьюри пролистал официальные данные Ютани, касающиеся две тысячи девяносто девятого года. В это время «Вейланд» была поглощена давним конкурентом, в результате чего появился конгломерат «Вейланд-Ютани-Корпорейшен». Все, чем занимались первые, поступило в архивную базу последних. Но файлов по «Керри» с его седьмым уровнем доступа обнаружено не было. Лишь косвенное упоминание того, что результаты проводимых следований не подтвердились положительным знаком.       Сейчас ни для кого не секрет, что телепаты реальны. Их отбором, обучением и обеспечением занимается Пси-корпус, который на протяжении многих лет тщательно ведет социальную статистику всех телепатов, имеющихся в его распоряжении. Но чуть меньше полутора веков тому назад о людях, способных читать чужие мысли, ученый свет говорил с пренебрежением. Они рождались и умирали так и не признанными новой эволюционной ступенькой развития человечества. Сейчас родиться телепатом считалось если уж не почетным даром, то выгодным случаем во всех отношениях: финансирование корпусом было весьма щедрым.       Фьюри задумался: «Что если Керри не были уничтожены?» Вполне возможно их еще достаточно долго изучали в исследовательском кластере Вейланда, хотя Ютани они вряд ли передались по наследству. По крайней мере его бывший сокурсник, работающий в лицензионном отделе, об этом даже и не слышал. А Румел был первым сплетником и таковым оставался по сей день. Крутанувшись на кресле в пол-оборота, Ник достал из ящика стола пачку сигарет и, вынув одну, поспешно задвинул ящик коленом. Сегодняшний груз уже доставил ему немало проблем: очень, очень плохая примета. Повертев тонкую сигарету в руках, Фьюри выудил из кармана брюк винтажную зажигалку и прикурил. У него было не больше двух минут, чтобы успеть насладиться её вкусом и ароматом. Закинув ноги на стол, Ник активировал компьютерную панель и задал адрес Румела в поисковике. Одним из преимуществ Каракаса перед другими базами — это отличная и бесперебойная связь. Спустя несколько секунд на проецируемой воздушной поверхности высветилась подробная информация по искомому объекту. Румел продолжал трудиться на благо общества и корпорации в системе стандартизации и лицензирования и делал это весьма успешно. За несколько лет, что он провел в стенах одного из многочисленных корпусов Ютани, его знакомый прошел путь от рядового менеджера информационных потоков до начальника отдела лицензирования. И хотя он не сумел подтвердить свой диплом о полученном образовании, Румел не печалился об этом. У него была страховка, отличная зарплата, ежеквартальные премиальные и жилой блок в престижном районе на Тихуане и еще масса бонусов в виде социальных льгот. Закурив, Ник жестом подтвердил соединение видеосвязи по личному каналу связи Румела.       Пустив перед собой пару колечек из дыма, Фьюри на несколько секунд закрыл глаза. Всего пара мгновений, и эта безмятежность, что воцарилась в его кабинете, исчезнет. Испарится, словно белоснежное облачко на бирюзовом небосклоне Каракаса. Выпустив очередную струю молочно-белого дыма, Ник резко опустил ноги на пол, тряхнул головой и поспешно затушил окурок о композитную поверхность рабочего стола. Перед ним запестрело изображение городской суеты: Румел пешком передвигался по весьма оживленной улице. Сотни прохожих, яркие неоновые голограммы рекламных блоков создавали ощущение, что человек находился в парке аттракционов. Но нет, увы, эта цветовая феерия не имела отношения к развлечению. Румел находился в центральной части Тихуаны, в так называемой бизнес-зоне. Он явно спешил, поэтому не стал возиться с погашением уличного шума для видеозвонка. Четкость сигнала на долю секунды пропала, сделав изображение мутным:       — Из-за солнечных вспышек сигнал неважный, Фьюри, так что говори быстрее, — Румел торопился и не был расположен к беседе. Перескочив через небольшую лужицу на тротуаре, мужчина неловко задел носком ботинка скопившуюся у самого края воды грязь, которая оставила на красной коже из буйвола пятно. Остановившись и чертыхнувшись пару раз, Румел стряхнул с обуви непредвиденного соседа, отчего на белой ткани брюк остались едва заметные темные пятна. Если Румел называл это плохой связью, то Фьюри оставалось позавидовать, да и только.       — Я не получил код доступа к проекту, — Фьюри смахнул пепел со стола тыльной стороной ладони. — Ты не догадываешься почему?       Румел, в очередной раз чертыхнувшись, резко остановился, чем вызвал неудовольствие прохожих, которые то и дело обходили его стороной. На рукав костюма мягко приземлилась капелька воды. Хмурое небо грязно-серого цвета, практически скрытого от человеческого взора небоскребами, наконец-то обратило на себя внимание. Румел, задрав голову вверх и прищурившись, словно ожидая проливного дождя, нехотя ответил: «Твой отдел, Ник, не предоставил отчет по системам противопожарной безопасности кластера. Пришли отчет — получишь доступ».       Румел брезгливо скорчил лицо и двинулся вперед, грубо расталкивая идущих впереди людей. Его Фигура не отличалась атлетическим сложением, но на фоне остальных он выглядел гигантом.       — Я не торможу твою деятельность, но правила есть правила! — зайдя в парадный вход высоко здания, интерьер которого был выдержан в классическом стиле, Румел нажал кнопку лифта и, не дожидаясь пока из него выйдут жильцы дома, буквально ввалился туда.       Уж чего было не занимать Фьюри так это терпения. Пресловутый отчет, старательно составленный техниками кластера, в который раз был отправлен и так же благополучно потерян в просторах электронной почты Ютани. Ник давно подозревал, что подобные проволочки возникали вовсе не из-за протокольной ошибки программы, а по вине человеческого фактора. Отдел стандартизации считался одним из малочисленных, но при этом загруженным направлением деятельности Ютани.       — Обнови свою почту, Румел, может и увидишь его — Ник с намеренным пренебрежением в голосе произнес последнюю фразу. Ни к чему собеседнику знать, что о его деятельности он думает.       — Ник, в этом нет необходимости, если отчет готов то пришли его снова. Доступ ты получишь практически сразу.       Фьюри со свистом втянул воздух, выгадывая лишнюю секунду чтобы не выглядеть слишком эмоциональным: «Румел, груз прибыл, он уже на базе, его скоро транспортируют в мой отдел, а ты говоришь, что задержек не будет. Ты вынуждаешь меня действовать по протоколу.» Угроза подействовала, мужчина на второй линии уже разговаривал с кем-то и давал необходимые указания.       — Фьюри, у нас нет данных, что груз доставлен — Румел, продолжал разговаривать в параллель с Ником, пытаясь одновременно найти решения выхода из сложившейся щекотливой ситуации. «Ютани не отправляла свой транспорт на Каракас, ты уверен, что эта партия именно то, о чем идет речь? » Ник задумался. Медленно скатившаяся капелька пота по спине оставила прохладный след на коже. Сколько потребуется времени, что бы объяснить этому недотепе, что зафрахтован был независимый трак, команда которого согласилась перевезти груз за более низкую плату, напрямую, без должных сопроводительных документом. Что все объекты, находящиеся на его борту, нелегалы, без индификационных чипов. И о их существовании знают не более десяти человек. «Минуты три не более». Ник натянуто улыбнулся.       — Мы не можем дать разрешение на допуск к проекту, пока вы не предъявите доказательства проведенных на территории кластера необходимых работ. Ник, это не шутки. То, что ты получил в виде незапланированного груза имеет весьма дурную репутацию. От него в буквальном смысле уже избавились три базы. Если не хочешь пополнить список, то лучше запасись огнетушителями. Тебе они потребуются. — Румел открыл дверь своего номера и щелчком пальцев подал сигнал осветительным сенсорам. Мгновенно помещение не отличавшееся большим метражом преобразилось. Правильно выставленные световые акценты зрительно расширили пространство, а зеркальные поверхности потолка придали ему глубину объема. «Ты можешь отказаться, они примут твоё решение как должное и не будут «придираться». Ник, я всего-лишь простой посредник между тобой и ними. В любом случае, если у тебя возникнут проблемы, всегда можно действовать по красному коду. Но ты сам решил, что затея того стоит, так чего собственно негодуешь по этому поводу?»       Фьюри изобразил на лице гримасу удивления. Ему только-что поступил сигнал, что полученный груз уже транспортируют в кластер и подтверждением этой информации служили записи видеокамер, установленных перед жилыми блоками. Криогенные капсулы поступили на вскрытие. Переведя записи на текущий сеанс связи, Ник ответил:"Наверное из-за этого, Румел, из-за этого!»       Чертыхаясь, его собеседник, скинул пиджак на пол и подошел к панорамному окну. Вид, открывающийся Фьюри буквально поражал сознание. Под окном проплывало сизое облако, сквозь которое едва просвечивалась городская иллюминация. Где-то там, в низу сновали сотни тысяч людей и транспорт, но здесь, наверху, было царство природных сил.       — Нам не приходило оповещение того, что твоему отделу дали доступ к проекту. Ник, не пойми меня не правильно, но то, что я сейчас увидел — это верх не профессионализма! Вас, тебя, в первую очередь, подставили — Румел выглядел немного раздосадованным, но в голосе слышались нотки оптимизма. «Хочешь совет? Запасись терпением!»       На последней фразе сигнал видеозвонка отключился. Сомнений не было, Румел отбился, не желая дальнейшего продолжения разговора. Значит, худшие подозрения Фьюри подтвердились — ему на базу подсунули «кота в мешке». Хуже этого может быть только увольнение с собачьим билетом, то есть без сохранения страховки и всех причитающихся выплат по условиям трудового контракта и рекомендательного отзыва. После этого уволенный может рассчитывать на прозябание в службе клининга и не более того. Ник вновь активировал видеопанель, на которой высветилась запись поступления груза. Капсулы «голые», без опознавательных меток и кодов. По таким невозможно определить, кто или что находится внутри, живое оно и какое молекулярное строение имеет. Обшивка капсулы глухая, без оптических вставок, что делало её похожей на цинковый ящик для перевоза биоматериала к месту утилизации.       «И когда это всё закончится», — Фюри мысленно обратился к стоящей на полу кабинета небольшой тотемной статуэтке бизона, которую он привез с Земли после отпуска. Деревянное полено с нанесенной на него краской и резьбой молчало. Но где-то глубоко в сознании у Ника промелькнула мысль, что, по сути, он и эта фигурка ничем друг от друга не отличаются. Что он очередной болванчик, которого Ютани разыграют в ближайшее время.       Согласно инструкциям на разгерметизацию капсул и восстановление всех функций организма объекта вплоть до состояния сознания требовалось не более трех — трех с половиной часов по земному времени. Не так уж и много. В целом, Ник был вполне собой доволен: как ни куражился Румел, его кластер получил зелёный свет. Груз по первичным данным техников находился в состоянии полной стагнации. Меры, принятые командой трака по доставке, были вполне оправданы положительным результатом. К замедлению всех биологических процессов организма прибегали в крайней степени, в большинстве случаев капсулы выполняли роль ящика, обеспечивая отличный сон на некоторое время. Но то, что груз прибыл в глубокой заморозке, одновременно настораживало и возмущало Фьюри. К подобным методам прибегают только в крайних случаях.       Первые манипуляции техников с капсулами были направлены на отключение автономной работы боксов и подключением их к резервным системам питания института. Пока техника перестраивалась на нужный режим, Фьюри внимательно наблюдал за действиями персонала. Нет, у него к ним претензий не было, ребята работали быстро и чётко. Порой их синхронность действий забавляла, и Нику казалось, что весь кластер — это огромный муравейник, а люди — крохотные букашки, насекомые, снующие туда-сюда и выполняющие ежедневную рутинную обязанность быть полезными обществу и корпорации. Ютани, многоликий и многорукий монстр, вечно голодный и алчущий всего нового и масштабного.       Криогенные блоки были «распакованы» и направлены в отдел восстановления. Чертыхнувшись, Фьюри внимательно наблюдал за параметрами приборов, которые, словно взбесившийся матричный код, плясали на виртуальной панели. Гораздо проще было бы, если бы груз прибыл в капсуле гибернации. Меньше технических сложностей — как следствие быстрый результат. Но капитан трака выбрал весьма проблемный способ транспортировки. Согласно протоколу и сопутствующему ему инструкциям, техникам необходимо приложить гораздо больше усилий, чтобы достичь максимального результата. Груз подвергся быстрой, шоковой приостановке всех биологических циклов. Для выведения его из этого состояния требовалось увеличить время пребывания в камерах биологической адаптации. Подтвердив стандартный запрос на разрешение процесса разгерметизации, Фьюри внимательно изучал сопроводительный файл, который активировался в момент вскрытия внешней оболочки транспортировочного блока. Следуя указаниям, которые выставила Ютани, его кластер в ближайшее время будет использован как временный пункт пребывания груза.       — Что ж, начало положено, - Фьюри достал еще одну сигарету. Проникший в легкие табачный дым вызвал легкую горечь и немного приторное послевкусие во рту. Ник не задумывался о том, что ему предстоит сделать в будущем, его больше интересовало настоящее. И оттого, как пройдет полное восстановление прибывших объектов, зависит его финансовое благополучие. Фьюри рассчитывал получить от Ютани хорошие премиальные. Весьма хорошие, чтобы пойти на эту полную безрассудства авантюру.