Кофе, котик, шинигами.

— Себастьян. — Да, мой господин? — Куда ты несешь меня? — В спальню, ваша светлость. Вы утомились и задремали в разгар бала. Мне пришлось извиниться перед гостями и попросить их покинуть поместье немного раньше положенного. — Не очень вежливо с моей стороны, — пробормотал мальчик, — но по правде говоря, эти приемы так скучны, что утомят кого угодно. — Совершенно согласен с вами. — Принеси мне сейчас теплого молока с медом. — Как скажете, мой господин.       На кухне горела единственная свеча, чей тусклый свет мерк в серебряном лунном сиянии, лившемся из открытого окна. Я закрыл раму и задернул занавески. Некоторым демонам совершенно чужды правила этикета, но хотя бы он не уронил стеклянную сахарницу, забирая свою «плату» в жестяной подарочной банке. Под брючным карманом слегка зудела, исчезая, печать в форме следа кошачьей лапки. Под левой перчаткой восстанавливалась печать контракта с господином Фантомхайвом. К утру все пройдет. Я достал чашку и налил в нее подогретое молоко. Без него самая вкусная и черная душа в этом доме плохо засыпает.       Я поставил чашку на прикроватный столик. Сиэль крепко спал под заботливо подоткнутым одеялом. Его одежда лежала аккуратной стопочкой на стуле. Нет, какое-то представление о хороших манерах у демонов все же имеется. Ну почти. Я достал платок, раздумывая, стоит ли мне стирать маленький кошачий след с мягкой щечки господина, который, разумеется, больше не помнил ни Томаса, ни всех связанных с этим событий. Впрочем, колебался я недолго. Мягкий батист бесследно уничтожил последнее упоминание о маленьком «кошачьем» приключении. Ибо кто, как не дворецкий дома Фантомхайф, возвращает все на круги своя?