Неосторожные мечты.

      Домик оказался очень даже хорошеньким. На тихой окраине, небольшой, но добротный, и, главное, с огороженным участком, где можно было без опаски оставить машину с грузом на ночь. Две комнаты с отдельной кухней и санузлом, готовая мансарда и подвал. После особняка он казался каким-то игрушечным, но это быстро прошло. И я стал воспринимать его нормально. Первые дни я совершенно не знал, как себя вести, ведь теперь хозяином вроде как был Игор. Я пытался убирать и готовить, чем вызывал сильное удивление Игора, а когда я объяснил свои действия, его взгляд ясно выражал шок. Уже вечером он притащил малый набор артефактора и очень вежливо попросил оставить мелочи ему, а самому заняться тем, что я умею гораздо лучше.       И это подействовало. Смешивая песок и готовя стекло, я забывался, и на короткий миг мне начинало казаться, что ничего не произошло. Но реальность быстро возвращалась. Случившееся преследовало меня, испортился аппетит, скакало настроение, меня то накрывало бешенство, то я размышлял о самоубийстве. Это стало влиять даже на работу. Сила иногда буквально переставала подчиняться мне. После нескольких таких случаев это уже реально напугало меня и я рассказал обо всём Игору. Вот только его слова меня скорее шокировали, чем хоть что-то объяснили.       — Ты носишь ребёнка, — просто ответил он.       Беременность??? С чего он это взял? То, что у меня поменялся аппетит еще ничего не значило. Это просто был стресс. И я был готов доказать это, выписав симптомы на листок бумаги. Когда через два часа я прочел получившийся список, я понял, что со мной действительно что-то не так. Я стал уставать намного быстрее. Сплю по двенадцать часов, а просыпаясь, набрасываюсь на еду, как будто вагоны разгружал. Я стал гораздо слабее чувствовать силу. И последнее — мысль о ребёнке, моём ребёнке, очень странно влияет на меня. Я не задумываясь, на инстинктах, пытаюсь защитить живот.       — Слушай, я не понимаю. Я не могу быть беременным. Я всегда предохранялся.       — Ты в этом уверен? — серьёзно спросил меня Игор.       — Да. Сам вспомни, браслет всегда был на моей руке.       — А Коррин? С ним ты браслет надевал?       — Нет. Драконы ведь только друг с другом.       — Не всегда… — протянул Игор, как-то странно глядя на меня.       — Что ты имеешь в виду?       — То, что иногда, очень редко, от дракона можно залететь. Но это очень редко.       — И я теперь снесу яйцо?!       — Нет, ты же не яйцекладущий. В этом и особенность такой редкости. Если ты действительно забеременел от дракона, то и родишь ты, как и следует коту, нормального младенца. А заодно очень редкого живорожденного дракона.       — Это хорошо или плохо?       — Это очень хорошо, очень. Такие драконы всегда имеют сильную магию, сильную даже для драконов, и сильную кровь. Ты должен сообщить об этом.       — Нет!       — Бор, пожалуйста, послушай. Если твой ребёнок живорожденный дракон, то ты должен сообщить о нем драконам.       — Нет, это мой ребёнок. И сообщать о нем Коррину, который все это мне устроил, я точно не буду.       Примерно такой разговор состоялся у нас через два месяца. Теперь, осознав свое положение, я перестал выходить на улицу, доверив все дела Игору. Я не успел сделать хороших, дорогих артефактов и отдал Игору пару боевых, из тех, что носил на шее вместе с амулетом-паспортом. Они не были самыми сильными из моего ожерелья, но даже их продажа принесла хорошие деньги. И это было правильное решение, чем дальше шло время, тем сильнее скакало мое настроение, рос живот и ухудшался контроль над силой. Игор все пытался убедить меня рассказать драконам, но я продолжал чисто из упрямства отказываться. Но на шестой месяц беременности Игор вдруг перестал убеждать меня открыться. Если бы я был прежним, то сразу заподозрил бы что-то, но беременность ослабила мое внимание.       Так что неожиданный стук в дверь не вызвал никаких эмоций, пока я не открыл дверь. На пороге стоял Серхиора.       — Что? Как? Откуда ты здесь? — пока я пытался хоть как-то сформулировать свои мысли, он внимательно посмотрел на меня, особенно в область живота и произнес:       — Не обманул, — произнес он с удивлением, и, словно увидев меня только что, произнес, — здравствуй, Борис. Пустишь меня?       — Да конечно, входи, извини за…       — Не извиняйся. Тебе не за что просить прощения.       — Откуда ты здесь?       — Твой… друг. Он написал мне пять писем, утверждая, что ты носишь живорожденного дракона. Я не поверил, но в двух последних он описал симптомы, про которые знают очень немногие. И мне стало интересно. У этого Игора, который писал мне, есть сила жизни?       — Да, но слабая и он по растениям.       — Это не важно, что по растениям. Как ты себя сейчас чувствуешь, как настроение? — его резковатый тон и неожиданные переходы по темам почему-то внушали мне спокойствие и уверенность. О чем я и сказал.       — Да так и есть. Это твой ребёнок так влияет на тебя. Для нормальной беременности ему нужен дракон рядом с носящим.       — Я не хочу видеть Коррина! — мгновенно вспыхнул я.       — А он и не нужен. Я не говорил — отец-дар, я сказал — дракон. Можно любого, но лучше сильного.       — То есть ТЫ можешь мне помочь? И что в оплату?       — Да, я могу, и сделаю это бесплатно. Лучшей платой будет рождение здорового живорожденного дракона, — ответил он, и я не чувствовал в этих словах ни капли фальши. Для него действительно важно рождение моего малыша. И он сделает все для этого.       — И что теперь? Переезжать?       — А ты этого хочешь?       — Нет, я не хочу уезжать отсюда.       — Значит остаемся здесь. Вот только мне нужно будет быть рядом как можно больше времени. Аура у меня мощная, так, что три-пять метров накроет. Тебе нужно находиться в этом радиусе от меня.       — Хорошо. Ты можешь жить на мансарде. Это, конечно, не императорский дворец, но все необходимое для жизни там есть, — ответил я, бросая пробную шпильку. Но она пролетела мимо. Он лишь усмехнулся и направился наверх. Удивительно, но его появление сняло многие проблемы, я снова мог нормально спать и настроение уже не скакало так сильно. Даже силы прибавились, но работать мне запретили категорически. Так что мы разговаривали. Постепенно я рассказал ему обо всем, что со мной случилось с того момента, как я покинул Лас-Кор. Он оказался прекрасным слушателем. Даже Игор, когда прошел первый шок, от появления Серхиоры, рассказал о себе многое, чего и я никогда не слышал. Сер не комментировал наши рассказы, но слушал внимательно и иногда задавал уточняющие вопросы. Лишь, когда я рассказывал о своей «помолвке», я увидел эмоции на его лице — удивление и злость. На следующий день он ушел с утра, предупредив нас, и вернулся лишь вечером, после чего за ужином у нас состоялся интереснейший разговор.       — Что говорят в Империи? — нейтрально начал я.       — Много разного, — усмехнулся Сер. — И давай начнем сначала. Ты ведь подозреваешь, что я отношусь к Императорскому дому?       — Да, и Коррина тоже, — сразу ответил я.       — И ты прав. Не буду грузить вас родственными связями драконов, они очень сложные и мы сами в них порой путаемся. В императорском доме разделение простое, император — центр — управление, правая рука — контроль (суд), левая рука — сила (армия). Дальше просто уровни. Так вот, я был главой правой руки.       — Свет истины Серхиор ат Сонар, Верховный Судья Империи, — тихо произнес Игор, глядя на Сера, как на бога. Что было не далеко от истины, полномочий у "правой руки" было море, а ограничений почти никаких.       — Да. Именно так. Мне до сих пор приходится консультировать в некоторых вопросах, хотя я ушел с поста три столетия назад.       — А Коррин?       — Он сдал на третьего в центре. Имел все шансы возглавить отдел, с последующим продвижением до министерского портфеля, или главы отдела в имперской канцелярии.       — Имел шансы? — это прошедшее время зацепило мое внимание.       — Да, имел. Пока он не влез, куда не просили и не помог протащить твою «помолвку» через канцелярию на стол императора. Ему повезло, что после скандала на твоей помолвке, его отозвали в столицу для разбирательства, иначе я бы ему точно оторвал что-нибудь ненужное, вроде головы.       — Что с ним теперь?       — Прочистка мозгов. На пятьдесят лет посадили простым служащим в министерстве торговли. И лишили доступа к деньгам. У него будет время подумать о своих решениях.       — Ему сообщат о ребёнке?       — Нет, если ты не захочешь этого.       — Я подумаю, — я действительно собирался подумать, но после родов.       — А что с этой «помолвкой» и домом Равон. Они ищут нас? — Игор не забывал о главном.       — Им не до вас. Таких глобальных ошибок от молодого главы в Доме не ожидали. Да тот и сам еще во время боя понял, что натворил. Попытался напугать тебя боевыми артефактами, чтобы после, успокоившись, разрешить ситуацию. Но ты его превзошел.       — Постой. Что-то я не понимаю. Это же я ушел, да еще и по мордам им надавал. Как это они могут быть виноваты? — спросил я.       — Просто. Император сделал Дому Равон — ДАР. Тебя. Прекрасного управляющего. Артефактора из первой полусотни лучших. Кота-роду древнего рода, с титулом и сильнейшим зверем. И как он поступил с тобой?       — Ощущение, как будто ноги вытер.       — Именно. Такой недальновидности и глупости никто даже представить не мог. Это же надо — притащил свору подхалимов и начал грабить твой дом. А на справедливую обиду приказал заткнуться. Ведь отнесись он к тебе как подобает, ВЕСЬ его дом несколько столетий процветал бы. ТАКИЕ глупые ошибки главе НЕ прощают. Через него смотрят на весь Дом, и как он его показал? Среди аристократии глупость хуже слабости, намного хуже.       — Погоди, но откуда все узнали о том, что там происходило?       — Судья. Ты не один слышал, как они вскрыли подвал и потом жадно шептались, обсуждая добычу. Он тоже слышал это и рассказал Императору. По его словам, он ощутил себя свидетелем дележа пиратами добычи после набега на мирный город. Такие слова от имперского судьи значат очень много и разносятся очень далеко. Твои слова он тоже передал в точности...       — Вот только услышали ли их? — фыркнул я все еще чувствуя злость и обиду.       — Услышали! — спокойно ответил Серхиора глядя прямо на меня. — Разбирательство было быстрым. У тебя нет долгов ни перед империей, ни перед родом, так что твое заявление... услышали очень четко.       — А что теперь будет с Домом Равон?       — Император делать ничего не будет, так как ни ты, ни они жалоб не подавали. А в бою ты не покалечил ни одного, все их раны заживут, хоть и не сразу. Но вот общество аристократии такого не прощает. В негласном рейтинге они в самом конце теперь.       — А это с чего вдруг?       — Ну как же. Один кот-рода, пусть и с сильным зверем, расшвырял десятерых далеко не самых слабых котов-даров Равон, включая главу Дома. Мало того, что глупые, так еще и слабые. Кому такие нужны? Им еще повезло, что о твоей беременности никто не знает. Бой с беременным родой, даже один на один вне зависимости от обстоятельств, это даже не позор, это уголовное преступление. И наказание в самом лучшем случае - пожизненное поражение в правах. В твоем же случае, если бы с тобой что-то случилось, их бы вырезали всех до пятого колена.       — Ого, — я был под впечатлением от таких последствий.       — Вот тебе и ого. Я не знаю, как было в твоем старом мире, Бор, но у нас так.       — А что с участком?       — Ну тут, к сожалению, уже ничего не сделаешь. Формально этот участок и все, что на нём, принадлежит Дому Равон. Просто ты тоже должен был быть уже членом Дома и все это было бы как бы и твоей собственностью тоже. Никто и не предполагал таких событий. Это решение принимал император с согласия совета лордов, изменить его нельзя без очень веских причин. И новый глава Равон делает все, чтобы этих причин не было хотя и очень своеобразно — раздаёт подарки. Раонор, ведь, очнувшись после боя приказал запереть твой особняк и ничего не трогать, а вот новый его сразу распотрошил, пустив всё ценное на подарки. — Серхиора презрительно фыркнул, — Небывалое падение дома. Что один молодой глава оказавшийся дураком, что второй, зрелый, оказавшийся беспринципным и бесчестным. Скажу тебе одно — Дому Равон не забудут это разграбление твоего бывшего поместья. Они, конечно, получат какое-то преимущество от продажи твоих артефактов и запасов, выплатят долги, но… Глупость и слабость, аристократия еще может простить, а вот беспринципность равна бесчестью. Очень многие дома на месте Равон, конечно забрали бы землю и поместье, но деньги и личные вещи отдали бы в полной сохранности, несмотря ни на какую стоимость. Иначе пятно на репутации, отмыть которое ой как трудно. Ты на себя посмотри, когда ты раскопал развалины особняка, ты отдал найденное вино дому Эркос, даже не задумываясь. Дому Равон, теперь, еще несколько поколений придется доказывать, что они достойны большего, чем обычные клерки в мэриях. С ними теперь не то, что великие дома — крупные купцы связываться не захотят, — закончил Серхиора.       — Да ладно тебе, великие дома — это хищники, готовые на все ради своих целей. Я понимал, что меня легко могут сожрать, что и произошло, — ответил я.       — Ты не совсем прав. Сожрать, провернув хитрое соглашение или поставив законными методами в невыгодное положение это одно, а открыто ограбить совсем другое. Высшее общество не такое однородное, неприемлемое для одних может быть вполне нормальным для других. Слабые для графов — сильны для баронов, трусливые для котов — приемлимы для орков. Но Дом Равон ухитрился в двух главах подряд показать сразу глупость, слабость и беспринципность. От таких все будут держаться подальше. Да, Великие Дома в первую очередь думают о собственном благополучии, но не любыми средствами. Одно дело — провернуть выгодный брак и совершенно законно присоединить землю и получить артефактора, и все, что у него есть, и совсем другое — ограбить дом, связав хозяев. Судей не обманешь, и тогда титул уже не спасет.       — А если сила есть? Армия и артефакты боевые, — тут же спросил я.       — На это есть драконы, и самое главное — живорожденные драконы. Никто не знает, как так получается, но справедливость у нас в крови. А силы хватит на целые армии.       — У нас? Так ты…       — Да, я живорожденный дракон, — перебил он меня, — нас сейчас всего двое. Я и император. Всего двое. Очень мало. Поэтому твой ребёнок так важен для всех. И не беспокойся раньше времени. Решение он примет сам, когда вырастет.       — Ты поэтому всегда спрашиваешь, чего хочу я?       — Не только. Был один раз всего, когда орка-роду, носящего живорожденного дракона, принуждали делать то, чего он не хотел. Была война, и войска империи не успели вовремя освободить город где жил орк-рода. Когда его ребёнок подрос, его ярость чуть не уничтожила империю. Трое других живорожденных с трудом смогли перенаправить его ярость и гнев. В итоге границы Империи очень сильно расширились. Твой ребёнок сейчас впитывает твои эмоции и он будет их помнить всегда.       — Ты поэтому защищаешь нас? Наверняка не все рады такой силе у драконов, а страх малыш тоже запомнит. — Серхиора чуть задумался над ответом.       — Отвечу я так. Враги у империи есть, причем не только в этом мире, была у нас пара вторжений. Так что я предпочитаю быть готовым к любым неожиданностям.       — Понятно. Значит буду сидеть дома. Больше всего жалею о потере своей лаборатории в особняке. Артефакты я варить не могу, но там и со стеклом можно было бы поэкспериментировать, а то от скуки я скоро выть начну.       — Посмотрим, что можно будет сделать, — ответил Сер и отправил нас спать, так как время уже было позднее, а информации мы узнали очень много.

***

      Уж не знаю, что именно сделали Сер и Игор, но через неделю моя лаборатория с почти полным запасом ингредиентов — не хватало самых ценных, вроде золота и платины, была доставлена и собрана в подвале. Сер просто выкупил её за вшивые тридцать золотых. Меня передёрнуло от омерзения от такого отношения. Чтобы окончательно закончить уже эту главу в моей жизни, после возвращения лаборатории я отказался от всех прав на землю, не желая больше связываться ни с землёй, ни с аристократией. Вот только сделать отказ оказалось сложнее, чем мне бы хотелось.       Подписанные мной бумаги никак не могли пройти какую-то проверку и Игора отпинывали из кабинета в кабинет, к тому же регулярно требуя моего личного приезда. Вот только я ехать куда-либо не хотел и Сер поддерживал меня в этом. В итоге через пару недель Серхиоре надоела эта канитель, и он связался с кем-то в столице по тому самому квантовому «телефону». Правда, два часа разговоров тоже мало помогли, кроме клятвенных заверений собеседников Сера о том, что они лично всё выяснят и проверят. Когда и на третий день ответ не пришел, Сер довольно жестко заметил, что либо в империи все перестали работать, что было маловероятно, либо произошла какая-то накладка, и теперь идут разборки, кто, что и как. И если через три дня ответа не будет, он поедет сам разбираться. Мое провидение на эту фразу нарисовало довольно мирную картинку кладбища и бредущих мимо рабов. Не сразу я сообразил, что сила показала мне именно результаты недовольства верховного судьи чиновниками, но, к счастью, до этого не дошло. Через неделю после «телефонного» разговора, на пороге нашего жилища появился мой старый знакомый — имперский судья.       Именно он и был одним из собеседников Сера в первом разговоре. И чтобы выяснить причину проблемы, ему пришлось изрядно помотаться по местам, где я когда-либо жил и лично проверить документы в местных архивах. Полученный ответ оказался и прост и сложен одновременно. В простом был Саир, маленький поселок в пустошах Сихара. Когда я оплатил академию, этот кусок земли автоматически стал моей вотчиной. Особой территорией, которая принадлежит Роду или Дому, её нельзя продать, подарить или захватить, забрать её может только император, когда лишает титула.       А в сложном было то, что документы о статусе земли пришли, когда её уже у меня забрали и передали новому владельцу, свободному купцу, который честно за неё заплатил. Осознав свою ошибку, местные чиновники, опасаясь наказания за такой пролёт, решили схитрить и сделать вид, что ничего не было, подсунув мне документы на подпись, где я вроде как согласен со всем. И, в принципе, все могло им и сойти с рук, не подпиши я отказ от титула и рода. В моих бумагах я просто отказывался от титула и рода и связанных с ним владений, не указывая провинцию. Вот тут и начались проблемы, ведь работали архивы, а у них все просто, в имперском архиве у меня вотчина в Сихаре и поместье в среднем поясе, а в архиве Сихара — ничего. Только когда Судья лично просмотрел все документы и проверил по датам, он понял, что конкретно произошло.       — И что теперь? — спросил я, внутренне содрогаясь — неужели опять этот кошмар.       — Ну если не брать в расчет наказания для слишком много о себе возомнивших чинушах, то император и совет сошлись на том, что ты слишком сложный и одновременно лакомый кусочек для всех Домов, и лучше тебе обосноваться подальше от основных земель. Тебе отдают землю между Саир-кут-Са, Сихар-Гор, Амо-ка-И до поворота Аноронара, с правом на работы на побережье, — закончил судья, кладя передо мной документы. Я даже не стал их смотреть, так как снова связываться со всем этим кошмаром я совершенно не хотел.       Но Игор не дал мне и слова сказать, сев рядом со мной и уставившись мне в глаза.       — Бор, постой. Пожалуйста, выслушай меня. Я знаю, ты устал и очень обижен из-за всего случившегося. Но подумай о будущем. Если ты откажешься, что ты будешь делать дальше? Артефактами торговать? Но ведь тебе это не так интересно, как строить и развивать. Я ведь помню, как светилось твое лицо, как горели глаза, когда ты планировал, как будешь улучшать свою землю. Как тебе интересно было решать возникающие проблемы. Как ты радовался, когда проблема решалась. Ты же свои лучшие артефакты создавал именно, чтобы решить какую-то проблему на своей земле. Подумай о своем ребёнке, неужели ты хочешь растить его здесь? Среди всех этих аристократов, — произнес он, глядя мне в глаза. И я действительно задумался, ведь самому себе врать я не хотел. Мне нравилось строить, меня действительно увлекало развитие и улучшение. А ведь впереди у меня еще очень долгая жизнь и стоит ли её вот так ломать? Ведь я с самого начала чуял, где возможно будет подлянка, а вот сейчас такого чувства нет. Да и оказаться подальше от Великих домов тоже было бы совсем неплохо. К тому же, ребёнок - дракон, ему нужен простор, и счастливый родитель. А здесь я счастлив не буду.       Я взял документы и стал просматривать их. Нехилый кусок земли мне тут отдают, с Францию размером. Правда, освоенных земель всего ничего, поселок в оазисе да три десятка полудохлых деревушек. На юге — великий хребет Сихар-Гор, отрезающий пустоши от океана, на западе — отроги Саир-кут-Са, переходящие в холмы, с востока древний каньон Амо, побольше американского. И только с севера граница проведена по владениям торговой гильдии Ансан. Они взяли землю с запасом, так как севернее протекала река, и начинались куда более плодородные земли. Конкретно вотчиной были не все отданные земли, а только часть вокруг оазиса Мира*. Но и это была огромная территория. Чем больше я смотрел на карту, тем больше мне прям зудело согласиться. Я хорошо знал эти земли, и сейчас в голове мыслям тесно становилось от планов и вариантов. Прав Игор, ох, прав, мне будет скучно в городе простые артефактики варить.       — Хм-м-м. Серхиора. А что вообще будет после того, как я рожу? Когда я обязан сообщить о ребёнке?       — Официально о нем объявят после первого совершеннолетия и обряда, а до этого ты можешь молчать, но мое мнение — лучше сообщить императору. После совершеннолетия ты получишь титул светлого лорда и постоянное содержание из казны, а все расходы твоего ребёнка, как и его обучение, возьмет на себя канцелярия императора.       — Прошу прощения за то, что вмешиваюсь, но правильно ли я сейчас понимаю, что ребёнок Бориса — живорожденный дракон? — неожиданно подал голос Судья, глядя на нас крайне заинтересованными глазами.       — Да, все верно. Его отец — Коррин, — ответил я, предварительно бросив вопросительный взгляд на Сера и получив его одобрительный кивок.       — Это все объясняет. Клянусь, я буду молчать об этом, — произнес судья, и провидение как-то странно отреагировало, я почувствовал, что он говорит чистую правду, а потом вроде как волна горячая прошлась. Потом уже я понял, что это клятва была. Они здесь не просто слова. — Вы расскажете о нем императору после рождения ребёнка?       — А это зависит от ответа Сера. Собственно, вопрос такой: насколько много я могу делать на этих вот землях?       — Ну, по имперским законам, получая земли, ты обязан развивать и осваивать, а потом поддерживать свои владения, не допуская запустения и истощения земель, — ответил Серхиора. — А что конкретно ты хочешь сделать?       — Сейчас я хочу понять, насколько масштабно я могу действовать.       — Хм-м-м. Не хочешь раскрывать свои планы. Тогда ответ прост: твои действия не должны быть угрозой империи, её землям и жителям.       — А кто оценивает степень этой самой угрозы?       — Ха. Чиновники профильных ведомств. Хотя, бывает, что и до имперского совета доходят вопросы.       — Ага. А кому подчиняется имперская гидро-инженерная служба? — задал я уже более прямой вопрос.       — Они напрямую императору. Это одна из жизнеобеспечивающих служб. Её всегда возглавляет кто-то из второй ступени, — ответил Сер, с интересом глядя на меня.       — Хе-хе. Тогда самый каверзный вопрос. Мне как такому достойному и так далее, могут сделать исключение и дать право обращаться напрямую к начальникам отделов этой службы? Я не хочу, чтобы великие Дома узнали о моих планах, иначе весь Сихар станет очень популярным у аристократов, и покоя мне не видать.       — Необычная просьба. Но, зная тебя, уверен, что это не мелочи. Так что вполне возможно. Но ответить может только сам император.       — Тогда, видимо, стоит ему рассказать. Я не приму решения, пока не получу ответ, — заявил я и Серхиора тут же вытащил свой «телефон». В два движения он послал вызов и на него сразу же ответили.       Разговор был недолгим. Сер просто рассказал все, как есть, обо мне, ребёнке, и моих условиях. К чести императора, переварил такие новости он быстро, и от прямого разговора сразу - я не отвертелся. Он был недолгим, и мои условия его устроили. Единственное, что при родах он хотел присутствовать лично. Меня это удивило, но Серхиора пояснил, что одной из сил императора является жизнь, причем в целительском даре. Он один из лучших целителей империи. Безусловно, таким посетителям я был рад. Ну и, конечно, я подписал все бумаги и никаких ощущений меня не посетило.       Несмотря на то, что живот уже был достаточно велик, до родов еще было полгода. Здесь вынашивание длилось по двенадцать-тринадцать месяцев. Зато дети рождались уже более подготовленными к жизни, вскармливания здесь не было, конечно, твердую пищу младенец не мог есть, но пюре из овощей и фруктов вполне. Все это я выяснил сам, пока изучал вопрос о родах. Сразу после подписания бумаг, Игор притащил кучу книг и стал меня пытать о том, что я хочу, как я хочу и вообще выбрал ли я имя для ребёнка. Для меня это стало неожиданностью, так как я думал совсем не об этом. Да и мысли о родах меня пугали, одно дело — беременность, но роды — живот уже сейчас немаленький.       Быстро разгадав мои чувства, и Сер и Игор выпытали причину моих страхов. И успокоили меня. Местные роды сильно отличались от земных. В лучшую сторону. Дети рождались через пупок, который перед родами буквально открывался и становился очень эластичным. Рода мог сам, без боли и чьей либо помощи, помочь ребёнку появиться на свет. А после пупок снова закрывался, буквально за день. Все же регенерация у оборотней была хорошей.       Изучив этот очень животрепещущий вопрос и успокоившись, я стал думать над именем, заранее выяснив у Серхиоры, что я могу дать любое имя. Конечно, первыми мыслями были земные имена, но тут была проблема в значении имен. Как-то не хотелось мне ошибаться с подобными вещами в магическом мире. После довольно долгих консультаций с Серхиорой и Игором я остановился на Владимире. Уж не знаю получится ли, но я хотел, чтоб мой сын был владеющим миром, в смысле, чтобы он был миротворцем, а не завоевателем.       Ну и, конечно, я не забывал понемногу просчитывать варианты и строить планы на мои новые земли. Множество вечеров провели мы с Игором, составляя планы. Теперь, наученный горьким опытом, я старался смотреть шире, и учитывать не только крестьян и рабочих, но и высший свет. И тут понемногу вырисовывалась неожиданная, но очевидная проблема. Ни я, ни Игор не имели опыта управления такими большими территориями. Пусть жителей там пока всего ничего, но я это быстро исправлю. И вот тогда у нас начнутся проблемы. Ведь нужно будет полноценно налаживать жизнь этих людей, управлять ими, выбирать старост, назначать начальников, прорабов. Мне будет совсем не до этого, кроме воспитания ребёнка на мне будут самые сложные артефакты, Игор, безусловно, сможет обеспечить все всем необходимым и наладить торговлю и снабжение, но и это все. А ведь в дальнейшем нужно будет еще и с великими домами налаживать отношения. Все это заставляло меня все чаще вспоминать Коррина и его письмо, пришедшее ко мне через три месяца после событий.       «Здравствуй Борис. Если ты это читаешь, знай — я признаю свою вину. И я прошу у тебя прощения. Пожалуйста, не суди меня строго, я не желал тебе зла, никогда. А в моей скрытности были свои причины, хотя ты и догадывался о многом.       Когда-то ты сказал мне: „благими намерениями вымощена дорога в бездну“, теперь я понимаю смысл этих слов. Жители твоего мира умны, если осознают такие вещи. Я не хотел такого исхода. Я хотел, чтобы тебе было хорошо. Ты мне понравился еще при первой встрече, а уж после обряда, я даже отпускать тебя не хотел, с трудом сдержался. Надеялся, что мы больше не встретимся. А мы встретились. Ты оказался намного сильнее и умнее, чем я ожидал. И я потерял голову, а ты… ты просто принял меня таким, каким я был. После академии я стал приглядывать за тобой и ты превзошел все мои ожидания. Настолько, что когда мы получили отчет о твоих действиях за десять лет, я лично поехал проверять информацию. И когда все подтвердилось, это я нашел землю в Ауране и провел её передачу тебе через канцелярию. И сам перевелся поближе.       Сначала все было прекрасно, ты был рядом и был таким счастливым, что каждый раз, приезжая к тебе, я заряжался твоим позитивом, забывая обо всем. На что не имел права. К моему огромному сожалению, мы не можем быть вместе, я дракон из императорской семьи, с прекрасными способностями. Я обязан дать потомство. А ты… Ты достоин намного большего, чем наложник для моей постели. Это не для тебя, да и ты никогда бы не согласился.       Вот только и на новом месте ты исхитрился выделиться, и тебя заметили аристократы. Ты сумел сделать очень много за короткий срок и проявил себя сильным, умным и талантливым котом. После появления туннеля среди твоих соседей началась настоящая подковёрная схватка за право ввести тебя в свой дом. И я вмешался, я видел, как тебе не нравится Дом Эркос, и что ты вполне лоялен к Дому Равон. Я лично подложил прошение Дома Равон на брак с тобой в секретариате императора. Их глава, молодой кот, сильный, из сильного и уважаемого Дома, казался мне прекрасным вариантом для тебя, ведь со мной ты никогда не получил бы главного — детей. Сейчас я понимаю, мне нужно было в первую очередь поговорить с тобой, рассказать тебе о происходящем, но я позволил себе решать за других. И причинил боль. Я осознаю свою вину, я не имел никакого права лезть в твою жизнь. Прости меня, прошу, я не хотел тебе зла. Твой Коррин ал’Синр.»       Я и до письма не испытывал к нему ненависти, вот злился — да, сильно, но где-то в глубине понимал, что он не желал мне зла. А после этого письма уже и злость утихла. Остались лишь воспоминания, и они были хорошими. И теперь, раздумывая над решением этой большой проблемы, я часто вспоминал Коррина. Вот уж кто умел работать с людьми, причем со всеми, не взирая на вид, пол, и происхождение. Да и знал он о высшем свете куда больше нас с Игором вместе взятых. И когда в очередной раз мы споткнулись о незнание реалий, я сам вспомнил Коррина и Игор поддержал меня. Уже открыто обсудив кандидатуру Коррина, мы направились к Серхиоре.       — Позволь уточнить. Тебе нужен Коррин? Ты, вроде, совсем не хотел его видеть.       — Я злился на него, на… да просто злился. А сейчас уже эмоции утихли и без его помощи мне будет очень тяжело. Нам будет тяжело — слишком многого мы с Игором не знаем и не умеем.       — Так что конкретно ты хочешь?       — Я хочу узнать, можно ли Коррина из его министерства прикомандировать к нам, ему же все равно наказание назначили, вот пусть нам и помогает. У меня ему даже сложнее будет. Первое время с удобствами будут проблемы.       — Удобства у тебя будут все. Там хороший дом в оазисе. А в остальном, это возможно. Он умный и способный дракон, держать его в обычных клерках — не самое разумное решение. Да и родной дар, хоть и дракон, ребёнку только на пользу.       — Отлично, и… — тут я задумался, сообщать ли ему сейчас о ребёнке или после родов. Ответ пришел быстро — после! Все равно там нужно будет сначала все изучать, проверять и осматривать. И только потом планировать. Да и от ребёнка я в первые полгода далеко отойти не смогу, будет время все обсудить, — сообщим ему после родов, когда направимся в Мира. А сейчас мне покой нужен.       — Как скажешь, — ответил Сер, но я почуял его одобрение. Он явно читал меня как открытую книгу, что с его опытом совсем не сложно.       Остававшееся после всяких планирований время, я проводил в чтении, в основном истории. Я устраивался во дворе, в тени деревьев, в удобном кресле, и читал, наслаждаясь и свежим воздухом, и интересным чтивом. А вечером за ужином я обсуждал с Игором и Сером прочитанное. О-о, какие же порой комментарии выдавал Серхиора. Некоторые события он знал лично, о других просто знал больше, чем большинство. И умел остро и едко преподнести свое мнение. Это было счастливое время, когда не было проблем, но рядом были близкие.       Но все когда-то заканчивается. Подошел и мне срок рожать. Еще за две недели до возможных родов Серхиора стал ежедневно давать отчет императору о моем состоянии. По его словам выходило, что всё в порядке, хотя я и сам мог это сказать. Несмотря на определённый страх, во мне не было напряжения, я был уверен, что мне помогут. И оказался прав. Хотя это и помощью-то назвать было нельзя, хорошие и своевременные советы, а все остальное я делал сам. Я стал чувствовать шевеление ребёнка где-то через полгода беременности. И к родам ощущения стали только острей. Когда начал открываться выход, я сразу это почувствовал, как и шевеление малыша, который готовился увидеть мир. Раскрытие пупка происходило не сразу, и император вполне успел.       Это был высокий и мощный дракон, со светлыми волосами и молочно белой кожей, хотя карие глаза на его лице смотрелись несколько неожиданно. Но для меня главным было его целительское мастерство. Вот только лезть сразу силой он не стал, а спокойно и тщательно расспросил меня обо всех моих ощущениях и после просто сидел рядом. Боли не было, но постоянное тянущее ощущение в животе утомляло. Наконец я почувствовал, что началось. И далее просто следовал словам Императора. Он очень спокойно руководил, а я делал, что говорят. Протереть выход теплой водой, немного напрячь живот, пока ребёнок не повернётся головкой к выходу, и далее уже сильно напрячь живот, ощущая как ребёнок выходит, помогая себе руками по необходимости. Вот так просто все и произошло. И делал я все сам, так как спокойно доставал руками везде, где нужно. Аккуратно помог ребёнку покинуть мой живот, (сознание на этом изрядно клинило, но я справился), услышал его первый крик, обтер его и себя и удалил пуповину, прижимая моего малыша к груди.       Все это время рядом был только император, но буквально за дверью сидели Игор и Серхиора, во дворе незаметно расположилась императорская охрана, да и на улице было как-то тихо. Это уже потом я узнал, что мэр города и все чиновники получили жесточайший приказ, что, если в течении суток в городе случится что-то более громкое, чем упавший стул, они все потеряют и пост, и голову. Через час после родов, когда и я, и ребёнок, помылись и поели, император убедился, что с нами все в порядке и открыл двери. Вошедший Игор выглядел так, будто это он только что родил, причем минимум тройню, и совершенно не знал, как себя вести. В отличие от Серхиоры, который спокойно зашел, подошел и даже с моего разрешения осторожно взял малыша на руки. Только тогда уже Игор осмелился подойти, и восхищение на его лице было неподдельным. И малыш узнал их, проснулся, заугукал, не столько видя, сколько чувствуя знакомые ауры. А когда малыш ухватил палец руки Игора, его восторгу вообще не было предела. Да и Серхиора выглядел очень довольным.       Жаль, что недолго я мог позволить себе отдыхать. Уже через три дня мы покинули Ауран. Договорившись с Сером, чтобы он приехал не раньше, чем через пару недель, мы с Игором и малышом загрузились в машину. Переправлял нас Серхиора. С его силой энергии он мог создавать порталы сам. Неяркая вспышка — и мы уже были во дворе моего нового дома с удобствами в оазисе Мира, а на веранде стоял Коррин, судя по лежащей рядом сумке, он прибыл немного раньше и теперь смотрел на нас с большим удивлением. Еще бы, персональный портал класса место-место, да еще с автомобилем. Такое либо у старших военных, либо у высших судей, и те и другие исключительно драконы императорского дома, купить такую услугу невозможно.