Остерегайся тихой воды

Итак, первое, что делает Альфард после того, как входит в свой дом - напивается. Это не самая правильная реакция, более того, не самая здоровая, но простительная. После, проглотив несколько отрезвляющих и противопохмельных зелий, он делает то, что надо было сделать еще тогда, когда Орион был в Хогвартсе. Потому что о Кэри, в его бытность студентом, знали и говорили все. Она была эксцентричной, заметной и непонятной. Но Реддл? Его выделяли в негативном свете только двое - Дамблдор и Слизнорт. Первый - недолюбливал. Заставлял работать усерднее других ради той же оценки, всегда смотрел пристально и негативно, вечно во всем подозревал. Но у Альфарда нет причин появляться на пороге Дамблдора. Они не были особенно близки ни до выпуска, ни после. Слизнорт выделял Реддла так же, как и каждого студента, способного принести пользу в будущем. Но заставляет задумываться тот факт, что Реддл нигде не смог найти работу после Хогвартса. Хотя многие предприятия в первую очередь обращают внимание на членов "клуба слизней", если хотят найти талантливых работников. Одно письмо от декана Слизерина, и Реддл мог бы работать в Министерстве с возможностями профессионального роста. Или быть в ученичестве у любого из других должников профессора. А их у него много. Иногда кажется, что это половина всех волшебников Альбиона. Однако он работает продавцом в Ночной аллее. И здесь однозначно прослеживается влияние декана. Письмо с просьбой о встрече отправляется к профессору в полдень, ответ приходит через час. Слизнорт всегда был человеком открытым для любой беседы, способной принести ему какие-то дивиденды. Истинный слизеринец. Они встречаются в "Трех метлах". На это лето, в связи с обновлением щитов и сменой директора все преподаватели остаются в Хогвартсе, однако студентов нет, и паб практически пуст. Они заказывают напитки, легкие закуски и начинают беседу с простых тем. - И всё же, что привело вас ко мне? - спрашивает профессор Слизнорт. - Вы уже давно не мой студент. И смотрит на него с лукавой улыбкой и открытыми добрыми глазами. - Реддл приходил к вам за информацией по крестражам. На самом деле, только к нему он и мог прийти за любой информацией, без угрозы посещения аврората или специалистов министерства. Кэри может не понимать, какую бомбу она сбрасывает, распространяя эту информацию так свободно. Но он? О, никто не называет род Блэк - темным, без причины. Да, крестражи могут быть задействованы в демонологии, но эта ветвь магии под запретом в большинстве стран и единственная причина, по которой вся информация не лежит в глубоких недрах забытых архивов - это то, что в каждом поколении находится какой-то идиот, который открывает новый способ призыва сущностей. Так что да, в каждом томе первая глава - предупреждение. Приди Реддл с таким вопросом к любому другому профессору, в лучшем случае, его бы отвели к директору. И только Слизнорт мог бы спустить подобное на тормозах, потому что верил в здравый смысл своих студентов и не хотел бы такого пятна на своей репутации. И вот они сидят в пабе, а добрые глаза Слизнорта становятся темными, его руки опускаются на столешницу. - Вы должны понять, Альфард, он был очень харизматичным молодым студентом. У него был такой большой потенциал, такие возможности... Я знаю множество магов с самыми разными талантами, и Том мог стать одним из них. Мы часто беседовали с Томом на самые разные темы. Он был таким многообещающим учеником. А однажды он спросил меня об ужасном типе магии. И если бы я не видел в нем то, что он уже созерцал её возможности... - Но вы решили промолчать. - Мы прекратили беседы, я постарался прекратить любое дальнейшее влияние, и до этой беседы тешил себя надеждой, что имеют место быть иные варианты. Полагаю, дальнейшее вы знаете. Я написал несколько писем своим друзьям и отрезал любые пути реализации его амбициозных идей. - Да, - Альфард рассматривает свою кружку со сливочным пивом и поджимает губы, - и вы уверены в правильности такого метода? - Сейчас? Когда вы задаете этот вопрос, уже нет. Тогда? Он был не первым учеником, читающим книги из Запретной секции. Большинству этого оказалось достаточно. - Вы думали, что он сделает что-то, что привлечет внимание министерства. - Вы заставляете меня думать, что ему удалось этого избежать на пути дальнейшего изучения темнейшей из ветвей магии. - Выпуск сорок пятого года рекордный по числу мастеров, вы знаете? - Альфард постукивает пальцами по столу, проговаривая вслух то, что собрал воедино за прошлые сутки, - По крайней мере, в пределах семи лет до и после. Десять человек. Из которых Кэри - дважды мастер, а Нотт и Поттер - единственные чистокровные. И это не считая тех, что поступили в университеты, академии. Слышал, Кук штурмом берет высшие звания. И это едва ли спустя десять лет. - Тогда никто не ожидал подобного, мистер Блэк. - Этого мало кто ожидает, профессор. И ладно, может быть, после этого разговора, он хотел сделать что-то опрометчивое, глупое и немного самоубийственное, но всё равно, точка приложения его сил резко исчезла. То есть, он явился в "Горбин и Бэнкс" с палочкой и несколькими фамильными проклятиями на языке, только для того чтобы узнать: волшебник оформил увольнение по собственному желанию. Вчера, когда он разговаривал с Алисой Кэри в "Медном секстанте", Том Марволо Реддл прощался со своими друзьями и утром этого дня он благополучно использовал порт-ключ до Рима, по словам сотрудника министерства, оформлявшего международные перемещения. Только когда Альфард вернулся в свой дом и потянулся к бару, он подумал, что это тревожная тенденция. * Джонатан Кроакер был главой Отдела Тайн несколько десятилетий. Он занял пост после тех американских событий*, когда каждое министерство устроило внутреннюю чистку, опасаясь схожего инцидента. Он не распространялся о своем статусе, да и не поощрялись подобные разговоры в Отделе. Мало кто мог проследить его профессиональную карьеру и еще меньше, вспомнить его в Хогвартсе. - На самом деле удивительно, как много может сотворить взрослый образованный маг. И как мало для них действительных ограничений. Клятвы, договоры, обещания, долги - это может быть только добровольным, ничто из этого перечня, данное под принуждением, не будет действительным ни в глазах суда, ни в восприятии самого волшебника. - Империус - единственное проклятие, которое способно это изменить. И поэтому, оно запрещено практически во всех странах и организациях. "Туман" - целый кластер проклятий, направленный на ограничение восприятия реальности. Оно не может навязать свою волю объекту, оно только ограничивает варианты выбора. И это один из способов заключения нежелательных контрактов. В суде такие случаи не рассматривают. Сам виноват. А волшебнику нужна воля, которой часто нет после такого психологического нарушения. Его фигура была тонкой, высокой и худой, немного непропорциональной. Но, почему-то, никто не представлял, как над ним могли бы смеяться в школе. Что-то было в его глазах и манерах. - И что это может говорить о ведьме, которая сбрасывает все вышеперечисленное с себя, как змея - кожу? Хотя в её случае, как птица - перья. Его худые руки сложились на столе, тонкие пальцы не изящно переплелись между собой, а улыбка была скорее гротескной, чем настоящей. Правда только новички вздрагивали от этого, и они редко задерживались в этом отделе, если не привыкали не обращать внимания на внешность или статус своих коллег. - То, что мы пропустили очень сильного интуита, - Джеймс Бельд тихо хмыкнул, рассматривая потолок над головой, - только у них вместо слабости образуется иммунитет. - Я говорила вам, что это плохая идея. Девочка в тринадцать пыталась стать Боевым Магом, а когда не получилось, пошла жить к банши. - Да, но какие возможности. Ты только представь! - Не важно, - тонкие пальцы эффектно постучали по столу, прерывая начинающийся спор, - что насчет Данбаров? - Его отец заключил с нами контракт на реализацию артефактов, на следующем заседании будут приняты некоторые послабления в законах, благоприятные для него. И он крайне осторожный предприниматель, так что всё поймет правильно. - Я сказала несколько слов, теперь уже миссис, Дорее, - улыбнулась утонченная ведьма, - леди Агнесс пригласят на одну из встреч её окружения. Эта дама, как и некоторые другие главы отделов, всегда занимала кресло, стоящее чуть справа от края стола. Освещение там было неравномерным, спинка кресла - высокой, и половина лица всегда скрывалась в драматичной тени. Добавьте вечное вышивание какого-то узора на белоснежной ткани серебрящимися нитями и понятно, почему остальные реагировали либо надменно, либо насмешливо. Иногда Джонатан Кроакер хотел, чтобы его сотрудники были менее эксцентричными, но по крайней мере они обладали достаточным самообладанием, чтобы оставлять ребяческие споры за пределами его кабинета. - Так что мальчик вернется, - Бельд подтвердил свои слова кивком, - и в ученики возьмет кого-нибудь из Хогвартса. - Не по протекции? - Ни один из его племянников не заинтересован в артефакторике. - Значит, еще один полукровка или бастард. - Может быть и чистокровный, - Бельд качнул головой, - но это уже не важно? - Верно. Закончим с этим. Джеймс, ты отлично справился, все материалы ко мне на стол и копию в архивы, отдыхаешь до понедельника. Свободны. * Том Реддл поправил свою мантию, выходя из итальянского отдела регистрации, сощурился на яркое солнце и улыбнулся.