...
Ирис вышла из номера и прислонилась к закрытой двери. Почему-то сердце бешено колотилось, а щеки полыхали от намёков Оли. «Хватит думать о нем!» Возмутился внутренний голос. Брюнетка вздохнула и поправила свои волосы, пошла в сторону лестницы. «Это же просто прогулка. Она будет дружеской. Надо же налаживать контакты с командой». Убеждала себя мысленно девушка, осторожно и неспешно спускаясь по лестнице. Надо преодолеть всего 25 ступенек и пройти по холлу, и вот — встреча неминуема. «А если бы Шопин позвал — отказала бы». — Ехидно добавлял внутренний голос. Ирис только отмахнулась и посмотрела в сторону двери, а там уже стоял Антон. — Привет ещё раз, — заметив девушку, поприветствовал Бабиков. Парень задержал на подошедшей взгляд, отмечая, что Ирис невероятно идут распущенные волосы. Их хотелось потрогать и пропустить через пальцы, чтобы понять, насколько они мягкие и шелковистые. Также парень успел отметить её внешний вид. Всё, что ему так нравилось. Ничего лишнего, Ирис красива в своей простоте. — Привет, — девушка только мягко улыбнулась, замечая, что не может не ответить на его тёплую и притягательную улыбку. — Куда пойдём? Ребята чувствовали себя слегка неуверенно, уж больно непривычно было такое состояние для обоих. — Просто прогуляемся, — Антон улыбнулся и открыл дверь на улицу, пропуская девушку вперёд. — Хорошо, — Ирис смущённо улыбнулась, заправляя прядку волос за ухо. Выйдя из здания, девушка с большим удовольствием вдохнула великолепный запах хвои. Всё-таки рядом было много хвойных деревьев, и прогулка перед сном совершенно не повредит. Наверное, девушка задумалась о чем-то своем, потому что вздрогнула, когда чужая рука тронула её за ладонь, слегка сжимая и потянула в какую-то неизвестную сторону. — И всё-таки ты маньяк, да? — Ирис почему-то не хотелось вырывать руку, хотя разум твердил что-то о расстоянии и дистанции. — Тащишь меня в лес? — Что-то ты не очень для жертвы маньяка сопротивляешься, — усмехнулся Бабиков, аккуратно идя по каким-то неизведанным тропинкам. Хоть брюнетка тут провела практически всё детство и юношество, она совершенно не знала, куда ведёт эта тропинка. — А, значит, ты всё-таки не отрицаешь своего маньячества? Ей нравилось почему-то дразнить этого парня, нравилась их некая «игра», кто кого переговорит. Так она себя чувствовала комфортно рядом с ним, не было никакого смущения. — Я просто решил показать тебе одно красивое место в этом комплексе, уверен, ты его ещё не видела, — Антон уверенными шагами направлялся всё ближе к лесу, хоть небольшому, но очень уютному. — А ты не знаешь что ли? — девушка осторожно высвободила руку, ступая по тропинке и смотря под ноги. — Чего не знаю? Антон слегка нахмурился, потому что ему не нравилось то, что Ирис старается сократить их физический контакт. Сразу вспомнились их «обнимашки» с Юрой, и как она тоже выпуталась из них. Жемчужная вообще была полна загадок, и ему невероятно хотелось их разгадать. Он сразу вспоминал отпуск, и как там Ирис легко и непринуждённо всегда могла и обниматься, и контактировать с Устюговым. — Я родилась и всё детство провела в прекрасном городе Санкт-Петербурге, а именно эта база стала моей первой тренировочной, — Ирис легко пожала плечами. — Но, честно говоря, я пока не знаю, куда мы идём. Я тут очень давно не тренировалась. — Ирис задумчиво приостановилась. — Лыжники не жаловали эту базу, а в детстве я больно не лазила по неизведанным местам. Поэтому — веди. — О, ты правда из Санкт-Петербурга? То есть сейчас выступаешь за Ленинградскую область? Присоединишься к нашей питерской компании из Димы и Кати Юрловой? Парень удивлённо взглянул на девушку — кто бы мог подумать, что эта её первая тренировочная база. С каким теплом она её вспоминает. Он хотел бы показать ей базу в Уфе, и просто прогуляться с ней по этому прекрасному городу. — Значит, тебе очень понравится это место, — уверенно заявил Антон, аккуратно обходя кочку и придерживая девушку за локоть. — Нет, я уже два года, как представляю Москву, — девушка отмахнулась на удивлённый взгляд Антона, — долгая история. После этой фразы вокруг парочки повисла достаточно уютная тишина, в которой каждый думал о своем. — А почему ты в юношестве сразу не перешла в биатлон? А только сейчас? — разрешил уютную тишину Антон. — А я и была в биатлоне. У меня наоборот был переход из биатлона в лыжи. Как раз с сезона 2014-2015 выступаю в лыжах. А теперь вот решила обратно перейти. — Ирис как-то вымученно улыбнулась. — Девушки такие непостоянные. — Всё-таки перевела всё в шутку бывшая лыжница. — Ничего себе у тебя история. — Бабиков удивлённо приподнял брови. — Расскажешь почему ушла? — Эта грустная история, Антон, — девушка опять поправила волосы, которые лезли ей в лицо. — Не хочется портить нашу дружескую прогулку. — Ты знаешь, в том месте куда я тебя веду, лучше всего рассказывать грустные истории и оставлять их там навсегда, — Антон улыбнулся. Хотя ему далось это с трудом. Уж слишком резануло по ушам выделенное слово «дружеская». Он не понимал, почему Ирис всегда старается сохранить дистанцию между ними. — Я подумаю, правда. Через некоторое время, Антон остановился, и девушка последовала его примеру. Хотя пока ничего примечательного она не увидела. Просто тропинка в лесу. — Доверяешь мне? — разворачиваясь к девушке лицом, спросил парень, вглядываясь в карие глаза спортсменки. Появилось непреодолимое желание поцеловать Ирис, но Антон сдержался. Слишком она была недосягаемой. Хотелось думать, что только «пока недосягаемой» — Ты думаешь, я бы пошла с тобой в лес, если бы не доверяла? Ирис пришлось сдержать себя. Хотелось поправить взлохмаченные волосы парня или просто провести по ним рукой, чтобы ощутить их в ладонях. — Тогда позволь, — парень обошёл Жемчужную сзади и аккуратно прикрыл глаза ладонями. — Просто закрой глаза, так будет интересней. Ирис же пришлось даже сглотнуть, уж слишком близко оказался парень. Да и шёпот на ухо серьёзно заставил сердце отбивать бешеный ритм. И она совершенно не боялась его, просто это было волнительно. Слишком волнительно и слишком близко. Оставалось только кивнуть на действия парня, ибо голос просто пропал. И совершенно не слушался девушку. У парня оказалась мягкая кожа рук, Жемчужная почувствовала это во время того, как он аккуратно прикрыл своими ладонями её глаза. Дыхание куда-то в макушку заставляло покрыться спину мурашками, от чего хотелось назвать себя просто идиоткой. — Сейчас аккуратно сделай пару шагов вперёд, ладно? Ирис, пожалуйста, только не подглядывай, хорошо? — Антон одной рукой аккуратно взял девушку за локоть, а другой всё так же продолжал держать прикрытыми её глаза. — Пообещай не подглядывать. — Ладно-ладно, интриган ты, — девушка постаралась усмехнуться, хотя давалось ей это тяжело. Жемчужная медленно и аккуратно сделала два-три небольших шага вперёд, совершенно не ориентируясь в пространстве, оказалось это очень страшно. И ещё руки парня отвлекали, которые уверенно держали за локоть, а теперь и талию. Даже сквозь ткань футболки, девушка могла оценить, какие же тёплые у него руки. — Не бойся, я не позволю тебе упасть, — парень проговорил это ещё раз, заставляя сделать пару уверенных шагов перед. — А теперь два шага вправо, — попросил парень, так же придерживая хрупкую девушку. Насколько он успел изучить Жемчужную, она ему и правда доверяла, иначе не стала бы идти с закрытыми глазами, да ещё и позволять себя приобнимать. Бабиков просто наслаждался моментом, когда вёл девушку, ощущая, как она делает неуверенные шаги. — И ещё около двадцати шагов вперёд, — проговорил ещё раз парень, всё так же придерживая биатлонистку. — А теперь можешь открывать глаза, Ирис, — оставшуюся фразу парень прошептал практически на самое ухо Жемчужной, замечая, как девушка слегка вздрагивает в его руках. — Это невероятно, — единственная мысль, которая пришла в голову биатлонистке. Оказывается, тут в лесу была небольшая полянка с искусственным водоёмом, за которым ухаживали. Сейчас было время захода солнца, и всё окрашивалось в невероятные цвета предзакатного солнца, от чего становилось только уютней. Тут и там можно было увидеть даже пару скамеек, которые, видимо, поставили для отдыха. — Спасибо, что показал это место, Антон! Ирис резко развернулась, о чем сразу же пожалела. Уж слишком близко она стояла к Антону, пришлось увеличивать расстояние, делая пару шагов назад. — Тут невероятно красиво и так уютно, — улыбаясь, тихо добавила она. — Не за что, всегда рад, — парень смотрел на девушку, которая сейчас стояла напротив заходившего солнца. Её глаза невероятно блестели и слегка отдавали оттенками зелёного при этом свете, а волосы просто развивались на лёгком ветру. До Бабикова долетел лёгкий запах ванильного шампуня, когда ветер подул в его сторону. — Подойдём к воде? — Конечно, — Ирис расслаблено улыбнулась, поскольку слегка царившее напряжение между ними исчезло. Слишком уж он её пристально рассматривал, от чего девушка и одновременно смущалась, тушевалась, не знала куда деть глаза, но при этом и внутреннее возмущалась. Он смотрел, как на свою девушку. Подойдя к водоёму, девушка аккуратно присела рядом и окунула пальцы в воду. Она была теплой, полностью нагревшаяся за день. Также Ирис заметила скамейку, которая стояла у самой воды, девушка подошла к ней и присела, наслаждаясь погодой, тишиной и компанией Антона. — Кажется, это место и правда предназначено для грустных историй, но если оно испортит тебе настроение, — девушка улыбнулась, — я не виновата, я предупреждала. — Хорошо-хорошо, но поверь, тут нельзя грустить по-настоящему. Вернее, только тут и можно, но как только уходишь с этого места — грусти как не бывало, — Антон присел на скамейку рядом с девушкой, всё-таки оставляя место между ними, чтобы не смущать девушку. — Знаешь, я люблю биатлон, — Ирис глубоко вдохнула и почему-то решила рассказать историю Антону. — Я полюбила его благодаря своему первому тренеру, который собственно и переманил меня из лыжного спорта в биатлон. Первый и самый лучший стрелковый тренер — Виктор Анатольевич Воронов. — Мы буквально с ним прошли много-много испытаний. Но у него был совершенно невероятный подход к обучению стрельбы. Знаешь, мы с ним были хорошими друзьями, несмотря на разницу в возрасте. Хотя, он даже был моим вторым отцом. Всегда мог дать совет, не только биатлонный, но и жизненный. У меня когда-то была высокая процентовка в стрельбе, хотя сейчас сложно поверить. В последний самый удачный биатлонный год: 90% — «лёжка», и 92% — «стойка». Антону только удалось покачать головой, сам парень о таком мог только мечтать, что в юниорском возрасте, и уж тем более сейчас. — О, да, стойка всегда давалась в разы лучше. Знаешь, меня даже пообещали взять в основу в Олимпийский год. О, о чем ещё можно мечтать в 21 год?! Оказаться на Олимпиаде, тем более домашней — верх мечтаний. В целом всё было и правда хорошо, но лишь до одного момента. Знаешь, наверное, я запомню эту дату на всю жизнь, 3 июня 2013 года. Девушке пришлось глубоко вдохнуть, а Антон, заметив её внутренние переживания, просто слегка сжал её правую ладонь. Собравшись с мыслями, Ирис продолжила: — Никогда не думала, что я такая психологически неустойчивая, знаешь ли. Мы можем о себе много не знать, до определённых моментов. — Ирис ещё раз глубоко вздохнула. — Так вот, 3 июня 2013 года, день, который не предвещает беды, но ты просто узнаешь, что твой тренер — попал в аварию, и всё. Конец жизни для него оказался концом планов для тебя. Я просто не смогла больше стрелять. Помню первое время, каждый раз когда просто брала в руку винтовку, всплывал его голос. — В тот год пострадало много воробьев, — усмехнулась девушка, вытирая дорожки слез, которые оказывается уже шли. — А потом, какая уж Олимпиада? Если я могла по пять промахов допустить на одном рубеже. Помучала всех возможных стрелковых тренеров команды, которые просто разводили руками, и ушла в лыжи. Антон только удивлённо смотрел на эту милую девушку. — Прости, испортила нам прогулку своими слезами, — усмехнулась девушка на свои слезы, вытирая тыльной стороной ладони. — Ничего ты не испортила, спасибо, что рассказала мне. — Парень лишь сильнее сжал ладонь, аккуратно притягивая в объятия. Замечая, как Ирис одновременно напряглась всем телом от его действий. — Ну, собственно, а в этом году поняла, что желание вернуться в биатлон — непреодолимое, и что это обязательно нужно сделать. И доказать прежде всего себе и ему, — девушка как бы указала на тренера, смотря глазами вверх, — что смогу добиться успеха в биатлоне и выступить на Олимпиаде, пусть уже и не домашней. — И почему я уверен, что у тебя всё получится? — Антон прищурился разглядывая девушку. — И кстати, слабые психологически люди, просто бы ушли из спорта, навсегда. А ты смогла перейти в лыжи, да ещё и стать лидером сборной. А лидера сборной уж точно нельзя назвать слабым человеком. Ты сможешь и ещё докажешь тем, кто в тебе сомневается, что рано списали тебя со счетов. — Спасибо, Антон, — девушка аккуратно ещё раз сжала руку, и убрала её. — Спасибо за поддержку. Молодые люди замолчали, опять же совершенно в уютной тишине, просто наслаждаясь уютом данного места. Пока их не отвлёк звук пришедшего сообщения, на телефон Антона. Ирис краем глаза заметила, как парень открывает сообщение, после чего расплывается в широкой улыбке. — Знаешь, я иногда так завидую по-доброму своим братьям, — неожиданно проговорил парень, — они уже женатые парни, у меня уже есть и племянник и племянница. И они такие совершенно счастливые, — вздохнул парень с мягкой улыбкой. — Вот Рома, мой брат-двойняшка прислал, — Антон протянул телефон Ирис, показывая фотографии, присланные братом***. Пока девушка с интересом рассматривала милые фотографии, присланные братом Антона, парень продолжил рассказывать. — Это моя племянница, и фотографии сделаны за день до моего отъезда на сборы, и кстати, знаешь, как её зовут? Антон с весёлой улыбкой взглянул на биатлонистку, замечая, с какой добротой она рассматривает фотографии, и как при этом светятся её глаза. Опять же он мысленно сравнил Ирис и Сашу. Саша совершенно не хотела общаться с племяшкой-Ирис, и даже боялась детей, никогда практически не приезжала в гости к семье Антона и не общалась с малышами. Ирис же кажется при виде фотографий начинала сиять каким-то внутренним светом. — Как? — Вопрос Антона удивил девушку, она аккуратно умилялась фотографиям парня. — Ирис, её зовут Ирис, — показывая ещё пару фотографий****, проговорил Бабиков. — Серьезно? — Ирис удивлённо приподняла брови, — Ты не шутишь? — Антон отрицательно покачал головой, а биатлонистке оставалось только удивиться некоторым совпадениям в их жизни. — Она у вас просто принцесса, — девушка вернула телефон с фотографиями и взглянула на время, которое высветилось на экране. — Определённо принцесса, — парень улыбнулся ещё раз. — Я думаю, что нам пора возвращаться, как бы не хотелось покидать это место. Антон заметил, что Ирис посмотрела на часы. И правда уже подходило к десяти вечера, да и холодать начало. Жемчужная только задумчиво кивнула, и направилась за парнем, который уже встал со скамейки. — Спасибо за прогулку, Антон, — девушка мягко улыбнулась уже около номера, до которого он её проводил. Настоял и проводил. Ирис хотелось на такую настойчивость просто закатить глаза, слишком уж это было заботливо. В последнее время девушка привыкла заботиться о самой себе. Да и вспоминая Сашу, он редко делал так же. Не провожал до номера, он не обращал внимания на такие мелочи. — Всегда рад, Ирис, — Бабиков же аккуратно притянул девушку в объятия, решая хоть иногда быть чуть наглее. — Обращайся если что в 237 номер, Ириска, — подмигнул парень и ушёл в сторону лестницы. Ирис же оставалось удивлённо хлопать глазами и успокаивать разбушевавшееся сердце.Ещё одна чёрная мишень, была закрыта точным выстрелом, оставляя после себя белый круг.
...
Серж Устюгов: Хэй, подруга, как там твои тренировки? Как день провела? Я знаю, ты ещё не спишь;-Р Ответь на сообщение, милый друг! :3 22-35. 28 июня 2017 года. Ирис: Привет-привет, ещё раз. Знаешь, я вот всё-таки задумываюсь о том, может тебя застрелить? Я то мне тут какие-то маньяки с неизвестных номеров пишут, гулять приглашают…:Р 22-37. 28 июня 2017 года. Серж Устюгов: А я никаким маньякам твой номер не давал;-Р Сама где-то их нашла хD Ну, и как прогулка с этим милым «маньяком»? Требую подробностей, милая 22-39. 28 июня 2017 года. Ирис: А я не расскажу. Ибо, бяка ты. Бебебебе 22-40. 28 июня 2017 года. Серж Устюгов: Это как не расскажешь? Я буду пытать тебя! Даже на расстоянии. Я тут ей наладить контакты с командой помогаю, а она молчит. Обижусь и уйду я от тебя.:С 22-42. 28 июня 2017 года. Ирис: Ой, ладно-ладно. Обычная прогулка по окрестностям комплекса. Антон показал невероятно красивое место, Сереж. Представляешь, я его до этого не разу не видела. Но видимо сделали небольшой пруд, когда переделывали и обновляли комплекс. Там так красиво, что хочется просто наслаждаться красотой. А ещё просто болтали. Он рассказал о семье чуть-чуть, и что у него есть племяшка по именно Ирис. Представляешь? У него есть брат-двойняшка, и его дочку зовут Ирис. 22-45. 28 июня 2017 года. Серж Устюгов: Так, вот это уже интересно. А как же обнимашки и поцелуи под луной? А? Я слежу за тобой, помни! Ух, ты. Я знал, конечно о племяннице, но никогда не знал, как её зовут. Совпадение просто. У Антона кстати три брата, и он самый младший среди всех. Точнее они с Ромой, младше всех. Но даже Рома старше его на пару минут, поэтому там многодетная семья, и они очень дружные между собой 22-49. 28 июня 2017 года. Ирис: Всё интереснее и интереснее, Серег. Но сейчас единственное, что я хочу — спать, поэтому и тебе того же желаю. Ты кстати почему так поздно не спишь? Быстро в постель, Устюгов! Спокойной ночи, родной! :-* 22-51. 28 июня 2017 года. Серж Устюгов: Есть, мэм. Уже ложусь. Спокойной ночи :) Завтра будет новый день и новые открытия. 22-53. 28 июня 2017 года. Ирис с улыбкой отложила телефон на тумбочку, а сама продолжила лежать на кровати, наслаждаясь тишиной и уютом комнаты. Общение с Сергеем всегда помогало ей во всех трудных ситуациях и просто поддерживало.После уверенного нажатия на курок ещё одна мишень была закрыта.
...
Девушке нравилось в биатлонной сборной абсолютно всё, но всё-таки одно «но» присутствовало. Вообще, Ирис давно заметила, что всегда должна присутствовать хотя бы одна ложечка дегтя, которая бы портила настроение или даже всю картину. Тут таким «но» были напряжённые отношения с Антоном Шипулиным. Жемчужная буквально чувствовала, как между ними встала стена непонимания и отречения. Судя по хмурому взгляду Шипулина, Ирис понимала, что разговор между друзьями состоялся. И теперь внутренний червячок любопытства интересовался, чего же такого рассказал Саша, что Антон так разглядывает Ирис при каждой встрече. В любом случае, биатлонистка не успевала об этом много поразмышлять, сейчас вот выдалась свободная минутка, когда она отдыхала после сложного тренировочного дня. Ей нравилась эта усталость, усталость от тренировок. Размышления девушки прервала трель мобильного. Ирис удивлённо взглянула на телефон, это был незнакомый номер. Подумав о том, что сейчас слишком много новых сокомандников появилось и тренеров, Ирис взяла трубку. — Да, слушаю, — Ирис почему-то затаила дыхание. — Привет, милая, — в трубке раздался такой знакомый и ещё недавно такой родной голос. Раньше от него были мурашки, сейчас — только неприятные воспоминания и пустота. — Господи, чего тебе, Легков? — Жемчужная закатила глаза. — И я давно для тебя уже не милая, Александр. — Солнце, тебе совсем не идёт злиться. Глубоко вздохнув, Ирис прикрыла глаза и вышла на небольшой балкон, чтобы успокоиться. Она чувствовала улыбку парня и знала его провокации. Девушка просто ненавидела, когда незнакомые, неродные люди называют её как-либо уменьшительно-ласкательно. — Легков, у тебя есть ровно 30 секунд, чтобы обозначить тему своего звонка, иначе я кладу трубку, — усмехнувшись, добавила девушка. Она не покажет ему свою слабость. — Ладно-ладно, я вообще по делу звоню, — уже серьёзнее добавил Александр, после чего замолчал. Бывшая лыжница слегка напряглась, опираясь на перила балкона, и наблюдая за тем, как летят по небу тучи. — Жемчужная, с какого перепуга ты перешла в биатлон? — Тебя это уже давно не касается, Саша, — устало протянула девушка. Боже, как же быстро родные люди могут стать чужими. — Тебе напомнить, что я капитан сборной, родная? Поэтому меня это волнует прежде всего. — Ага. Только теперь я отношусь к другой сборной, родной, — девушка усмехнулась. — Тебя это больше не касается. В голосе Ирис слышался яд, и всё же Легков просто поражался, когда она успела стать такой язвительной. — Бросить команду в олимпийский год? О, это так, по-твоему, поступают настоящие лидеры команд, да? — злость в голосе Легкова просачивалась сквозь телефонную трубку. — Легков, прошу тебя, открой глаза. Какая команда? Женская? — грусть почувствовалась в голосе девушки. — Никакой команды нет. Прими это как данность. И да, я вполне могу принимать осознанные решения. Я не маленькая девочка, как ты думаешь. На секунду в трубке повисла тишина, каждый обдумывал сказанное. — И да, твоя новая девушка вполне уверена, что она может полностью заменить меня на олимпиаде и завоевать все медали для страны. Так что не волнуйся, у лыжников будет лидер, — с сарказмом проговорила Жемчужная. — Вообще не понимаю цели твоего звонка. Поверь, он бесполезен. Пока, Саша! И девушка быстро скинула звонок, внимательно смотря на небольшой металлический аппарат в руках, который хотелось выкинуть, но она сдержала себя. Оставалось только сжимать в руках телефон, сильнее злясь на Легкова. Ирис просто поражалась его поведению. Даже сейчас он умудрялся вести себя, как собственник. Просто как чертов собственник. Это чертовски раздражало и бесило. Вздыхая и закрывая глаза, Ирис просто вспомнила стихотворение (1), которое пришло на ум, именно сейчас.И катись бутылкой по автостраде,
Оглушённой, пластиковой, простой.
Посидели час, разошлись не глядя,
Никаких «останься» или «постой»;
У меня ночной, пятьдесят шестой.
Подвези меня до вокзала, дядя,
Ты же едешь совсем пустой.
То, к чему труднее всего привыкнуть –
Я одна, как смертник или рыбак.
Я однее тех, кто лежит, застигнут
Холодом на улице: я слабак.
Я одней всех пьяниц и всех собак.
Ты умеешь так безнадёжно хмыкнуть,
Что, похоже, дело моё табак.
Я бы не уходила. Я бы сидела, терла
Ободок стакана или кольцо
И глядела в шею, ключицу, горло,
Ворот майки — но не в лицо.
Вот бы разом выдохнуть эти сверла –
Сто одно проклятое сверлецо
С карандашный грифель, язык кинжала
(желобок на лезвии — как игла),
Чтобы я счастливая побежала,
Как он довезёт меня до угла,
А не глухота, тошнота и мгла.
Страшно хочется, чтоб она тебя обожала,
Баловала и берегла.
И напомни мне, чтоб я больше не приезжала.
Чтобы я действительно не смогла.
...
Антон Шипулин
После разговора с Сашей прошло несколько дней, всё это время парень совсем не общался с Ирис, да и она не проявляла особого желания, и всё-таки между ними была построена стена. В целом, Шипулин понимал, что расставание Саши и Ирис — это дело только Саши и Ирис. Но всё, что рассказал ему Легков как-то не укладывалось у него в голове. Ну не вписывалось такое поведение в картину, которую он себе рисовал, когда влюблённый олимпийский чемпион рассказывал о своей девушке. Хотя больше всего напрягало капитана команды другое. Вчера он заметил, как младший Антон и Ирис, судя по всему, возвращались с прогулки. И сегодня Бабиков был уж больно счастливый целый день. Шипулин давно наблюдал за его поведением. Сразу было видно, Ирис ему нравится, как девушка. Олимпийский чемпион прекрасно знал Бабикова, поэтому планировал сегодня с ним поговорить и всё рассказать об Ирис. — Тох, пошли поболтаем, — возвращаясь после ужина, позвал друга Шипулин. Бабикову ничего не оставалось, как мысленно удивиться серьезному тону Шипулина и пройти за ним в номер Димы и Антона. — Что случилось? Ты какой-то загруженный в последнее время ходишь, — поинтересовался Антон-младший. — Слушай, я обычно не лезу в личные дела, и всё такое, — Шипулин покачал головой, указывая на кресло, призывая присесть. — Но что у тебя с Жемчужной? Бабиков действительно удивлённо приподнял брови, всё же присаживаясь на кресло. Интересоваться, а уж тем более лезть в личную жизнь капитан команды не имел привычки. — Да ничего между нами нет, — пожал плечами Бабиков. — А ты бы хотел этого? — Да! Чёрт, Антох! Она просто голову снесла мне! В последнее время постоянно о ней думаю, — Антон-младший запустил волосы в руки, как бы показывая отчаянность своего положения. Шипулин удивлённо взглянул на Бабикова, понимая, что всё тут очень серьезно. С Бациной они расстались ещё в середине сезона из-за недопонимания и ревности. Ревности Саши, которая не могла отобраться на соревнования выше. — Слушай, тогда я тебе должен кое-что рассказать, — глубоко вздохнув начал Шипулин. — Просто ты должен об этом знать, серьезно. Младший же Антон только поудобнее устроился в кресле, внимательно собираясь выслушать старшего товарища. За последний сезон они действительно сдружились и он всегда мог дать правильный совет. Антон это знал точно. — Я совсем не сплетник, но эта информация из первых рук, так сказать. — Разговор давался тяжело, Шипулин только сейчас понял, что услышать это для младшего Антона будет неприятно. Но лучше сейчас, чем потом. Когда он совсем влюбится. — Раньше Ирис встречалась с Сашей Легковым, практически полтора года отношений, — на этой фразе Бабиков удивлённо взглянул на Шипулина. — Вообще они не скрывались от камер, можешь погуглить. В общем в апреле этого года, Легков сделал предложение девушке, а потом они поссорились и расстались. Причину ссоры точно не знаю. Но в общем, Жемчужная практически сразу стала встречаться с Устюговым. Может спустя всего неделю. — Шипулин смотрел на шокированного Бабикова. — Реально быстро нашла замену. Мне Легков рассказал. Бабиков сначала задумчиво и удивлённо слушал Шипулина, а потом — сжимая кулаки от злости. Так вот почему она стала держать его на расстоянии! Из-за Устюгова! Хотелось просто что-нибудь сломать, внутри копилась злость. — Прости, что пришлось тебе это рассказать, Тох, — Шипулин внимательно поглядел на злого Антона. — Спасибо за информацию, Антон, — Бабиков быстро встал и подошёл к двери, — я прогуляюсь, обдумаю, пожалуй, всё. И парень настолько быстро вылетел из комнаты Шипулина, что тот и глазом моргнуть не успел. И всё-таки что-то в этой истории не складывалось в голове Антона, только пока он не мог уловить эту мысль....
Ирис
После ужина Ирис решила остаться в номере и просто почитать. Хотя Оля уговаривала пойти в общую комнату и поиграть в приставку, но настроение было каким-то задумчивым, именно поэтому девушка решила остаться в номере. Погрузившись в книги, Ирис испуганно вздрогнула, когда в номер достаточно сильно, она бы даже сказала — зло, постучали. Быстро заложив книгу на нужной странице, брюнетка запахнула кардиган, в котором до этого развалилась на кровати и прошла открывать дверь. — Антон? — Ирис удивлённо разглядывала Бабикова, который, собственно, и был гостем их номера. — Я думала, ты дверь вынесешь, так ты стучал. Что-то случилось? — Нам нужно поговорить, — строго, как показалось Ирис, проговорил Бабиков. Вообще он выглядел каким-то злым или обеспокоенным. Девушка точно не могла определить. — Эээ, конечно, — девушка удивлённо пропустила парня в номер, совершенно сбитая с толку его поведением. — Что-то случилось, Антон? — Ирис только сейчас поняла, что Бабиков выглядел взволнованным, но при этом уж слишком злым. — У тебя сейчас кто-нибудь есть? Вопрос настолько сбил с толку девушку, что она просто уставилась на своего собеседника, внимательно его разглядывая. Сейчас они стояли друг напротив друга посередине номера, и вокруг электрическими волнами сквозило напряжение. — Что, прости? — Жемчужная покачала головой, вслушиваясь, а точно ли она расслышала вопрос Антона. — Ой, не притворяйся, ты прекрасно слышала вопрос, — сжимая кулаки, вспыхнул Бабиков. — А с чего я, прости, должна отвечать на вопрос, Бабиков? — Ирис скрестила руки на груди, внимательно смотря в глаза Антона. В глазах напротив полыхал огонь, Ирис точно могла сказать, что видела там злость, ревность и растерянность. — Просто ответь, разве сложно? — выгибая одну бровь, делая небольшой шаг вперёд, выдал собеседник девушки. — Сложно, — Ирис глубоко вздохнула. Она боялась и могла это признать. Её пугал такой биатлонист. — Потому что тебя моя личная жизнь вообще не касается. Сама Ирис не понимала, почему не может рассказать Антону, что сейчас она одна. Внутреннее упрямство не давало ей всего этого сделать, а независимость в голову трубила, что он не имеет правда этого спрашивать. — Может, тогда ответишь на другой вопрос, раз на этот сложно ответить? Антон повторил действие девушки, и так же скрестил руки на груди. Сейчас ему сложно было сдержаться. Хотелось одновременно узнать всю правду, поскольку Ирис смотрела бесстрашно прямо в глаза. С другой стороны — он видел, это только маска. Маска — сильной, независимой девушки. Хотелось просто прижать её к себе и никому, никогда не отдавать. Но только одна мысль о том, что она уже принадлежит другому — выводила из себя. — Точно обещать не могу, — вдохнув напряжённый воздух, прошептала девушка. — Ты встречалась сначала с Легковым, а потом быстро переключилась на Устюгова? Что — он оказался более перспективным? Да? Бабиков сам не понимал, что несёт. Разум застилала какая-то пелена, а совесть до разума докричаться не могла. Где-то глубоко внутри, подсознательно, он понимал, что потом будет жалеть о своих словах. Засмотревшись в глаза девушки, Бабиков успел понять смысл своих слов и ужаснуться им. В глазах девушки сверкнула злость вперемешку с разочарованием. Для биатлониста всё происходило словно в замедленной съёмке. Ирис на секунду взглянула растерянно, а после этого решительно. — Пошёл вон! — медленно по слогам проговорила Ирис, после того как по комнате раздался звонкий удар о щеку. — Не хочу видеть тебя здесь!...
После того, как дверь за парнем закрылась, Ирис, наконец, осознала всю ситуацию и тихо опустилась на край кровати. Сердце отбивало какой-то бешеный ритм, а в ушах всё звенело от злости. Тот подтекст, который она услышала от Бабикова, просто вывел её из себя. И, кажется, она знала, откуда растут ноги. Тихо поднимаясь на ватных ногах, девушка вышла на балкон. Сегодня вечером обещали дождь, и в воздухе пахло озоном. Ирис глубоко дышала, вдыхая такой родной запах детства. Когда она была маленькая, ей казалось, что любимый Питер всегда пах дождём. Медленно вдыхая и выдыхая, девушка успокаивалась, а внутри накатывала усталость. Зачем она опять позволила втянуть себя во что-то? Почему когда эти слова хоть и косвенно произносил Саша, внутри была только злость. А когда подтекст прозвучал в словах Антона, внутри образовалась боль. И сейчас эта боль сверлила её где-то в районе сердце. Эта была тупая боль, но с которой можно было жить. «Нельзя больше откладывать разговор…» Девушка мысленно только подумала над этим и в ту же секунду, приняла единственно правильное решение. Быстро хватая телефон и ключ от номера, Ирис всё же задумчиво покачала головой. Останавливаясь на секунду посередине номера, словно поражённая громом. — Ты чего посередине номера стоишь, Ирис? — удивлённо спросила Оля, которая застала странную картину. — О, ты то мне и нужна. — Ирис нервно улыбнулась. — В каком номере живёт Шипулин? — Они с Малышко в 239 живут, а зачем тебе? — Спасибо, Оль, — Ирис быстро приобняла девушку, проскакивая мимо неё и идя в сторону нужного номера. Она пока сама не понимала о чем будет говорить с капитаном команды, но точно осознавала важность этого разговора. Быстро найдя 239 номер, Ирис буквально на секунду замерла, а после этого неуверенно постучалась. — Привет, нам надо поговорить, — Жемчужная проговорила эту фразу на одном дыхании и скороговоркой, как только дверь номера открыл Шипулин. Антон же удивлённо глядел на гостью. — Прошу, проходи. Шипулин впустил девушку в номер. При этом он надеялся, что младший Антон не успел натворить дел после их разговора. Ирис внимательно осмотрела номер, замечая на прикроватных тумбочках рамки с фотографиями. На одной — семья Димы, на другой — семья Антона. Ещё Ирис успела отметить, что в номере парней очень чисто, и всё стоит по местам. — Присаживайся, — указывая на кресла, в которых они недавно разговаривали с Антоном, указал олимпийский чемпион. — Я, честно, не знаю, зачем я пришла, — девушка нервно теребила ключ-карту в руках, при этом раздумывая над каждым словом. — Я догадалась, что ты уже в курсе, что мы расстались с Сашей? — Ирис посмотрела на Шипулина, который только кивнул на её фразу. — И я догадываюсь, что он рассказал тебе про причину этого? — Шипулину только оставалось ещё раз удивлённо кивнуть. — Я хочу рассказать тебе свою версию, как всё это было с моей стороны. Уж точно не знаю, что именно тебе рассказал Саша. Зачем это тебе? — Ирис задала скорей риторический вопрос, — просто не хочу напряжённых отношений между мной и капитаном новой команды. Я расскажу всё как есть, а уж твой выбор будет, чьему рассказу доверять. Антон удивлённо взглянул на девушку, она казалась ему такой беззащитной и хрупкой в данный момент, что хотелось пожалеть или просто приободрить. Всё время рассказа, Антону только удивлённо пришлось хлопать глазами. И удивляться поступку Легкова. Почему-то рассказу Ирис он верил больше. Ведь именно стервозное поведение не укладывалось в его голове и горело красным цветом. Ссора — эта измена Легкова, вот почему она не смогла его простить. «Идиот» Только и успел подумать Шипулин. — В целом, осталось только добавить, что как-то раз попросила Сережу Устюгова мне подыграть, и он отлично вошёл в роль моего парня. А так — сейчас все цели только спортивные, — девушка закончила рассказывать, смотря в окно и задумываясь о чем-то своем. — Спасибо, что выслушал, Антон. Можешь верить моему рассказу, можешь — рассказу Саши. Я просто не хочу недомолвок и напряжённых отношений между нами. — Ирис просто встала с кресла и уже собиралась уходить. — Я точно не могу сказать почему, но я больше верю тебе, чем Легкову. И да, Ирис, — парень покачал головой. — Он идиот, что променял тебя на Белорукову. — Не будем об этом, Антон. — Жемчужная легко улыбнулась, и всё-таки оставила одного олимпийского чемпиона, которому было о чем подумать.Четвёртая мишень была закрыта точным и метким выстрелом.
...
Ирис совершенно не хотелось возвращаться в номер, зная, что там её ждёт допрос от Оли. Выбора всё-таки не было и быстро пройдя к их номеру, Жемчужная зашла и обнаружила, что её соседка в душе. От разговоров на сегодняшний день уже болела голова, именно поэтому, быстро схватив небольшой дневник и ручку, Ирис поспешила покинуть номер. Спустившись, девушка окинула взглядом пустой холл, даже куда-то делся администратор, и порадовалась такому совпадению. Найдя самый укромный уголок: на подоконнике, который не просматривался с лестницы, Ирис удобнее устроилась на нем и открыла тренировочный дневник. Ещё одна привычка, к которой её приучил Воронов. Биатлонистка до сих пор помнит тот момент. «Те спортсмены, которые хотят добиться успеха, обязательно ведут тренировочные дневники. Туда записывают все свои нагрузки, ощущения и самое главное — показатели пульса и давления. Для биатлониста это важные показатели, Ирис. Если хочешь добиться успеха — не забудь заполнять этот дневник» Ирис помнит, как с того времени стала вести тренировочные дневники, хотя раньше всегда считала это только тратой времени. И сейчас девушка держала небольшой коричневый кожаный блокнот, который был перемотан так же кожаной ниткой — последний подарок от Воронова. Он часто дарил на праздники именно то, что нужно было девушке. Да только как-то вошло в привычку, что дневники обычно дарил именно он. Самым удивительным было то, что этот дневник до сих пор не закончился, хотя сам по себе превратился уже в достаточно увесистую книжечку. А ведь девушка вела именно этот же дневник и при лыжной подготовке. Тут оставалось ещё около 30 чистых страниц, и девушка старалась заполнить их все. Как память. В чемодане же уже лежал совершенно новый блокнот-дневник, подаренный ей Сергеем. Но привыкшие руки совсем не хотели отпускать этот потрепанный и такой родной блокнот. Ирис быстро вносила нужные данные по сегодняшней тренировке, перенося показатели пульса из памяти телефона. Также Воронов приучал её всегда следить за своим пульсом и нормой, которая должна была соблюдаться. «Прежде всего, это твоё здоровье. Успешные спортсмены всегда сами следят за своим здоровьем. Особенно те показатели, которые ты можешь проследить. Никогда пульс не должен превышать после полной биатлонной тренировки или соревнований — 150 ударов в минуту. Если у тебя уже такие показатели — надо бить тревогу. Оптимальные 90-100 ударов в минуту. Всегда контролируй этот показатель сама» Ирис переписала свой нормальный показатель — 85 ударов в минуту, и улыбнулась, опять же вспоминая своего первого и самого любимого тренера. Записав все нужные данные, Ирис закрыла дневник, и, прикрыв глаза, задумалась. Сейчас она, наконец-то, получала удовольствие от тренировок, она просто наслаждалась каждой секундой тренировочного процесса. Так же Ирис понимала, что тело пока противится некоторым биатлонным нормам, но для привычки тела — нужно время. Всё-таки три года в лыжах — огромный срок, организм полностью перестроился на параллельные рельсы, а сейчас нехотя переходило на новые. Ирис нравилось стрелять — она просто любила это дело. В лыжах всё зависит только от твоей силы воли и скорости. В биатлоне её привлекал фактор удачи именно из-за стрельбы. Иногда ты мог провести идеальную лыжную гонку, но при этом мог завалить стрельбу, а, значит, ты в пролёте. И могло быть совершенно наоборот. Жемчужная понимала, что именно этой энергии ей не хватало в лыжах. Когда есть взаимосвязь, и одно невозможно без другого. Уже уходя, когда на улице совсем стемнело, девушка поняла, насколько она сейчас находится в «своей тарелке».Последняя чёрная мишень была поражена выстрелом. Она не устояла под натиском и меткостью снайпера.