***
Черт, как же я счастлив. За все те годы, которые я прожил, я никогда не был настолько счастлив. В моей жизни появился Том, что перевернул всю мою жизнь с ног на голову. И я рад этому. Я буду беречь мое золото и после того, как оно выпустится с университета. Я сделаю ему предложение, с родителями уже все обговорено, они совсем не против, как мои, так и его*. Думаю, и он не будет против этого, ведь он довольно изменился за эти пару недель, которые мы были вместе. Я, конечно, понимаю, что альфе не свойственно мечтать о всяких свадьбах, типа это дело омежье, но я не такой. Зачем быть грубым только лишь потому, что ты альфа, и так якобы принято? Я не прогибаюсь под систему и веду себя так, как считаю нужным. Я смогу позаботиться о своей семье, и для этого не нужно быть черствым и грубым. Именно благодаря моей вежливости и манере поведения у меня не было отбоя от омег. Но это уже в прошлом, ведь теперь у меня есть Том, и мне с ним хорошо.***
Столько всего случилось в моей жизни, столько перемен, что на удивление мне нравятся. Герман стал тем альфой, которого я искал. Мне нравится все в нем, от поведения, манер, характера, внутреннего мира, до его прекрасного тела и лица. А ведь когда-то я думал, что у меня не будет альфы из-за моей, можно сказать, фобии. Я считал, что все они одинаковые, и им нужен от омег только секс, хотя мой отец совершенно не такой, но и на это я находил оправдание, мол, это век такой — плохих, черствых, невоспитанных альф, да распутных омег. Я очень рад, что познакомился с Германом. Сейчас, сидя на диване, я представляю нашу совместную жизнь, в каком-нибудь загородном домике, где будет много цветов, и по двору будут бегать наши детки. От таких мечтаний Том покраснел и уткнулся в подушку. Выйдя из душа, Герман направился в сторону Тома. — Бу, — решил он испугать Тома. — Вааааа! — от неожиданности вскочил Том, — Ты чего пугаешь-то!? — О чем задумался, сладкий? — подмигнул Герман. — Да так, — смущенно проговорил тот. От такой милоты Герман не удержался и, притянув Тома к себе, впился в манящие губы страстным и глубоким поцелуем. Герман подхватил Тома на руки и пошел в сторону огромной кровати. Уложив своего любимого на постель, быстро скинул с себя одежду и навис над смущенным омегой. Это будет их первый раз, ведь тогда Герман ограничелся ласками. — Будь нежен, — залившись краской пробормотал Том. — Я когда-то был с тобой груб? — улыбнулся Герман, увидев, как его мальчик помотал головой, — Вот именно, так что не бойся, я не причиню тебе вред. На это омега только кивнул и стал рассматривать тело Германа. Сам Герман лишь с улыбкой смотрел на Тома. Насмотревшись на любимого, Том решил проявить ласку, и положил руку на пах альфы. От такой неожиданности альфа прорычал на ухо омеге и от нетерпения начал стаскивать одежду. Пока они ласкали друг друга в комнате становилось жарко. Они уже оба были на пределе. Перевернув омегу на живот, Герман принялся вылизывать заветное местечко. От новых ощущений Том начала стонать в голос и выгибать спину. Альфа улыбался, ведь его мальчику нравятся его ласки. Герман отпрянул от дрожащей дырочки и полез в шкафчик за смазкой и презервативами. Тем временем, как Том лежал попой к верху и дрожал. От этой картины альфа возбудился еще сильнее и уже готов был чуть ли не кончить. — Что же ты со мной делаешь, мальчик мой, — на это Том лишь простонал. Смазав тугое колечко мышц, альфа натянул на себя презерватив, подставил головку ко входу и медленно начала входить. — Аах ммм Гер...АХ! — Потерпи немного, милый, сейчас станет приятно. Герман слегка толкнулся вперед, отчего мальчишка начала хрипло дышать. — Еще чуть-чуть, потерпи. Подождав некоторое время пока парень привыкнет к новым ощущениям, альфа начал двигаться, размеренно входя и выходя. Мальчишка кричал, стонал и извивался под альфой. Когда омега уже сам начал толкаться навстречу Герману, тот начал двигаться быстрее, втрахивая Тома в кровать. Герман подложил под поясницу подушку, чтобы потом спина не болела, и снова вошел на всю длину. Альфа укусил омегу в место, где была метка, и с рыком кончил. За ним последовал Том. Рухнув на кровать, оба тяжело дышали. Герман поцеловал омегу в лоб, укрыв себя и его, а после прикрыл глаза. Том, прижавшись к Герману, сладко засопел. — Как же я все-таки счастлив, — подумал Герман, обняв своего мальчика. Так они и уснули.