В плену у страха

По шоссе проносились машины, высвечивая фарами одиноко стоящую на обочине Импалу. Она притаилась недалеко от проселочной дороги, и на первый взгляд могло показаться, что в ней никого нет, но это было далеко не так. Джон Винчестер крепко сжимал руль Импалы, уставившись невидимым взором на дорогу впереди. Полчаса назад он вышел из дома, в котором был вынужден на время остановиться вместе с сыновьями, но уехать он так и не смог. Он сказал Дину, что ему нужно закончить охоту, но на самом деле он просто сбежал. У него перед глазами так и стояло перепуганное личико младшего сына, искаженное мучительной болью. Сэм боялся его… боялся до дрожи в ногах и ужаса в таких родных глазах. Для Джона было невыносимо видеть это. Он понимал, что поступает неправильно, что не должен оставлять Дина одного справляться со сложившейся ситуацией, но он также понимал, что для Сэма, который большую часть своей жизни провел именно со старшим братом, так будет лучше. Джон надеялся на это. Из раздумий Винчестера выдернула мелодия телефона, и Джон, нехотя, все же достал свой мобильный из кармана. – Да. – Джон, – послышался в трубке недовольный голос Бобби, – мне клешнями из тебя новости вытаскивать? Как у вас там дела? Нашли Сэма? – Эм, – на мгновение замялся Винчестер, устало потерев переносицу, – да, Бобби. Мы нашли его. – Ну, слава Богу, – выдохнул Сингер. – Он в порядке? Джон снова вспомнил, как Сэм шарахнулся от него в сторону и заплакал, и его грудь сдавило невидимыми тисками, которые мешали Винчестеру сделать вдох. – Джон? – взволновано позвал Бобби. – Он не в порядке, – наконец, тихо выдохнул Джон, прикрыв на мгновение глаза, – далеко не в порядке. – Живой хоть? Джон кивнул, но потом понял, что Сингер его не видит, поэтому поспешил ответить: – Да. – Чем я могу помочь? Джон не был уверен, что в сложившейся ситуации кто-то вообще способен помочь им. – Я узнал кое-что новое об этом монстре, – ответил Джон, быстро сменив тему разговора, – его глаза светятся синим, и он питается кровью своих жертв. Может насылать галлюцинации. Есть варианты, кто это может быть? – Питается кровью? – переспросил Бобби. – Да. – Ну-ка, погоди, – в телефоне послышались возня и шум, а следом и вовсе какой-то грохот сквозь ругань, а потом на несколько секунд стало совсем тихо. – Бобби? – Вот, нашел, – отозвался Сингер, – я много чего перерыл за это время. Судя по тому, что ты сейчас рассказал, то, скорее всего, вам попался джинн. – Джинн? – удивился Джон. – Ты серьезно? – Более чем. Только эти джинны совсем не похожи на киношных персонажей. Упоминания о них есть в фольклоре многих стран и в исламских учениях. Это существа, покрытые татуировками, которые могут перемещаться по телу хозяина по его воле. Чаще всего их глаза светятся синим цветом, как ты и говорил. Джинны оставляют весьма заметные отпечатки рук, так как их прикосновение отравляет жертву. Питаются человеческой кровью и чаще всего обитают в заброшенных домах, развалинах, в общем, там, где есть возможность спрятаться. – А как насчет изувеченных внутренностей? – уточнил Джон. – У всех жертв они просто в желе превратились. – Думаю, это как раз тот гурман, о котором я рассказывал ранее. – Ясно, – шестеренки в голове Джона пришли в движение, – и как же убить эту тварь? – Серебряным ножом в крови ягненка. – Что ж, – Джон завел двигатель Импалы и включил фары, – уже хоть что-то. Спасибо, Бобби. – Джон, – пока Винчестер еще не успел отключиться, позвал Сингер, – с Сэмом все будет в порядке. Он у тебя сильный. – Да, – хрипло ответил Джон, – так и есть. – Звони, если что. – Обязательно. Джон отключил телефон и, глубоко вздохнув, ловко вывел машину на шоссе в направлении Сент-Джонса. Охота снова началась.

***

Дин сидел на полу возле ванной и прислушивался к звукам, что доносились из-за закрытой двери. Полчаса назад ему все же удалось убедить Сэма выйти из спальни и сходить в душ. Подросток не сразу поверил словам Дина о том, что их отец действительно уехал. Недоверие Сэма просто убивало Дина, но он понимал, что давить сейчас на брата просто не имеет права. Как только дверь ванной комнаты закрылась за Сэмом, Дин пристроился на полу поблизости, чтобы среагировать вовремя, если Сэму понадобится помощь. Больше всего Дин сейчас боялся того, что Сэм может навредить себе. Дин все еще не до конца понимал, что эта тварь сотворила с его младшим братом, и как это исправить. В этот момент шум воды прекратился, и Дин тут же подскочил на ноги. Он не хотел, чтобы Сэм подумал, что за ним следят, и еще больше стал сторониться Дина. Винчестер отошел от двери в ванную комнату и направился на кухню. Ему еще предстояло убедить Сэма хоть немного поесть. Сэм даже представить себе не мог, что на такую обычную процедуру, как принять душ, у него уйдет столько сил. Он стоял возле раковины, вцепившись в нее дрожащими руками, и тяжело дышал, пытаясь прогнать белые пятна, которые все время прыгали у него перед глазами. Когда голова перестала кружиться, Сэм осторожно вытер дрожащее тело полотенцем и переоделся в чистую одежду. Вот только стоило Сэму взять в руки футболку, как он в недоумении замер. Он сжал в руке хлопковую серую ткань, и в его памяти так отчетливо всплыли воспоминания месячной давности. – Щенок! – Сэм словно вновь услышал гневный голос отца. – Ты вообще не должен был родиться! Ублюдок! Жизнь нам сломал! А после этих слов последовали хлесткие удары, от которых Сэм тогда не смог защититься. После побоев отца именно эта футболка, которую сейчас сжимал в своих руках Сэм, была полностью перепачкана кровью и порвана в клочья. Так, как она могла вновь оказаться целой и невредимой? – Сэмми? – тихий стук в дверь заставил Сэма испуганно вздрогнуть. – Все в порядке? Сэм не в силах был ответить. Шум собственного прерывистого дыхания стоял у него в ушах. Сэм был растерян и совершенно сбит с толку, потому что он теперь совсем не понимал, что реально, а что нет. Может быть, в последний раз отец покалечил его настолько сильно, что Сэм потерял сознание и просто придумал себе все это? Придумал, что Дин снова заботиться о нем и защищает, что ему не все равно на младшего брата? Ведь все эти месяцы безразличие брата было для него равносильно пыткам отца. Сэм даже сам не понял, как он оказался на полу, крепко прижимая к себе согнутые колени. Он закусывал нижнюю губу и нервно комкал в руках футболку, пытаясь унять бешеное сердцебиение. В этот момент дверь ванной комнаты дернулась, отчего заскрипели ее петли и противно проскрежетал косяк, а в следующую секунду на пороге показался Дин. – Сэмми, – взволновано позвал Дин, просто рухнув на колени перед братом, и сжал лицо Сэма в своих ладонях. Он приподнял голову брата и посмотрел в его потерянные влажные от слез глаза. – Что с тобой? Ты меня слышишь? – Дин, – тихим дрожащим голосом протянул Сэм, уставившись на брата, – я… я не знаю, реально ли это.… реален ли ты.… Так долго все было по-другому… – Реален, Сэм, – Дин прижался лбом ко лбу Сэма, слегка сжав его за шею, – я – настоящий, слышишь? Все это реально, и теперь ты в безопасности. Я больше никому не позволю обидеть тебя, понял? Прошу, скажи, что ты веришь мне? Сэм судорожно вздохнул и вцепился дрожащими пальцами в запястье брата. – Я хочу верить. Дин почувствовал, как горячие слезы обжигают ему глаза, отчаянно желая прорваться наружу, но он не мог заплакать сейчас, только не на глазах у Сэма. Его младший брат и так был сломлен, и не хватало только, чтобы он видел, как разваливается на части сам Дин. Сэм вдруг поежился и задрожал, и Дин только в этот момент заметил, что на Сэме не было футболки. Ванная уже успела остыть, и холодный кафель отнимал остатки тепла. – Давай-ка, поднимайся, – стараясь не повышать голос, заговорил Дин, – у тебя не так давно спала температура. Твой организм еще слишком ослаблен. Дин выпрямился и потянул Сэма за собой. Как только подросток оказался на ногах, голова у него предательски закружилась, и он повалился вперед прямо на Дина. Он уткнулся носом в ключицу старшего брата и глубоко задышал. – Эй, приятель? Только не отключайся, – Дин прижал к себе брата и на мгновение уткнулся носом в его мокрые после душа волосы. Теперь они пахли смесью лаванды и, кажется, еще ванили. Не совсем мужской аромат, но это было куда лучше, чем запах пота и канализации. – Тебе еще поесть нужно. Дин сжал плечи брата и чуть отодвинул его от себя. Забрав из рук Сэма футболку, Дин надел ее на его дрожащее тело. – Идем. Дин помог Сэму выбраться из ванной комнаты, и они вместе направились в сторону кухни. Дин все еще ощущал напряжение Сэма, его затравленный недоверчивый взгляд, который задерживался на нем чуть дольше, стоило только Дину отвернуться. Ему не нужно было видеть лицо Сэма, чтобы знать, что он наблюдает за ним. Ужин прошел в полном молчании. Дин коршуном следил за тем, чтобы брат нормально поел. Сэм же каждый раз заставлял себя просто донести ложку до рта. На то, чтобы поднять столовый прибор у него уходило слишком много сил, и к концу ужина Сэм оказался выжат как лимон. Ему удалось съесть лишь половину из того, что положил ему на тарелку Дин. – Я… – Сэм отодвинул от себя тарелку с остатками супа, – я больше не могу… – Ну, это уже что-то, – улыбнулся Дин. – Я устал. Дин пристально посмотрел на брата и заметил, как слегка подрагивали его руки от напряжения, а на лбу выступили капельки пота. – Иди, отдыхай. Я уберу здесь все. Сэм словно ждал этого. Он быстро поднялся на ноги, отчего голова подростка снова закружилась, заставив его ухватиться за край стола. – Сэм? – взволнованно позвал Дин, сорвавшись с места, чтобы помочь брату, но Сэм оттолкнулся от стола и неровной походкой направился в сторону спальни, полностью игнорируя порыв брата. Дин уже в который раз ощутил, как грудь сдавливает раскаленными тисками, и острые когти впиваются в его сердце. Сэм не подпускал его к себе, по-прежнему сторонился и, наверное, даже опасался, а это уже была настоящая пытка для Дина. Он постоял возле стола минут пять, пытаясь справиться с эмоциями, пытаясь удержать слезы, от которых все равно не станет легче, и только после того, как смог дышать более или менее нормально, направился вслед за братом. Он хотел просто убедиться, что Сэм благополучно добрался до комнаты, а потом и до постели. Чуть приоткрыв дверь в спальню, Дин заглянул вовнутрь и увидел, что его брат забрался под одеяло и, кажется, даже успел заснуть. По-видимому, он устал намного сильнее, чем думал Дин. Оставив дверь спальни чуть приоткрытой, Дин вернулся на кухню, чтобы убрать в холодильник остатки их скромного ужина и помыть посуду. Он искренне надеялся, что вскоре все наладится, пусть не сразу, но все-таки. Сэм сторонился его, это да, но у него появились сомнения в том, были ли его воспоминания реальными. Это давало надежду, и Дин заверил себя, что сделает все, чтобы убедить брата в том, что он заслуживает его доверия, что на самом деле отца не стоит бояться. Дин был уверен, что уже завтра станет лучше, но уже спустя полтора час Винчестер понял, насколько сильно он ошибался. По возможности быстро закончив мыть посуду, Дин устало потер шею и на мгновение прикрыл глаза. Спать хотелось неимоверно, что было неудивительно, ведь стрелки часов уже давно перевали за полночь. Продолжая разминать ноющие мышцы на шее и плечах, Дин направился во вторую спальню, куда за прошедшие сутки он даже не заглядывал. Открыв дверь, он даже не стал включать свет. Подойдя к кровати, Дин забрал с нее подушку и вновь направился к выходу. Он знал, что может остаться в этой комнате, раз отца нет, знал, что здесь-то уж точно выспится, но Дин также знал, что эта спальня находится слишком далеко от спальни Сэма. Для него это расстояние было просто огромным. Вернувшись в спальню Сэма, Дин положил подушку на диван и, прежде чем лечь спать, еще раз взглянул на спящего брата. В тусклом лунном свете, что проникал в комнату сквозь не плотно занавешенные окна, было заметно, как слегка подрагивают плечи Сэма. По-видимому, еще не скоро младший Винчестер сможет спать спокойно. Дин устроился на диване, по привычке спрятав нож под подушку, и закрыл глаза, стоило ему только принять горизонтальное положение. Сколько именно прошло времени, Дин так и не понял, он даже не был уверен, что вообще смог заснуть, когда громкий отчаянный крик Сэма заставил его подскочить на месте. Дин, не раздумывая, бросился к постели брата и увидел, как тот мертвой хваткой вцепился в простыню по обе стороны от себя и истошно кричал. Складывалось впечатление, что он просто не может пошевелиться. – Сэмми! – Дин позвал брата, схватив его за плечи и слегка встряхнув, но Сэм этого даже не почувствовал. Все его мышцы были напряжены и натянуты, словно тетива лука. – Ты меня слышишь? Сэм! Проснись, ну же! Никакой реакции от Сэма не последовало, и он закричал еще громче. – НЕТ! – Сэм замотал головой, и слезы брызнули из его глаз. – Н-нет! Дин еще никогда не слышал, чтобы Сэм так кричал во сне. Да что там! Он вообще ни разу не слышал, чтобы в голосе Сэма было столько боли, столько мучительных страданий и слез. – Сэмми, старик, – Дин приподнял брата и прижал его к своей груди, даже не замечая, что у него самого из глаз катятся слезы, – очнись, прошу! Это лишь сон! Давай же, просыпайся! Теперь голова Сэма покоилась на плече Дина, и он слегка хлопал брата по щекам, пытаясь привести его в чувство, но как назло, у него никак не получалось сделать это. Кошмар просто поглотил Сэма и никак не хотел отпускать. – Не надо! – вновь закричал Сэм и на этот раз попытался вырваться из рук брата, но Дин еще крепче прижал его к себе, перехватив руки Сэма, которыми он отчаянно стал размахивать из стороны в сторону. – Папа, нет! Б-больно! А-а-а! Сэм выгнулся дугой в руках Дина и зарыдал во всю силу, надрывая голос и легкие, которые стали резко сокращаться, лишившись доступа кислорода из-за паники Сэма. Теперь Дин перепугался не на шутку. – Сэм?! Господи, ну открой же ты глаза! – Дин еще раз встряхнул брата, после чего чуть сильнее ударил его по щеке, которая была полностью влажной от слез. – Я не могу потерять тебя, слышишь?! – голос Дина сорвался и задрожал от слез. – Давай, Сэм! Это сон! Сэмми! На последнем слове Дин повысил голос, уже сам готовый впасть в истерику, и это, наконец, подействовало. Сэм в ужасе распахнул глаза и стал жадно хватать ртом воздух, то ли цепляясь за руки брата, то ли, наоборот, отталкивая их от себя. – Я н-не виноват, – вдруг выдохнул Сэм, глядя на Дина преисполненными страхом и отчаянием глазами, зрачки которых были максимально расширены, что было заметно даже в полумраке спальни. – Я… я н-не в-виноват, Дин, не в-виноват… Дин готов был поклясться, что Сэм сейчас пытается убедить его в чем-то, пытается заставить его поверить в сказанные им слова. – Н-не виноват… я… Дин… не… – Я знаю, мелкий, – трясущимся голосом прошептал Дин, уткнувшись носом в взлохмаченную челку брата, – ты не виноват, Сэмми. Все хорошо… Сэм продолжал повторять эти проклятые три слова, совершенно не слыша слов брата, словно он даже не понимал, где находится. Его трясло и лихорадило от пережитого кошмара, как собственно и Дина, который пропускал всю боль Сэма через себя. Дин не знал, сколько прошло времени, прежде чем Сэм, наконец, затих. Он по-прежнему вздрагивал и хрипло дышал, отчего его грудная клетка приподнималась чаще, чем следовало, но Дин не спешил отпускать брата. Вот только мышцы Дина начали гореть от напряжения, потому что он слишком уж отчаянно прижимал к себе Сэма, слишком сильно цеплялся за него, боясь, что может потерять его в любую секунду. Наконец, Дин все же опустил младшего брата обратно на подушку, заметив, как тот задрожал сильнее, и тут же укрыл его одеялом, которое в процессе борьбы оказалось сбито к ногам братьев. Дин пододвинулся ближе к изголовью кровати Сэма, боясь теперь оставлять его одного, и стал наблюдать за тем, как подрагивают во сне плечи его младшего брата. Дин был почти уверен, что кошмар Сэма повторится, и оказался прав. Прошло меньше часа, и Дин только начал снова засыпать, как его вновь разбудил крик Сэма. И снова ему стоило больших трудов заставить Сэма открыть глаза. Подросток кричал, захлебываясь слезами, и как заведенный повторял лишь «Я не виноват». Это была пытка. Самая изощренная и выматывающая, самая жестокая и, как выяснилось, бесконечная. Кошмары накрывали Сэма каждый час, как по расписанию, и каждый из них был более изощренным и более устрашающим, чем предыдущий. Дин тратил все силы на то, чтобы просто разбудить Сэма, чтобы вырвать его из лап этого ужаса, чтобы не дать этим ложным воспоминания окончательно сломить и отравить душу младшего брата. Вот только видя страдания Сэма, слушая его крики и хриплые рыдания, сжимая его дрожащее тельце, Дин понимал, что сам ломается изнутри. Из него словно вырывали душу с корнем без анестезии. Ни одна физическая боль не шла в сравнение с этим. Уж лучше бы Дина снова поцарапал вервольф, снова разгневанный призрак приложил бы его головой обо что-нибудь твердое.… Да, что угодно! Только бы не видеть страдания младшего брата, не чувствовать собственной беспомощности. Дина трясло… Колотило, как Сэма в лихорадке еще не так давно. За окном уже рассвело, и теплые лучи восходящего солнца один за другим пробирались в маленькую спальню. Соскользнув с постели, где десять минут назад Сэм снова смог заснуть, Дин направился к выходу из комнаты. Он знал, что у него есть чуть меньше часа, прежде чем Сэма снова накроют кошмары, поэтому он решил воспользоваться этим маленьким перерывом. Миновав гостиную, Дин чуть ли не бегом бросился к входной двери. Оказавшись на улице, Дин с силой вцепился в перила лестницы и просто рухнул на верхнюю ступеньку. Рыдания, которые он так старательно сдерживал последние несколько часов, прорвались наружу, и это было похоже на вой раненого зверя. Слезы потоком лились по щекам Дина, а из горла то и дело вырывались надрывные стоны. – Сэм… – сквозь рыдания выдохнул Дин, прижав кулак к зубам, чтобы хоть как-то заглушить этот оглушительный треск его собственной разрывающейся на части души. – Боже мой, Сэмми… Дина трясло, как внутри, так и снаружи. Еще ни разу в жизни он не испытывал такого отчаяния. Сэм страдал, а вместе с ним страдал и его старший брат. У них была одна боль на двоих. Да, что там! У них даже жизнь была общая…