Без границ

***

      — Я не хочу! — отнекивался Харута, безумными глазами смотря на меня.       — Это вкууусно, — приговаривал я, пытаясь накормить русоволосого борщом.       Ну чего ему не нравится-то? Не понимаю. Плюнул на это дело и сам засунул ложку с борщом себе в рот. На меня смотрят, как на психа. Прожевал и проглотил. Хм. Даже вкуснее вышло при замене некоторых наших овощей на местные. И плюсом всё же является то, что мясо морского короля, убитого Вистой-саном* на спор, просто божественно подходит к борщу. Мням. Ну и пусть сидят голодные. Сами засунули меня на камбуз, чтоб я готовил. Я им по доброте душевной предложил, а они. Фи на них. Сам всё схарчу.       Смотрю, Харута заглядывает ко мне в тарелку. Я же так вкусно чавкаю, специально между прочим. Заглатываю последнюю ложку и демонстративно вылизываю. Может пойти, ещё себе насыпать. Давно уже не ел борща. Встаю, беру свою тарелку и вижу ещё три тарелки, выставленные передо мной. Командиры решили попробовать. Усмехнулся. Ну что же. Беру ещё их тарелки и иду к плите, где стоит кастрюля с борщом. Наливаю четыре глубоких тарелки, пиалки даже, ставлю на поднос и несу командирам дивизий. Расставил, сел и жду. Ага, счас. Сам есть начал. Поглядываю на них. Они что думают, я туда кровь морского короля использовал? Хех, смешные. Но надо будет как-то попробовать, ради прикола.       Смотрю, начинают пробовать. Первым решился Виста-сан. Ложка. Вторая. И на третьей космической он выел уже всё. Снова заносит ложку над тарелкой, а есть-то уже и нечего. Поднимает молящий взгляд на меня. Харута и Ракуё-сан** посмотрели на командира 5-го дивизиона и переглянулись. Перевели глаза на борщ и тоже рискнули попробовать. Через пару минут на меня смотрело уже три пары глаз котят из мульта про историю кота в сапогах.*** Вздохнул. Не взяв тарелки, пошёл за кастрюлей с борщом, на 20 литров. Когда готовил, меньшей не нашёл. Принёс, поставил перед командирами. Те глянули на пиалки и, плюнув, с ложками залезли в кастрюляку. Ну вот. А то морозились, как кисейные барышни. За несколько минут тут развернулась настоящая война. За лишнюю ложку борща Харута щипался, Ракуё-сан рычал, а Виста-сан бил товарищей ложкой по рукам, когда те наглели. И вот, наконец, дно кастрюли. На меня жалобно поглядывают.       — Овощей не хватит, — развёл руки в стороны.       — Эээх, — тоскливо протянул Виста-сан.       — Точно! — Харута вдруг подпрыгнул на месте. — Ты же мне тогда проиграл, а значит мы одеваем тебя, как леди! — и радостно хлопнув в ладоши, ускакал в неизвестном мне направлении.       — Пф, — прыснули со смеху два других командира.       — Во ты попал! Ха-ха-ха-ха, — стуча рукой по столу, смеялся Ракуё-сан.       — Это точно, что попал! Ха-хах, — поддержал своего накама Виста-сан.       Я и так знаю, что попал. Если так задуматься, мне всё время безумно "везёт". Как например с дедом. Тоже тогда попал, так попал. Мог даже не выжить! Или когда к революционерам на огонёк залетел. Раскрой меня тогда Драгон, быть бы мне битым, как минимум. Но меня и в случае с дедом, и в случае с Драгоном пронесло. А тут чего ожидать? Ужаса. Ибо только глянув на прибежавшего Харуту, я непроизвольно перекрестился. Тьфу. До чего меня, атеиста, довели. Креститься начал! Ну, а кто бы не перекрестился из мужиков, когда мало того, что хотят засунуть в бело-розовенькое платье с рюшечками,(*) обуть в каблуки и накрасить, так ещё и сфоткать на память. Это я о Дэн Дэн Муши в руках Харуты. Тут командир 12-ой дивизии начал движение в мою сторону, а я шагнул назад. Секунда, и он бросается на меня в прыжке. Я ухожу с его траектории и мигом шмыгаю под стол. Чтоб Виста-сан и Ракуё-сан тоже меня не достали. Правда, долго я так не протяну. С трёх сторон по одному командиру, а с четвёртой стороны скамейка, прибитая к полу. Так-с. Есть самый неадекватный вариант, но спалиться не хочется. А, была-не была. Не закрывая глаза, представляю, как превращаюсь в феникса. Смотрю на своё уже крыло. Не понял. Какого я светло-фиолетовый с розоватым оттенком?       — Красавец, — восхищённо выдохнул Ракуё-сан.       Начал себя рассматривать. Там, где Марко лазурный, я светло-фиолетовый, а в хохолке и в хвосте, где он золотистым переливает, у меня розоватый. Кошмар. Я так смахиваю на женского феникса. Мамочка...       — Милашка, — с радостью в голосе проговаривает Харута и влазит ко мне под стол.       Сбежать, увы, уже не выйдет. Терплю все нападки русоволосого парня. А он натягивает на меня платье. Пытался обуть в каблуки, точнее шпильки, но ничего не вышло. Ибо я всё время топорщил свои три передних пальца, как только мог. Махнув на это рукой, он попытался меня накрасить. Но не тут-то было. Я вырывался, клевался, использовал тайный приём — лапой с когтями по морде пробовал врезать. В итоге накрасить себя, как нимфетку не дал. Но Харута извернулся и помадой мазнул край клюва. А когда я хотел стереть, он посмотрел на меня, лишь взглядом намекая, что я тогда ему проиграл. Пришлось оставить. И снова врезалась в память идея, которую я уже один раз выполнил. Выполняю желание любого прохожего, если накрашусь ещё хоть раз. Что ж мне так не везёт-то?       Меня, уже не сопротивляющегося, вытянули из-под стола. Поставили улитку-фотик на стол, а меня зажали все три командира. Прям за мной, положив свои руки мне на плечи стоял Харута, как самый мелкий. Виста-сан встал с правой стороны, положив левую руку на плечо Харуты и вытянув правую руку вперёд в приглашающем жесте. Ракуё-сан встал с левой стороны, зеркально повторив командира 5-го дивизиона. Дэн Дэн Муши пулюмкнула, пикнула, засветила глаза и пару-тройку раз блымнула веками.       Тут, по идее, от меня должны были отстать, но нет. Далее развернулась целая фото-сессия, в которой участвовали чуть-ли не все, кто был на корабле. По разу и по несколько раз, сбегая от своих прямых обязанностей. Видимо по этой причине, когда некто спросил:       — Что здесь происходит, йой? — весь корабль, гудящий словно улей, резко замолк.       — А мы тут плюшками балуемся, — неосознанно ответил я, при этом левым крылом держа плюшку, которую после фразы проглотил не жуя.       Марко Феникс,(-) а это был именно он, поднял и так высокую правую бровь. Обвёл всех взглядом и остановился на мне. Сузил ещё сильнее свой взор и начал меня рассматривать. Все молчат, даже не шевелятся. Вот, что значит проверка нагрянула. Его цепкий взгляд начинает меня пугать. Но, вместо того, чтобы что-либо сказать по поводу всего происходящего, Феникс обратился и, надув повыше грудь, двинулся ко мне. Я стою не живой не мёртвый. Он что, меня за самку принял?       По идее, я должен что-то сказать, но у меня эта ситуация отняла дар речи. Меня. Приняли. За самку. Феникса. Бывало, всякое в моей жизни бывало. Но такое побило все рекорды. Походу я невезучий. И, вместо того, чтобы объясниться, я почему-то драпанул. Подхватив платье, что телепалось шлейфом, своими крыльями, я дал свободу лапам и совершил странный кульбит, перепрыгивая феникса, что преградил мне путь. Я тебе живым не дамся, сволочь!