Любовь зла- полюбишь и Клауса

Я сижу на холодном камне посреди снежной пустыни и думаю о Клаусе. Правильно ли я поступила «до превратив» его в гибрида? Сможет ли он контролировать свою новую силу, и не навредит ли он Елене? Елена Гилберт. Моя единственная подруга. Мы познакомились несколько лет назад, в летнем лагере. Вы спросите, что четырех тысячелетний гибрид, первородного оборотня и вампира, делал в лагере для подростков? Я и сама не знаю, как меня туда занесло. Я очень серьезно поссорилась со своим создателем (впервые за четыре тысячи лет) и мне захотелось сменить обстановку. Веселья я конечно не получила, но было забавно почувствовать себя подростком - изгоем. Инстинкт самосохранения, заложенный в каждом человеке, выделил меня из общества людей. Головой в унитаз меня, конечно, не макали, но стороной обходили. А потом появилась Елена. Она была единственная, кто полюбил меня и поддержал. Я впервые встретила человека, который сам захотел быть ближе ко мне. Я делилась с нее многим, чего не рассказывала ни кому. Даже тем, что человеку знать не положено. К сожалению, пришлось стереть эти воспоминания из ее памяти. Я хотела, что бы она всегда была со мной, но… она так любила свою семью и жизнь, что я просто не смогла ее обратить. Поэтому когда я узнала, что она стала вампиром, по воле случая, я просто летала от счастья. Это эгоистично, но я все равно рада тому, что смогу прийти к ней в любой момент и просто увидеть ее глаза. Ах, да! Чуть не забыла рассказать про Татью. Не скажу, что мы были закоренелыми подругами, да и сейчас мы не особо ладим, но она тоже родной для меня человек. То есть вампир. Я нашла ее полумертвой, после того как Эстер использовала ее кровь в заклинание. Мне было скучно, и я решила ее обратить. И все бы было хорошо, если бы Эстер не узнала о том, что она жива. Ведьма так сильно «любила» своего сына Клауса, что решила не дать ему стать счастливым. Она наложила на Татью какое- то проклятье, не позволяющее подойти к Клаусу (и остальным членам его семьи) ближе, чем на четыреста км. И если Татья внезапно начала кашлять кровью и падать в обморок, значит рядом кто- то из Майколсонов. Сначала она страдала от того, что не может быть с Клаусом/Элайджей, но теперь ей похоже плевать на обоих. О том, что существует второй двойник, я не знала и сперва приняла Елену за Кэтрин, но стоило девочке заговорить со мной, как я поняла свою ошибку. Я никогда не позволяла себе «открываться» смертным, делиться с ними сокровенным и привязываться к ним, но Елена покорила меня. И теперь она сходит с ума от любви к Клаусу. Бедняжка не знает, нужна она ему или нет. А я не могу ничем ей помочь. Пока не могу. Все мои мысли занимает Клаус. Он так напоминает мне меня. Такой же отвергнутый и не понятый. Он, как и я знает, что такое предательство. Вот только меня предали лишь однажды, а его много раз. И предадут еще, если он не перестанет доверять всем подряд и ждать преданности от них. Доверять можно лишь создателю и своему дитя. Потомством Клаус еще не обзавелся, а вот создатель теперь у него есть. Моя кровь дала ему мою силу. Способность создавать гибридов, не самая главная способность которую он приобрел. Телепатия и телекинез, по-моему, круче. Но он еще не умеет обращаться с новыми возможностями, а у меня нет времени его научить. Я приказала ему увести Елену, как можно дальше отсюда, что бы сохранит ей жизнь. И все из-за моего «любимого» братца. Маленький паршивец решил забить мне стрелку, «что бы расставить все точки над i». Он все еще пытается убить меня и услужить этим отцу. Еще не понял, что меня невозможно уничтожить. Поверьте, многие пытались. Когда ты самое сильное существо на планете, всегда найдутся те, кому это не нравится. Людям свойственно желание уничтожить, тех, кто сильнее их. Уничтожить, то, что они не способны понять. А вампиры те же люди, только с увеличенными возможностями. Мы не меняемся с годами, мы лишь становимся самими собой. Я никогда не желала снова стать человеком. Мне это просто не нужно. Я родилась для того, что бы быть непобедимой. Я люблю лишь своего создателя и своих «детей», но я помню добро и отвечаю на него тем же. Многие считают меня бессердечной дрянью, без моральных устоев и находящую радость лишь в убийстве, но поверьте это не так. У меня было четыре тысячи лет, что бы избавить мир от таких монстров, как мой отец и брат, но я не сделала это. Они моя семья и не важно, что мне сейчас придется снова драться с Реем, ибо он желает моей смерти. И я бы простила отца за то, что он сделал со мной, если бы он только попросил прощение. Папочкой, конечно, называть не стала, но и ненавидеть перестала бы. От размышлений меня отвлек шум машины. Значит, Клаус уехал и Елена тоже. Можно возвращаться домой. Перекинувшись в волка, я за минуту преодолела расстояние, которое машина проехала бы только за пять часов. Неудивительно, что Клаус еще не успел далеко уехать. Не много посмотрев в след удаляющейся машине, я, обернувшись человеком, зашла в дом. На меня сразу повеяло пустотой. Вроде бы все осталось таким же, но без Елены и Клауса, дом утратил ту живость. Так всегда бывает, когда уезжают дорогие тебе люди. -Стелла к тебе кто-то пришел. Он ждет в гостиной,- с донесением подбежал ко мне мой гибрид Нильс. -Спасибо,- я уже знала, кто ждет меня и уверенным шагом прошла в комнату, но к моему удивлению она оказалась пуста. Внезапно мне накинули на шею веревку, пропитанную волчьим аконитом, и принялись душить. -Ну, здравствуй сестренка,- над моим ухом послышался голос Рэя. -Привет брат,- кое- как прохрипела я.