Сигареты

Какаши ненавидел ноябрь, хотя особых причин на это не было. Он просто его ненавидел. С этим месяцем связано много неприятного. Он знал, что ноябрь-то, в самом деле, и не виноват вовсе, но перестать ненавидеть его не мог, только чаще стал покупать сигареты. Так было намного проще. Закончив объяснения, мужчина закрыл глаза и усмехнулся, вспоминая вчерашний разговор с Сакурой. Стоило тогда держать язык за зубами. Он уже не раз пожалел о том, что рассказал ей. Интересно, придет ли она сегодня, или того разговора все-таки было достаточно, чтобы ненужные мысли выветрились из ее головы? Нелегко было признавать, но ему не хотелось, чтобы она так быстро приходила в себя. У него уже давно не было достойного собеседника. *** На улице в этот день холоднее обычного, а она снова в своей тоненькой кофточке и короткой юбке. Красивая, но стоит ли эта красота будущей простуды. Хорошо, если только простуды, без осложнений. И волосы ее снова на ветру развеваются. Какаши кажется, что он может наблюдать за ней долго. Успокаивает не меньше сигарет, это грустно немного. Сразу напрашивается вопрос - почему? Впрочем, и ответ находится сразу, потому, что она уже скоро придет в себя, и он снова будет стоять на этой крыше в одиночестве, и в нем нет ничего гордого. Это просто одиночество. Оно сильнее сжимает ледяные пальцы на шее, а может и скребет на душе, словно кошки, — Хатаке за столько лет так и не смог определиться с ощущениями. Пожалуй, это тоже неважно. Мужчина медленно подошел к ней, на ходу расстегивая пуговицы белого лабораторного халата. Пусть он и не согреет, но возможно хоть немного защитит от ледяного ветра. Сакура даже не обернулась, услышав звук приближающихся шагов. На крышу редко кто приходит, особенно в середине ноября. Здесь холоднее, чем в парке, где и собираются все курильщики. Однако была еще одна причина, по которой студенты, да и некоторые преподаватели избегали это место. И имя этой причины – Какаши Хатаке. Ему было все равно, есть кто на крыше или нет, просто многие не могли вынести повисшую вокруг мужчины тяжелую атмосферу. Какаши снял с себя халат и накинул на ее плечи. Девушка обернулась, непонимающе посмотрела на мужчину, ожидая ответа на свой невысказанный вопрос. - Заболеешь ведь, - пожал он плечами, опираясь об ограду. – Цунаде такую способную студентку потеряет. - Это не смешно, – фыркнула девушка, застегивая халат на одну пуговицу, чтобы не улетел от ветра. Он пахнет его одеколоном. Приятный запах, лучше, чем одеколон Саске. - Не смешно, - покачал головой Хатаке, после наклонился и достал из кармана халата пачку сигарет. Мевиус Интернешнл. Нет, Сакуре такие не нравятся, слишком крепкие, а ему, похоже, в самый раз. – Мало ли чем заболеть можешь, так и помереть недолго. - Ничего страшного, - усмехнулась Харуно, стряхивая с сигареты пепел. - Вот умру и посмотрю, кто горевать будет. - Дура, - фыркнул Какаши и, поймав недовольный взгляд девушки, пояснил, - Многие говорят: "вот умру и посмотрю, кто ко мне на похороны придет! Умру и буду смотреть!" Нет, не будешь. После смерти ничего нет. Ты думаешь, почему так много самоубийц среди подростков? Они же дети! Они не понимают! Одного подростка, пытающегося совершить самоубийство, спрыгнув с моста, спросили, что он чувствовал в этот момент. Он сказал, что сначала было не страшно, а потом подумал, что хотел бы все это отменить, но нельзя, ведь ты уже летишь с моста. А что на самом деле будет после смерти, черт знает. Сакура молчала. Какаши сделал очередную затяжку и задумался. Он тоже когда-то так думал. Всерьез думал о смерти, надеясь, что там, на той стороне вновь встретится с теми, кто, когда-то умер на его глазах, с теми, кого не смог спасти. Он думал над этим до тех пор, пока сам не оказался на пороге смерти. Змеиный укус, даже смешно немного. Но это помогло многое переосмыслить, особенно в отношении вопроса о жизни и смерти. - Вы так серьезно отнеслись к моим словам? – спросила Харуно, выкидывая оставшийся от сигареты фильтр куда-то в сторону. Сейчас достанет из своей пачки еще одну. Она всегда выкуривала две сигареты, как раз хватает для того, чтобы закончить разговор. Потом Сакура уходила первой, а он оставался на крыше, чтобы выкурить третью в одиночестве и обдумать все ею сказанное. - Знаешь, за свою жизнь я видел достаточно много смертей, да и сам однажды чуть не умер, - негромко ответил мужчина, слова давались ему тяжело, но почему-то он хотел рассказать ей об этом. – Видеть, как умирают дорогие тебе люди – невыносимо. Я до сих пор все это помню так четко, словно это все только вчера произошло. И знаешь, как бы я ни пытался избавиться от этих воспоминаний, не получается. Приходится мучиться. - Вы… поэтому на крышу приходите? – запнувшись, спросила Сакура. - Может и так, - Сакура опустила взгляд в пол, не решаясь посмотреть на преподавателя. Видимо, не ожидала таких последствий от своих слов о смерти. Впрочем, он тоже хорош. Мог ведь и промолчать, так нет, надо было лекцию прочесть. Теперь вот настроение девочке испортил. Дурак. А Сакура молчала. Было заметно, что она хочет что-то сказать, но не решается. Сигарета в ее пальцах медленно тлела, пепел, срываясь с ее кончика, падал вниз, а полоска светло-серого дыма поднималась верх и растворялась где-то на середине пути. Какаши почувствовал неприятное чувство подступающей к горлу тошноты. Видимо не стоило сегодня пренебрегать завтраком, да и от предложенных Тензо бутербродов не надо было отказываться. Теперь вот терпеть придется. Бросив взгляд на часы, Хатаке посмотрел на Сакуру и сообщил ей, что звонок уже через пару минут, а ей еще до лабораторного корпуса добираться. Девушка тут же выбросила докуренную сигарету и, схватив сумку, пошла к двери, но остановилась, не пройдя и двух метров. - А вам, Какаши-сенсей, на пару не пора? - У меня окно, так что я могу стоять тут еще полтора часа, - сказал он, стряхивая с сигареты пепел. Сакура вздохнула и пошла к выходу. Хатаке, вспомнив об одной важной вещи, резко повернулся и с усмешкой сказал, - Халат-то мой верни, студентка. Люди не то о нас подумают. - Пусть думают, - засмеялась Харуно, но халат все же отдала. Хотя она бы с удовольствием поносила его еще немного, наслаждаясь приятным запахом преподавательского одеколона. Какаши наблюдал за ее удаляющейся фигурой, думая, что с этими разговорами пора завязывать. Похоже, их отношения уже не похожи на те, что бывают между преподавателями и студентами. Если это выльется в нечто большее, Цунаде ему этого не простит. Стоит быть осторожнее и все-таки начать контролировать свой язык, чтобы не получилось, как сегодня.