***
Наступил вечер. Чон откопал бутылки и решил, что будет лишать Тэхёна отцовским способом. Для этого всё было подготовлено. Даже тот же самый Чонгук, ведь он возбудился от одной мысли, какая будет порка. — Тэхён~а, ты опять в душе? — возмутился Чон, ведь его друг не принимал душ дважды в день. — Да! Придурок, — едва сказал Ким, как его прижали к стенке. — Запомни Тэхён~а, ты только мой, и ебать тебя буду я, — стягивая с парня полотенце, сладостно простонал Чон. — Ты вкусно пахнешь, малыш. — Афродизиак? — Да, — страстно прошептал парень и толкнул Кима в спальню на кровать. Чонгук сразу же закрылся на щеколду и ехидно улыбнулся. Тэхён лежал на спине, поджав под себя ноги, пытаясь тем самым скрыть набухший член. — Теперь моя очередь! Открой проход, — задиристо смеялся Чон, доставая из шкафа заранее спрятанную там бутылку. — Чонгук~и, может не надо? — слёзы так и наворачивались на глаза Техёна при виде всего этого. — Ты хочешь всю жизнь прожить девственником, малыш? — спросил Чонгук, пытаясь раздвинуть ноги Кима и сдавливая ему горло, тот же упрямился и сжимался. — Да хоть девственником проживу, но тебя во мне никогда не будет. Не будет, — Ким сопротивлялся всё больше. — Помолчи, мой маленький! А кто мне ебал и говорил, что это не больно? Поворачивайся! — Не буду. — Ну ладно, ты сам напросился, — зло ответил Чон, переворачивая Кима на живот и впихивая в него горлышко бутылки. — Ты будешь наказан. Я тебе обещал. Мужик сказал — мужик сделал. — Да ты же сам насаживался на меня и орал, - ощутив внутри ещё и пальцы, проорал Ким. — Ах, значит я сам насаживался и кричал? — Чон не сдерживался, двигая предметы всё быстрее. — Чонгук~и, пожалуйстааа! Я не хочу! Я понял, что был не прав! - краем глаза Ким видел, что Чон разрывает пакетик с презервативом и приближается к нему. — Тебя надо наказать, малыш. Тебе будет приятно. — Чонгук~ии… — дёрнулся Техён, когда член резко достал до простаты и сразу же начал двигаться в безумном ритме. — Папочка. — Прости.***
Тэхён взял в руку собственный член и начал надрачивать в такт чонгуковским движениям, возбуждаясь и крича всё больше и сильнее. — Папочка, сделай мне хорошо. — Ой, кто-то вспомнил, как меня называть. А то придурок да идиот, — вбивая Кима в постель, саркастично пропел Чон. — Заткнись, — протяжно застонал Ким, кончая в раскрытую ладонь. Чон кончил в Тэхёна довольно неожиданно, но отклик был… Он крикнул так, что наверное бы уже все соседи сбежались. Из Тэхёна медленно сочилась жидкость вместе с кровью, и семя было повсюду. Парни упали без сил на постель и Чонгук крепко обнял своего парня, плачущего и чувствовавшего, как что-то противное текло из него на ноги и на простынь. Ким заснул на груди Чона, чуть дёргаясь от стыда или, может быть, пронизывающей насквозь боли. Однако ему было хорошо. Пусть Чонгук и порвал его, но теперь он уже не девственник… Техён всю жизнь боялся остаться девственником. Но как говорил великий человек Курт Кобейн: «Никто не останется девственником, жизнь всех поимеет». Вот и Тэхёна тоже поимели. Теперь в этой парочке нет девственников. — Техён~а, прости меня, — сказал Чонгук, поцеловав его, и ушёл жить в гостиницу.