Селянка

Северус сидел напротив меня с открытым ртом, и только что ниточка слюны не стекала из уголка рта: с настолько дурацким выражением лица я его еще не видела никогда… и надеюсь, не увижу, все же сурово-язвительный Сева мне больше по сердцу. — Что-нибудь скажешь или так и будешь слюни пускать? — не выдержала я. — Ааа… — парень помотал головой, пытаясь добиться просветления в голове. — Мордред тебя подери, дай хоть с мыслями собраться. Думаешь, легко вот так сходу осознать все то, что ты на меня вывалила? — Ну, виски ты выпил и так немало, так что пойду чаю свеженького заварю. На протяжении всего моего рассказа о канонных событиях истории о мальчике-который-выжил Северус мужественно не перебивал меня, только время от времени подливал себе в бокал. Напитка в бутылке осталось на донышке, но у парня, как говорится, ни в одном глазу, трезв как стеклышко. Ни разу такого не наблюдала, но, говорят, бывает, если человек находится в состоянии шока. Я сидела в кресле, прихлебывала горячий чай, поглощала как не в себя ватрушки и ждала, когда братец отомрет. — Слушай, а что, если частью твоего проклятия, точнее, твоего рода, было стремление к импульсивным поступкам? Вот смотри, мать твоя ни с того ни с сего скоропостижно вышла замуж за первого попавшегося магла. Потом ее отец, не думая ни минуты, выкинул ее из рода. Потом ты ляпнул такую клятву Люциусу. Если следовать канону, то ты так же импульсивно кинулся к Дамблдору и там опять навешал на себя клятв. Можно еще вспомнить клятву Нарциссе, но тут скорее давление обстоятельств. Что думаешь? — Возможно. Моя мать сбежала из дома буквально накануне свадьбы, после того, как застала своего жениха с какой-то девушкой. Так что она и правда всем назло вышла замуж за первого попавшегося магла. Хотя на старых фотографиях мой папаша хоть куда, еще не спившийся, высокий, широкоплечий, черноволосый, руки в два раза больше моих. Может, она таким образом защиты искала? — Ну что, нет желания бежать к Дамблдору, воевать за справедливость? — Ты издеваешься? Почему ты раньше обо всем не рассказала? Ну если не Малфоям, то хотя бы милорду? Столько бы можно было избежать! — А подумать? Если следовать канону, то я должна была, ломая ноги, бежать к директору, но уж никак не к Воландеморту. А с его стороны кого мне было защищать? Разве что тебя и Драко, и все. Так тебе я вроде помогла, нет? Ты же не у Дамблдора теперь, ты у нас свободная птица, куда хочу, туда лечу. Драко и в каноне остался при своих, а я сделаю все, чтобы он не вырос таким нытиком. Блэки… что можно про них сказать? Снобы покруче Малфоев. Я ведь нашла ту книгу, из которой брали ритуал призыва души, и почитала. Так вот, если бы родители этого тела не дали своего согласия, ритуал не мог бы состояться, вот такие пироги. И что? Ни они, ни Малфои и палец о палец не ударили, чтобы помочь мне адаптироваться в новом для меня мире. Или они считают, что я лет сто еще буду просто жрать и срать, простите за мой французский, и буду сим счастлива до усрачки? — понесло меня. — Спокойнее, ну все, я же с тобой, успокойся, Нарцисса, — приобнял меня Северус, пересев ко мне на диван, и начал тихонечко поглаживать меня по спине, а меня прямо-таки трясло. — Ты думаешь, я не устала изображать из себя железную леди? У меня в том мире было все хорошо. Я была уважаемым специалистом, подумывала о том, чтобы взять малыша из детдома. Ну, подумаешь, не родной по крови, и мне хорошо, и ему какой-никакой дом и семья, пусть и неполная. У меня в доме что ни вечер посиделки были, то родители придут, то дети на пироги забегут, а то и все разом. Мы садились в горнице за большой стол, я готовлюсь к урокам, они домашние задания делают. Посередке тарелка с пирожками. Чайник на плите. У меня, знаешь, такая чудесная лампа была, с желтым абажуром, и шторы тоже желтоватые, так даже если на улице серость была, казалось, что в доме солнечно, — полились из меня неудержимым потоком воспоминания. — А теперь? Я как будто замурована в этом домене чертовом. Я даже сына никуда вывести не могу, как заключенная. Что я, убила кого-то? За что они так со мной?! Не могу больше. Я семью нормальную хочу, где буду встречать мужа вечером, когда он уставший с работы придет. В доме тепло, светло, дети бегают, борщом пахнет. Ты ел когда-нибудь борщ? Я сварю. Мой любимый суп. И голубцов накрутить надо, у меня отменные голубцы получаются. Не такие ленивые, когда все в кучу порублено и потушено, а настоящие, как пирожки в капустных листьях. А может, на мне венец безбрачия, а? Что в том мире, что в этом фиктивные мужья. Я уже икать от слез начала, а он все терпеливо слушал меня и тихонечко поглаживал по спине. — А я у Петунии про колледж выяснила, — вдруг вспомнилось мне. — С сентября буду вольным слушателем. Ты мне поможешь? — Конечно. Чем только помочь-то? — Мне бы портключ. А может, там рядышком где-нибудь камин общественный есть? Тогда все проще, конечно, но я так вот сразу не нашла. — Где колледж-то? — В Кембридже*, где же еще? — улыбнулась я, утирая слезы рукавом, платки уже выжимать можно было — и мой, и Северусов. — Не довелось там бывать, но я непременно наведу справки. Нет камина, я тебе портключ сделаю, обещаю. Ну что, умиротворяющий бальзам пить будешь? — Да нет, я уже в норму прихожу. Спасибо, что выслушал мою истерику. Даже как-то полегчало. Извини, я не часто так истерю. Знаю, мужики терпеть не могут женских слез. — Ну не можем мы терпеть слез, когда они на публику, а так просто теряемся и не знаем куда бежать и что делать, — пошутил зельевар. — Значит, ты помогаешь мелкому Поттеру? — Ага. Знаешь, ведь его всего лишили. Взрослые дядьки играют в политику, а страдают в итоге дети. Что Джеймсу и Лили, они мертвы, адью, Марволо тоже сам в эту клоаку полез, а о мальчишке кто позаботится? Я опасалась, что Петунья будет похожа на твою припадочную подружку, но она спокойная. Несколько чопорна и суховата в общении, на мой вкус, ну да нам же с ней детей не крестить, тьфу-тьфу, — криво улыбнулась я. — Или вот, по канону у Гарри есть сейф с некоторой суммой денег, ключ хранится у директора, он же поместил мальчика к Петунии. Почему же он не позаботился о том, чтобы выделить денег на содержание ребенка? В конце-то концов, не так уж и много ему надо. — Не знаю, Нарцисса. — Знаешь, я устала от этого имени. Наверное, это глупо, но тяжело, когда тебя постоянно именуют именем умершей женщины. — А как бы ты хотела, чтобы тебя называли? — Дарина. Хочу стать для кого-нибудь подарком в этой жизни. Даром небес. Вот, точно. Сделай мне документы на имя Дарины Скай. У меня есть несколько идей, если все получится, то открою свой маленький бизнес. Надоело сидеть сиднем, не могу больше. Да и из редких оговорок лорда Малфоя понятно, что я после пяти лет Драко практически перестану видеть. У него начнется учеба, будут воспитывать наследника рода. Так что на меня у него времени почти не будет. Потом Хогвартс, и останусь я у разбитого корыта. Так что пора выстраивать отходные пути. Как только сына отправят в школу, я совершу побег из этого курятника. — Курятника? — вопросительно изогнул бровь Северус. — А что? Павлины — те же куры. Ты со мной не согласен? — вытянулась я на диване, примостив голову на коленях брата. — Когда ты собираешься заниматься бизнесом, если у тебя учеба вот-вот начнется? — Ну я же не завтра в омут с головой. Пока ты документы сделаешь… — Это максимум неделю займет. Да и то, потому что у меня сейчас эксперимент идет и я не могу все бросить и бежать договариваться о твоих документах. — Ну, потом прощупать, потенциально выгодна ли моя авантюра вообще. Нет, скорее не так, не понесу ли я невосполнимых убытков. Да, именно так. Потом я хочу найти какого-нибудь чароплета, у меня много задумок по поводу детских обучающих пособий, но вот сделать я сама могу только предварительную работу, а тебя дергать постоянно — не вариант. В общем, торопиться я не собираюсь, с голоду мне помереть не грозит, возможно, что-нибудь напишу. Стану известной писательницей, — улыбнулась я. — У вас не много простеньких сказок для детей. Все больше поучающие легенды и слегка упрощенные жизнеописания. Даже если это не придется по душе чистокровным, то маглорожденные будут покупать такую литературу для своих деток, мне так кажется. Что думаешь? — Я думаю, что у тебя все получится, если ты не будешь торопиться. — Ну вот. Издаваться под именем Нарциссы Малфой я все равно не смогу. Так что буду использовать псевдоним, который, я надеюсь, станет со временем моим настоящим именем. — Что будем делать с Марволо? — Надо бы его найти, но сначала стоит проверить информацию про крестражи, ведь одно дело книга и другое — реальная жизнь. Да и информация там подана от имени Дамблдора, а он доверия у меня не вызывает. Вот только ужасно не хочется обращаться к Малфоям. — У меня есть допуск к библиотеке Лестрейнджей, попробую туда сходить. Их арестовали до того, как все перекрыли доступ в свои домены от носителей меток, так что шансы велики. Остальные, правда, могли зайти только в залы для приемов, но у меня-то был доступ именно в библиотеку… — задумчиво водил указательным пальцем по губам зельевар. — Послушай, а может быть тебе стоит поискать своего деда? Ну, ты же проклятье снял, возможно, он признает тебя наследником? Или там еще родня имеется, безупречно чистокровная? — Нет, никого не было. Когда мать из семьи ушла, из всего клана оставался только дед да она. А ты знаешь, схожу. Только сначала наведаюсь к гоблинам. Слава Мерлину, под их крышей еще возможно проводить кровные ритуалы тем, у кого нет защищенных меноров или возможности заниматься оным внутри домена. Теперь деньги у меня есть, так что проведу ритуал родства. Вот с этим пергаментом, если все будет благополучно, и схожу к лорду Принцу. По воспоминаниям матери, у них была шикарная библиотека, и не особенно светлая, кстати. Так что, если все пройдет хорошо, то и к Лестрейнджам лезть не придется. — Вот еще одно подтверждение моей теории. — Которой? — Проклятье и импульсивность. Раньше ты скорее бы проорал, что раз он от тебя с матерью отрекся, то и тебе он не нужен. А теперь ты совершенно спокойно обдумываешь ситуацию и стремишься принять взвешенное решение. — Ладно, не будем делить шкуру неубитого медведя, как любит выражаться Долохов. Пора баиньки. Кыш домой. — Да, мой господин, — рассмеялась я, и, воспользовавшись портключом, перенеслась на земли менора.

***

Как и упоминал Северус, у него шел эксперимент, которым он уже занимался больше месяца. Так что мне пришлось терпеливо дожидаться его окончания, что произошло не через три дня, как планировал мастер, а через неделю. Но! Я готова была расцеловать и затискать своего любимого зельевара и посадить под замок, чтобы он варил мне эту амброзию пожизненно. Про амброзию я, конечно, погорячилась, вкус был не ахти. Ну так если простой зверобой, например, заварить, он тоже не покажется вишневым компотом. Главное, что зелье работало! Мне ведь до сих пор снились кошмары. Не так часто, как раньше, но раз в неделю стабильно. Это жутко выматывало и не давало расслабиться, даже чисто психологически. Новое зелье позволяло засыпать и видеть приятные сны. Ограничения по приему тоже, конечно, были, но зато его можно было сочетать со сном-без-сновидений. Так что, так или иначе, но теперь каждую ночь я могла спать спокойно. И вот я сижу и жду возвращения Северуса из Гринготса. Уже три часа его жду, заразу черноглазую. Что там можно так долго делать? Северус вернулся очень серьезным и устало опустился в кресло. — Поздравь меня, сестренка, — и показал перстень черненого серебра с темно-синим камнем на указательном пальце левой руки. — Ох, значит, твой дед умер? — Месяц назад. Даже у гоблинов сведений об этом не было. Если бы мы не провели ритуал, то они бы узнали о том, что их клиент умер, только спустя сорок дней после его смерти, и только тогда отправили бы мне письмо с приглашением посетить банк. Старика похоронили домовики, представляешь? Умереть в абсолютном одиночестве, что может быть ужаснее? — закрыл лицо руками новоявленный лорд Принц. — Жаль, что он хотя бы перед смертью не узнал о снятии проклятия со своего потомка. — Надо выпить. — Теперь вы завидный жених, лорд Принц, берегитесь, за вами начнется настоящая охота, — поиграла я бровями. — Скажешь тоже. Род фактически нищий, поместье запущено. Мельком я правда видел какие-то теплицы недалеко от дома. — При чем тут деньги? Ты талантливый, сильный, в меру симпатичный самый молодой мастер-зельевар этого столетия, да еще и при титуле! — Ну да, как же, все заинтересованные лица знают, что я нищий полукровка, плюс имею родовое неснимаемое проклятие. Ты же не думаешь, что я кричал на всех углах о том, что ты умудрилась его снять? — Да у вас практически все чистокровные имеют те или иные неснимаемые проклятия. Делов-то? — Плюс мой род известен как род менталистов. Ты вот хотела бы, чтобы в твоей голове супруг гулял как у себя дома? Да и не собираюсь я кричать на всех углах, что принял титул. Еще чего не хватало. А гоблины обязаны хранить тайну вкладчика. Да и наплевать им на эти дрязги, пока деньги рода работают. А у нас даже собственного поверенного уже с полвека нет, хотя сейф, ты не поверишь, лорд Принц оплачивал. Пустой сейф, ну не смешно ли? Разве что при переводе денег можно было козырнуть, мол, переведите мне на сейф 96. Звучит, правда? Такой короткий номер только у самых древних хранилищ, принадлежащих древнейшим семьям. Так что я не стал аннулировать свой личный сейф, незачем светиться. Ладно, это все лирика. Ужас ситуации в том, что мало надеть перстень и заявиться в поместье. Домен надо уметь поддерживать, а у меня только отрывочные сведения от Люциуса да пара книжек, в которых все описано слишком поверхностно. — А через гоблинов кого-нибудь найти можно, чтобы под клятву о неразглашении научил тебя хотя бы основам? Может, даже с материка, а? — Я как раз об этом думал. Уж больно не хочется быть обязанным в очередной раз Малфоям. Эх, придется опять отложить эксперименты. Специалисту ведь платить придется, — притворно схватился за голову парень, но я-то видела, каким предвкушением новых знаний горят его черные очи. Таким образом, мы оба стали студентами. Я ежедневно отправлялась в Кембридж, а Северус в свой новый дом. Там все было не слишком радостно. Толковые арендаторы разбежались по чужим менорам, не сразу, конечно, многие терпели до последнего. Но проклятие отразилось на всем домене, ведь управлял им и проводил кровные ритуалы проклятый. И это я говорю не о деде Северуса, все началось задолго до него. Не зря же могущественный некогда род выродился и у последнего лорда Принца родилась только дочь, да и то на старости лет. Так что работы у парня было выше крыши. Кровь лилась рекой. Вообще-то все было настолько запущено, что домен свернулся до первоначального состояния, когда на эти земли пришли первые Принцы. Но и эта защита держалась на последнем издыхании, еще чуточку и привет. Так что Северус литрами проливал кровь и котлами варил для себя любимого кроветворное и восстанавливающее зелья. Как он при такой нагрузке умудрялся выполнять обязательства перед школой, уму непостижимо. Мне пришлось прекратить визиты к Петунии. Некто (не будем показывать пальцем, вдруг сломают) оповестил общественность о том, что у спасителя имеется примечательный шрам. Мало того, к статье прилагалась фотография с играющим малышом, где ветер эдак ненавязчиво откидывал челку с его лобика, демонстрируя общественности судьбоносную молнию. Плюс недалеко от Дурслей поселилась небезызвестная миссис Фиг, чтоб ее книззлы покусали. Так что я списалась с Петунией, объяснив ей всю ситуацию, и отныне банально переводила деньги на счет в банке, ну и посылала подарки по почте на имя Дадлика, а там уже Петуния распределяла детские богатства самостоятельно. Но все же мне было обидно полностью терять связь с этой семьей, ведь я, по сути, лишалась половины круга общения, который состоял из Туни и Северуса. Тяжело заводить новые знакомства, когда вынужден все о себе скрывать или постоянно привирать. Так что было решено, что я арендую ячейку на почте и она будет присылать мне время от времени фотографии своего семейства просто на номер ящика. Там даже фамилию указывать не надо. Вот так благодаря белобородому махинатору я лишилась своей приятельницы. Учеба шла напряженно, не только у Северуса, но и у меня. Меня больше напрягало то, что я не могла полагаться на сведения, которые подавались в колледже. Все же анатомия волшебных созданий наверняка отличается от стандартных лошадей и кошек. Это вгоняло меня в тоску, ведь я и без того никогда не стремилась к профессии ветеринара. Но, стиснув зубы, я посещала некоторые курсы, чтобы стать хоть чуточку более компетентной и не навредить пострадавшим из-за собственного невежества. Так все и шло, пока в ноябре 1982 я, занимаясь поиском подходящей литературы для исследования, заданного студентам курса (в принципе, совершенно необязательного для меня как вольнослушателя), не наткнулась на спуск в подвал, который едва заметно светился и, судя по прошедшей только что мимо ассистентки библиотекаря, его никто, кроме меня, не видел. Вообще-то я сама уже устала от своей рассудительности, но, прижав каблуком собственное любопытство, напоминая, что у меня есть сын и рисковать не пойми ради чего не стоит, я обратилась за помощью к Северусу. И, несмотря на гору своих собственных дел, он меня не бросил. — Как думаешь, что это? — спросила я, когда мы оба стояли около спуска, а зельевар уже скинул с себя дезилюминационные чары. — Да Мордред его знает. Так, ты стоишь здесь. Слава Мерлину, у меня имеются кое-какие амулеты, так что я сейчас более-менее защищен. Попробую пройти, а ты стоишь здесь и в случае чего… обратишься к Малфоям, больше не к кому, черт. А еще бурчал (в каноне) про то, что Гарри вечно лезет куда ни попадя, думала я. Сам-то! Поначалу Северус долго выводил узоры палочкой, и только не обнаружив ничего опасного на первый, второй и десятый взгляд, рискнул спуститься. Дверь открылась тихо, даже не скрипнула. — Спускайся, — раздался голос брата из-за открытой двери через некоторое время. — Здравствуйте, молодые люди, — раздался голос из-за спины брата.