Игра по особым правилам

      С тех пор я срывала все его пары, заваливала все его семинары и контрольные. Он не знал отбоя от моих подколов. Историю я знала идеально, да и сидела на первой парте возле него. Это дало возможность выносить ему мозг еще сильнее.       Но он прощал мне все. Парируя мои бредни, он лишь улыбался и все так же мило отводил глаза, глядя на меня. Но оценки мои скатились до троек. Ситуацию нужно было исправлять, но неожиданно, он объявляет что не принимает больше пересдачи. Это было бы моим концом, если бы, не заручившись поддержкой подруг, мы не пускали его 20 минут в туалет.        Он не был удивлен подобной моей выходке, и лишь игриво сказал: -Ты что, заигрываешь со своим учителем? -А вам этого хочется? После чего, он нервно крикнул мою фамилию на весь коридор. Я лишь смогла вслух отметить, что он меня запомнил. На что он хмыкнул, что меня невозможно не заметить. После чего не менее грозно произнес мою фамилию еще раз с требованием пропустить его. Получив отрицательный ответ, он пообещал принять у нас пересдачу. Победно уходя, обернувшись, я сказала ему «Меня, кстати, Катей зовут». Он подарил мне на прощанье свою улыбку.       Всю неделю до пересдачи мы ездили с ним в одной маршрутке и вместе молча шли в вуз. В день пересдачи он не выдержал и первый со мной заговорил: -Нет, ну ты точно меня преследуешь. -Вы, вообще то, садитесь позже меня,-возразила я. -Ты специально там родилась, чтобы меня преследовать. - Я родилась не в этом городе -А где?-спросил с нескрываемым интересом он. Но я была кому либо об этом сказать. До самого входа мы шли молча, и лишь там он повторил свой вопрос. -Где ты родилась? -В Донецке. -То есть… -Да,-резко ответила я и заглянув в его глаза ушла. Он явно растерялся… Я уехала из своего города потому что в наш дом попали и оставаться там было крайне опасно. Саша, зная это всеми силами уговаривал меня уехать пообещав никогда не бросать. Он был первым в моей новой жизни, кому я смогла сказать правду о себе. И я очень боялась в тот момент наткнуться на непонимание. Но ему явно было меня очень жаль.