Таинственное трио

Натаниэль уже около часа гулял по городу, наслаждаясь непривычной для Парижа тишиной. По улицам изредка сновали машины, даже голосистый птицы будто бы разленились и затихли, зато в кафе, куда зашел парень перекусить, народу было как в Китае. Оживленные разговоры лились на художника из каждого уголка помещения, где царила прохлада, создаваемая кондиционерами с потолка. Глубоко вдохнув холодный воздух, Натаниэль обвел взглядом заведение изнутри, выискивая себе место. Столов было достаточно, но за каждым сидело как минимум два-три человека, поэтому найти свободный оказалось не так просто. — Натаниэль? — раздался удивленный голос откуда-то сзади. Парень поспешно обернулся, на мгновение почувствовав, как в капюшоне копошится Квикс, и заметил сидящую у окна Маринетт, махавшую ему одной рукой, приглашая присесть, а второй держа какой-то напиток. Натаниэль поспешил присоединиться к однокласснице, так как свободных мест все равно не предвиделось, а провести лишние десять минут в компании милой девушки казалось ему замечательным вариантом. Приблизившись к ней, парень отметил, что это, видимо, когда-то было мороженое, растаявшее под горячими лучами французского солнца. «И о чем я думаю?..» — пронеслась рассеянная мысль в голове художника. Он старался не акцентировать свое внимание на розовых губах Маринетт, с которым она медленно слизывала остатки мороженого, на ее иссиня-черных волосах, что сверкали на свету, словно тысячи сапфиров, на ее васильковых глазах, всегда лучащихся добром и радушием, на том, что она чертовски похожа на ЛедиБаг, улыбка которой всегда была точь-в-точь как у тихой одноклассницы Натаниэля. «А? Что?» — Привет, Натаниэль, — улыбнулась Маринетт дружелюбно, кивая головой на свободное место перед ней, едва он приблизился к столику. «То есть она похожа на Леди Баг?» — Привет, Маринетт, замечательная погода, не скажи? — ответил ей Натаниэль, слегка отодвигая стул и продолжая вести мысленный диалог с самим собой, а внешне улыбаться. В этом месте воздух был менее прохладный, так как от окна веяло жаром, но парня это не смущало. Лучше уж тут, чем на душной улице. Посмотрев на собеседницу, художник встретился с ней взглядом, а затем вздрогнул, когда Маринетт опустила голову и зачерпнула жидкость «бывшее мороженое», а затем засунув в рот. «Что значит „она похожа на ЛедиБаг“?» Мысль пронеслась в голове со скоростью света. Сверкнула, как что-то неожиданное, безумное и непонятное. Она пронзила Натаниэля в самое неподходящее время, поэтому сейчас парень упорно пытался не думать о том, что Маринетт напоминает героиню. Однако это не выходило, так как любой жест со стороны девушки колыхал в душе парня те же самые моменты на поле битвы. Когда Маринетт, ответив ему что-то, что парень прослушал, полезла в карман за телефоном, у Натаниэля перед глазами встала картина, как ЛедиБаг срывает с себя йо-йо, закидывая оружие куда-то вперед. Художник замер в ступоре, когда, мысленно накладывая на одноклассницу маску, узнал в ней ЛедиБаг. «И что мне делать?» Натаниэль, пускай и был тихим парнем, но сообразительности ему было не занимать. Сопоставив еще пару моментов и фактов, он пришел к выводу, что ЛедиБаг — это Маринетт. И парень был уверен в этом на все сто процентов. Однако пугающее открытие будто бы ударило током Лиса. Это была шокирующая информация для него, так как девушка, учащаяся в его классе, всегда была немного неуклюжа (что почему-то так нравилось Натаниэлю), рассеяна, витала в облаках. Она никак не походила на бойкую, энергичную Парижскую героиню. «Но я-то тоже диаметральный, если так можно сказать.» Подумав об этом, Натаниэль мысленно поморщился, но еще больше убедился в том, что героиня и его одноклассница — один индивидуум. Это открытие было завораживающим и отталкивающим. С одной стороны Натаниэль был безумно рад, что напарницей оказалась милая девушка, которую он прекрасно знает. Однако теперь же художник не представлял, как с ней продолжать общаться. Ведь каждый раз, когда он будет здороваться с ЛедиБаг, то перед глазами будет вставать волей-неволей Маринетт. — Натаниэль, да что с тобой? — встревоженно воскликнула девушка, дернув парня за плечо. Тем самым он выдернулся из своих мыслей и рассеянно заморгал. Поняв, что уже минуты три, если не больше, смотрит тупо в стол, Натаниэль поспешно поднял голову и наткнулся на обеспокоенный взгляд девушки, которая уже давно допила свой коктейль. — Да, извини, просто задумался немного, — встряхнул головой парень, стараясь не обращать внимания на васильковые глаза, взгляд которых преследовал Натаниэля как ночью, так и днем. Судя по подозрительному взгляду Маринетт, она не особо поверила в такое оправдание, но лезть с вопросами к парню не стала. Между ними повисло напряженное молчание, которое нервировало Натаниэля, и так не находящего себе места. Маринетт выглядела более спокойно: она попросила счет у мимо проходящего официанта, отдала уборщице мороженицу, а затем повернулась вновь к мысленно дрожащему Натаниэлю. Парень лишь надеялся, что внешне он выглядит нормально, а не как дрожащий трус. — Все нормально? Выглядишь подавленным, — заметила девушка, склоняя на бок голову. — Из-за жары клонит в сон. Извини, что я такой несобранный, — соврал Натаниэль, надеясь, что голос не выдал предательскую дрожь. Однако мысли все еще пребывали в какой-то прострации: ЛедиБаг — это Маринетт. Еще одна проблема свалилась на голову парня, которому и так несладко жилось. Неожиданно у девушки зазвонил телефон, заставивший ту отвлечься от созерцания угнетенного лица Натаниэля. Парень облегченно выдохнул, когда Маринетт отвела внимательный взор. Он боялся, что она может догадаться о его мыслях, хотя и не представлял как. Ведь почти вся голова девушки забита Адрианом, а поэтому ей некогда думать над Натаниэлем как личности своего напарника. Тем более одноклассница всегда была за сокрытие настоящих индивидов, поэтому художник был уверен, что она не догадывается. — Извини, мне пора бежать. Мама позвонила и сказала, чтобы я помогла им с отцом в пекарне, — виновато посмотрела на парня Маринетт, принявшись собираться. — Ничего. Спасибо за… — Натаниэль внезапно запнулся. Он не знал, как охарактеризовать произошедшее. Свиданием это не назовешь, естественно. На встрече приятели обычно общаются, но они тупо молчали. Парень почувствовал себя неловко. Наверняка, в глазах девушки он выглядит рассеянным мечтателем, уходящим в свои мысли, — просто спасибо. Пока, Маринетт! Натаниэль поспешно попрощался с девушкой, стараясь не встречаться с ней взглядом. Ему надо было все обдумать и понять, а для этого нужно одиночество, которое за последнее время слишком часто начало преследовать парня.

***

— Какая… ироничная ситуация, — усмехаясь, выдавил из себя Натаниэль, лежа на траве в парке. Уже наступил вечер, и любители ночных прогулок вышли из домов. Кто-то, как Натаниэль, подстелив одеяло, валялся под деревьями на прохладной земле, кто-то просто гулял по тропинкам, а некоторые влюбленные парочки даже умудрялись целоваться, видимо, думая, что их не видно. Парень чувствовал, как жаркое палящее солнце отступает, а на место приходит прохладный ветерок, приятно охлаждающий раскаленную землю. На небе будто бы разлили фиолетовую гуашь: какая-то часть, освещаемая солнцем, была розоватой, а вот дальше от огненного шара уже были потемки. Натаниэлю нравилось наблюдать за этим плавным переходом из одного цвета в другой. Почему-то его жизнь тоже так резко перетекла из спокойной в сумасшедшую. «Я стал слишком часто сравнивать обычные явления со своей жизнью». Однако сейчас художник и думать не мог о том, что его жизнь — это небо, или полет птиц, или что-то подобное. После разговора с Маринетт он отправился гулять по городу и под вечер зашел в данный парк. Сейчас Натаниэль сидел под дерево вдалеке ото всех, надежно укрытый зеленой растительностью. Наконец они с лисенком могли нормально обсудить произошедшее, не скрываясь от посторонних глаз. Квикс поведал Натаниэлю, кем является Кот Нуар, чем привел своего хозяина в неподдельный шок. — Кот любит ЛедиБаг, Маринетт, она же по совместительству ЛедиБаг, любит Адриана. Не знал, что Адриан и Кот, решил, что треугольник любовный у них, — криво улыбнулся Натаниэль, глядя на квами, сидящего в траве. Ярко-рыжий Квикс сильно выделялся на фоне темно-зеленой растительности, но не привлекал внимания других людей, которым либо было наплевать, либо они принимали лисенка за игрушку. — Они должны раскрыться. Ты это понимаешь? ЛедиБаг не раскрывается только потому, что боится разочарования со стороны других. А в особенности — Кота. Может, она не показывает своих чувств, но мы-то видим, что она готова на него положится в случае любой опасности, — негромко произнес Квикс, любуясь восходящей на небо луной. Натаниэль подумал, что под «мы», лисенок имел в виду далеко не художника, но переспрашивать не решился. В этом не было смысла, так как основная мысль — раскрытие ЛедиБаг — была понятна. Однако Лис знать не знал, как заставить девушку рассказать о себе Коту. Нуар был готов раскрыться своей Леди, это было видно, но ее страх, страх быть опозоренной, мешал ему это сделать. Отчасти Лис ее прекрасно понимал. Ведь увидеть разочарование тобой в глазах того, кого ты уважаешь, — для многих самая ужасная пытка. — Черт, я слишком много думаю и слишком мало делаю, — простонал Натаниэль, откидывая голову назад и обрывая мысли, что пчелиным роем жужжали в голове. — Ты должен это сделать, Натаниэль, — повторил квами, уже переключив свое внимание на рыжеволосого парня. Художник вздохнул и отвел взгляд. Квикс был прав, и Натаниэль это знал, но что-то глухое и тяжелое давило внутри, не давая согласится. Парень боялся им помочь раскрываться. Кто он вообще такой, чтобы решать их судьбы? Новенький супер герой, которые ничего не мыслил в опасной жизни. Его вмешательство может быть излишне в данной ситуации. Лис может лишь окончательно испортить отношения между собой и Котом Нуаром — это в лучшем случае, а в худшем поссорятся сразу три супер-героя, и тогда их действия будут не такие слаженные и убийственные. Совершая такой шаг, Натаниэль шел на невероятный риск, о котором прежде даже не задумывался. Холодок пробежал между лопаток, заставив парня поежится. Наверное, это был просто вечерний ветер, но ощущение тревоги и беспокойство также давало отпечаток на самочувствии Лиса. Внутри все трещало, как колотится земля во время землетрясения, и стоит Натаниэлю ухватится за какую-то опасную и нервную мысль, как трещины разойдутся по всей душе, а затем и вовсе расколют ее, как земля расходится под ногами, окончательно уничтожив желание в парне сражаться и помогать ЛедиБаг. — Ведь только ты можешь им помочь, — раздался тихий шепот около художника, а затем ухо обдало чьим-то дыханием. «Нет, это риск. Я не могу так поступить. Слишком опасно.» — Хорошо… Невольное согласие слетело с губ Натаниэля, как в тот день, когда он впервые стал Лисом Арди. После этого в его жизни пошли большие проблемы и большие изменения, которые несли в себе больше боли и обиды, нежели радости. И вот он опять совершает ту же ошибку: соглашается на то, чего выдержать не может.