No heroes, villains, one to blame While wilted roses filled the stage. And the thrill, the thrill is gone, Our debut was a masterpiece, But in the end, for you and me, Oh, the show, it can't go on. We used to have it all, but now's our curtain call, So hold for the applause, oh! And wave out to the crowd, and take our final bow, Oh, it's our time to go, but at least we stole the show. At least we stole the show. Kygo feat. Parson James – Stole the Show
Все начало рушиться тогда, когда вдохновленный Малик решил познакомить Найла со своим кругом общения. Хорана немного мутило от мысли, что брюнет настолько ему доверяет, что решил приоткрыть свою личную жизнь, и представить тем, с кем общается. Словно он считает блондина частью своей жизни. Словно Найл заслуживает это. Но только если с одногруппниками знакомство прошло гладко, то с Лиамом не заладилось с самого начала. Пейн с первого взгляда возненавидел блондина и показывал это, абсолютно не скрывая. В такие моменты все что мог ирландец — тыкаться носом в теплую шею Малика и чувствовать его руки на своей талии. Сначала это не задевало, потому что Найл знает, что редко кому нравится с первого взгляда, тем более, когда известна его прошлая работа, но когда отношения не изменилось, несмотря на все попытки Ни уладить напряжение между, это начало пугать и злить. Хоран ведь и вправду старается дорожить теми, кем дорожит его возлюбленный. Найл и Зейн встречались вот уже почти три месяца, и жизнь Хорана стала прежней — он поудалял старые номера, не брал незнакомые и начал подыскивать работу, которая смогла б обеспечивать его самым необходимым. Такие перемены безумно нравились не только Малику, но и блондину тоже! Его совесть, как и самооценка, стали куда лучше и выше, и он почти забыл, что буквально полгода назад вел не совсем такую жизнь. Лу, как и Гарри не беспокоили его. Томмо даже не писал смс, что немного пугало — шатен всегда интересовался жизнью блондина. А может и писал, просто Найлеру не было до этого дела, потому что рядом был Малик и все мысли двадцать четыре на семь были заняты лишь им. И, судя по всему, никто не был против, кроме Лиама. Потому что глаза Лиама обливали холодной водой каждый раз, когда смотрели на Найла и блондин ежился, прижимаясь ближе к Зейну, который, кажется, абсолютно этого не замечал. Ледяной норд, что шел от Лимо пробирал до костей, стука зубов и холодного пота. Найл немного боялся Пейна, потому что тот, лишь одним взглядом убивал. Самое обидное, что когда они бывали в кампании, Ли дружелюбно относился ко всем, всем кроме Ни, которому хотелось убежать, но карие глаза пригвождали к месту, и нежные прикосновения Зи, увы, не спасали. — Что не так? — как-то спросил Хоран, когда они смогли остаться на несколько минут одни. — Я тебя чем-то обидел? — Оставь его в покое, — прошипел Лиам, сверля в ирландце дыру, — он слишком хорош для такой шлюхи, как ты. Хоран опустил глаза вниз и посмотрел на свою кружку. Сизый дым, что поднимался с гладкой поверхности чая, рисовал в воздухе причудливые узоры, напоминая уютный зимний вечер. Слова Лиама никоим образом не задевали, напротив — они убивали. Это цепляло, потому что да, Ни не считал себя идеалом и да, ему теперь стыдно за то, что было. Но Зейн каждый раз медленно сцеловывал его слезы и обнимал, до тех пор, пока блондин не засыпал. Такими ночами они спали вместе, прижимаясь вплотную друг к другу, ощущая чужое тело, как свое собственное. Словно сплетались в одно целое, которым так стремятся стать. Малик не обвинял ни в чем Ни и это давало глоток свежего воздуха, способность жить не смотря на то что было. — Найл, — произнес Лиам, словно выплюнул это имя, — не пойми меня неправильно, но я его друг и хочу для него лишь самого лучшего. Поверь, ты самое ужаснейшее, что могло произойти в его жизни. Не удивлюсь, если мой друг просто купился на твою красоту, которая, не буду спорить, у тебя присутствует. Ты просто соблазнил его…. — едва не прошептал последние слова шатен. На его лице теперь нечитаемое выражение, — я пока что, просто прошу — оставь его в покое, пока не случилось чего похуже. Не хочу, чтоб кто-то из вас пострадал. Ты из-за глупости, а он из-за… — Я люблю его, а он любит меня, — Хоран пожал плечами и взял в ладони горячую кружку, — если ты хочешь для него лучшего, так почему не можешь принять факта того, что он счастлив?.. — ирландец подул на чай, сгоняя сизый пар. — Почему не принимаешь во внимание его желания и чувства? Найл прикусил губу, потому что он и вправду не мог понять: неужели так сложно принять факт, что твой друг счастлив с кем-то помимо тебя и, раз он с кем-то встречается, значит, он и вправду этого хочет? Это не укладывалось в голове, ибо, в его понятии друг тот, кто всегда поддержит, но никак не наоборот! В ответ Лиам лишь нахмурился и откинулся на спинку дивана, не разрывая зрительного контакта с ирландцем. Снова холод, с каплями ненависти. Обжигающий дождь, что доводит до тремора. Ни кажется, что вскоре на его коже появятся новое слово, поверх начинавшегося стираться «шлюха». — Не заскучали? — Зейн заглянул в комнату, посылая яркую улыбку своему парню. Лишь чуть позже, проматывая в голове взгляд Лиама в тот момент, Найл понял. Он понял то, чего Малик не понимает, дружа с парнем уже несколько лет. И как только ему это в голову не пришло с самого начала? Ужасное отношение, огонь в глазах, немая обида…***
Сегодня у Хорана нет занятий, а точнее есть, но он очень устал, потому что вчера Малик приглашал к себе друзей и они сидели допоздна, а Найл чуть ли не до утра все убирал. Но он не был против, потому что видеть улыбающееся лицо Зейна, слышать его смех и слышать тихое: «малыш», было превыше всего. Однако поспать ему так и не удалось, потому что в дверь кто-то настойчиво позвонил. Найл недовольно пробурчав, пошел открывать гостю. На пороге стоял Лиам, который явно был настроен не на чаепитие и милый разговор про что-то до жути ванильное. — Я дал тебе время, Найл. Я просил? — Хоран нахмурился, абсолютно не понимая, что от него хочет шатен, — но ты видимо не понял. Я не хотел, чтоб кому-то из вас было плохо… Пейн больно пихнул ирландца внутрь квартиры. Хоран не ожидал такого поворота, поэтому едва не упал, если бы не зацепился ладонями за шкафчик. Он, не то что бы физически не подготовлен, просто знает что не сможет победить. Лиам одной рукой мог бы сделать ему больно, душа или же избивая. — Видишь, Ни, — Ли притянул Найла к себе за футболку, в которой парень находился. — Зейн ведь не любит тебя, а ты, как маленький мальчик, поверил… — Не ври! — сказал Хоран пытаясь отстраниться, — если бы не любил, то не обнимал бы по ночам, не прижимался бы во сне, не шептал всякие нежности днем, и не дарил бы поцелуи. — Ему не нравилась такая близость с шатеном. Потому что в его карих глазах было больше злости, чем здравого смысла, а если по правде, то парень был похож на разъяренного быка. — Он сам тебе сказал, что любит? — Лиам прижал парня к стене, не сильно хватая за горло, — Знаешь Найл, ты просто придумал себе все сам… — на лице парня читалась ухмылка, что причиняла боль хуже чем крепкие пальцы на шее. Шершавая стенка неприятно впивалась в кожу, оставляя боль. Хоран и вправду ни разу не слышал от Малика заветных слов, но был уверен в чувствах. Потому что знает, что тот кто не любит, не стал бы спать с таким как он. Не успокаивал, когда тревожат кошмары, не ругал если не Ни не берет трубку, или же задерживается без предупреждения. Не нужно было слова: «Люблю» для того, что ощущать липкое счастье и сладкую безмятежность. — Ты поверил в то, чего не существует… — Ты лжешь! — закричал Найл, пиная Пейна ногой. — Он любит меня так же, как и я его и именно этот фактор не дает тебе право разрушать его жизнь и трогать меня! Лицо Ли исказилось от злобы, и он сильно сжал ладонь на шее парня, тот закашлялся, ощущая, как воздух быстро покидает легкие, а глаза начинают слезиться. — Он с тобой, потому что сосешь получше всякой девушки. Ты же шлюха… А шлюх нельзя любить, — прошипел он в самое ухо блондину, — он пользуется тобой так, как пользовались другие… — Даже я имею право на счастье, — прохрипел Найл, на последнем издыхании. — А ты просто ревнивая сучка… — Закрой свой грязный рот! — шатен быстро отпустил Хорана, борясь с желанием ударить парня по лицу, — не веришь мне? Давай докажу! — он достал телефон из кармана, вводя какой-то ключ и заходя в сообщения. — Смотри… Парень протянул ирландцу свой ай-фон, на экране которого светилась их с Маликом переписка. Быстро пробежав глазами по смс, Найл ощутил, как его сердце медленно ломается. Каждая буква — новый кусочек. Его голубые глаза покрылись пеленой слез, а руки затряслись. Он едва не уронил телефон. Не то что бы он не ожидал этого. Найл просто был убежден, что Зейн такого не сделает, потому что раньше ему, вроде как, везло на хороших людей. Гарри ведь хороший… Да и Лу тоже ничего… — Уйди… — еле слышно попросил он Лиама, — я все понял. — он не хотел разрыдаться перед парнем, что предвкушал это зрелище. Хоть какое-то самоуважение все-таки осталось. Ничтожные крохи, что заставили быть сильным, хотя бы на пару минут. — Ты же видишь, что я хотел лишь как лучше… Хотел чтоб вы мирно разошлись и никто не был разбит… Я заботился… — проговорил Лиам, нарочито мешкая у дверей. — Пошел вон! — проорал Найл выпихивая Ли из квартиры и захлопывая дверь. Кожа на шее горела от пальцев Пейна, а внутри ломало от боли, что разрывала на частички. Он медленно сполз по двери вниз, содрогаясь от беззвучной истерики. Ему нужно бы закричать, но голос пропал. Ему бы лучше поплакать, но слез нет. Лишь немая, тупая боль, что застряла глубоко внутри, как шип. Тупой шип под именем «Зейн Малик». — Гарри? — сказал Найл, как только ответили на звонок, — твое предложение про Америку все еще в силе?..