Никому не позволю

Переписка с друзьями стала намного оживленнее после того, как выяснилось, что Поттер ушел от родственников. Совы так и летали туда-сюда, доставляя послания по несколько раз в сутки. Если бы не специальные чары, то соседи-магглы очень удивились бы мотавшимся над их домами ночным птицам. Однако от Дамблдора Гарри так и не получил ни единого письма, хоть тот и догадался, что Гарри заперся в особняке на Гриммо. Складывалось впечатление, что он показывает таким образом, что весьма недоволен подобным поступком. Ведь предположить, что он остался равнодушен к акту неповиновения его воле, мог бы только тот, кто никогда не сталкивался с директором Хогвартса. Но Гарри не переживал по этому поводу и решил задуматься о возможных санкциях Дамблдора лишь тогда, когда тот их озвучит. Сейчас на повестке дня стояло иное – требовалось как можно быстрее найти способ избавиться от нежеланного сожителя в собственном теле. Этому Гарри и отдавал все свои силы, вчитываясь в далеко не светлые тексты не слишком законных книг. Как и предупреждал Северус, вскоре Гарри позвали на свадьбу Билла Уизли и Флер Делакур, которая должна была состояться первого августа. Родители Рона, от чьего имени пришло приглашение, предлагали Поттеру прибыть в усадьбу Уизли накануне торжества и на правах «почти сына» помочь с подготовкой. Правда, Рон не утерпел и намекнул, что его мама планирует испечь вкуснейший торт на день рождения Гарри, приходившийся аккурат за день до назначенной свадьбы. Конечно же, обстоятельства вынудили ответить согласием, потому что Северус доходчиво объяснил, чем может закончиться упрямое уклонение от встречи с Дамблдором. Гарри держался стойко и на все уговоры раскрыть свое местонахождение, чтобы его могли сопровождать взрослые, просил не беспокоиться о нем и напоминал, что он и сам умеет аппарировать. Утро тридцать первого июля началось для Поттера весьма приятно. Прежде всего, спустившись в столовую на завтрак, он обнаружил на приставном столике небольшую горку поздравительных открыток и подарков от друзей и близких знакомых, и это согрело ему душу. О нем не забыли ни Люпин, ни Молли Уизли, ни Хагрид, не говоря уже о Роне, Гермионе и некоторых однокурсниках. Обычно и Дамблдор присылал открытку, но на этот раз от него ничего не было, что, вероятно, следовало рассматривать как проявление им недовольства поступком Гарри. Дурсли никогда не препятствовали и позволяли Гарри получать магическую корреспонденцию. Они прекрасно помнили нашествие сов перед его поступлением в Хогвартс и не желали повторения досадного инцидента. Северус дождался, когда Поттер просмотрит поздравительную почту, а затем выглянул из-за утреннего номера газеты, который все это время читал, и преподнес свой презент. – С днем рождения! – он отлевитировал к усевшемуся за стол Гарри маленькую коробочку. – Ты приготовил мне подарок? – удивление было неподдельным. – Спасибо! – Можешь воспринимать это именно так, – чуть насмешливо бросил Снейп, но сразу же стал серьезен, когда Гарри вынул из упаковки странную булавку с двумя хрустальными шариками размером с горошину на разведенных в стороны пружинных усиках. – Это маяк. Он начинает действовать, стоит на какое-то время свести камни вместе, что не так легко, как кажется на первый взгляд, но благодаря этому артефакт случайно не сработает, – Северус проследил, как Гарри пальцами сжимает пружину, проверяя его слова. – Сигнал получу я, – он показал аналогичную прозрачную бусину с застежкой. – Если вдруг тебе понадобится помощь, когда меня нет рядом, или ты попадешь в какую-то непредвиденную ситуацию и поймешь, что требуется сообщить о своем местонахождении, не сомневаясь, воспользуйся этим маяком. Я аппарирую к тебе, как только смогу. – Намекаешь на то, что меня попытается выкрасть директор? – полушутя поинтересовался Поттер. – Мне не нравится затея со свадьбой. Там будет много тех, на кого нельзя положиться. Тебя могут ранить или захватить в плен. Это и вынудило меня поискать что-нибудь полезное, что даст тебе шанс выкрутиться в такой переделке. Но и позже не повредит всегда иметь при себе подобную вещь, – Снейп старался казаться почти равнодушным, но Гарри все равно заметил непритворную тревогу в его глазах. – Это замечательный подарок! Северус, я теперь все время буду знать, что при любых обстоятельствах ты придешь ко мне на помощь, – Гарри с восторгом посмотрел на простенький с виду артефакт и почувствовал себя более-менее надежно защищенным. – Никто так не заботился обо мне. Поверь, я это очень высоко ценю, – он поднял взгляд и отметил тень удовлетворения, мелькнувшую на лице Снейпа. – Пристегни булавку в кармане или за отворотом мантии. Одним словом, там, где она не станет бросаться в глаза, но куда ты сможешь дотянуться в случае необходимости, – подсказал Северус и возобновил чтение новостей.

***

Еще до обеда, как и было договорено заранее во время переписки, Поттер аппарировал к дому Уизли. Поблагодарив встретивших его Молли и Рона за подарки, Гарри молча выслушал их тихие упреки за свою якобы беспечность и отказ от сопровождающих. Фред и Джордж, со смехом отбив у них гостя, шепотом похвастались, что они готовят сюрприз на предстоящую свадьбу, после чего, извинившись, отправились «что-то быстренько доработать». Джинни появилась за обеденным столом, но выглядела озабоченной и рассеянной; как позже слегка язвительно пояснил Рон – она практиковалась в косметических чарах, выбирая оптимальный вариант макияжа для торжества. Так что до самого вечера Гарри оказался в полном распоряжении друга. Никакой помощи, о которой упоминалось в письме, конечно же, от него не ожидали. Спустя час, проведенный в обществе Рона, Гарри хотелось на все плюнуть и вернуться в Блэк-хаус. Уизли донимал вопросами и фантазиями о том, как здорово было бы пожить без вмешательства взрослых. Естественно, при этом имелось в виду, что Рон будет жить вместе с Гарри вдали от родителей. – Так. Стоп! – не выдержал в конце концов Гарри. – Давай условимся, что ты больше не станешь расспрашивать меня о том, где и как я живу. Иначе я просто уйду. Найди другую тему для разговора или пойдем помогать твоей маме, она же писала, что именно для этого меня ждут здесь накануне свадьбы. – Так я же тебе объяснил, что это было лишь предлогом. Мама прекрасно справится с приготовлением угощений сама. Она не любит, когда кто-то мешает ей на кухне. А волшебный шатер для церемонии отец завтра поставит. Всего и дел-то – произнести заклинание, – Рон удивленно воззрился на друга. – И я не понимаю, почему ты не хочешь сказать, где теперь живешь? Ладно, письмо мог кто-нибудь посторонний перехватить и узнать об этом. Но сейчас ведь тут только я, – Рон нарочито оглянулся по сторонам, намекая, что никто их не подслушивает. Они устроились в глубине сада, забравшись на одну из старых яблонь: горизонтально протянувшаяся ветка показалась им весьма удобной для сидения. – Ну что же ты упрямый такой? Я не хочу говорить, где я остановился. Вот не хочу – и все. И это не зависит от того, доверяю я тебе или нет, – Гарри тяжко вздохнул. Рон всегда был невероятно настырным и жаждал выведать все тайны и секреты у окружающих. Видимо, сказывалось то, что он был младшим из братьев, а те постоянно что-то от него скрывали. – Но я же не сумею тебе помочь, если что-то случится, потому что не буду знать, где ты живешь, – расстройство было искренним. – Ничего со мной не случится, пока никто не в курсе, куда я спрятался. Поэтому я и молчу. Понимаешь? – Поттер обреченно махнул рукой, сообразив, что не убедил друга, чему моментально получил подтверждение. – Так вдвоем было бы веселее прятаться ото всех, – Рон продолжал настаивать на собственной точке зрения, абсолютно без задней мысли. Но его слова вдруг дали Поттеру подсказку, как отцепиться от него. – Мерлин! Рон, неужели сложно догадаться, что я там не один? Третий лишний… – Гарри не любил врать, но идея отвязаться от Рона была слишком заманчивой, и он подкрепил свой намек выразительным подмигиванием и слегка бесстыдной ухмылкой. Глаза Рона удивленно распахнулись от осознания, что он услышал. – Ты там с дев… – Цыц! Я тебе открылся как другу, но ты будешь молчать, как рыба. Ясно? Даже Гермионе не смей говорить! Иначе мы больше не друзья, – Гарри предупредительно покачал головой. – Молчу! А кто она? – Поттер недовольно зашипел в ответ на вопрос Рона. – Все-все! – Уизли резко поднял руки над собой, показывая, что он не будет приставать, и чуть не грохнулся с дерева. – Я лишь хотел узнать: ведьма она или нет? – Нет, не ведьма. Тема закрыта, – Поттер спрыгнул с ветки и направился к дому. Он надеялся, что друг теперь посчитает вполне обоснованным его желание никого не подпускать к себе и прекратит выпытывать адрес. Рон и в самом деле больше ни о чем не расспрашивал, хотя по нему было видно, что его распирает любопытство. Однако угроза ссоры удерживала от необдуманных слов. А когда ближе к вечеру прибыла Гермиона и попыталась выяснить у Поттера, где тот живет, Рон весьма категорично заявил: – Если Гарри ответит на твой вопрос, то его убежище перестанет быть тайным. Мы не имеем права подвергать его опасности. – Но кто-то ведь должен знать. А вдруг ему потребуется помощь? – Гермиона возмущенно уставилась на Рона и попробовала пояснить свою точку зрения. Она была несколько удивлена, что тот встал на сторону Гарри, хотя в переписке полностью поддерживал ее намерение составить Поттеру компанию. – Эй! Я, между прочим, тоже здесь. Так может, вы прекратите говорить обо мне в третьем лице? – Гарри изо всех сил старался не вспылить и притворялся, будто его забавляет перепалка друзей. Он прекрасно изучил их за годы знакомства и не сомневался, что они искренне хотят ему помочь. Только вот делают это слишком навязчиво: Рон – по простоте душевной, а Гермиона – из-за своего характера лидера. Она мечтает все контролировать и всеми управлять, забывая, что не все жаждут ей подчиняться. – Но Рон неправ. Ты должен… – начала Гермиона, но была остановлена довольно резким замечанием: – Значит, мое мнение тебя не интересует? Вы с Роном решите, как мне будет лучше, а я обязан вас слушаться, словно мне три года? – Гарри чувствовал, как хорошее утреннее настроение, вызванное заботой Северуса, безвозвратно уходит. – Запомните, я больше повторять не стану. Я – совершеннолетний и буду поступать так, как считаю целесообразным. Если мне понадобится ваш совет, я его попрошу. Если решу, что необходимо что-то утаить от вас – я это сделаю. Мне приятно, что вы беспокоитесь обо мне, я принимаю ваше участие и стараюсь отвечать тем же. Но не нужно пытаться мной руководить. И без вас достаточно желающих этим заняться, – Поттер говорил спокойно, но его холодный тон подействовал на Рона и Гермиону как ледяной душ. – Я тебя понимаю, дружище, – Рон неловко улыбнулся и похлопал Гарри по плечу, выказывая ему свою поддержку. Он неожиданно осознал, что его собственная настойчивость несколькими часами ранее не вызвала у Гарри столь сильного протеста, как интерес Гермионы, и это обрадовало, но и заставило задуматься – а вдруг сейчас у того просто лопнуло терпение? Да и слова о совершеннолетии напомнили ему, что у Гарри сегодня день рождения, а следовательно, имеется очень важная причина не доводить все до спора в такой день. – Признаю, я бываю иногда… Эмм… Упрямым и настырным. Но это из-за моего любопытства. Не расстраивайся. И… Я действительно волнуюсь за тебя, – Рон не забыл свою глупую ссору с Гарри на четвертом курсе и теперь старался избегать импульсивных поступков и категоричных решений, даже если в чем-то и был не согласен с другом. – Мы никогда не решали за тебя. Гарри, что ты такое говоришь? – Гермиона растерялась, получив отповедь, а ее глаза странно заблестели, словно она сдерживала слезы. – Но нельзя, чтобы ты оставался один в такое время. Тебе нужна помощь. – Хватит. Гарри сам знает, что ему нужно, и не стоит об этом постоянно напоминать, – дотронувшись до руки Гермионы, тихо сказал Рон, пытаясь ее успокоить. – Согласись, мы и в самом деле слишком на него давим, – вообще-то Рон так не считал и всегда полагал, что у них не должно быть секретов друг от друга, но и Гарри он понимал – ему лично, как почти самому младшему в семье, тоже все вечно указывали, что делать, и это порой выводило из себя. – Давайте лучше побеседуем о чем-нибудь ином. Хотите, я расскажу, что планируется завтра? – А предстоит что-то особенное? – Гарри мысленно ругал себя за то, что сорвался, но с другой стороны – ему давно надо было заявить о своей позиции, а не терпеть молча то, что его не устраивало. Боясь обидеть друзей, он сам довел ситуацию до критического состояния. Гарри был благодарен Рону за то, что тот постарался сгладить назревающий конфликт, впрочем, как и десятки раз раньше. – Я, конечно, еще никогда не присутствовал на свадьбе, но все же? К теме места проживания Поттера больше не возвращались, хотя и было заметно, что ребята Гермиону не переубедили. Рон развлекал их описанием, кого из гостей они ожидают на следующий день, давая тем шутливые характеристики, зачастую не очень лестные, но все же не злобные. Гарри, слушая его вполуха, вместе с тем раздумывал над тем, что, наверное, не стоило им рассказывать о хоркруксах, несмотря на завуалированное распоряжение Дамблдора, ведь теперь увеличится число вопросов, по которым у них появятся расхождения во мнениях. Лучше уж было оставаться непонятым, чем, не объясняя причин, в будущем отказываться от помощи Рона и Гермионы, которую они непременно ему предложат. Но он знал, что изменить, к сожалению, все равно уже ничего нельзя. Вскоре миссис Уизли попросила их помочь с подготовкой к ужину. Так что в итоге неловкость после неприятного разговора постепенно сошла на нет. Застолье, устроенное на свежем воздухе, и вовсе вернуло Гарри хорошее расположение духа, потому что оно превратилось в настоящее празднование его дня рождения. Торт, испеченный в его честь, оказался безумно вкусным, а все присутствующие искренне желали ему добра и счастья. Когда на землю начали опускаться сумерки, а на блюде одиноко лежали несколько последних кусочков изумительного десерта, к Уизли пожаловали Дамблдор и Снейп, и Гарри понял, что вечер для него еще не скоро закончится, а настроение, наверняка, снова испортится.