Гарри, получив своеобразное позволение от Северуса, само собой, не придерживался никаких строгих графиков и забегал к нему на чай или для беседы, когда чувствовал в этом потребность, но все же старался и в самом деле не привлекать к себе внимания частыми визитами в директорскую башню. Однако и отказать себе в том, чтобы хотя бы полчаса провести наедине с тем, кто так дорог сердцу, Гарри не мог, это было выше его сил и терпения. Однажды во время его очередной отлучки из факультетской гостиной к Рону и Гермионе, отдыхавшим от подготовки к экзаменам, что начнутся через считанные дни, подсела Джинни. Спустя буквально несколько минут она направила разговор в интересующее ее русло.
– Вам не кажется странной вся эта история с ритуалом, который помог Гарри уничтожить Волдеморта? – забросила наживку Джинни, ожидавшая, что брат и его невеста тут же встанут на защиту Поттера.
– Почему она странная? – Гермиона любила во всем порядок. У нее до этих пор ритуал не вызывал подозрений. Лезть в темную магию она не собиралась, так что вполне довольствовалась объяснениями Гарри.
– Потому что ничего там не сходится. Как Снейпу удалось так легко договориться с Волдемортом? Это не с зеленщиком торговаться. Или я слишком сгущаю краски и представляю Темного Лорда чересчур умным, властным и беспощадным? Нас обманывали, и он всего-навсего дурачок, добровольно согласившийся на смерть? Подумайте сами, – Джинни уже давно пыталась найти ответы на эти вопросы, но у нее не выходило придумать логичное объяснение нестыковкам. Не то чтобы ей было жизненно необходимо знать, как все произошло на самом деле, но все же любопытство не оставляло ее.
– Профессор Снейп много лет потратил, втираясь в доверие к Волдеморту, – осторожно заметила Гермиона, опасаясь, что сейчас Джинни сядет на своего любимого конька – Пожиратели, мол, бывшими не бывают. В последнее время та частенько вела подобные разговоры: то ли показывая собственную позицию, то ли предпринимая это с какими-то непонятными намерениями.
– Снейп что-то темнит, полагаешь, он правду рассказал о ритуале? Ведь никто и проверить не способен его слова, это же сложнейшее кровное колдовство. Все в курсе, что нельзя для себя отобрать магию у волшебника, так почему Волдеморт повелся на такую ахинею? Или Снейп врет, или Гарри недоговаривает, зачем он был нужен на обряде. Там точно происходило что-то другое, – Джинни победно посмотрела на Гермиону, не сумевшую скрыть овладевшие ею сомнения.
– Может, Волдеморту и не требовалась ничья магия, а он просто хотел сделать Гарри сквибом, что обещало бы спокойную жизнь – не надо было бы оглядываться на пророчество, – Гермионе не понравился интерес Джинни, она-то знала, что в действительности проводили не тот ритуал, на который ссылались в прессе. А свое присутствие в круге силы Поттер объяснил тем, что выступал как гарант действенности ритуала, чтобы Волдеморт согласился на его проведение.
– Ты так уверена в этом? А не было ли там все наоборот? Снейп ничем не рисковал – ты сама сказала, что Волдеморт ему доверял. Тогда напрашивается, что это именно Поттера Снейп уговорил поучаствовать в ритуале. А придумал все Волдеморт, – Джинни хмыкнула, увидев, как Рон скривился. – Но признайте, Гарри убедить проще, потому что его и обмануть легко, он же еще студент. Кто его знает, что там должно было произойти, но что-то пошло не так, раз Волдеморт загнулся. Может, Снейп и стремился к этому, не имею представления. Но то, что он своего не упустит – это однозначно. Он у нас и герой, и директор вот теперь, и Поттер с него глаз не сводит.
– Не мели чепуху! – Рон немного повысил голос. – Зачем ты пытаешься все перекрутить? По-твоему выходит, что Гарри – идиот, решивший поставить под удар собственную жизнь просто так? Даже не разобравшись, что от него требуется? Глупости!
– Неужели? А почему в таком случае Гарри смотрит на эту летучую мышь с пожирательским прошлым, словно в мире никого больше не существует? – Джинни держалась так, будто бросила свой основной козырь. – Что так удивленно уставился? Да не только я уже заметила, что Поттер втюрился в директора! Хоть Гарри и старается это утаить. Снейп наверняка опоил его чем-то или заколдовал. Поэтому он и слушается его, и на тот жуткий ритуал согласился.
– Но на суде Гарри под Веритасерумом заявил, что между ними нет ничего личного, так что твои фантазии не выдерживают проверки логикой, – отметила Гермиона, а сама задумалась – мог ли Гарри на суде соврать? Ведь от них с Роном Гарри не скрывал, что симпатизирует Снейпу.
– Стоп… Сворачивай этот балаган, – остановил Рон Джинни, явно собравшуюся отстаивать свое мнение. – Какая тебе разница, каким путем уничтожили Волдеморта? Его нет, с ним справились, пророчество сбылось. Все! Главное – уже нет войны! За это все и должны благодарить Гарри и Снейпа. А то, как они это провернули, может, и не нашего ума дело.
– То есть тебе все равно? А если бы Гарри погиб? Вдруг Волдеморт убил бы его из-за всех этих интриг Снейпа? – Джинни уже практически не делала секрета, что все ее выдумки направлены на то, чтобы доказать злой умысел Снейпа, которого она никогда особо не уважала за его строгость и язвительный нрав.
– Значит, так… Ты сейчас же прекратишь подобные разговоры. Услышу еще раз – расскажу все маме, Гарри и директору, – Рон понимал, что болтовня Джинни – сплошной вымысел, но некоторые ее слова настолько ловко укладывались в канву реальных событий, что кто-нибудь мог и прислушаться к ней. А это явно навредит Гарри. – Лучше объясни – какая тебе разница, что Гарри пришлось сделать для того, чтобы победить Волдеморта?
– Да, по сути, никакой. Но противно смотреть, как он пялится на Снейпа. Девчонок вокруг нет, что ли? Да я сама не отказалась бы с ним повстречаться. Хотя замуж не пошла бы, – окончание фразы прозвучало довольно легкомысленно.
– Что, назло Дину? Да? Вы же с ним вроде поссорились? Или ты и впрямь глаз на Гарри положила? – Рон зыркнул на Гермиону, которая намекала Поттеру о возможности сойтись с Джинни. Однако последнее утверждение сестры не вписывалось в ту картину, что рисовала Гермиона.
– Назло! – лицо Джинни выдавало ее самодовольство. – А что, разве не имею права?
– Но за Гарри замуж не собираешься? – Рон все же желал добраться до истины.
– Ты дурак? Он там в каком-то темнейшем ритуале принимал участие. Нет, я на такого мужа не подписывалась. Гарри мне нравится, не отрицаю. И в прошлом я и в самом деле на него виды имела. Но сейчас… Погулять с ним точно было бы интересно, но замуж… Нет, – Джинни говорила тихо и очень серьезно. – Только не рассказывайте ему, а то еще обидится. Он же по-прежнему дорог мне, и я, невзирая ни на что, не хочу, чтобы ему было больно. Но все равно не понимаю его тяги к Снейпу. Это неправильно – вот так ни с того ни с сего влюбиться. И в кого? Мало того что в мужика, так еще и в такого: старого, уродливого и с мерзким характером. Гарри нужно спасать, а вы сидите и за воркованием друг с другом ничего не замечаете. Еще и друзьями называетесь, – Джинни резко поднялась и пошла прочь, оставив последнее слово за собой.
– Глупости, – резюмировал Рон. – Не надо нам в это вмешиваться. Гарри и сам разберется с собственной личной жизнью. А Джинни лишь бы воду мутить. Она просто сердится, что Гарри так и не вернул ей и кое-кому еще своего расположения. Так нужно было раньше головой думать, а то устраивала тут ему немую забастовку, еще и кичилась этим: мол, она – борец за светлое будущее, а он – трус. Вот теперь пускай и пожинает плоды. Чего молчишь? – Рон заметил, что Гермиона, похоже, и не слушала его.
– Да вот прикидываю. А вдруг в словах Джинни есть резон? Не во всех, но все же?
– Забудь. Не лезь в это, прошу тебя.
На этом разговор оборвался, потому что в гостиную вошел Гарри; рассказывать ему о выдумках Джинни Рон не хотел, а Гермиона еще не решила – стоит ли.
***
Северус держался с Гарри подчеркнуто ровно и не фонтанировал эмоциями в ответ на его подначки, но кто бы знал, как ему трудно это давалось, когда хотелось схватить в охапку и расцеловать, а затем затащить в спальню и не выпускать оттуда хотя бы неделю. Но должность обязывала вести себя прилично, так что мечты пока оставались мечтами, а Северус продолжал наблюдать за своим наваждением преимущественно со стороны, не считая редких чаепитий вдвоем. Даже находясь наедине с Гарри, Снейп старался сохранять хладнокровие, потому что прекрасно осознавал: стоит однажды дать слабину, и потом им станет еще сложнее обуздывать свои порывы. К тому же еще какой-то месяц – и Гарри получит диплом об окончании Хогвартса, переставая быть студентом. Конечно, размышляя о будущем, Северус иногда задумывался – а не делает ли он ошибку, может, все же следовало пойти вопреки запретам морали и неписаных правил и привязать Гарри к себе до того, как он покинет школу? Ведь за границей Хогвартса Поттера поджидают десятки новых знакомств, множество соблазнов, а главное – там не будет его, Снейпа, чтобы напоминать о своем существовании. Наверное, именно это заставляло Северуса все же временами уступать и отвечать на провокации Гарри улыбкой или двусмысленностью – говорить открыто о своих чувствах точно было еще рано.
***
Поттер чуть ли не часы считал до того дня, когда в его руках окажется документ, подтверждающий, что он уже не является учеником Северуса. Он хотел верить, что его собственное чувство не безответно. Каждый раз, поймав на себе внимательный взгляд Снейпа или получив, как редкий дар, его улыбку, Гарри убеждал себя, что это и есть то самое, что свидетельствует о взаимности. Он отказывался поддаваться сомнениям, нашептывавшим порой, что все это – лишь самообман, а Снейп всего-навсего благодарен Гарри за освобождение от власти Волдеморта и от заключения в Азкабан. Поэтому Поттер и жаждал поскорее расстаться с Хогвартсом, намереваясь набраться решимости и прояснить все наверняка. Гарри был рад, что судьба дала ему шанс увидеть Северуса иным, не таким, каким его знали большинство окружающих, не злобным и саркастичным циником, а заботливым и надежным другом. Поттер был уверен, что при любых обстоятельствах они останутся хотя бы друзьями, но все же надеялся, что сумеет стать для Северуса его семьей.
***
Драко Малфой, сколько бы его ни злила манера Поттера тыкать в лицо то, что ушло от личного внимания самого Драко, все же прислушался к его совету и во время пасхальных каникул поговорил и с отцом, и с матерью. Услышав подтверждение словам Поттера, он, не сдержавшись, высказал родителям свое негодование, упрекнув, что они привыкли лишь командовать им, не делясь сведениями, даже теми, что касались его конкретно. Закатив сцену, Драко пожаловался, что из-за их скрытности, не обладая всей информацией о событиях, он не в состоянии правильно выбирать линию поведения и выглядит недостойно в глазах посторонних. Люциус, естественно, попытался поставить на место разбушевавшегося сына, вот тогда у Драко и вырвалось имя Поттера. Семейная беседа все же закончилась продуктивными наставлениями с объяснением – что требуется предпринимать, зачем, почему, и как это отразится на будущем их семьи. Конечно же, Драко не признался в своей ребяческой выходке, потому что и сам осознавал – глупее ничего нельзя было сделать, чем наболтать гадостей, как первокурсник. Как бы там ни было, но и после общения с родителями расположения к Поттеру Драко все равно не почувствовал, зато теперь понимал, что в этом и не имелось необходимости. Однако и последовать совету отца не было возможности – Поттер четко предупредил, чтобы Малфой к нему не приближался.
До экзаменов оставались считанные дни, когда Драко по воле случая стал свидетелем странного разговора. Было уже поздно, факультетская гостиная опустела, и Драко, положив учебник на колени, наслаждался тишиной, устроившись в кресле, развернутом высокой спинкой к входу. Теодор Нотт и Блейз Забини, вернувшиеся с прогулки по ночному Хогвартсу, просто не заметили его.
– Ты все же подумай, – хмуро бросил Нотт.
– Нет, Тео, и не уговаривай. Я не прочь развлечься. Но то, что предлагаешь ты – это уже тянет на срок в Азкабане. К тому же на солидный срок. Я на такое не пойду. Отпусти! – Блейз зашипел, как от боли, и притаившийся в кресле Драко догадался, что того, скорее всего, грубо схватили. – Не волнуйся, я никому ничего не расскажу.
– Я не собираюсь так рисковать, так что ты уже в деле, хоть и пытаешься сопротивляться. Все будет, как я сказал. Обещаю – ты не окажешься в проигрыше и поимеешь своего Поттера, я даже могу не подглядывать. А что произойдет после этого – тебя не касается, – рассерженно процедил Нотт.
– А после этого мы с тобой отправимся кормить дементоров, – злобно прокомментировал его слова Забини. – Нам осталось только сдать экзамены, потом и строй планы.
– Потом у меня вряд ли появится возможность добраться до него. И забудь про Азкабан. Никто не узнает о нашем участии, мы сотрем ему память, а остальное я хорошо продумал.
– Нет. Катись лесом, Тео. Хочешь – дам клятву, чтобы ты не переживал, что я проболтаюсь, – Забини чуть не рычал сквозь зубы, явно сдерживаясь от разговора на повышенных тонах.
– Подотри зад своей клятвой! Мне нужна помощь, и я ее получу, или ты сдохнешь. Поскользнешься в душевой и неудачно упадешь. Но сначала я пущу тебя по кругу – тут многие извращенцы засматриваются на твою упругую задницу. Так что выбирай – у тебя сутки на размышления, – Нотт выплюнул свои угрозы таким тоном, что даже у невольно подслушивавшего их Драко по спине прокатился мороз. – Идем спать, я должен видеть, что ты не помчался жаловаться декану или директору.
Спорщики ушли, и вскоре в гостиной снова залегла тишина. Малфой сидел, боясь вздохнуть, судорожно прикидывая, что ему теперь делать. Прозвучавшее имя Поттера понукало к действиям, однако было непонятно – к каким. Радовало лишь то, что Драко после возвращения в Хогвартс выделили отдельную комнату, чтобы не провоцировать скандалы с ополчившимися на него сокурсниками, следовательно, никто не подставит, выдав, что его не было в спальне, когда Нотт выяснял отношения с Забини.
Недолго подумав, Драко пришел к выводу, что прямо сейчас бежать к Снейпу или к Поттеру, чтобы заработать те самые баллы доверия, о которых говорил отец, у него практически не с чем. Учитывая слова Нотта о том, что у Забини есть еще сутки, Драко обоснованно предположил, что замышлявшееся против Поттера случится не раньше, чем выйдет этот срок, а значит, в запасе еще день, чтобы попытаться разузнать хоть что-нибудь конкретное. «Завтра тайком понаблюдаю, а вечером пойду к Снейпу. К Поттеру, пожалуй, нет смысла приближаться – он все равно не поверит мне», – принял решение Драко и осторожно направился в свою спальню, предварительно зачаровав ботинки для беззвучной ходьбы.
