Предназначение

Варрик ждал. Зачем и почему, те ещё вопросы, но он и сам лелеял надежду переступить и пойти дальше. Тяжело признавать, но он застрял, словно не заметил грязевой ловушки, зацепился за проволоку и - вот дерьмо. Поэтому он ждал, пока его спасут. От призраков прошлого, от умирающей любви, от женщины, которую давно нужно было отпустить. Его взгляд цеплялся за скачущие буквы: " У тебя ... красивый арбалет". Буквы чем-то похожи на его собственные, его почерк немного порывистый и мелкий: так больше вмещается. Насчёт фразы он скептичен: много кто говорил ему подобное, но надолго они не задерживались. Иногда закрадывалась мысль, не упустил ли он свою судьбу, и как-то раз он рискнул спросить у Хоук, хотя разговаривать на личные темы ему было очень тяжело даже с ней. Она мягко улыбнулась и сказала: "Ты поймёшь, Варрик". И тоже ждала. Время шло, а он не понимал. А потом стало не до этого. Всё вокруг завертелось, словно в водовороте безумия, и люди вокруг сходили с ума, разрушая привычный мир и уклад жизни до основания, встряхивая, будто это шарик со снегом. Снегом из пепла. Варрик долго не думал и перестал ждать свою судьбу в городе цепей. Время пришло, чтобы исправлять ошибки, а любовь к Бьянке он ошибкой не считал, несмотря на всю боль, что испытывал при этом. Такова была цена, и он впервые не торговался с судьбой. Вместо этого он сделал шаг вперёд, перехватил арбалет покрепче и последовал за Кассандрой. Взрыв оглушил его. Мощная зелёная вспышка озарила небо, и не к добру. Он прищурился, нахмурился, рукав рубашки чуть задрался, стоило ему подхватить арбалет: вязи не было. И он понял. Посмотрел на эпицентр взрыва и всё понял. Что ещё ему оставалось делать? Он тяжело вздохнул, что толку горевать по тем, кого так и не узнал? Варрик и не горевал. Варрик улыбался, отшучивался и иронизировал, как обычно, словно ничего не произошло, словно ничего и не было. Ведь ничего так и не случилось. И в этом была трагедия. Он держит арбалет уверенно, когда женщина, улыбаясь, произносит: «У тебя… красивый арбалет» Его бьёт дрожь, комок застревает в горле, но он знает: это не она. Снова не она. Теперь он понимает.