Любимая сестрёнка

      Это был обычный зимний вечер, когда за окном ревела метель, стучась в стекла, украшенные рисунками мороза, чтобы хозяева пустили ее в дом согреться.        Ты сидела перед камином, листая какой-то до одури скучный журнал. Ноги ужасно мерзли, и тебе пришлось по горло укутаться в плед. Время было позднее, но ты не могла уйти спать, потому что твой старший брат до сих пор не объявился дома. Он всегда пропадал, когда у него было дурное настроение.       Напивался, дрался с кем-то, буянил дома, даже иногда избивал тебя в приступе гнева. Вот и сейчас: его выгнали из университета, и родители отказались платить за его обучение, поэтому Руслан собрался и пулей вылетел из дома, пытаясь найти утешение в очередной стопке текилы.       Несмотря на то, что твой брат мог поднять на тебя руку, он бывал добрым. И ты очень любила моменты, когда Руслан водил тебя в парк гулять, покупал яблоко в карамели или катал на разных аттракционах. Порой же он просто водил тебя за ручку вокруг озера, рассказывая дурацкие истории, от которых ты смеялась так громко, что прохожие оборачивались, крутили пальцами у виска, но тебе было все равно: ты очень любила такие дни, когда у Руслана все было хорошо, и он делился своими радостями с другими.       Входная дверь хлопнула, и холодный ветер пробежал по оголенным плечам. Ты пошла посмотреть, кто пришел домой, хотя и так прекрасно знала ответ. Родители уехали в командировку на месяц, а из оставшихся в городе домочадцев был лишь старший брат.       Руслан покачиваясь стоял около прихожей, неуклюжими движениями пытаясь стянуть мешающую куртку. Тонкие губы двигались, будто мужчина что-то говорил себе под нос. Глаза бесцельно глядели куда-то в угол.       — Руслан, с тобой все в порядке? — поправляя съезжающий плед, говоришь ты, переминаясь с ноги на ногу.       — О, Кира, и ты тут? Какая пре-елесть! — медленным шагом брат подходит к тебе. — Ты знаешь, что родители отказались платить за мое обучение?       Ты кратко кивнула.       — А знаешь, чем они это аргументировали? Нет? Моя милая сестренка, они решили, что лучше вложить деньги в нашу маленькую отличницу, — брат взял тебя за щеки и начал тянуть в разные стороны, — потому что она оправдает их ожидания, а на меня рукой махнули.       — Руслан, мне очень жаль, хочешь… Я поговорю с ними?       — О, нет-нет, милая, единственное, что я сейчас хочу, — доказать родителям, что я не один такой плохой.       — Ч-что?        Брат подошел к тебе вплотную, срывая с оголенных плеч теплый плед. Его взору предстала белая майка, которая еле-еле доходила до пупка, и домашние штаны.       — Перестань немедленно! — вырывая из рук брата плед, кричала ты.       — Ты смеешь мне указывать? Продажная шлюха! — От такой наглости ты потеряла дар речи. Рука сама как-то потянулась к его лицу в сильной пощечине.       Повисло неловкое молчание. Руслан начал поворачивать голову в твою сторону после удара, и в его глазах ты увидела не просто ярость, а настоящий бушующий ураган ненависти. Не медля ты побежала наверх, чтобы закрыться в своей комнате, но братик оказался быстрее. Он схватил тебя за руку, разворачивая к себе.        — Слушай сюда, мелкая дрянь: если ты расскажешь родителям о том, что сейчас произойдет…        Ты начала вырываться, но его хватка была неслабой.       — Я, чертовка, вопрос задал: ты меня поняла?        — Д-да! — дрожащими от обиды губами шепчешь ты, сглатывая соленые слезы.       Он притянул тебя к себе за затылок, впиваясь поцелуем в твои нежные губы, вызывая довольно странные ощущения. Движения были скомканы и сумбурны, и ты не знала, как на них реагировать, ведь угроза брата могла быть настоящей. Ты была уверена, что завтра он приползет на коленях, умоляя о прощении, но именно сейчас тебе противнее больше всего, ведь первый поцелуй, который ты хранила для возлюбленного, украл твой старший брат.       Набравшись смелости, ты попыталась отпихнуть от себя наглеца, и, когда он укусил тебя за нижнюю губу до крови, ты со всего размаху залепила брату еще одну пощечину, скорее рассмешившую его, и кинулась бежать. Руслан схватил тебя за щиколотку, подтянул тебя к себе, хватая за волосы. Другой рукой он спускал с тебя домашние штаны вместе с трусами. Ты, как ни странно, вырывалась. Надежда на лучший исход не оставляла тебя, и ты всеми способами пыталась выбраться из грязных лап. Дёргание ног привело в бешенство, отчего он несильно ударил тебя: было и больно, и обидно. В глазах помутнело, ты не понимала, что происходит, но чувствовала, как мужские руки гуляют по твоему телу, ощупывая его. Старший что-то говорил себе под нос — хвалил твое миниатюрное тело. Ты же в свою очередь, однако, ничего не чувствовала. Вдруг уши уловили звук падающего ремня и расстегивающейся ширинки. Сил не было никаких, но твое нутро все равно твердило уходить как можно быстрее. Но увы! Он лишь придвинул тебя к себе ближе, наваливаясь сверху.       — С-слушай… Не делай этого! П-п-пошутили — и хватит…       — Давай покажем родителям, какая ты на самом деле?       Ты чувствовала, как что-то теплое касается твоей промежности, водя по клитору вверх-вниз, но ноющая, нестерпимая боль вывела тебя из прострации. С каждым заполняемым миллиметром стенки влагалища расширялись. Не было ни больно, ни приятно. Ты не чувствовала ничего, стараясь абстрагироваться от этого, стараясь убедить себя в том, что этого нет, что это сон.       Поступательные движения набирали скорость. Ты слышала громкое дыхание над ухом, редкие стоны, от которых выворачивало наизнанку. С каждым толчком на твоем сердце образовывались новые трещины, превращая его в груду ненужного хлама. Ты негромко кричала, зная, впрочем, что это ни к чему не приведет и никак не поможет, извивалась, но он лишь упивался твоей болью, целуя искусанные в кровь губы, входя в податливое тело сильнее, до конца, чтобы ты ощутила ту боль, которую испытывает он ежедневно. Его не приняли родители, и теперь они сделают это и с тобой, если узнают, что ты лишилась девственности раньше замужества. А он сделает так, чтобы они узнали, только вот… Версия брата будет явно отличаться от истины.       Брат застонал. Из-за шокового состояния ты не сразу почувствовала, как из тебя вытекает что-то липкое, вязкое и противное. Он провел пальцем по твоему бедру, поднял твою голову и показал свой секрет.       — Это моя метка, малолетняя шлюха, — перемешивая сперму на пальцах, шептал Руслан, — ты теперь такая же, как и я. Отброс этой семьи, добро пожаловать в мой мир.