Creepshow

      До четырех часов дня Эсмиде провела в обществе Марии. Девушка была приятна в общении, и она с радостью рассказывала новой подруге про интернат то, чего могла рассказать и Мавис; позже она успела дополнить, что у Кэмбелл во второй половине будут неотложные дела, связанные с ним. Светловолосая девушка была в их классе что-то наподобие старосты, и выполняла простейшие поручения учителей в их отсутствие. Мария также обмолвилась о том, что Мавис в интернате находится с пяти лет. - Она говорила, что сбежала из детского дома, когда была маленькой, - Мария усмехнулась на этих словах. - Разве такое возможно? - удивилась Эсмиде. Ей доводилось слышать про сбежавших детей, но чтобы кто-то сразу попал в такое, как интернат, место так просто, не будучи пойманным. Чудеса и только. - Ещё бы. Она никогда не скажет вторую половину правды, предпочитая довольствоваться малым. Пускает пыль в глаза. - Но почему? - Кэмбелл казалась открытой девушкой, но и у неё имелись свои скелеты в шкафу. - Проще спросить у тех, кто знает её дольше, - Мария напоследок затянулась сигаретой и выкинула в урну окурок, - я и сама много не знаю, кроме того, что в её присутствии нельзя упоминать католических монахинь и гибискус. Ни в коем случае.       Эсмиде была удивлена тем, что услышала. Мария подняла руки. - Сразу говорю, если тебе интересно, то проще спросить других старожилов.       По всей территории интерната раздался звук колокола. - О! Значит, уже все уроки закончились. Отлично. Не хочешь пойти в здание? - девушка встала с лавочки.       Солнце медленно катилось к закату, теплый июньский день был одним из лучших. - Можно. ***       На первом этаже девушки разделились. К Эсмиде выбежал Честер. Пёс довольно махал хвостом, тут же следом из-за угла выбежали четверо девочек в одинаковых школьных формах. Они хотели приблизиться к псу, но увидели незнакомую девушку, стоящую рядом с ним. Девочки оторопели, а Эсмиде поняла, что это был тот самый младший класс, о котором Мария упоминала ранее. На вид им всем было не больше восьми-десяти лет. Они стали шушукаться между собой, а когда перестали, то самая высокая из их четверки отделилась от группы и подошла к Эсмиде. - Можно... Его погладить? - спросила девочка осторожно, будто опасаясь получить отказ.       Пёс крутился у ног хозяйки, и было понятно, что он давно уже успел познакомиться с детьми. Просто никто не ожидал, что у Честера окажется хозяин.       Эсмиде приветливо улыбнулась. - Можно, конечно, - она сама потрепала пса за ухом, тот сел на пол. Остальные три девочки приблизились к нему и тоже стали гладить его. Кажется, животному нравилось такое внимание. Он высунул язык и принялся тяжело дышать, наслаждаясь обществом людей, которые дарили ему любовь и ласку.       Та же самая девочка, что подошла первой, поздоровалась с Эсмиде и сказала, что ее зовут Луиза. - Приятно познакомиться.       В ходе краткого разговора выяснилось, что Луиза девочка-телепат, способная читать мысли животных. - У вас хороший пёсик, - она продолжала его гладить, рассказывая о своих подружках. Другие девочки обладали разными способностями. Маргарет, маленькая светловолосая девочка с кучей браслетов на руках, была телекинетиком. Девочка с кудрявыми русыми волосами, собранными в два пышных пучка, по имена Ванесса была суперпластичной. Она продемонстрировала это, вывернув руку несколько раз вокруг своей оси. Эсмиде, увидев это, едва не стало плохо. Девочка была похожа на резинку, которая может растягиваться в разные стороны и выворачиваться под разными углами.       Четвертую, рыжеволосую девочку звали Линда и... - Она, увы, немая, - та показывала руками жесты и Луиза переводила, - у неё глаза в темноте очень сильно светятся. Можно без фонарика ночью читать.       Девочки захихикали, продолжая чесать Честера. Он давно лёг на пол и повернулся к ним животом. Ему это нравилось.       В это время к ним подошла Мавис. Она вышла со стороны спортивного зала и никак не ожидала увидеть в холле дома столпотворение. Эсмиде повернулась к ней и увидела, что волосы у Кэмбелл были мокрые, будто ей пришлось принять душ или промокнуть под дождем. Оно и неудивительно, ведь её способности заключались в гидрокинезе.       Девушка подошла к ним, убирая прилипшие к своему лицу пряди волос. Она посмотрела на девочек и недовольно цокнула языком. - Разве вы не должны сейчас готовить уроки на завтрашний день? У вас завтра математика и английский язык.       Дети зароптали. - Бу-у-у, скукота, - высказалась Маргарет. Линда что-то показала жестом и все трое кивнули в знак согласия. - Ничего. Скоро у вас будут каникулы, в отличии от нас. Марш в свою комнату.       Девочки напоследок потрепали пса по голове и по главной лестнице пошли на второй этаж, помахав на прощание Эсмиде руками. Линда показала Мавис язык. - Это было грубо, - заметила Эсмиде.       Та устало потерла запястья. - Предпоследний урок пришлось быть с ними. Помогать. Они все, как на подбор, никто из них не любит математику. Хорошо, что Генри очень хорошо объясняет. - Я тоже в их возрасте не любила уроки делать. Считала это бесполезной тратой времени, - на самом деле, Эсмиде не на что было жаловаться. У неё было мало занятий, чаще всего это простейшие предметы типа английского, литературы или географии. Всё остальное время отводилось физической подготовке и развитию способностей контроля крови. - Понимаю. Я и сама с трудом понимаю эту науку. Не люблю погрязать в цифрах и загружать ими мозг. Вот творческие предметы мне нравятся куда больше. Один из них у нас преподает директриса.       Эсмиде кивнула головой. Её "чутье" крови внезапно зацепилось за нечто странное. Она смотрела на Мавис, пытаясь понять и разглядеть то, что же сейчас с ней не так. Через минуту к Лакайн пришло озарение. У Мавис Кэмбелл на руках и животе были гематомы. Внешне это было совсем незаметно, но девушка могла почувствовать подобные изменения в организме у кого-либо. Как, например, ту злополучную рану Лернея, полученную тогда на улицах Денвера, будучи окруженными людьми из ЦЕРНа. Та женщина-агент, Клара Бишоп, стреляла очень метко.       Мавис явно с кем-то подралась; исход поединка случился явно не в её пользу. Она продолжала улыбаться, как ни в чём не бывало, но девушка понимала, что сейчас ей очень нехорошо. Такие повреждения могут проходить в течение нескольких дней, уж ей, Эсмиде, об этом ли не знать. Синяки приносят мало радости, тем более, если тебя чем-то сильно ударили. Эсмиде понимала это, ведь раньше они у неё тоже бывали, когда плазмоидные роботы слишком сильно врезались в девушку, сбивали с ног и грозили столкнуть с платформы вниз на пол. Случалось нечасто, но на помощь всегда приходила бригада докторов, прекращавших испытание и сопровождавших после в лазарет для лечения. - Ох, я пойду в комнату. Немного устала за сегодня. Кстати, ты не видела Шерила? - Мавис выглядела истощенной и бледной. Она уже не делала попытку улыбнуться, и положила руку на живот. - Увы. Нет. - Ох, ладно. Если увидишь его, передай, чтобы ко мне зашёл.       Мавис пошла на второй этаж по лестнице. Эсмиде уцепилась взглядом за ещё одну вещь в поведении новой подруги. Кэмбелл при ходьбе хромала на правую ногу. Она поднималась вверх, опираясь о перила, и Лакайн стало безумно жаль девушку. Она уже упоминала о том, что здесь живут слишком буйные личности. И на этот счёт теперь можно не сомневаться. Ей слишком сильно досталось. - Пойдём, погуляем? - обратилась она к Честеру и тот, словно в подтверждение слов, гавкнул. ***       Солнце неумолимо клонилось к закату, и на прогулку с Честером Эсмиде потратила еще час времени. Интернат к тому времени заполнился гомоном голосов, всевозможными движениями и запахами, доносившимися со стороны столовой и кухни.       Эсмиде было немного неловко находиться в таком месте. Многие здесь жили едва ли не с самого раннего детства и сложно приходить в компанию, в которой давно устоялись свои традиции, правила и общение. Эсмиде Лакайн была для них чужой, хотя некоторые из живущих здесь были к ней милы и проявляли дружелюбие, она понимала, что это только поверхностное суждение. Истина кроется в глубине. И здесь может оказаться вовсе не так, как она мечтала, едва узнав о таком месте в первый день после того злополучного случая на улицах Денвера.       Она за весь день так ни разу не увидела Лернея. Должно быть, мужчина был так сильно занят, что сам слегка позабыл о своей подопечной. Уместно ли здесь сказать бывшей? Возможно, но их связывало слишком многое.       Эсмиде с псом вернулась в интернат. Со стороны столовой раздавались громкие звуки, по расписанию сейчас полдник и подготовка к ужину, который здесь в семь часов вечера. Для Честера в комнате оказался пакет с косточками, который наверняка принес Эльзен. Повару самому нравился этот пёс.       Девушка сидела на полу и гладила собаку, пока тот ел, с наслаждением впиваясь зубами в кости с остатками мяса на них. Небо за окном давно окрасилось в яркий оранжевый цвет. Это всё так напоминало день вчера, когда она только впервые прибыла сюда.       Селены в комнате пока не было. Но судя по аккуратно сложенной школьной форме на стульчике, девушка заходила сюда днём, чтобы переодеться. Конечно, Эсмиде же тогда здесь не было, а потому не могла этого видеть.       За дверью раздался топот ног. Похоже, что по коридору сейчас бегали дети. Это обыкновенное поведение после уроков, и Эсмиде слегка завидовала этому. В центре крови всегда надо было быть начеку. В любой момент могли отвести на испытания или очередной медицинский осмотр для выявления различных патологий, которых, слава богу, у Эсмиде не было. Если не считать шрама.       В коридоре раздался громкий стук. Честер от неожиданности прервался от еды и спрятался под стол. Девушка встала с пола и подойдя к двери, аккуратно приоткрыла ее, после чего выглянула в коридор. В целом, все было нормально, не считая, что со стороны мужской половины этажа валил густой черный дым, а дети поспешили скорее спрятаться в своих комнатах. Эсмиде сперва было испугалась, но потом вспомнила слова Мавис о том, что в интернате жил очень неуравновешенный человек со способностью пирокинеза, и что такие подобные взрывы бывали часто. Здесь к этому привыкли.       Лакайн тяжело вздохнула. Сталкиваться с обладателем подобной способности было весьма чревато.       В это время к комнате подошла Селена. На девушке были короткие штаны с декоративной шнуровкой по бокам и футболка с изображением дельфина, выпрыгивающего из воды. Длинные волосы японки были собраны в два высоких хвостика, отчего она была похожа на девочку, только что сошедшую со страниц японских комиксов-манги. - Привет! - Ох, привет, - Эсмиде отошла от двери, пропуская соседку внутрь.       Дым уже потихоньку рассеивался. Слышался шум вытяжной системы. - Что это было? - она заметила, что обруча из септиния у Селены на шее не было. Значит, правда. Надевают его только во время занятий.       Та лучезарно улыбнулась, успокаивая Эсмиде. - Обычные мальчиковые споры с выяснением, кто же прав. У нас такое часто здесь случается. - Я уж подумала, что произошёл взрыв. Честер, выходи, - пёс вылез из под стола и подошел к японке. Та потрепала его по макушке. - Мы уже стараемся не обращать внимания на такие ссоры, но их часто ругают за это. Иначе они просто разрушат весь интернат. - Оно и неудивительно, - Эсмиде достала из кармана телефон.       На ярком дисплее высветилось время. 17:12. До ужина еще есть достаточно времени. Она может занять его полезными вещами.       Сама не зная почему, Эсмиде решила написать смс-сообщение Лернею. Забавно, учитывая тот факт, что находились они в одном здании. "ты где сейчас находишься?"       Удивительно, но ответил мужчина почти сразу. И довольно грубой манере, вполне ему присущей. "Глупый вопрос, идиотка."       Эсмиде принялась печатать ответ. "грубиян. -3- я, может, хотела повидаться с тобой." "Делать тебе нечего." "нечего. со вчерашнего дня тебя не видела." "Тупица." - Он зануда, - Эсмиде откинула телефон на кровать и села следом. Своим поведением мужчина мог испортить настроение на весь день, но таков был склад его характера. Лерней Альфар на дух не выносил, когда его отвлекают от работы. - Прости? - Селена повернулась к соседке с нескрываемым удивлением. - Лерней зануда, - девушка сложила руки под грудью и стала фокусировать свой взгляд на дельфине с футболки. - О, тот мужчина, с которым вы вчера сюда прибыли? - в голосе среброволосой девушки звучали нотки любопытства. Эсмиде медленно кивнула головой. Она уже передумала встречаться с ним сегодня. - Точно.       Глаза у Селены загорелись окончательно. - Ох. Некоторые девочки говорили сегодня о нём на уроке. Они считают его интересным и... - она прикусила язык, смутившись своей лишней болтовни, - ой! Я, наверно, сболтнула ненужного. Я не хотела, прости.       Она виновато поклонилась, но Лакайн отмахнулась рукой. - Не бери в голову. Я никому ничего не скажу.       Селена просияла. - Спасибо!       Звук сообщения отвлек Эсмиде от собственных тяжелых мыслей. На этот раз Лерней писал, что ждёт Эсмиде в общей гостиной. - Мне пора отлучиться, - она сунула телефон в карман штанов и направилась в сторону двери. - Удачи! - Селена махнула рукой на прощанье и продолжила возиться с Честером. Эсмиде бросила на них взгляд. Умилительная картина. ***       Общая гостиная располагалась на первом этаже в том же крыле, что и столовая с кухней. С виду здание интерната казалось небольшим, но стоило оказаться внутри, как ты тут же терялся во всем огромном пространстве, из которого дом был словно соткан. Как объяснили девушке ранее, в левом крыле располагается столовая, игровая комната и общая гостиная, отделённая от игровой всего лишь тонкой перегородкой. Эсмиде довелось бывать здесь вчера, когда искала Лернея в первый раз.       Здесь ей нравилось. Мягкие уютные кресла и диван, большой пушистый ковер, на котором разбросаны подушки для комфортных посиделок и плед, аккуратно сложенный на таких пуфиков. Имелся в такой гостиной большой телевизор и несколько книжных шкафов, внутри которых стояли внушительного размера фолианты, казавшиеся очень древними и ценными на вид. Окна были большие, задернутые светлыми шторами, тщательно подобранными в тон шёлковых обоев. На подоконниках стояло множество цветов, половины названий которых девушка не знала. Большой фикус стоял на отдельной треноге в самом дальнем углу комнаты. Над ним висела картина в старинной, слегка запыленной, раме с позолотой. На холсте была изображена молодая женщина в старинном платье викторианской эпохи в сидячей позе. Её чёрные, как вороново крыло, волосы были собраны в высокую прическу, украшенную жемчужной нитью и поддерживаемую лишь удивительным мастерством парикмахерского искусства того времени. Эсмиде показалось, что женщина с картины была ей смутно знакома. Но это всего лишь заблуждение. Картина явно была старинной и дорогой. Такая красивая леди жила очень давно.       Лерней обнаружился в одном из кресел. В руках он держал толстую книгу и читал, однако стоило Эсмиде появиться на пороге комнаты, как он тут же отложил её в сторону. Сегодня на нём была светлая рубашка и темно-синие джинсы. Теперь у Альфара были новые очки взамен старых, утерянных при том неприятном форс-мажоре полторы недели назад. Внешне мужчина был спокоен, однако Эсмиде понимала, что это спокойствие напускное и он хочет рассказать ей что-то действительно важное.       Девушка подошла к ближайшему креслу и плюхнулась в него. Мужчина строго на неё посмотрел, однако ничего не сказал на этот счёт. - Я пришла.       Тот поправил очки. - Как тебе первые дни здесь? - вопрос был вполне ожидаем, но тон, каким это произнес Альфар, заставил слегка напрячься. - Нормально, а что? - с осторожностью спросила девушка у мужчины. - Я поговорил с заместителем директрисы, - из книги он достал свернутую пополам бумажку и протянул Эсмиде, - учиться ты начнёшь со следующего учебного года вместе со всеми, но сперва тебе надо подтянуть знания по этому перечню предметов. Вот с этим мы затягивать уже не будем.       Эсмиде бегло пробежала глазами по списку и, мягко говоря, была в шоке.       Алгебра, геометрия, английский язык, любой иностранный язык на выбор (учитывая, что других языков Эсмиде не знала вообще), биология, химия, география, физика и прилагающаяся к ней астрономия, и кучу подобных предметов, которые вряд ли изучают в обычной школе.       Лерней сидел с невозмутимым лицом, сложив руки на книге. Похоже, он знал, что Лакайн предстоит подобное впервые. - Мне придётся всё это учить?! - негодованию Эсмиде не было предела, а мужчина, похоже, был всецело согласен со списком. Девушке уже восемнадцать лет, а толкового образования у неё не имеется. Стыд и позор в наши дни. - Да, - Лерней в такие моменты был предельно лаконичен.       Эсмиде снова перечитала список. От написанного она все ещё пребывала в состоянии шока. - И что значит любой язык на выбор? - То и значит. Будешь изучать французский.       Девушка беззвучно открывала рот. Мужчина подсуетился так, что теперь у неё вообще никакого выбора не осталось. - Но почему именно он?! - Потому, что я так сказал. - Я не хочу! - Эсмиде сделала попытку возмутиться на этот счёт. Решение, сделанное без неё, она восприняла в штыки. Девушка резко подскочила с кресла, сложив руки под грудью; но мужчина не стал церемониться с бывшей подопечной центра крови. Он быстро схватил книгу с колен и так же молниеносно метнул прямо Эсмиде в голову. Она едва увернулась в последний момент, но касательно книга всё равно зацепила её по макушке.       Эсмиде села обратно в кресло, надувшись и обидевшись на учёного. Против Альфара никак не пойти, ибо если что он решил, то для неё это чревато различными нравоучениями и последствиями. - Всё самое необходимое получишь в библиотеке. Это на третьем этаже, - мужчина встал с кресла. Он поднял с пола книгу, бережно отряхнув от пыли, после чего подошел к ближайшему шкафу и вернул на законное место. Быстрыми шагами он покинул комнату, оставляя брюнетку наедине с собственными мыслями.       Теперь вместо лета ей предстоит изучать всю школьную программу, начиная с первых классов средней школы. Это утомительно, это тяжело, и Эсмиде Лакайн не хотела этого. Но хочешь-не хочешь, делать придется. Лерней кидается книгами прицельно, а после них бывает больно. К тому же, мужчина прав. Ей надо догнать остальных, чтобы учиться наравне со всеми. ***       Кто бы мог понимать, что всё случится буквально.       Библиотека располагалась на третьем этаже и представляла из себя большую залу со стеллажами, на которых было множество книг. Некоторые по толщине ничуть не уступали фолианту в руках Лернея, и Эсмиде, едва попав сюда, нервно сглотнула. СТОЛЬКО учебных предметов ей придётся изучить и всего за каких-то три месяца, чтобы наверстать упущенное. А это не один, и даже не два класса.       Лакайн поняла, что влипла, когда мисс Бланка выдала ей полный список необходимых книг, а так же несколько буклетов на руки сразу, в которых были задания, которые она должна выполнять, чтобы вникать в пройденные темы.       Девушка уединилась в библиотеке в самом дальнем углу, просматривая книги с заданиями. Многие задания чередовались между собой по разным предметам, отчего в голове могла возникнуть каша. Одна из книжечек была тоньше всех, но вся она была сплошь на французском языке, и едва полистав её, Эсмиде отложила в сторону. Она до сих пор была сердита на Лернея; всё потому, что она ни капли не хотела изучать язык, который где-то там далеко считался вторым государственным. Она вообще не просила его влезать к ней в обучение!       Все казалось ей таким сложным, что она попросту боялась, что не справится с такими сложными вещами, описанными в конце. Лакайн в глубине души понимала, что начинает сильно скучать по центру изучения крови, так как там не заставляли заниматься подобной ерундой. Антонио Миурса был лоялен к этому. Хотя бы потому, что подходящих учителей, которые не стали бы болтать об этом месте, найти крайне проблематично. А ведь политика безопасности в центре была ничуть не хуже, чем... Да хотя бы здесь! ***       Девушка покинула библиотеку в девятом часу вечера. Солнце к тому моменту уже полностью скрылось за горизонтом, и по всему дому горели белые огни люминесцентных ламп. Так как ночь предстояла тёплая, некоторые окна в коридорах были открыты настежь. Свежий летний ветерок трепал тонкие ажурные занавески и активность интерната потихоньку сходила на нет. Большинство воспитанников сейчас находились в игровой и гостиных комнатах, развлекая себя вечером перед сном. Соседка по комнате, Селена, предпочла пойти к своим подружкам, которые жили в соседней комнате, а Эсмиде осталась слоняться одна по коридору. Ей всё так же непросто было находить язык с остальными людьми, поэтому на предложение японки пойти с ней, она вежливо отказалась. Где-то на первом этаже шастал Честер. Хорошо, что пёс был воспитанным и не носился по территории, как угорелый, снося всё на своем пути и устраивая хаос. Иначе бы его просто не стали терпеть здесь за такое.       Лакайн остановилась у одного из окон. Она отодвинула занавеску в сторону, всматриваясь в тёмную уличную даль. Там, где-то там находился Денвер, и его яркие неоновые огни горели в ночи, навевая воспоминания о тех днях, когда они с Лернеем даже не подозревали о подобном месте. Она всё думала, что случилось, если бы они не попали сюда. Схватили бы их прихвостни из Центра Единого Развивающего Наблюдения? Или ничего не было и они продолжили бы колесить по стране вдвоем?       Возможно. Но запас денежных средств не бесконечный, и рано или поздно им пришлось бы где-нибудь остановиться. Может, где-нибудь в Калифорнии. Или Техасе. В Техасе всегда тепло. Эсмиде любила сухую теплую погоду. В Джорджии сухой и теплой была только весна. Лето там влажное и дышать было тяжело, но зато зимы мягкие и холода бывали крайне редко, пару дней в год от силы.       А еще ей понравилось в Карбондейле. Лерней родился и вырос в таком чудесном месте, что Эсмиде стало немного завидно о том, какое нормальное детство у него прошло. Школа, друзья, всевозможные дела, семейные праздники. Семейные...       А у неё ничего. Пустота. Единственный нормальный день рождения прошёл вчера и то - всё было слишком сумбурно. Скомкано. Будь её собственная воля, она устроила бы такой праздник, что многим и не снился. Грандиозный, с салютами и праздничными подарками, с угощениями. Будь у неё друзья, она их обязательно пригласила бы. Но из друзей у нее только тот же Альфар и... Погодите-ка! Ведь она может теперь считать Мавис, Джилл и Селену своими подружками? Сильно сказано, но хорошими приятельницами - вполне.       А еще были бы нарядные костюмы. Платья с оборочками, костюмы, туфли, макияж. Или нет! Это могла быть костюмированная вечеринка. Да, точно. Эсмиде ведь не любит платья с юбками. Хотя будучи в шикарной квартире у Мадам М. ей пришлось носить и такое. С этой эффектной женщиной спорить бесполезно, учитывая, что она стремительно набирающая популярность модельер. И не позволит разгуливать кому-либо в своём доме без должного образа и уважения к моде. К слову, вещи она подарила Эсмиде, разбавив комплекты такой одеждой, которую ранее девушка точно не надела бы. Непривычно же.       Эсмиде закрыла глаза, предаваясь мыслям, как вдруг сбоку от неё раздался шорох. С таким звуком отодвинулась в сторону занавеска и скрипнула створка окна, как будто кто-то открыл его пошире. Девушка вздрогнула и распахнула глаза, поворачивая голову на посторонний звук.       На подоконнике сидел незнакомый ей парень. Он увидел, что девушка услышала его и улыбнулся. Еще один воспитанник интерната, с которым она не знакома. - Привет, - юноша сидел на подоконнике верхом и раскачивался, держась пальцами за стенку. Как он сюда попал? Эсмиде только что стояла здесь одна и никого не видела, чтобы кто-то шёл по коридору. - Привет... - Sie sind unsere новенькая? - он говорил с сильным акцентом, вставляя в свою речь слова на немецком языке. Свет в этой части коридора горел тускло, но даже при таком освещении девушка могла рассмотреть его. Парень был примерно одного роста с Эсмиде, даже слегка полноват, но это ничуть не портило его. Жёсткие чёрные волосы торчали в разные стороны. Выглядело так, будто он выбежал наспех, не успев привести себя в порядок перед зеркалом. И улыбался так широко, что на щеках проступили ямочки. - Да, меня зовут... - Я знать, как тебя звать, - он приветливо махнул рукой, - мне рассказали про тебя днём сегодня.       Он выговаривал слова немного неправильно, отчего это выглядело комично, но мило. - Ich heiße Родерик Грессе, - он ловко спрыгнул с подоконника, и сделал поклон в сторону Эсмиде. Та смутилась от поведения юноши. - Приятно познакомиться.       Взгляд девушки зацепился за некую странность в этом воспитаннике. Спрыгнув с подоконника, он не коснулся ногами пола, вместо этого зависнув над ним на расстоянии нескольких дюймов. - Ух ты, - поразилась Эсмиде, шумно выдохнув при этом. Ей ещё не попадались люди с такой способностью. В центре крови такому сильно бы удивились. - Ja! Нравится? Мне очень, - он взлетел чуть повыше, согнув ноги в коленях. А еще он был босой, что означало, что он крайне редко ходил на своих двоих по земле.       Эсмиде кивнула. - Я понимать. У тебя свободный вечер? - Да. Я не знаю, чем еще можно заняться.       За этот день случилось слишком много событий, даже больше, чем за прошлый. - Я понимать, - он спустился совсем низко, едва касаясь пола пальцами ног.       Лакайн понимала, что сейчас покраснеет, чем выдаст себя с головой. Это был её второй опыт общения с кем-то противоположного пола. Почему второй? За первый у неё считался тот неудачный опыт в Де-Мойне. Но тот парень сам виноват. А Лернея она в расчёт не брала, уже второй год знала его. В конце концов, он когда-то её изучал. С ним и общаться было проще. Разница в возрасте сказывалась. - Ich kann слишком наглым, но ты не составить мне компанию? Все слишком заняты собой, а я не очень хотеть возвращаться in ihre комната, так как мой сосед в плохом настроении и просить не беспокоить seine. - Ну, я точно никуда не тороплюсь, - Лакайн не заметила того, как от волнения стала теребить ткань шторы. Складывалась неловкая ситуация, но она решила быстро взять себя в руки. Сколько раз она видела подобные ситуации в романтических фильмах, но доводить дело до розовых соплей она не собиралась. - Sehr gut!       Они неспешно прогуливались по этажу, и даже успели заглянуть на первый этаж, скатившись по перилам большой мраморной лестницы. Теперь понятно, почему Мавис так нравилось по ней кататься вниз. Непередаваемое ощущение!       Родерик рассказывал много интересных вещей об интернате. Даже больше, чем Мавис и Мария вместе взятые. Так Эсмиде узнала, что Родерик её ровесник и сам справил восемнадцатый день рождения не так давно, в середине мая. Учился он в том самом классе, который в следующем году будет выпускаться. Грессе по секрету сказал девушке, что собирается поступать в один из университетов Лиги Плюща, восьми самых престижных частных учебных заведений США.       Он рассказывал различные забавные истории, связанные с интернатом, и мог бы рассказать больше, если бы не традиционный отбой в десять часов вечера. В это время все воспитанники должны расходиться по своим комнатам, и если не спать, то хотя бы вести себя тихо и незаметно, как того требовали правила нахождения. Родерик из-за этого немного расстроился, но пообещал, что завтрашним днём всё-всё обязательно расскажет и покажет Эсмиде о том, что у них тут ещё происходит. Как раз у его класса будет свободный день от всех занятий.       Когда Эсмиде вернулась в комнату, то обнаружила там Селену. Девушка сидела за столом и что-то записывала в тетради. Как она потом объяснила, делала простое упражнение по английскому языку, так как их преподаватель обещал устроить им послезавтра непростой тест. А тесты здесь бывали почти каждую неделю, так как знания учеников должны быть постоянно на высоте, равно как и их физическое состояние.       Эсмиде переоделась в пижаму и легла на кровать. Спать пока не хотелось, но на всякий случай пожелала японке спокойной ночи. Та пожелала в ответ, и слегка отвернула лампу в сторону, чтобы свет не мешал Лакайн уснуть. Честер примостился рядом с кроватью на коврике. Пёс широко зевнул, после чего уронил голову на лапы.       Мыслей в голове у Лакайн было много. Она обдумывала полученную о заведении информацию, и о том, как здесь придется адаптироваться и общаться с другими людьми. Каждый человек, которого она здесь видела, был особенной индивидуальной личностью, однако, как успела понять Эсмиде, у всех имелись секреты в шкафу. При упоминании некоторых моментов Родерик отводил взгляд в сторону и искусно переводил тему на другую, Мавис просто прекращала говорить или начинала шутить невпопад, словно стараясь скрыть своего неудобного положения. Мария же ничего не говорила, ссылая её к другим старожилам интерната.       Неплохо бы расспросить обо всём потом Селену, подумалось девушке напоследок перед тем, как провалиться в сон.