Creepshow

      С самого утра шёл дождь. Поразительно, как быстро меняется погода над Колорадо, даже не успеваешь заметить. Ещё вчера было яркое солнце и безоблачное небо, а сегодня льёт как из ведра. Тяжёлые свинцовые тучи затянули собой прекрасный небосвод, а вместе с ним будто исчезло всё то яркое летнее настроение, которому были подвержены обитатели интерната. Всё выглядело так умиротворяюще-сонно, что даже Лерней, который взялся помогать в учёбе Эсмиде, был сегодня непривычно тих и спокоен, и ещё ни разу за все часы занятий не ударил девушку книгой по голове.       Тоска одолевала Эсмиде над книгами с тетрадками, которые ей выдали в библиотеке; она работала неохотно, лениво. Мужчине приходилось устно объяснять некоторые материалы, но он выглядел таким усталым и замученным, что невооруженным глазом видно - учёный хотел на всё плюнуть и пойти пить чай с остальными взрослыми.       После трехчасовых занятий было решено сделать долгожданный перерыв. Эсмиде хотела об этом напомнить Лернею, но мужчина сам понял по глазам подопечной, что ещё немного и та заснет аккурат над учебником литературы. Великие английские писатели последних четырех столетий на хорошее настроение никак не располагают, поэтому Альфар просто выгнал Лакайн из библиотеки в коридор, чтобы та развеялась и перестала сидеть с кислой миной, стращая этим мужчину.       В коридоре было пусто; похоже, что сегодня у всех были занятия. Эсмиде помнила о том, что Родерик говорил ей вечером. Парень пообещал, что утром они обязательно встретятся, но увы, этого не произошло. Оно и неудивительно, ведь он был из самого старшего класса. Мария упоминала о том, что все пять человек, что в нём учились, много времени проводили вне стен интерната, занимаясь различными подготовительными делами и развлечениями. Другим даже немного завидно.       В отношении левитирующего парня это было странно, ведь со своими способностями он мог просто нарушить секретное положение их интерната. В любом случае, его в доме явно не было, и Эсмиде немного печалил тот факт, что венгр не предупредил её, что может быть занят своими делами. Она надеялась, что он расскажет ещё много удивительных вещей про это загадочное место.       Эсмиде спустилась на первый этаж и прошла в сторону столовой. В этой жизнерадостной комнате никого не было, и здесь будто бы стало чуть-чуть блекло из-за того, что за окном разворачивалась самая настоящая водяная буря. Девушка села за стол, притянув к себе столовую корзинку с печеньем и взяла оттуда пару сладостей в виде морских животных. Такие наверняка понравились бы Селене. - Скучаешь? - тихий голос местного повара раздался позади Эсмиде. Девушка обернулась, уронив одно из печений на стол. Эльзен стоял на двух своих ногах. Возможно, ему удалось отвоевать свой протез. Во всяком случае, выглядел он счастливее, нежели вчера утром. - Отдыхаю. - О, у тебя до сих пор нет уроков? Не против, если присоединюсь? - повар не стал дожидаться, пока девушка ответит ему, просто отодвинул стул и сел рядом. Взгляд серо-зеленых глаз мужчины скользнул по темноволосой девушке. Он слегка улыбнулся, забирая из корзинки пару сладостей. - Понимаю, первые дни, самый раз адаптироваться здесь, а тебя заставляют заниматься, чтобы догнать программу, по которой занимаются ровесники, - он поймал удивленный взгляд Эсмиде в свою сторону и поспешил скорее ответить сразу на все вопросы, - о, нет, нет. Я не телепат, знаешь, но в каком-то смысле прекрасно понимаю тебя. Когда я впервые попал сюда, в пятнадцатилетнем возрасте, мне пришлось испытать почти тоже самое. Неудобное, громоздкое инвалидное кресло, пубертатный период, неконтролируемый выброс энергии. Мне два месяца было тяжело освоиться здесь, но как видишь, я ныне такой, какой есть. И я чертовски рад этому.       Эльзен улыбнулся, взяв с корзинки ещё одно печенье и отправив его прямиком в рот. - Мне здесь нравится, но порой кажется, что я здесь лишняя. Здесь такие крутые ребята, интересные, с увлечениями.       Повар лишь махнул рукой на это заявление. - Не бери в голову. Здесь все нормальные ребята. Тебе просто стоит узнать их получше и ты поймешь, что зря переживаешь.       Эсмиде слушала мужчину, накручивая длинную черную прядь волос на палец. Возможно, он прав. - Можно вас спросить? - Валяй, - он отправил еще несколько "зверюшек" в рот. - Что с вами произошло? Ну, не поймите неправильно, но...       Эльзен как-то помрачнел. Эсмиде закрыла рот руками, понимая, какую глупость сморозила. - Я не хотела...       Мрачная тень с лица повара исчезла так же быстро, как и появилась. - Ну, все в интернате знают об этом уже, так что и тебе можно рассказать, раз ты теперь с нами. Не знаю, как правильно подобрать слова. Это, поверь мне, куда сложнее, чем подбирать ингредиенты к пасхальному блюду. Если говорить короче, то это из-за развившейся гангрены, которая появилась после одного очень нехорошего случая. Я тогда маленький был, едва одиннадцать стукнуло. Представляешь, какого бывает взрослому остаться без конечности? А ребёнку? Но знаешь что. Я не жалуюсь. Что было, то было.       Эсмиде была удивлена такому заявлению с его стороны. А еще она прислушалась к своему внутреннему ощущению по крови. Эльзен не лгал - но не договаривал всей истории. Его сердце учащенно билось, гоняя по венам и артериям кровь, что не могло укрыться от чутья девушки. С каждым разом она все более и более убеждалась, что интернат полон тайн и секретов. Его обитатели неохотно стремятся расставаться с ними, тем более с новоприбывшей. Ей не доверяли, к ней присматривались. От подобного осознания ситуации этого хотелось впасть в уныние, благо погода к этому располагала просто замечательно. - Ох, засиделся я с тобой, - Эльзен встал со стула, - мне еще доготавливать обед на всю ораву. Присоединяйся. Сегодня у нас тайская кухня. Пальчики оближешь.       В этот момент в дверях столовой на мгновение появился мальчик. То, что это был мальчик, Лакайн поняла сразу, но не рассмотрела его толком, слишком быстро тот скрылся. Единственное, что он успел произнести, так это то, что её, Эсмиде, ждут в библиотеке.       Кажется, Лерней всё же проверил задания, которые она выполнила за это утро. Настенные часы над входом в столовую показывали почти полдень. ***       Ещё часа два были потрачены только на работу над ошибками. Пройдя простейшие тесты, Эсмиде умудрилась наделать их столько, что вот тут Лерней не удержался и щедро назвал подопечную нелестными словами, касающимися непосредственно ее интеллекта.       Спорить с ученым было бесполезно. Лерней Альфар был упрямым, однако, как не могла не отметить этого Эсмиде - первоклассным педагогом, который всё таки более понятливо объяснял некоторые непростые темы в геометрии, чем все те приходящие учителя в центре изучения крови. А их было там так много, что Эсмиде уже позабыла половину имен с лицами.       Когда обеденный перерыв был в самом разгаре, а в коридорах стало шумно, мужчина отпустил Эсмиде из библиотеки, объяснив, что на сегодня занятий достаточно.       Девушка устало бродила по второму этажу, ловя на себе взгляды остальных воспитанников, торопившихся в столовую на обед. По пути ей встречались странные, порой весьма пугающие личности. Из комнаты, что располагалась по соседству с её собственной, выбежала девочка. Если в темноте ненароком натолкнуться на такую, то можно принять за всемирно известную Девочку из фильма "Звонок". Очень длинные черные волосы почти полностью закрывали лицо маленькой девчушки. Она выглядела очень тонкой и хрупкой, казалось, что ей не более десяти лет на вид. Темно-фиолетовое платье простого покроя с длинными рукавами только подчеркивало её худобу. Но всех четверых девочек из младшего класса Эсмиде уже знала, а эта была ей незнакома, что давало подтверждение тому, что она была ученицей одного из двух средних классов. О старшем не могло быть и речи. Ей точно нет шестнадцати лет.       Эсмиде решила повременить с обедом, оставаясь в коридоре чуть подольше. В комнату ей тоже идти не хотелось, хотя если Селена не ушла в столовую, то она могла заниматься уроками и развлекаться с Честером. Воспитанники прознали про то, что у новоприбывшей в интернат была собака, и таскали псу всяческие вкусности, многие из которых таинственным образом появлялись утром на тумбочке возле кровати Лакайн.       Коридор потихоньку опустел, поэтому Эсмиде подошла к окну, возле которого стояла вчера и задумчиво посмотрела вдаль. Она была удивлена тому, что в такой проливной дождь на улице кто-то находился. Этим кто-то являлась Мавис Кэмбелл. На этот раз девушка одета в пышную фиолетовую юбку выше колена и блузу с длинными рукавами. Она без обуви, но в длинных полосатых гетрах того же оттенка, что и верхняя одежда. Кэмбелл радостно прыгала по лужам, которые образовывались на газоне. Если у кого-то и было радостное настроение от этой погоды, то только у неё, учитывая, что девушка могла управлять водой и, вероятно, другими жидкостями тоже.       Сбоку раздался стук каблуков и, обернувшись, Эсмиде встретила местного доктора, мисс Бланка. Сегодня молодая женщина одета в длинную кожаную юбку с металлическими заклёпками и футболку с каким-то малоизвестным готическим орнаментом. Ободок с рожками все еще красовался на голове, но густые черные волосы были аккуратно заплетены в две косы. На талии у женщины красовался пояс с неким подобием кобуры, в которой сейчас располагался мини-кальян. Мундштук и шланг от него она держала в руках. Выпустив колечко дыма изо рта в окружающее пространство, доктор произнесла. - Почему не на обеде?       Эсмиде лишь пожала плечами. - Позже пойду. - Обед не стоит пропускать. Это важная часть пищи за день, - доктор затянулась дымом из кальяна. - А говорят, что завтрак важная часть пищи за день.       Выдох. - Это тоже. Любая пища за день важна, тем более для растущего организма. Эльзен тщательно относится к своей работе.       Слегка покачивая бедрами, женщина приблизилась к окну, в которое буквально мгновение назад смотрела Эсмиде. Она нахмурилась, когда увидела, что Мавис бегает без обуви и без зонта в такую отвратительную погоду. - Радуется. Хотя горький опыт ничему не учит её, - вздохнула та. Крупные капли дождя возле Мавис стали скапливаться, и вскоре за радостной девушкой летали крупные водяные шары, которыми она всячески управляла. - Простите? - А, - отмахнулась та, затягиваясь очередной порцией дыма, - не бери в голову. Кстати, ты не болела в детстве ветрянкой?       Эсмиде вытаращила на женщину глаза. - Не знаю.       Мисс Бланка хмыкнула. - Оно и видно. В общем, сейчас у меня в лазарете лежит один такой болеющий. Так что ко мне лучше лишний раз не заходить тем, кто ею не переболел. Чревато последствиями. - Я учту.       Некоторое время они стояли в тишине. Эсмиде предавалась собственным мыслям, а женщина-доктор все так же молча курила. На разуме Лакайн всплыли слова Марии о том, что некоторые старожилы интерната могут знать некоторые вещи чуть больше, чем остальные. Можно ли отнести мисс Бланка в их число? Наверно, можно, рассудила девушка. Поэтому набравшись смелости, она решила всё разузнать. - Простите. - Что такое? - выпустив три колечка дыма подряд, женщина обратила внимание на девушку. - Вы хорошо здесь всех знаете? - Смотря, как это исчислять. Я здесь работаю не первый год, и обучение заканчивала тоже здесь. А что? - Просто... Мне все время кажется, что люди вокруг что-то не договаривают, - брови мисс Бланка удивленно поползли вверх. - С чего ты это взяла? - брюнетка пожала плечами. - Не знаю. - Хм, - женщина повесила мундштук на пояс, - пойдём со мной. Здесь неподходящее место для таких разговоров.       Женщина и девушка ушли в жилую комнату к мисс Бланка, которая располагалась совсем рядом с медицинским кабинетом. - Я думала, что не болевшим запрещено тут появляться, - изумилась Эсмиде, но девушку тут же поспешили успокоить. - Моя комната отделена от моего рабочего места и лазарета. Если тебе неуютно, могу предложить медицинскую маску и спрей для профилактики. - Не надо.       Комната доктора представляла собой удивительное зрелище. Зная её саму и внешний образ, Эсмиде ожидала увидеть стены, обклеенные плакатами с готическими рок-группами, всякие побрякушки в виде черепов, черные свечи и прочую мрачную атрибутику. Но нет. Ничего этого не было, даже вполне обычная односпальная кровать стояла в углу комнаты, задернутая пушистым пледом.       Всю комнату мисс Бланка можно было назвать особенной, так как вся она выдержана в винтажно-воздушном стиле, с шёлком и рюшами, мягкими шторами, игрушками и фарфоровым чайным сервизом на ясеневых полках. Исключение из этой обстановки составлял компьютерный стол офисного стиля, заваленный бумажками, книгами, ручками, а поверх сей нерушимой конструкции был водружен планшетный компьютер последней модели небезызвестной компании с надкушенным яблоком. На чем он держался, оставалось только гадать. - Присаживайся, - женщина кивком указала на ближайший стул, на котором лежал ещё теплый плед. Эсмиде осторожно убрала его в сторону и села. Мисс Бланка села в кресло, располагаясь аккурат напротив девушки. Лакайн чувствовала себя здесь, как не в своей тарелке. Такое обилие девчачьих увлечений настораживало. Только сейчас она заметила, что стены комнаты выкрашены в безумный кислотный оттенок розового, а где-то за комодом с одеждой таился плакат с некогда популярным в США мультфильмом "Время приключений". Черноглазый пёс с желтой шерстью будто нахально подмигивал девушке со своего места, и Эсмиде предпочла отвернуться от него в сторону.       Женщина закинула ногу на ногу, сложив руки под грудью. - Возможно, я могу поступать неправильно, рассказывая тебе всё это, но думаю, что тебе можно доверять. Ты ведь поняла, что у нас очень и очень необычное место, и способностями у воспитанников ничто не ограничивается.       Эсмиде кивнула. - Ты для этого места новый человек. А каждый раз, когда кто-то новый появляется здесь, то жизнь тут кардинально меняется. Не могу сказать, в какую сторону она изменится с твоим приходом, но перед самыми Рождественскими праздниками в прошлом году к нам сюда попало аж одиннадцать детей. Одиннадцать искалеченных душ, скитавшихся по улице без чьего-либо присмотра, и до сих пор удивляюсь тому, как они умудрились выжить. Так вот. С тех самых пор, как эта орава здесь - дом буквально стоит на ушах. Ни дня не проходит, чтобы что-то не взорвалось или воспламенилось. Это сейчас все носят септиний во время уроков, а раньше, до их прихода, всё было мирно и спокойно. В общем и целом, они освоились здесь за несколько месяцев, но от былого их состояния не осталось и следа. Есть, конечно, остаточные явления, но боюсь, что такие глубокие душевные раны даже годы не смогут излечить. Поэтому многие здесь не доверяют кому-либо, даже нам, взрослым. Понимаешь меня? - Но какой здесь тогда смысл?       Женщина вздохнула. - Как минимум, что многим из этих детей пришлось пережить страшные вещи. Пострашнее, чем просто автокатастрофа и потеря родителей в оной. Тебе ведь уже наверняка доводилось слышать про ЦЕРН?       Эсмиде вздрогнула. Эта аббревиатура навевала в ней самые неприятные воспоминания о том дне, когда они с Лернеем чуть не погибли. - Не делай такое выражение лица, - мисс нахмурилась, - я знаю, что ты про НЕГО знаешь.       Скрываться было бесполезно, к тому же ей наверняка рассказали про все их злоключения. - Эти одиннадцать детей умудрились оттуда сбежать.       Лакайн едва не поперхнулась воздухом, услышав такое заявление. - Но... Это разве возможно? ЦЕРН слишком охраняемый и... - А-а, - улыбнулась мисс Бланка, - я права. Ты про него всё таки знаешь.       Отпираться уже невозможно и Эсмиде подтвердила это, но не сказав, откуда она знает про Центр Единого Развивающего Наблюдения. - Как видишь. Сбежать возможно. И лично я считаю, что это или Фортуна была благосклонна к этим детям, или чистой воды случайность. Иного здесь не дано. - А Мавис? - А что Мавис? - Ну, мол, почему она так себя ведёт, и почему нельзя употреблять католических монахинь и гибискус при ней. Вы обещали рассказать. - О-о-о, - протянула мисс Бланка, - значит Мария втихаря успела про всех поведать? Не про всех? Ладно, хорошо. Пообещай, что ты никому не расскажешь и это тоже. - Клянусь. - Работая здесь врачом, невольно приходится брать на себя роль психолога, поскольку сразу столько искалеченных душ не найти во всех Соединенных Штатах. Платят хорошо, на том спасибо. Ах да, я же обещала рассказать, что же там не так. В общем, Мавис у нас появилась около десяти лет назад. Меня в тот момент здесь не было, только-только поступила в медицинский колледж, но всё что, рассказали, то и знаю. От Генри тоже многого не допросишься, а уж он имеет к этому самое прямое отношение.       Эсмиде слушала доктора, затаив дыхание. Вскоре на компьютерном столе появился электрический чайник с водой, пара фарфоровых чашек и коробка с чаем. - Она не знает своих настоящих родителей. Может, оно к лучшему. Кому понравится, что твоя мать прожжёная наркоманка, зарабатывающая на жизнь проституцией и понесшая ребенка невесть от кого? Никому.       Вздох. - Её в двухнедельном возрасте забрали органы опеки и поместили в приют, располагавшийся при католической церкви в небольшом городке в штате Мэн. Названия города не скажу, потому что не помню, но оно и не надо. - Она не любит католических монахинь? - Не любит - мягко сказано. Как ты и за что будешь любить их, если с утра до ночи одет в дешёвое тряпьё, ешь постную еду, а всё самое лучшее видишь только на Пасху и Рождество? Они там только притворяются бедными и собирают подачки со спонсоров. И да. Эти настоятельницы всегда хапуги. - Вы их тоже недолюбливаете?       Мисс Бланка честно призналась. - Да. Я их тоже не люблю, можешь говорить смело, не обижусь, - вода закипела и доктор разлила воду по чашкам, предварительно насыпав чай. - Обычно дети в таком возрасте стараются заблокировать подобные воспоминания, но не в этом случае, когда вынужден жить с такими же обездоленными ребятами. Как терпеть унижения и побои линейкой со стороны местных настоятельниц, и их молодых потаскушек-послушниц? Да не смотри ты на меня так, - женщина чуть повысила голос, - сейчас в монахини от сознательной жизни не идут. Только если прятаться или замаливать грехи перед богом. А кому оно сейчас надо? Никому. - И что было дальше? Мавис говорила, что она сбежала из детского дома.       Женщина расхохоталась. - Она никогда не скажет всей правды. Я и сама не спрашивала её об этом. То ли стесняется, то ли просто боится, что узнай об этом остальные - её начнут осуждать. И не одна здесь такая. Шерил и Джилл были привезены сюда в девятилетнем возрасте из одной частной лаборатории, занимавшейся созданием идеальных воинов для собственных планов, которые, к великому огорчению учёных, не сбылись. Если бы не ЦЕРН, конечно. Хотя рано или поздно Центр Единого Развивающего Наблюдения всё равно приберет к рукам частные корпорации, которые занимаются научной деятельностью подобного рода. Они никогда не остановятся на достигнутом. Им всегда будет мало.       В Эсмиде сейчас бушевала буря эмоций. Этот разговор был слишком откровенным, и в тоже время девушка понимала, что все вокруг лгали ей. Нет. Лгать - слишком сильное и некрасивое здесь слово. Недоверие, недомолвки - это звучит лучше. А ведь с самого первого дня она надеялась, что интернат станет ей новым домом, заместо центра изучения крови. И как-то это не складывается.       Капли дождя барабанили по стеклу, и кажется, он сегодня не собирался останавливаться, грозя затопить окрестные улицы. - Для неё такой дождь стал своеобразным символом надежды, - когда чай достаточно заварился и немного остыл, женщина взяла чашку в руки, вдыхая приятный запах бергамота и мяты. - Это связано с тем, что она может контролировать воду? - Скорее с тем, что в тот день, когда она впервые появилась здесь, шёл точно такой же проливной дождь, которому конца и края не было. И, кажется, тоже было лето. Не помню точно. Меня же тогда не было. Знаю только по рассказам тех, кто был здесь в то время.       Эсмиде взяла чашку в руки. Чашка еще горячая, от такого прикосновения кончики пальцев слегка покалывали, но это было приятное ощущение. Чай на вкус был замечательным и в такой серый день прекрасно грел изнутри.       Где-то в лазарете раздался шум. Мисс Бланка отреагировала на него немедленно. Она резко поставила чашку на стол, и резво выскочила из комнаты в рабочее помещение. С той стороны раздавались стуки и громкая словесная брань. Кто-то отчаянно срывался на крик. По ощущениям, это был мальчик.       Когда Лакайн почти допила весь чай в чашке, мисс Бланка появилась на пороге комнаты. Рабочий белый халат был накинут поверх повседневной одежды, медицинская маска закрывала лицо и... Белоснежные волосы. Стоило ей приблизиться, как Эсмиде увидела, что красивые косы женщины покрывал слой инея и снега, даже ресницы с бровями не обошла подобная участь.       Доктор прошла мимо девушки и зашла в соседнюю дверь, которую Лакайн заприметила не сразу. Оттуда мисс Бланка появилась уже с распущенными волосами, тщательно вытирая их полотенцем. Халата не было. - Я сойду с ним с ума, - полотенце падает на кровать, женщина усаживается обратно в кресло. Волосы её были влажными и блестели. Создавалось ощущение, будто на чёрном ночном небе сияют яркие звёздочки. - Кто там?       Мисс вяло махнула рукой. - Один неспокойный человек. Не знаю, где это создание умудрилось побывать, учитывая, что в его возрасте запрещено покидать пределы интерната, но подцепил ветряную оспу. Красавчик, - в голосе послышался сарказм, - теперь он там лежит и буйствует от скуки. А его друзей приходится выгонять отсюда чуть ли не шваброй. Не понимают, глупые, что им сейчас нельзя болеть. И так мест в лазарете мало. Так теперь у меня по всей комнате сейчас сосульки свисают. Ей богу, как только он покинет лазарет, я запрошу у Ингрид, нашей директрисы, кстати, чтобы доплатила за подобный ущерб. Ну нельзя же так!       Женщина очень ответственно относилась к своей работе и Эсмиде понимала это. Не смотря на странный вид, странные увлечения и не менее странную комнату, та ей понравилась. Сразу видно, что человек на своем месте, и способность сканировать всех и вся без вреда для здоровья отлично здесь вписывается.       Потом были другие разговоры и не одна чашка потрясающе вкусного чая с бергамотом и мятой. Эсмиде говорила про себя, про Лернея, про их путешествия. И даже по секрету сообщила ей ту трагичную историю из Де-Мойна. Мисс Бланка дала слово, что никому этого не расскажет, учитывая, что сама поделилась с Эсмиде своими крайне важными секретами. - А знаешь, ты все правильно сделала, - женщина затянулась из кальяна дымом и протянула мундштук брюнетке. Та затянулась тоже, и радовалась тому, что Лерней её сейчас не видит.       Задушевные разговоры продолжались. - Все подобные мужики - козлы редкостные, - они давно переместились на пол, где стояли тарелки с мексиканской закуской, бокалы и начатая бутылка красного вина. Если Лерней застал бы Эсмиде за подобным действием, тем более за распитием алкогольных напитков в присутствии работника интерната, то просто ударами книгой по голове она бы не отделалась. Он всегда пресекал подобные попытки, которые могли нанести вред для здоровья; будет в ярости, узнай он, что его подопечная сейчас пьёт. По закону Соединенных Штатов, восемнадцатилетние могут пить алкоголь только с разрешения кого-то, кому уже более двадцати одного года. Мисс Бланка махнула рукой на это правило и налила уже четвёртый бокал для Эсмиде.       Задушевные разговоры на полу, замотавшись в пледы и открыв настежь окно, продолжались ровно до тех пор, пока женщина не взяла планшет и не глянула на время. - Ох, это... П-плохо, - она отложила его в сторону и разлеглась на полу. Эсмиде медленно допивала вино в своём бокале. - Почему? - и хотя она пила впервые, держалась девушка уверенн. - Уже почти ш-шесть часов вечера. Тебе пора. Могут искать. - И то верно. - Засиделись мы с тобой, - мисс Бланка поднялась с пола, забирая с собой бутылку и бокалы. Их она отнесла в ванную комнату, а затем закрыла окно, так как стало совсем холодно и шторы порядком намокли от капель дождя.       Эсмиде попыталась встать, но учитывая, сколько она выпила, её резко шатнуло и с непривычки она едва не вписалась ногой об кресло. - Аккуратней, - пьяно хихикнула доктор, размахивая в воздухе рукой. - Главное - не спалиться перед Лернеем, - Лакайн держалась одной рукой за кресло. В голове стоял туман. - Он не разреша-а-ет тебе пи-ить? - женщина выглянула из ванной комнаты. На плечи накинуто полотенце. Мисс Бланка сняла с себя футболку, оставаясь в бюстгальтере и юбке. - Ни пить, ни курить. Ни-че-го. - Бу-у-у, зануда всех зануд! Так и скажи ему. - Не могу. Он книгой по голове бьет больно. - Тиран и деспот, - умозаключила доктор, забирая другое полотенце с кровати, - давай, иди уже. Просто прикрой дверь за собой. - Окей.       Эсмиде старалась держаться прямо. В глазах непривычно рябило, в голове всё так же стоял туман. Выйдя из комнаты, она оказалась в коридоре. На её счастье, коридор второго этажа был пуст, но было одно но. Комната и лазарет мисс Бланка находились на мужской половине этажа, а ей надо было попасть в свою комнату, находившуюся на другом конце коридора, в женской части. С такого расстояния комната казалась ей далекой и придется идти аккуратно, чтобы не спалиться. Ох, шуму будет, если кто узнает, что она распивала вино с доктором.       Эсмиде добралась до комнаты без приключений. Селены не было, но был Честер, который вовсю грыз корм. Откуда тот здесь оказался и кто его принёс - большая тайна, но поев, пес тут же стал крутиться возле хозяйки. Судя по слегка мокрой шерсти на загривке, пса недавно выгуливали, за что большое спасибо соседке. Эсмиде было неловко перед японкой. Надо будет сделать ей подарок, но обо всём этом позже.       На смену туманному состоянию постепенно пришла боль и голова будто налилась свинцом. Глаза слипались и от непривычки столько выпитого Эсмиде хотелось спать. Состояние вялое, и ничего не хотелось делать, хотя вечером она планировала пойти и познакомиться с оставшимися воспитанниками интерната. Похоже, что сейчас этого делать не нужно. В таком виде показываться - опозорить себя и обречь на вечные муки. А уж Альфар кару ей такую придумает, даже не сомневайтесь в этом.       Эсмиде не стала раздеваться и решила лечь спать прямо в одежде. Она еле-еле стянула с ног обувь и напоследок потрепала пса по макушке, кинув ему со стола резиновую оранжевую косточку. Откуда она тут взялась на столе - тоже загадка. Но о ней думать совсем не хотелось.       Девушка легла на кровать и укрывшись одеялом, согнула ноги в коленях. Перед сном она любила подумать, пофантазировать о всяких событиях, которые могли бы произойти в этой жизни, но только не сегодня. Едва голова коснулась подушки, как девушка тут же отключилась.