Madara number two

Несколько месяцев спустя       Бывает, сидишь себе, сидишь, никого не трогаешь, и тут на тебе! Полгода прошло! Бывало? Вот и у меня так же. Тренировался до потери пульса, узнал много нового, думал, что меня все-таки сводят к Ки, а нет. Домой отправляют. Видите ли, нельзя находиться в мире, где время летит быстрее, если не хочешь постареть раньше положенного. Нет, я, конечно, не против, я хочу домой, но вот возвращаться в Нейлар мне будет нельзя еще минимум год. Печалька. А как же Ямирэй? Тенрэй? А Миро-сан? Они ж тут без меня загнутся от скуки!       Интересно… по идее, если я все правильно посчитал (совсем не уверен), то там прошел месяц, и Амачи-сан потянет меня домой. Вот вы скажите — Кеншин, такой плохой, ни разу не скучал по семье, веселился себе в Нейларе, а нет! Я очень скучал, но уходить в депрессию времени не было от слова «совсем». Постоянные тренировки от рассвета до заката, частые ночные посиделки с Алексис в библиотеке — все это как-то не способствовало проявлению грусти, хотя иногда оно было. — Дзассюрэй, ты там вещи собрал? Свиток я тебе на кой дал? — в мое окно заглянул Ямирэй и тут же исчез, чтобы через мгновение оказаться внутри. Схватив свиток со стола, он расстелил его на полу и мигом свалил на него все мои вещи, тут же запечатывая их. — СЕНСЕЙ! — истерично закричал я, схватившись за голову. — ЧТО? — испуганно присев, проорал он. — Вы резиновую уточку для ванной забыли! — мило улыбаясь и хлопая своими черными глазами, проговорил я и протянул желтую вещицу. Ругнувшись и что-то злобно прорычав, Ямирэй ушел, напоследок громко хлопнув дверью. Я закатил глаза. М-да, хороший он всё-таки мужик. Спрятав полюбившуюся вещь в карман, я положил свиток в сумку «от Алексис».       Оглядев свой, уже ставший таким родным дом, тяжело вздохнул и пошел в сторону сада, где обычно сидят старейшины, когда вылезают из своей загадочной пещеры. Так и не смог её найти, не спал из-за этого, а потом получал от Ямирея и Миро-сана. Вот и закончилось моё пребывание здесь, печально. Привык я ко всем тут, очень привык.       По дороге встреченные мной кицуне здоровались, печально качали головами и говорили, что будут скучать. Странно, я ведь их совсем не знаю. А куда, кстати, делись те, кого я знаю? Жуки.       Переход в мой мир будет осуществляться в том же месте, в котором я появился с Осойрэем, вроде так звали того духа. Моим сопровождающим, кстати, будет тоже он. Но переход я должен буду сделать сам: найти нужную параллель, схватиться, пустить чакру и переместиться. Ничего сложного, как посмотреть. Ох, ну и намучился я с Ямирэем, пока изучал эту технику. Сначала полную версию, потом частичную. Благодаря шарингану, я могу увидеть параллели сам, без техники, поэтому буду выполнять только ту её часть, которая завязана на самом перемещении. Легче легкого.       Кстати, о параллелях. Изучая найденную нами книгу, мы наткнулись на множество разделов, но самым интересным и загадочным оказался раздел о параллелях и создании миров. Миры, сами по себе, кусочки жизни в пространстве и потоке времени, перемещения между ними были невозможны до каких-то там времен, о которых ничего не сказано. Некий Оширо Матансаби захотел узнать, что там, за гранью его мира?! С помощью чакры и каких-то там магических штук, он смог увидеть параллели — разноцветные нити, что ловко переплетались и соединяли миры. Человек настолько заинтересовался этими нитями, что посвятил свою жизнь их изучению. Вот так не хитро мир узнал о параллелях. Автор нашего найденыша пишет в заметке, что Оширо Матансаби на самом деле не существовал, но истинное имя открывателя нитей миров неизвестно.       А вот другой человек, который упоминается как брат или сын, точно неизвестно, этого самого Оширо смог впервые переместиться между мирами. Он долго составлял формулы, рассчитывал и в итоге смог перейти, но вот вернуться назад у него не получилось. Нити настолько запутаны, что не зная точных координат мира, назад ты не вернешься. Последователи этого брата/сына смогли составить более точные формулы и тоже попробовали перемещение. Из десятка вернулся лишь один. И он-то и составил нынешнюю формулу.       Но без карты миров перемещения были бы ещё более опасными, чем они есть. Поэтому уже другие люди отправились в путешествие длинною в жизнь, но все же составили карту. А ведь нити каждый раз меняют свои расположения, хотя всегда ведут в одно место. То есть, если ты до этого переходил по алой линии, то и обратно вернешься по ней же. А ведь линии могут быть и тонкими, и толстыми, и завитыми, и прямыми.       Так вот, кто-то, о ком тоже нет информации, смог составить технику, которая могла перемещать почти без затрат. Этим конечным результатом мы и пользуемся. У призывников немного другой механизм — техника привязана к одной нити, поэтому с помощью неё можно ходить только туда и обратно, а вот в другое место никак не попадешь. Меня научили полной версии, как я уже говорил, поэтому если захочу, я смогу вернуться в свой тот-другой мир, но до этого надо разузнать, как он выглядит и где находится. А вот это сложно! — Дзассюрэй! Удачи в мире людей! — прямо на ухо прокричал мне какой-то кицуне и, весело махая на прощание, убежал в библиотеку. Там на пороге его уже ждал Кирэй. Заметив меня, он вздохнул и печально улыбнулся. Я кивнул ему и показал раскрытую ладонь. Дух что-то пробубнил себе под нос и скрылся в здании. Эх… — Дзас! Тебя где носит? — передо мной появилась Алексис. После того, как её научили технике быстрого бега, она стала постоянно её использовать, появляясь то тут, то там. Ямирэй пообещал научить меня ей позже. Ну ничего, я его разведу на нее! Слишком уж хорошая вещь. — Да так, задумался. — тяжело вздохнул я и огляделся, все же, я долго не смогу видеть эту светящуюся воду и огромные деревья. Девочка закатила глаза и потянула меня к саду.       В саду собрались все, кто знал меня более или менее близко. Плюс старейшины, хотя, мне кажется, они обо мне знают даже больше, чем я сам. Миро-сан тут же протянул мне кусочек какого-то фрукта на золотом подносе. Удивленно осмотрев полученное лакомство, я положил его в рот. Хм… ничего так. Немного терпкий, пряный, не шибко сладкий и… теплый? Только сейчас я заметил, что второй кусочек фрукта немного светится. Наверное мое лицо позеленело, потому, что Алексис, стоявшая рядом, сделала несколько шагов в сторону. — Дзассюрэй, как тебе плод Великого Ки? — звонкий голос зеленоглазой кицуне-старейшины привел меня немного в норму. Стоп! Плод Великого Ки? Ес! Хоть что-то. Все кицуне едят этот фрукт и очень нахваливают. А если мне дали его кусочек, значит ли это, что меня приняли? — Спасибо, очень интересный вкус. Это честь для меня! — не забываем о манерах. Не зря же корпел над этикетом рода лисов. Это было долго и скучно. — Конечно. Мы дали тебе лишь кусочек, ибо ты еще слишком молод, Дзассюрэй. Нельзя злоупотреблять силой истинного кицуне! — золотоволосый, а по совместительству глава этого совета старейшин, воздел руки к небу. Я задрал голову, но ничего, кроме облаков, не заметил. — Да, да. Ты, к сожалению, не тот, кого мы ищем, но ты всё равно один из нас. — заметил старик. А? В смысле не тот? — Так! Хватит его нагружать перед дорогой! Дзассюрэй, ты смотри, не опозорь меня, ученик! — пожав мне руку, сказал Ямирэй. К нему присоединился Миро-сан, также пожавший мне руку. — Дзас, … ты это… не забывай меня… навещай! — я оказался в крепких девичьих объятиях. От Алексис пахло прохладой и какими-то цветами, не сладкими, а теплыми. — И ты тоже! Жду не дождусь, как покажу тебе мой мир людей. — почесал затылок я, лучезарно улыбаясь.       На этом мои прощания закончились. Осойрэй кивнул, и мы отправились к тому месту, из которого я когда-то пришел сюда. Тропинка вилась впереди, а дух молчал. Ну, а мне разговоры и не нужны. Печаль накрыла с головой, отгоняя предвкушение от первого самостоятельного перехода. Светящиеся сферы продолжали летать, но ко мне они не приближались, будто опасаясь, что я их разобью… хотя, Алексис говорила, что это невозможно.       Вот они — параллели. Сгусток энергетических нитей разных цветов, который разветвляется и быстро дергается, меняя цвета и форму. Глаза от шарингана слезятся, я жмурюсь, но не могу оторваться от лицезрения этой красоты. Это же то, что существовало всегда, наравне с временем и пространством. Сногсшибательно!       Найдя взглядом нужную линию, начал быстро складывать печати. Завершив технику, схватился за синюю резную нить и подал чакру на неё. Хлопок. Удар.       Кажется, я перестарался! Слишком много чакры вложил, аж зуб на зуб не попадает, как меня трясет. Кошмар. Но главное — переместился-то я точно по адресу. Тот же лес, та же река, и вон палатка торчит. Ух, получилось. — А вот и ты! — послышался сзади знакомый, мой голос. Я обернулся. Мать частная! Это я так выгляжу? Круги под глазами, одежда местами порвана, волосы дыбом, а нижняя губа разбита. Кошмар, как я матери покажусь? Хотя, помню как губу разбил… опять задумался и пропустил хук справа от Алексис. Мы с ней тренировали тайдзюцу… лучше б отказался. — Короче, вы сейчас идете обратно в поселение. Пока. — махнув рукой, дух развеялся облачком белого дыма, точнее, переместился, но не суть. Кстати, знаете почему появляется этот белый дым? Да все до банальности просто. Это избыток чакры, совместно с небольшим количеством энергии духа — перемешались и вот вам белый дым. Хорошая завеса, кстати. — Кеншин! Тебя где носит? — послышался скрипучий голос Амачи-сана. Ну, поперли! — Тут я. — выпрыгнув из кустов, оповестил учителя я. Кивнув, старик водрузил мне в руки мою сумку, которая была странно легкая, и двинулся в путь.       К поселению мы добрались к вечеру, хотя шли достаточно быстро, и это учитывая, что вышли на рассвете. Деревня встретила нас тишиной и спокойствием. Я сразу же рванул к дому, не забыв попрощаться с сенсеем. Мне уже не терпится потискать Изуну. Странно, не люблю ж детей, а с мелким готов возиться, хоть вечность.       Уже на «подлете» к дому я услышал детский плач, не задумываясь свернул с тропы и влетел в комнату младшего через приоткрытое окно. Мелкий сразу умолк, заинтересованно оглядывая меня со спины. Скинув портфель, я обернулся к братишке и тут же потянул его на руки. Изуна, видимо, узнал меня, потому что весело рассмеялся и потянулся за моими черными «колючками». — Я ж говорил, что это он. — послышался голос Мадары от двери. Лучезарно улыбаясь, я повернулся к нему. И тут же оказался сжат в теплые объятия. Это мама решила не медлить и сразу перейти к делу. Изуна недовольно засопел и стал пинаться. — Кажется, кто-то считает тебя только своим. Ох, мой маленький эгоист! — звонко рассмеялась мама, отстраняясь, и Изуна тут же успокоился. — Чувствует родственную душу! — хохотнул батя от двери. ЧТО? Он умеет смеяться? От это поворот! Да, ё моё, видимо он вспомнил моё шило в з…кхм…замнём эту тему. — Очень смешно, ото-сан! — надулся я. А Изуна опять начал толкаться. Удивленно посмотрел на мелкого, потом на подошедшего Мадару, потом на мать и попытался отцепить это чудо от себя. Но чудо отцепляться никак не хотело, при этом ещё начав заливаться слезами. — Ой, Кеншин. Оставь. Он соскучился по тебе, вот и всё. — замахала руками мама, останавливая мои попытки. — Иди лучше помой руки и кушать. На столе всё стынет!       Что делать? Пришлось слушаться и ползти умываться… с Изуной в руках, ибо Мадара отказался мне помогать и свинтил за стол. Помыл руки… потом Изуну… потом пол… потом снова Изуну, и только после этого пришел за стол. Поесть спокойно мне тоже не удалось. Следил за мелким, чтобы он не утянул со стола то, что ему еще нельзя. Потом пошел укладывать его спать, да там в обнимку с младшим братом и заснул, пока рассказывал сказку из моего того-другого мира. Что-то про семерых маленьких человечков, о прекрасной химе, что спала непробудным сном и про злую шаманку, что хотела вечно быть императрицей.