***
Когда бок обожгло нестерпимой болью, Изуна был удивлен и сбит с толку. Не мог он так просто поддаться, попасться на эту технику, не мог! Однако факты говорили сами за себя. Но и сам Тобирама был не в меньшем шоке, ибо даже его вечная маска треснула. Обычному человеку, что не каждый день с ним сражался, это было бы не заметно. Но не Изуне. За спиной будто взорвался огромный взрыв-тег, а знакомая, вечно скрываемая, чакра хлынула в разные стороны холодным, обжигающим потоком. Изуна обернулся, но вместо старшего брата, сзади стояло нечто лишь отдельно напоминающее Кеншина. Некогда бордовые доспехи были ободраны, тканевая одежда порвана. Черные волосы имели беспорядок похлеще, чем у Мадары во время купания, алые глаза сияли мангеко шаринганом, а кожа на лице была содрана местами почти до кости, кровь ручьями стекала под ворот черной водолазки. Девять длиннющих белых хвостов беспорядочно носились за спиной, создавая очень жуткую атмосферу. Казалось, будто сам Кьюби-но-Йоко пришел по души кланов. B левой руке нечто держало катану, а на кончиках пальцев правой — потрескивающий, огненный шар. Как он создал эту технику без каких-либо печатей? Казалось, что огонь материализуется прямо из крови Учихи. Но Учихи ли? Был ли этот демон Кеншином или же всего лишь скопировал его внешность сказать со стопроцентной точностью было невозможно. Существо не двигалось, пока один из Сенджу за спиной Мадары не начал испуганно пятиться. Ки все же действовало. Алые глаза проследили за движением человека, голова быстро склонилась к плечу. И как раз в этот момент Изуна начал терять сознание.***
POV Изуна Жарко. Больно. Странно мокро, а потом холодно. Ничего не помню… Или нет, что-то проясняется. Звон стали, холод лезвия в боку… Катана, это была катана. А еще белые волосы… Тобирама? Это младший Сенджу меня ранил? Или убил? — Изуна? — кто-то зовет во тьме, но чей это голос? Мама? Это ты? Но я тебя не вижу. — Изуна, мать моя женщина, не смей умирать! — другой голос, тоже знакомый… Только не могу понять чей. — Мелкий, я что, зря чуть себя не угробил? Ты хоть знаешь через что мне пришлось пройти?! — еще один. Похож на второй… Кеншин и Мадара? Но где вы? Холод проходит, становится тепло, но не жарко. Однако, как-то странно тоскливо. И клонит в сон… как же я устал. Отдохну немного и снова за дело. Конец POV Изуна***
— Если он не проснется через пять минут, то я пойду крушить! — Заткнись и лежи! Тоже мне, крушитель нашелся! Сначала восстановись, идиот! — Ну, Ал, ну чего ты, ну? Я и обидеться так могу! — Молчи говорю! Ты знаешь, как достал меня за эту неделю? Я уже жду не дождусь, когда твои раны затянутся и тебя можно будет сбагрить твоему близнецу! О, Боги, хорошо, что Мадаре тут не разрешили остаться! Я б точно не пережила! — Ы-ы-ых, мне скучно! Можно мне хоть на балкончик выйти? — НЕТ! ЛЕЖАТЬ И НЕ РЫПАТЬСЯ! А то хвостами обмотаю и узлом завяжу, будешь долго выпутываться! — Эх, вот она, несправедливость! — О-о-о-о-о, Боги, за что мне это? — М? За все хорошее? Да лан тебе, я ж подарок судьбы, хы! Именно в таком духе проходила уже вторая неделя моего прибывания в Нейларе. Из-за огромного количества ранений, полученных преимущественно по моей вине же, точнее именно и только по моей вине, я не мог ни встать, ни сесть, ни рук, ни ног поднять. Хорошо хоть все части тела на месте, а то с меня станется где-нибуть голову забыть. Итак, прошла неделя с моего эпичного появления и громогласного выброса накопленной чакры, а ее было очень даже много, целых девять хвостов природной чакры. Да, вот там взрыв был, правда, я его плохо помню. Зато теперь у нас есть полноценное озеро имени меня любимого, а точнее «Кеншинко». Мадара хренов подъебщик! Подожди у меня, вот встану и получишь! Так вот, так и не рассказал. После выброса чакры, я стал терять сознание, но успел схватить мелкого и близнеца за шиворот и утащить с собой в единственное безопасное, по-моему мнению, место — в Нейлар. Там я уже отрубился, сразу же. Кицуне в шоке, старейшины в ауте, Мадара в панике, Изуна при смерти, я в отключке — знатная картинка вырисовывается. И все бы закончилось печально, вот только откуда не возьмись (сарка-а-азм) появился Сидзин и успел разрулить ситуацию. Изуну вроде спасли (мне ничего не говорят), Мадара вернулся домой, а я проснулся и довожу весь мир до ручки. Короче, накачали меня какими-то лекарствами, чакрой, а раны все равно нормально не лечатся. Конечно, жизни моей уже ничего не угрожает, а вот психике, похоже очень даже. Есть что-то такое, отчего мне не успокоить свои нервы и эмоциональный фон никак не выравнять. Ладненько, чего-то я заговорился. Алексис сидела напротив меня и уже раз в сотый пыталась перечитать одну единственную страницу из какой-то книги. Название мне было не увидеть, да я и не сильно хотел. И так в голове стоял кавардак. — Добрый день, Дзассюрэй, — в мою комнату плавно зашла одна из старейшин. Бросив строгий взгляд на Ал, она присела на освободившееся место и молчала до тех пор, пока моя подруга не покинула комнаты. — Итак, мой юный кицунэ, я тут по особому поводу, — начала старейшина, стоило только нам остаться наедине. К сожалению, я не мог ничего, кроме как говорить и думать. — Твой кровный брат-двойник был сразу отправлен в мир людей, но увидел он достаточно. Мы надеемся, ты усмиришь его заинтересованность и не станешь таскать в Нейлар. Кицуне ценят уединенность, как ты знаешь. — Конечно, старейшина, я и не думал… — Ну и отлично, — перебила она меня. — Что касается молодого воина, то он пришел в себя. Через пару дней вы сможете покинуть наш мир. — Как он? — в горле пересохло, поэтому собственный голос показался совсем незнакомым. — Намного лучше. Конечно, до полного восстановления еще очень долго, но он будет жить. Хотя вряд ли станет тем же воином, что был до этого. Очаг сильно пострадал после воздействия твоей чакры, но его еще можно спасти. Что касается остального, то рана почти затянулась, но, как я уже сказала, из-за малого количества чакры, заживать она будет намного дольше. Мы сделали все возможное, так что все должно быть хорошо. — Спасибо, старейшина. Я очень благодарен всем кицуне, что помогли ему. Я в долгу у вас всех, — жаль не могу поклониться и еще что-либо сделать. Но судя по одобрительному блеску в коралловых глазах женщины, она найдет, что у меня попросить в уплату долга, и так, чтобы хорошо стало всему Нейлару. Она же старейшина, как-никак. Женщина покинула меня минут через десять после моего признания долга, предварительно осмотрев мою тушку и сообщив, что я уже могу вставать. Правда, мое заявление о неспособности чем-либо двигать она проигнорировала. Применив какую-то совсем незнакомую технику, она тут же ухмыльнулась, став выглядеть на пару лет младше, и ушла. А потом я с удивление начал ощущать все свое тело. Обрадовавшись, я мгновенно подскочил и тут же с грохотом шлепнулся на пол. Ноги были ватными и почти не слушались. Потерев конечности влажными и холодными ладонями, я таки смог подняться и подойти к окну. На улице все также была нейларская зима. Кицуне бегали по тропинкам, скакали по корням и огромным ветвям — в общем, жили. Я облегчено выдохнул. Значит не так уж и долго мы тут находимся. Через два дня, в конец надоев Ал, я покинул лазаретную комнату и отправился на три уровня вниз. Перепрыгивая сразу весь пролет, я с размахом влетел в комнату Изуны. Братец выглядел слишком бледным даже для Учихи, но радостно улыбнулся мне, слегка махая рукой. Запрыгнув на стул и тут же чуть не навернувшись с него, я, предвкушая много вопросов, начал рассказывать обо всем, только не об кицуне. Сидзин сообщил мне, что Изуне не рассказали, где он находится, поэтому и мне следовало молчать. Я отнесся к этому вполне спокойно, пообещав себе, что расскажу ему позже, благо старейшины не запрещали мне этого. — А где мы? Мне так и не рассказали. Эти странные шиноби постоянно уходят от темы, — нахмурился братишка, слегка дернув головой, отчего челка упала прямо на глаза, и он начал фыркать. Я умилился, и улыбаясь продолжил наблюдать за ним. Психанув, мелкий резко провел рукой по голове, откидывая тем самым волосы назад. — Надо будет обстричь их. — Зачем? Тебе вполне идет. И не нервничай. Кстати, скоро домойки пойдем. Клан волнуется, да и Мадара там, наверное, места себе не находит, — я качнулся на стуле, и в тот же самый момент в комнату зашла Ал. Я кивнул, улыбаясь, а Изуна, к моему удивлению, смущенно угукнул на приветствие моей подруги. — Приветики, парни. Кеншин, тебя искал Сидзин. Изуна, как самочувствие? — Ал присела на краешек кровати. Я внимательно уставился на порозовевшие щеки брата. Чего это у нас такое? Хм… — Ла-а-адно, пойду я, наверное, — протянул я. Уходя, я увидел как Ал устраивается на кровати поудобнее, обняв колени моего брата одной рукой. Роман они, что ли, закрутили? Решив, что разберусь с этим позже, я ловко выбрался из окна на ближайшую ветку и направился в сторону нашего полигона. Если Сидзин меня искал, то только там нам логичнее всего встретиться. Конечно, если только Ал это не придумала, как отговорку. К вечеру того же дня, выяснилось, что Сидзин меня таки не искал, но это не смутило. Ал хорошая девушка, и раз уж им так хочется быть вместе, я не против. Подумаешь, он шиноби, а она кицуне с душой из другого мира. Возвращение в мир людей прошло как-то буднично. Нас провожала Ал, недалеко мелькал Сидзин с Юмими под ручку. Подруга сдержала обещание — превратила гадкого утенка в прекрасного лебедя. Правда, близко к ней я не подходил, да и ребята держали ее далеко от меня, чтобы не узнала. Юмими пока рано возвращаться в реальный мир. Перенос был полностью на мне, но вот отвлечение внимания мелкого взяла на себя Ал. Я понимающе на нее посмотрел и кивнул. Девушка куснула себя за костяшку пальца, сверкнула глазами и махнула рукой, «мол, потом расскажу». Я опять кивнул и через минуту спокойно перенес нас с братом домой. Сначала Изуна удивился такой резкой смене пейзажа, но потом ухмыльнулся и покачал головой. — Что? — сделал невинное лицо я. — Да ладно, держи свои секреты при себе. Я понимаю, — закатил черные глаза братишка. Мы стояли напротив нашего дома, в окне которого на секунду показалась чья-то темная шевелюра и тут же исчезла. А потом из дома вылетел Мадара, мгновенно сграбастав слабого Изуну в крепкие братские объятья. Я отступил с интересом оглядывая новый предмет интерьера, а именно великолепный бонсай, что стоял посередине террасы. Не помню, чтобы он тут когда-то был. Странно… — Очередной подарок Хаширамы, — заметив мой интерес к растению, сказал Мадара. — И он живой? — скептически выгнув бровь, поинтересовался я. — Ну да, у нас же мир, — пожал плечами он. Я угукнул и тут же обернулся к брату с огромными глазами. Чего? Мир? Я не ослышался? Какого… тут происходит???