Секрет жизни

В небольшой по-старому обставленной гостиной с дубовой мебелью и целым рядом книжных полок, в глубоком кожаном кресле у камина сидел мужчина. Еще молодой, но с уже проступившими морщинами на лице и преждевременно посидевшими висками. Прикрытая белой манжетой рука побалтывает бокалом огневиски, а взгляд устремлен вглубь бушующего в камине пламени. У мужчины на редкость расслабленное лицо, мягкий взгляд, и хоть тело по привычке сохраняет осанку, в позе нет ни капли напряженности. Профессор Снейп вряд ли признается в этом кому-то кроме себя самого, но он еще с детства любил такие рождественские вечера в Паучьем тупике. Еще ребенком его завораживали танец огненных языков в камине, вой ветра, задувающего сквозь щели в оконной раме, и очарование этой немного убогой старины в родном доме. Его детство нельзя было назвать счастливым, но атмосфера рождества и тихая музыка, разливающаяся счастьем из радиоприемника на кухне, являли для маленького мальчика самое высшее проявление волшебства. Уже позже, начав обучение в Хогвартсе и познав природу магии, Северус посмеялся над мыслями себя семилетнего, но сохранил любовь к этому месту на канун рождества. Дом уже давно опустел и, лишившись заботливой руки Эйлин, начал постепенно стареть, похороненный под слоями пыли. Но огонь в камине горел также ярко, как и пятнадцать лет тому назад. За три года преподавания в Хогвартсе профессор Снейп еще ни разу не возвращался к себе домой на лето, каждый раз предпочитая холодные подземелья местам, полным воспоминаний о летних каникулах, проведенных вне стен Хогвартса в одиночестве. Но уже третий год подряд, в вечер Сочельника, Северус отправлялся в Паучий тупик выпить бокал огневиски перед последующей уже привычной прогулкой. Взгляд Северуса скользнул по каминной полке, невзначай отмечая отсутствие некоторых книг, которые он перевез в свои Хогвартские покои еще прошлой зимой, и остановился на, содрогающихся от движения минутной стрелки, часах. Без пятнадцати семь. Уже пора собираться. Поднявшись из кресла и поставив опустевший бокал на каминную полку, профессор Снейп поправил сюртук, одернул манжеты и легко отбросил уже немного отросшие волосы со лба. Вместо привычной мантии Северус накинул классическое, черное магловское пальто, которое смотрелось прилично в обоих мирах Британии. Он усмехнулся своему отражению в зеркале и поднял оставленную у камина трость, лихо подбросив ее в руке. Северус вышел из дома, аккуратно запечатав дверь заклинанием и, спрятав палочку в рукаве, аппарировал в центр Лондона, недалеко от знаменитого театра Ковент-Гарден. Выйдя на главную улицу, Северус очутился в круговороте нарядных людей, веселых детских голосов и женского смеха. Раздавались сигналы такси, подвозивших чинно одетых мужчин, и приглушенная ругань таксистов. Северус ступил в эту суматошную толпу и жадно вздохнул по-декабрьски холодного воздуха, пропитанного атмосферой праздника, словно только это давало возможность жить. И, помедлив секунду, направился к ступенчатому входу в королевский театр. В рождественский вечер в этом месте собрались одетые во фраки мужчины и нарядившиеся в бархат дамы, и никто из них не знал ничего о Северусе Тобиасе Снейпе, да и не интересовался этим облаченным в строгий черный костюм человеком. Но они не забывали вежливо раскланиваться, принимая его за хоть и странноватого, но равного человека. На лестнице, уже пройдя через холл, Северус наткнулся взглядом на знакомого мужчину лет тридцати, которого встречал здесь уже который год подряд и приветственно улыбнулся. Господин отсалютовал бокалом шампанского и удалился в другой конец галереи, а Северус проследовал через небольшой коридор в роскошно обставленную ложу. Этот кусочек дорогого счастья был ежегодным подарком Северуса самому себе. Небольшая традиция, появившаяся несколько лет назад и прочно занявшая место в его жизни. Потух свет и раздался последний звонок, оповещающий о начале театрального действа. La demnation de Faust. Игра началась. Всполохи света, оркестр – магия воплоти, величайшее чудо света. Искусство, как оно есть, доводящее до слез и через мгновение заставляющее смеяться. Конечно, сейчас Северус вовсе не думал об этом, он жил лишь эмоциями воплотившихся в жизнь персонажей. Но где-то на задворках сознания мелькала печальная мысль о том, как обделен магический мир таким обыкновенным чудом, которое ему позволено вкушать прямо здесь и сейчас. Затих оркестр, закончилась первая часть, и, сперва окунув всех в глухую темноту, ярко зажглись огни. Северус еле вдохнул, еще не отойдя от увиденного на сцене, и двинулся к выходу, намереваясь с наслаждением выкурить сигарету, как из-за угла на него наткнулось забавное нечто в пышном розовом платьице. Ребенок испуганно поднял глаза и, приоткрыв в удивлении рот, уставился на странного незнакомца. Северус уже было хотел поздороваться, но успел лишь тихо улыбнуться. К ним подоспела семейная пара, молодая женщина, извинившись, потянула девочку за руку и, склонившись, притворно сердящимся голосом обратилась к дочери: «Гермиона, мы же в театре». Девочка, ничуть не засмущавшись и пытаясь не сильно шепелявить, серьезно проговорила: «Конечно, мама, я знаю». Женщина улыбнулась и, погладив по голове свое чадо, направилась в сторону буфета. А Северус почем-то все не мог налюбоваться этой непривычной картиной, улыбаясь во все лицо и чувствуя радость, разливающуюся по всему телу. Девочка замедлила шаг и, вывернувшись из рук родителей, обернулась и сказала таким забавным громким детским шепотом: « С рождеством». А через секунду вся семья исчезла за поворотом. Северус еще раз улыбнулся и, развернувшись на каблуках, отправилась в противоположенную сторону к свежему воздуху и вечернему небу. С Рождеством тебя, Северус Тобиас Снейп. С Рождеством …