Любовь сверхурочно

POV Джеджун До сих пор поверить не могу, что подписался на эту авантюру. И чем ты думал, Ким Джеджун? Совсем из ума выжил. Да, Бобби пошел на все уступки. Он мне даже отпуск пообещал. Когда такое было? Видимо, нянек этого Алекса Муна не обижают. Может, и мне стоит переквалифицироваться? Нужно на всякий случай слюнявчиками и подгузниками запастись. Хоть бы попку этому младенцу подтирать не пришлось. Я давно пронюхал, что под псевдонимом «Алекс Мун» скрывается мужчина. До чего же велико было мое разочарование — человек, который по определению должен быть амбициозным самцом, пишет третьесортное чтиво для домохозяек. Для его романов много ума не надо — все по одному сюжету: внезапная встреча, сказочные ухаживания, любовь по гроб жизни, волшебный секс и свадьба. Ну, иногда последних два пункта меняются местами. В общем, он дает несчастным особам мир фантазий с идеальной жизнью. Никакого трэша. Печально. Так-так-так. Особняк в два этажа. Неплохо. Значит, Бобби не врал: малец рубит нехилую капусту. По-честному, автору романа всегда достается только 10% от прибыли. Остальные девяносто — идут на издержки: рекламу, художников, редакцию, верстку, печать, сервера для онлайн-продаж. И если этот Мун способен содержать такой дом на одни только десять процентов, то остается только догадываться о реальных доходах. Ну, как бы там ни было, мне придется приложить руку, чтобы денюжку сей субъект заработал и для меня. Это в моих интересах, чтобы он выпустил роман, и к вопросу нужно подойти серьезно. На стук в дверь отреагировал весьма измятый паренек. Взлохмаченный весь с опухшим лицом. Но запаха алкоголя не слышно. Боже, неужели ревел? Но что самое интересное… Азиат? Серьезно? Алекс Мун — это азиат? Ну, теперь мне еще и за свою расу стыдно. Или не стыдно: с учетом того, в каких условиях он живет и наживается на богатеньких глупышках? Или просто глупышках. — Вы кто? — голос тихий, но сквозит неприятием. — Тот, кому заплатила редакция. — Взмаха рукой в сторону чемоданов хватило, чтобы романист меня понял. Алекс кивнул, сканируя меня холодным взглядом, но отступил, чтобы впустить в дом. Просторный холл и минимализм. Что ж, неплохо. Если бы не завалы книг по всем углам. Он же не покупает себя большими партиями, нет? Кажется, я нашел место, где лились слезы. Большая светлая комната с удобной широкой кроватью. Подушка слегка измята, на ней влага и видно, что на простынях недавно лежали. А ладонь чувствует тепло, исходящее от мягкого шелка. Шкаф-купе с зеркалами на всю стену. Парень на меня поглядывает исподлобья, затолкав руки в карманы домашних штанов. — Эта спальня мне подойдет. — Это — моя спальня, — недовольно запротестовал он. — Ничего подобного до тех пор, пока не закончишь роман. Я буду жить здесь, а ты вполне можешь занять любую другую комнату. Не вижу причин для формальностей, коль нам стоит толкаться по поводу его нового романа ежедневно. Да и парнишка явно младше меня. Сколько ему? Лет двадцать пять? Рыженький такой весь. Но не спортивный, это видно. — Ты в моем доме, — парень ударил себя в грудь, шагнул мне навстречу, — так что, будь добр, подчиняйся моим правилам. Твоя комната на том конце коридора, — он указал пальцем куда-то в сторону. — Давай кое-что проясним, — знаю, как могу выглядеть, когда меня раздражают назойливые персонажи. Я не могу этого контролировать, но мой голос опускается, и это выглядит довольно устрашающе. Даже Алекс подобрался, но не отступил. — Меня наняли не ассистировать. Кажется, мое заявление парня озадачило. Он изумленно на меня посмотрел и даже челюсть расслабил, приоткрыв пухлые губы. Но выглядит это не уродливо. Я бы сказал, наивное детское выражение лица. Милое. Да, именно милое. Господи, я только что назвал другого парня милым! Но зато теперь понятно, зачем ему нянька. — Бобби отчаялся ждать, когда ты наконец сможешь уживаться с ассистентами. Он не хочет рвать с тобой контракт из-за такой мелочи, как мальчик на побегушках. Лично я бы тебя вышвырнул, если бы ты систематически нарушал условия договора. Я здесь, чтобы бдить и контролировать процесс. У тебя срок до конца месяца, так? Парнишка неуверенно кивнул. — А какое сегодня число? — Не помню, — он задумался, приглаживая взъерошенные волосы. — Восьмое? — Семнадцатое не хочешь? Отсюда следует, что за две недели ты обязан произвести на свет как минимум триста страниц текста. Печатного, конечно же. Методами простой и банальной математики мы можем прийти к выводу, что ты прямо сегодня должен мне показать двадцать страниц. Если за сегодня не справишься, завтра их число вырастет до сорока. Но и на этом не все. Если мне не понравится хотя бы одно предложение, пользуясь своей личной неприязнью к твоему творчеству, я имею право потребовать переписать. Я буду шлифовать тебя до тех пор, пока ты не станешь в кратчайшие сроки выдавать идеальный текст. Мой удел — опечатки. А в качестве исключения, я озабочу тебя не только сюжетом, но и синтаксисом. Тебе известно это слово? — Я похож на любителя? — процедил Алекс. — Ты похож на бездарность. Скажи честно, ты сам-то доволен своими работами? Я дальше пятой страницы тебя читать не могу. — Уходи — мы не сработаемся, — он категорично покачал головой и отступил в сторону, освобождая мне проход. — Ты ожидал увидеть фаната? Они все — твои фанаты? — Они все меня хотя бы уважали. — Уважали, потому что ты для них зарабатывал? Я понимаю, что ради денег можно и музой поработать. — Я специально сделал паузу, чтобы привлечь внимание этого разъяренного кота. Его лицо сейчас напоминает вечно недовольную морду перса. Такого рыжего и пушистого. Если уж расставлять приоритеты, то сразу и без поблажек. Пусть только рискнет на меня запасть. — Но я здесь не за этим. Основная моя задача: научить тебя собранности. Я буду что-то вроде твоей надоедливой совести, чтобы ты не смел отвлекаться на дурные мысли. На подобии этих, — мой палец указал на мокрую подушку. Алекс осторожно сглотнул и одарил меня гневным взглядом. Даже кулаки сжал. Что ж, если я заслужил в морду, так тому и быть. Но два глубоких вдоха расслабили паренька. — Что ты можешь знать? — Отлично! Изложи мне все в письменном виде. К полуночи жду двадцать страниц. Полночь — время сдачи. Надеюсь, сидеть над душой мне не придется. Еще секунду он смотрел на меня ненавистным взглядом, а затем резко крутанулся на пятках и бросился вон из комнаты. Моя взяла? Ничего, Алекс, я тебя вытряхну из зоны комфорта. Времени лить слезы попусту у тебя не останется. Так, шкаф забит только наполовину. Моей поклаже места хватит. Странный все же дом — ни одного фото, только картины в стиле кубизма. И книги. Много книг. И все они в самых легкодоступных местах. На уровне вытянутой руки, если можно так выразиться. Он находит время читать? Потрясающе! Он действительно их читает — замятые краешки почти на всех экземплярах, что в поле моего зрения. Не любит закладки? А зря. Легкая слабость пробежалась по руке, и я едва не выронил книгу, которую взял с прикроватной тумбочки. Яркая обложка в виде пламени с артефактом в центре событий. «Путь к истокам» Патрик ван Дейк. Отчего-то стало трудно дышать и волнение заполнило меня до краев. Последний выпуск из серии о профессоре археологии Лукасе Мейере. Всего шесть. И они… Что со мной такое? Сердце стучит так быстро и в горле пересохло. Все собрание стоит на уединенной полке с другой стороны от кровати. Прочитано. На всех книгах заломлены листы, а на некоторых страницах даже есть пометки. Интересно. Он не просто читал, он изучал книгу и жил этим персонажем. Особенно удачные высказывания выделены маркером. Для цитат? Надо же… Вау!.. POV Джунсу Когда увидел этого парня на пороге своего дома, я просто ушел в астрал. Даже слезы из-за ухода Чанмина, единственного недоступного и неизведанного мной человека, куда-то делись без следа. Не думал, что редакция пришлет ему замену так быстро. Я даже погоревать о безответной любви не успел как следует. Но этот человек... Таких красивых людей редко встретишь. Он словно фея, стремительно влетевшая в мою жизнь и покрывающая сверкающей пыльцой все вокруг. Кажется, весь мой мир перевернулся с ног на голову, хотя по сути ничего такого важного не произошло — всего лишь пришел очередной ассистент. Это событие стало для меня знаменательным, когда моя жизнь разделилась на «до» и «после». Он что-то говорил мне. Кажется, поздоровался и представился. А я просто залип. Мое сознание зависло, словно программа дала сбой. Он переступил порог, таща за собой небольшой чемодан. Я чисто на автопилоте показал ему комнату, которая будет в его распоряжении. Я ловил каждое его слово, хоть до сознания доходило не все. Он зачем-то прошел дальше по направлению к моей спальне. Сердце билось в груди так сильно, что мне казалось его стук слышно на всю округу. Было очень неловко переспрашивать его имя. Я чувствовал, как покраснел до самых кончиков ушей. Наверное, он подумал, я идиот. Или странный. В тот момент я действительно таковым себя чувствовал. Вот тебе и первое впечатление. Но отрезвило меня громкое заявление «бездарность». Он правда считает меня таким? Черт, это уже ни в какие ворота. У меня десятки тысяч поклонников! Мои книги расходятся огромными тиражами. Что он может понимать, работая обычным редактором, чье имя никто никогда не слышал и не знает? Не он создает новые миры, не он не спит по ночам, прокручивая в голове все детали когда-то увиденные или услышанные. Не он цепляет людей, говоря о самом сокровенном. О том, что они хранят в своей душе, что не смеют озвучивать. И при этом бездарность — я! Вся моя восторженность испарилась без следа. Этот черт даже посмел указать на мою слабость. И что с того, что я переживаю не лучшие времена? Всезнайку из себя возомнил? Он такой черствый потому, что никогда не любил, да? Сухарь! Поэтому ему романы и чужды: своих, небось, не было никогда. Пошло оно все к черту! Хочет остаться здесь, на здоровье. Только пусть ко мне не лезет. А время между тем движется к ужину. И передо мной стоит вопрос: готовить самому или заказать на дом? Пожалуй, закажу что-нибудь поядреней. Что-то нервы сдают. Интересно, он намеренно пытался меня оскорбить или просто не соображает, с кем говорит? Ладно, потопаю я чай пить. Точно, чашечка ароматного чая поможет мне прийти в себя. Надо еще подумать, что делать с сюжетом. В этот раз у меня несговорчивые герои. Совсем не хотят делать то, что я наметил по плану. — Что вздыхаешь так печально? — Черт, он напугал меня. Когда только успел появиться? — Я тут чай пью, — гениально! Нет, надо бы придумать какие-то курсы повышения квалификации для писателей и посещать их, когда чувствуешь, что начинаешь деградировать. У меня огромный словарный запас и куча идей в голове, но ничего более содержательного я ответить не мог. — Ну, это я вижу. Ага, я убедился — ты не слепой. Прекрасно. Только отвечать не тороплюсь, так как мысли все из головы просто сдуло сквозняком прохлады, которой веет от моего нового ассистента. Интересно, а сколько он протянет? Как долго будет терпеть мои закидоны? Красивый. Не могу оторвать от него взгляда. Тоже себе чай заваривает. Такие плавные движения. Они словно меня гипнотизируют. Кажется идеальным. Только характер совсем не сахар. Хотя, все мои помощники кричали на меня в процессе работы. Главред их для этого и нанимает: чтобы я работал по плану и укладывался в сроки. Ух, “дедлайн” вообще страшное слово. Муза сбегает, как только кто-то напомнит. Потом приходится долго ее возвращать. — Когда приступаешь к работе? — Вообще-то, у меня две недели отпуска. — Которые закончились уже сегодня. Я вот подумал и решил, что не буду признаваться в том, что две главы уже написаны чисто из вредности. Хочет работать, пусть попотеет. — Ты милый. — А? — он что-то говорил, а я прослушал? — Подходишь под образ писателя женских романов. — Ты что-то имеешь против женских романов? — Нисколько, пока мне платят. Спасибо, что напомнил. Я почти влюбился и забыл, что ты очередной ассистент, который сбежит через месяц-другой. И когда я перестану набивать себе шишки на одних и тех же граблях? Смотрит на меня изучающе, прям как сканер. А у меня так под ложечкой засосало тревожно. Не к добру это, ой не к добру. — Ты же много заработаешь? Для меня. Вот это поворот. Заработать для него? Я что, его личный литературный негр? Я пишу не для него. Возможно, он не воспринимает серьезно мое творчество, но это не значит, что нужно принижать мой труд. Такие люди раздражают меня. Я с ними уже даже не спорю, а просто разворачиваюсь и ухожу. Им нет смысла что-либо доказывать. Они свое мнение уже сформировали, даже не вникнув в суть, повесили ярлык “отстой” и довольны своей позицией, которую гордо именуют мнением. Поэтому чашка с грохотом отправляется на стол, стул отодвигается с громким скрипом и я просто ухожу демонстративно, чопорно. Его мнение волновать не должно. Он здесь, чтобы редактировать моей текст. А друзьями мы становиться не обязаны. Но что смешного в том, что получилось сыграть на моих нервах? Это так забавно? Я точно помню, как он скрыл за чашкой ухмылку. Какого дьявола?! И кем себя возомнил этот козел?! Припер все мои вещи в комнату, которую я выделил для него же. Как он посмел прикоснуться к святому?! И еще чаек так непринужденно хлебал со мной на кухне. Сволочь! Мне стоило догадаться, что тут что-то неладно. Выгнать меня из собственной спальни! Аааааа! Бесит. Хочу что-нибудь разбить и сломать, чтобы хоть как-то унять бушующий внутри гнев, от которого меня уже начинает потряхивать. Занять мою (!) кровать. Такую большую и супер удобную. Да на этой кровати родились все мои прекрасные идеи для романов. Как же я теперь смогу писать без постоянного места встречи со своей музой? А придет ли она вообще после такой прямолинейности этого парня? Еще и записку мне оставил. «Двадцать страниц до полуночи»? Фак. Я без понятия, получится ли выдавить из себя хоть слово. Пишу-то я в основном по ночам в своей спальне, а днем отсыпаюсь. Не люблю, когда кто-то над головой стоит и указывает что делать и как писать. Но Бобби поставил такое условие и я с ним согласился, когда пару раз сильно опоздал со сдачей рукописи. Тогда у меня был настоящий кризис: я понял, что человек, в которого я тогда был влюблен, никогда не будет со мной. И даже не посмотрит в мою сторону. Сейчас он женат на прекрасной женщине, растит красавицу дочку, которая так на него похожа. Он счастлив. Я искренне был рад за него. Но мое сердце было безжалостно разодрано в клочья. А спас меня тогда Патрик ван Дейк — ставший любимым автором. Тогда я еще был молодой никому неизвестный писака, мечтающий напечатать хоть один свой роман. Его книги возродили меня к жизни. Я просто жил в романе вместе с его персонажами, переживал все приключения, как свои собственные. Я знаю каждую запятую в его книгах. Я знаю их наизусть. И каждый раз перечитывая, нахожу для себя что-то новое. Как жаль, что его книги выходят так редко. Ох, не нужно было это вспоминать. Теперь напала грусть-печаль.