Подарки

Когда Коулсон прямо перед Рождеством вызвал Брока к себе и сообщил, что для Страйка есть миссия, Рамлоу даже обрадовался, что праздник пройдет мимо него. Не то чтобы ему не хотелось провести время с Кэпом и Барнсом, но он здраво полагал, что ебля под ёлкой ничем не отличается от ебли без ёлки, разве что иллюминации меньше и всякая хуйня сверху не сыплется. Потому, огорченные вздохи и возгласы в рядах подчиненных пресек сразу и в предельно жесткой форме: - Знали, куда шли служить? Не нравится - пиздуйте в Волмарт трусами торговать! Единственное, что слегка напрягало - это то, что управились быстро и успели до Нового года, так что тридцатого декабря Брок стоял в гостиной своего приятеля, подчиненного и периодического собутыльника Джека Роллинза и слушал, как его жена подробно и в красках рассказывает ему, Броку Рамлоу, куда он может пойти со своим предложением сходить вместе с Джеком за новогодними подарками. - Брок! Я даже слышать об этом ничего не желаю! Маленькая женщина стояла перед ним, уперев руки в то место, где у человека предположительно должна находиться талия, и продолжала: - И даже не начинай! Нет, Джек нужен мне дома! А если он пойдет с тобой, я на все сто процентов уверена, что увижу его не раньше первого января, если не позже, и в таком виде, в каком мне бы этого не хотелось! Опять ведь нажретесь как… как... Младшая дочь Роллинза замерла рядом, с интересом слушая, что еще скажет мама этому большому страшному дядьке. - Как ты сам знаешь, кто! Так что даже и не думай! Миссия была провалена полностью и безнадежно, даже отменный яблочный пирог, половину которого он получил с собой, и вкуснейший чай ситуацию не исправляли. От мысли, что придется в одиночестве шляться по магазинам среди праздничной суматохи и толп гражданских, Брока самую малость мутило. Да какую там самую малость, его прямо тошнило от этой мысли! Хотелось обратно на миссию против инопланетных захватчиков, непонятной хуйни магического происхождения или уже до слез остопиздевшей ГИДРЫ с очередными нелепыми попытками «наладить» мир во всем мире. Но, как назло, наступило затишье, видимо, не только Брок Рамлоу облажался и не купил подарки заранее. Все остальные относительно вменяемые сослуживцы, кого он мог бы пригласить составить себе компанию, были тоже или безнадежно женаты, а значит, погребены под женами, детьми и все той же празднично-семейной суетой, или свалили прочь из города в надежде хотя бы на непродолжительный отдых. Остался только Таузиг. Не то чтобы Таузиг был совсем мудак, нет, просто у него было что-то странное с мозгом. Иногда Броку казалось, что мозга у него просто нет, а иногда - что есть, но включается он исключительно по команде начальства и только для определенных целей, уж точно не для покупки подарков к празднику. И вот уже в холле торгового центра он созерцает перед собой хмуро-сосредоточенную рожу подчиненного, который оказался единственным, кто на вопрос по телефону "Ты сегодня свободен?" ответил: "Когда и где встречаемся?" Из-под расстегнутой куртки мрачного двухметрового детины выглядывал красный олений нос-помпон от «веселенького» рождественского свитера, сам детина сжимал в руке стакан кофе из Старбакс, причем сжимал с таким видом, словно готов был не то метнуть его в голову врагу, не то надеть на бошку несвоевременно позвонившему командиру. - Распоряжения? Брок едва сдержался, чтобы не заржать: не то чтобы он ожидал чего-то другого, но и такой простоты и душевной наивности тоже как-то не предполагалось. - Отставить напрягаться. Вольно… я тебя, собственно, не по службе вызвал. Недоумение на лице Таузига было настолько искренним, что Рамлоу не удержался и таки фыркнул, с трудом сдерживая смех. - Да, такие дела. Идем за подарками. Таузиг как-то странно посмотрел на командира, вздохнул и сделал большой глоток из стакана. - За подарками, так за подарками. Последующие четырехчасовые скитания по магазинам показались Броку кошмарным сном, обильно сдобренным кофе и тяжелым дыханием над ухом. Согласно стандартному регламенту, подчиненный держался в шаге сзади справа и изменить этого не мог никакой Новый год с Рождеством в придачу. Череда бессмысленного хлама в бутиках и магазинчиках, разнообразные Санты и эльфы уже потихоньку сливались в один яркий, разрушающий сознание поток, и Рамлоу начал уже задумываться над тем, не так ли сознание Барнса воспринимало обнуление, когда над ухом вдруг раздалось басовитое: - Командир, а для кого хоть подарки? Ну, для бабы или для мужика? Только с минуту Брок пытался понять, что это вообще было, но потом ответил: - Для мужика... для мужиков, то есть. За спиной снова сосредоточенно засопели, а потом снова раздалось: - Сослуживцам? Или ты с ними… это… ну, короче, ну… это? Ебешься? Рамлоу прикрыл глаза, из последних сил давя в себе непристойное, прямо таки конское ржание: - Ага… ебусь, - вздохнул и зачем-то добавил: - И живу. И удивился, как никогда ранее, реакции Таузига: - Понял. Пошли. В маленьком магазине на столе прямо в центре помещения располагалась огромная, потрясающая воображение железная дорога, по которой весело бегали крошечные разноцветные железные паровозики, а вокруг, на том же столе, раскинулся целый мир с речками, домиками, лесами, полями и даже миниатюрными человечками на станциях, дорогах и улицах городков. Таузиг благоговейно вздохнул: - Во! Подарок… навсегда. Что имелось в виду, Брок уже не смог обдумать. Он лишь смотрел пораженно и размышлял о том, что, оказывается, всегда недооценивал мальчишку в себе. Слишком рано, видимо, похоронил его и забыл о нем, а тот взял и ожил. Паровозики продолжали бегать по рельсам, человечки стояли на своих местах, а он уже шел к прилавку, где молодой парень заворачивал очередную коробку в яркую оберточную бумагу. - Мне железную дорогу, самую большую, и два, нет, три, нет… Он не выдержал и покосился на Таузига, который так и застыл у макета. - Нет, четыре паровозика, ну и всякого остального… побольше! Часом позже за столиком очередной кофейни Брок смотрел на своего обычно хмурого и недалекого солдата, который с каким-то детским восторгом гладил пальцем прозрачное окошко упаковки с ярко-красным паровозиком, и снова думал о том, что часто недооценивал значимость личного для людей. Того личного, сокровенного, что не дает обесцениться самым нелепым и привычным ежегодным праздникам. Именно того, что каждый раз заставляет ждать чуда. *** Стив любил Рождество и Новый Год, хотя, если разобраться, не отмечал их уже добрых лет семьдесят пять. Первое время после того, как он вернулся в мир живых, ему было не до этого, потом была Ваканда, где христианские праздники были, понятное дело, не в чести, да и климат там не подходящий, и вот, наконец, настал тот странный миг, когда Стив понял: это - и его праздник. Потому что Рождество отмечают с семьей, а она, эта семья, у него теперь есть. Да, немного странная, не как у всех. Без уютного домика за белым забором, ждущей с работы хозяйки в чистеньком переднике и оравы детишек, как мечталось ему когда-то очень давно. Но, если разобраться, устроился он ничуть не хуже. Открыв дверь небольшой квартирки своим ключом, Стив едва не споткнулся о ботинки Брока, стоявшие прямо у порога. А потом только супер-солдатская реакция позволила ему, запнувшись в полутьме за сумку, полную оружия, не загреметь во весь рост в не рассчитанной на это прихожей. - Рамлоу! – рявкнул он с порога, потирая ушибленную ногу. - Какого черта? - Что, инфракрасное зрение не предусмотрено изготовителем? – с ехидцей осведомился тот из гостиной. – Я тоже рад тебя видеть, Кэп, – добавил он. - Надо же, повезло развязаться с миссией пораньше. Рождество, затейливая ебля под елочкой, глинтвейн, гимны, которые можно распевать голым с балкона... Стив аккуратно отодвинул с дороги сумку и берцы и похромал к нему. - Твое счастье, что это не Баки чуть не свернул себе шею. И да, я рад, что ты дома. Он ощупал любовника взглядом, ища возможные повреждения, но, похоже, их не было. Если не считать повреждениями почти черные круги под усталыми глазами и кривую ухмылку, без лишних слов говорившую о том, что миссия была грязной и тяжелой. - Ребята? – коротко спросил Стив. - Без потерь. Роллинза слегка оцарапало, даже не шили, жить будет, если жена не заездит. Стив быстро кивнул и шагнул ближе, сгреб в объятия, ощупывая торс, бока, задницу. Даже бутылку пива в руке проигнорировал. Не напомнил о том, что еще нет и полудня и что у них есть бокалы. - Да чего мне сделается, - вяло попытался отмахнуться Брок. – Ну правда, Кэп. Выключи наседку, с меня и Барнса хватит. Стив всмотрелся ему в глаза и принялся разуваться. Ушиб больше не болел. Как бы он хотел, чтобы и на его любовниках все так же быстро заживало. На обоих. Баки должен был вот-вот вернуться с тренировки, а потому Стив поволок полные сумки прямиком на кухню. Правило «кто после миссии, тот не готовит и посуду не моет» было железным, а потому Брок дежурство по пищеблоку пропускал. Нужно было быстро приготовить что-нибудь не слишком сложное и отправляться за подарками. До Нового Года оставалась всего пара дней, и планов было гораздо больше, чем времени. Убедившись, что Брок вымылся и залез под одеяло, Кэп набрал номер Наташи. - Привет. Как у тебя со свободным временем? - Смотря для чего, - насмешливо отозвалась та. – Неужели пойдем покупать подарки? Стив вздохнул – ему давно пора было смириться с догадливостью Наташи (или с ее осведомленностью?), но все не получалось. - Ты меня раскусила, - с улыбкой признал он. - В три на углу 34й и Бродвея, возьми Уилсона, - распорядилась та и отключилась. Нашпиговывая окорок чесноком, Стив думал о том, что впервые, пожалуй, получит удовольствие от похода по магазинам. Можно было купить что-то по-настоящему хорошее двум самым близким людям и не считать при этом каждую копейку. *** Он ошибался. Удовольствие оказалось довольно сомнительным. Особенно когда выяснилось, что Наташа привела с собой Клинта. Шутливый и легкий тон как-то сразу не задался. Сэм по обыкновению препирался со всеми, Клинт тоскливо глядел в сторону детского отдела, а Наташа ненароком пыталась вызнать, какие именно подарки нужны. Если бы Стив знал, он бы пошел сам. После нескольких часов бессистемных блужданий по самым разнообразным бутикам, Наташа перехватила Стива у полки с мужскими свитерами. Один из них цветом точь-в-точь повторял глаза Баки. - Мужчина, высокий, широкоплечий, брюнет, - Наташа оценивающе оглядела выбор Стива и усмехнулась. – Для Барнса я бы взяла комплект металлических метательных ножей и присмотрела бы что-то в Детском мире, в отделе для самых маленьких. Знаешь, там, плюшевые медвежата, солдатики. Но свитер тоже неплох. А шелковая пижама ему будет мала. Или впору, но не ему? – она вздернула бровь и снова белозубо усмехнулась, когда Стив почти смутился. Именно почти. Свитер Стив взял, но решил на этом не останавливаться. - Скрэбл? Старик, ты серьезно? – Сэму, похоже, надоело бесцельно ходить, тем более он сам уже купил все, что хотел. – Да Барнс те слова, что вспомнить может, пишет с ошибками. Бери тогда уж и букварь. Ну, или словарь, если веришь в его обучаемость. А коллекционный виски ему нафига? Только продукт переводить. Возьми лучше подарочное издание комиксов о Капитане Америка. Ну, или на худой конец трилогию Толкиена. Хмыкнув, Стив прихватил с полки не книгу, а диск с «Властелином Колец». Он смотрел этот фильм когда-то, но не полностью. Нужно было восстановить пробел. Перед дверью в магазин оружия он поколебался, но тут за его плечом возник Клинт. - Глок с гравировкой – это банально, - заметил он. - У меня все свободные поверхности в доме оружием завалены, - признал Стив. – Еще один пистолет в этой свалке просто потеряется. Так что нет. Я куплю дартс. - Скукота. Барнс в него даже меня обставит. - Но я буду сопротивляться до последнего, - подмигнув, Стив все-таки толкнул дверь в оружейный магазин и через несколько минут вышел оттуда с огромной доской и комплектом метательных ножей. Дротики не имели никакой практической пользы. - Остался магазин игрушек, - заметил он, усаживаясь за столик кафе напротив Сэма. Клинт просветлел лицом. - Не многовато подарков для одного Барнса? – невинно поинтересовалась Наташа, покосившись на гору коробок и пакетов у их столика. - В самый раз, - усмехнулся Стив. Он мог себе это позволить. Он впервые в жизни делал то, что хотел, с кем хотел, и ему это нравилось. *** Впервые за очень долгое время он ждал Рождества, а потом и Нового Года. Ждал и понимал, что оно будет не просто еще одним днем в календаре, а настоящим праздником рядом с теми, кто ему дорог. «Про себя» эти слова давались гораздо легче, чем вслух, но с этим он уже смирился. Любые слова были все еще легче «про себя», но это не было поводом не стараться повторять их хотя бы так. Теперь для этого была возможность. А еще - надежда однажды решиться все это озвучить. В любом случае, у него была возможность не спешить. Осознавать эти чувства, принимать эту близость, заново оценивать и осмысливать самого себя, Баки Барнса. Собственно, этот лирически-задумчивый настрой его и подвел. Только на самое Рождество он понял, что ухитрился-таки облажаться и не купить заранее подарков к празднику. Он клятвенно заверил себя, что уж с Новым Годом этого точно не повторится, но тут возникла неожиданная проблема. Точнее, началось все с того, что о подарках он снова вспомнил лишь вечером тридцатого декабря, а от мысли, что придется с утра что-то искать по магазинам одному, бродя среди толп спешащих по своим делам людей, ему становилось дурно. Нужен был отвлекающий фактор. Очень хотелось позвать Стива, но идея сказать человеку, мол, идем со мной покупать тебе подарок, казалась до обидного нелепой. Брок, следовательно, для такой прогулки тоже не годился. Так же последовательно, но уже по другим причинам, были отметены кандидатуры Наташи и Клинта, а препираться с Сэмом и портить себе предпраздничное настроение Баки не хотелось абсолютно. Так что первым делом он решил позвонить Пэппер. Но не повезло. Та внимательно выслушала его просьбу, а потом начала долго и по пунктам извиняться, поясняя, что, к сожалению, они с Тони еще днем улетели в Малибу, где и планировали провести Новый год, вдали от всех деловых и прочих проблем и забот. Однако если ему очень нужно, то она может, конечно же, позвонить Хэппи или Марии и попросить кого-то из них его сопроводить. От слова «сопроводить» неприятно начало тянуть под ребрами, а от мысли, что сопровождать его будет Мария Хилл, стало еще и неловко. У него почему-то не было никакого желания, чтобы Фьюри получил полный отчет о том, сколько и каких покупок сделал перед Новым Годом Джеймс Бьюккенен Барнс, а также - оперативное предположение о том, кому эти покупки предназначались. Положение уже начинало казаться беспросветным, когда он вдруг наткнулся в записной книжке телефона на фамилию Картер. Сначала на ум пришла Пэгги, но потом вспомнилась светловолосая стеснительная девушка, которую Стив целовал в Берлине. Незначительный, но колкий повод для ревности в отношении честного и хорошего человека. Шэрон ответила на звонок практически сразу и не скрывала удивления ни самим звонком, ни просьбой, за ним последовавшей, но согласилась легко и без проблем, только попросила забрать ее с утра из дома на машине, потому что ее автомобиль, как назло, сейчас в сервисе. Что Баки и сделал следующим утром, предварительно заехав в Старбакс и прихватив там два больших стакана латтэ с карамелью и сливками. За подарками они ехали с заранее заготовленным списком, и Шэрон, по сути, осталось лишь показать Баки, где будет удобнее купить все необходимое. Открыв список, она подняла голову и неожиданно светло и мягко улыбнулась. Первым пунктом стояло: «Никакого оружия». К удивлению Барнса, она вообще оказалась доброжелательной и понимающей собеседницей: больше рассказывала сама, но и внимательно слушала, когда решался заговорить он. Во всяком случае, никаких насмешливых или критических комментариев в адрес выбранных подарков, чего он опасался в случае с Наташей, или откровенной скуки, которую предполагал в варианте Клинта, он не увидел. Единственное, при выборе нижнего белья, Шэрон снова заулыбалась и посоветовала выбрать трусы не с одним большим пингвином или оленем в паху, а с принтом в виде множества мелких особей по всей поверхности. На вопрос «Почему?» Баки получил ответ более чем исчерпывающий: - Никто не хочет показаться смешным во время секса, но все, хотя бы изредка, хотят выглядеть мило. Разговор так и кружился бы вокруг выбора подарков, если бы Шэрон вдруг сама не сменила тему. - Знаешь, да, вначале я ревновала. Баки это заявление застало врасплох, ведь, казалось, ничто не предвещало. - Ээээ? – «глубокомысленно» протянул он, пытаясь сообразить, что на такое можно ответить, а потом все-таки отвлекся от рассматривания плюшевых медвежат-кэпов и, прищурившись, взглянул на девушку. Та лишь улыбнулась. - Недолго. Мне бы меньше всего хотелось пытаться влезть между вами или стараться оказаться негодной заменой настоящему чувству. Я не слепая и вижу, как он на тебя смотрит. На душе почему-то стало легче. Баки оперся бедром о прилавок, покрутил в руках очередного медвежонка и улыбнулся сам, впервые за утро. - Спасибо. - Да не за что. Все и так было ясно. С самого начала. У вас на лбу все написано было… У всех троих. Так что не покупай Ра… Броку бордовую шелковую пижаму. Нат вчера говорила, что Кэп уже кому-то прикупил такую. - Что, и это уже ни для кого не новость? - Пижама – нет, а отношение… отношения – да. Но я не думаю, что это кого-то касается. Вы вполне заслужили право устраивать свою жизнь так, как вам нравится. Никто не имеет права вмешиваться, как и осуждать или обсуждать. После того, как он отвез Шэрон домой, предварительно пообедав с ней в небольшом кафе в стороне от торговых центров и туристических маршрутов, он некоторое время сидел в машине и курил, всячески обдумывая слова, сказанные ею перед тем, как проститься: - И - да, забыла тебя предупредить. Это не было бескорыстно. - Хммм? - Да-да, так что готовься: за подарками ко дню Святого Валентина со мной пойдешь именно ты. - Это почему же? - Все просто. Я не люблю таскаться по магазинам впустую, а твой подход мне нравится. Чуть старомодно, но эффективно. Хотя я бы составила список в телефоне, а не на бумажке. Шэрон фыркнула чуть насмешливо и выскользнула из машины, оставив после себя легкий аромат духов и повод для размышлений о том, что для того, чтобы чувствовать себя одиноко в этом мире, не обязательно провести семьдесят лет замороженным во льдах или же быть призраком-убийцей с хорошо прожаренными мозгами. Достаточно просто не чувствовать себя нужным. Никому. И достаточно вдруг оказаться нужным хоть кому-то. *** Брок осмотрел блестящую гору подарков под огромной елкой (и откуда только Кэп такую притащил, как она вообще в дверь-то прошла?) и добавил к ней свои, с удовольствием отметив, что его коробки – самые большие. И банты на них самые пошлые и яркие. - Эй, Барнс, - крикнул он в сторону кухни. – Что на ужин? - Индейка! Стив ушел за вином для глинтвейна, салат сделаешь? Я знаю, что не твоя очередь, но… Хмыкнув, Брок направился на кухню. - Праздничные дни предлагаю считать вне регламента, - он бегло оглядел кухню, выглядевшую - как и всегда, когда была очередь Барнса готовить, - как поле битвы. Впрочем, вид крепкой задницы шеф-повара, над которой красовался пышный бант дурацкого розового фартука, немного примирил его с действительностью. - Как всегда - свинство. Мало тебя пороли в детстве, похоже. - Пороли, но не за это, - Барнс ухмыльнулся, засунул металлическую руку в несчастную птицу едва ли не по локоть и напомнил: - Салат. Брок молча сгреб со стола фольгу, очистки яблок, разномастные упаковки от всего подряд, достал большую доску, нож и принялся за дело, периодически поглядывая на Барнса «с тыла». Вид был что надо, но ужин сам себя не сделает. Руки нарезали овощи будто сами по себе, а Брок, в который раз за последние несколько дней, думал о том, что еще два года назад он бы напился в честь Нового Года - и хорошо, если не в одиночестве, и уж совсем здорово, если бы повезло начать не на Рождество. Да, на подарках бы сэкономил пару сотен, но… Барнс выбрал именно этот момент, чтобы отправить индейку в духовку, и его задница особенно рельефно обрисовалась под тонкими домашними штанами, сбивая с философских мыслей. Наскоро оттерев руки, Брок подошел сзади и прижал ее хозяина к столу. - М? – Баки Барнс был удивительно понятливым товарищем. – Игривое настроение, командир? - Ебливое. Неделю не трахался. Барнс жарко выдохнул и прогнулся в пояснице: тягуче, медленно - и от этого простого движения Брока тут же опалило изнутри. Если Барнс в чем и был хорош - не считая умения убивать, - так это в умении заводить Брока даже не с пол-оборота, а одним своим видом. - Стив вернулся, - хрипло произнес он за несколько секунд до того, как в прихожей послышался звук открываемого замка. - Вовремя, - в шею Барнсу сказал Брок, продолжая бездумно вжиматься пахом в самую классную задницу из всех виденных ранее (Кэп - не в счет). – Давай, горе-шеф, в душ. У тебя руки все в какой-то хуйне. Я по-быстрому разгребу за тобой дерьмо и присоединюсь, м? - Нет, - чертов Барнс потерся ягодицами об уже уверенно стоявший член Брока, обтер руки кухонным полотенцем и потянул тонкие домашние штаны вниз, не тронув кокетливый, мать его, розовый бант. Белья на нем, как и следовало ожидать, не оказалось. – Начнем вручение подарков, командир, не откладывая, - он оперся ладонями о столешницу и слегка расставил ноги. – На моем даже бант имеется, - он качнул бедрами, отчего пышное розовое безобразие провокационно колыхнулось. «К черту!» - успело пронестись в голове Брока в ответ на справедливые замечания воображаемого Кэпа, который подрабатывал у него внутренним голосом. Смазка нашлась на привычном месте: в ящике со столовыми приборами, и когда Кэп со своей добычей – несколькими бутылками вина и специями – появился на пороге кухни, Барнс уже невыносимо сладко сжимался вокруг члена Брока. - Что вы… - глупый вопрос Кэп решил не озвучивать до конца, и Брок его за это даже мысленно похвалил бы, если бы не чертова тугая, горячая задница Барнса. - Да, - молчать тот никогда не умел, и это чертовски заводило. - Брок, сильней, а то подумаю, что ты в Будапеште нашел себе… Да, вот так, крепче… Стив, черт, чего ты там встал? Брок, наблюдая, как железный Кэп с остекленевшими глазами делает несколько шагов к ним, разворачивает Барнса к себе и ныряет под розовый фартук, в который раз с удовольствием подумал, что знает, кто в их доме хозяин. Точно не Кэп. И не Брок. А Барнс, который один плевать хотел на все условности, мешающие обоюдному удовольствию всех заинтересованных сторон. Когда бионическая рука крепко обхватила его за шею, а задница Барнса сжалась особенно сладко, Брок снова – как впервые – почувствовал, что захлебывается в этих двоих. Теряет последние мозги и волю. Потом, пытаясь отдышаться, он смотрел, как Барнс… Баки, не обращая внимания на бесстыдно вытекающую из него сперму, опускается на колени и расстегивает джинсы так и не пришедшего в сознание Кэпа, как со смаком отсасывает ему, блаженно жмурясь и преданно глядя снизу вверх. Сердце защемило от осознания того, что все это могло просто пройти мимо него. Не достаться. Хотелось по-дурацки выскочить на балкон, в кои-то веки занесенный снегом, и заорать в сгущающиеся сумерки что-нибудь глупое и сентиментальное. То, что он все никак не решался произнести вслух. *** - Индейка, - почти промурлыкал Барнс куда-то в шею Броку, и пришлось нехотя открыть глаза. Жрать хотелось зверски, но все тело было полно той ленивой, томной тяжестью, которую ощущаешь только после очень, очень хорошего и продолжительного секса. - Подъем, - так же расслабленно скомандовал Кэп с другой стороны «трехспальной» кровати, но сам отчего-то свой приказ исполнять не торопился. - Дорвались, - пришлось констатировать вслух, потому что за последние два часа кровать получила свою долю испытаний на прочность. - Эй, Стив, - лениво и чуть насмешливо произнес Барнс, перекинув руку через Брока и ткнув гордость страны под ребро металлическими пальцами, - ты у нас самый волевой, покажи пример. - Иди лесом, Баки, - беззлобно отозвался тот в подушку. – Господи, как жрать-то хочется, - добавил он и с видимой неохотой повернулся на бок. Брок полюбовался уже побледневшим следом от своих зубов на его крепкой шее и вздохнул: выбираться из постели не хотелось, но еще на один заход не осталось сил. - Праздник, - сообщил Барнс, ни к кому не обращаясь. – Глинтвейн не готов, индейка вот-вот пересушится, салат не заправлен, подарки не получены. Неужели я зря обхаживал хорошенькую мисс Картер, чтобы добыть вам, неблагодарным, трусы с оленями в кратчайший срок и с наименьшими потерями? Кстати, она в курсе про нас, - между делом заметил он и поднялся одним красивым слитным движением. Брок каждый раз смотрел и каждый раз ловил себя на мысли, что обычные люди так не умеют. Не должны уметь. Было что-то завораживающее в том, как эта гора мускулов перетекала из одного положения в другое, будто… эльф какой. - Знает? Шерон? – ухватил самую суть Кэп, и Броку пришлось оторваться от созерцания задницы Барнса и посмотреть на него, пытаясь уловить мельчайшие оттенки стыда или недовольства в его интонации и выражении лица. И, похоже, их не было. Чистое удивление. - Да она сама мне сказала, - Барнс вытащил из шкафа чистый халат и вдруг гаркнул: - Подъем! Строиться! Смиррр-но! Равнение на середину! Для осуществления подготовки к праздничным мероприятиям, на кухню – шагом марш! - Ты же в курсе, что мы оба старше тебя по званию? – лениво усмехнулся Брок, но все же сел, почти наслаждаясь приятной растянутостью задницы. - За пределами этой квартиры – возможно, - усмехнулся тот. – Стив, ты ждешь, пока я стяну тебя с кровати за ногу? - Встаю, - Кэп сел, растер ладонями лицо и, покосившись на подушку, усмехнулся: - Как насчет ужина в постель? - Нет, - в один голос сказали Брок и Барнс и переглянулись. - Хорошо, демократические принципы – наше все, - хмыкнул тот и поднялся. Индейка был великолепна. Без дураков: Брок много чего перепробовал на своем веку, в том числе и того, что во второй раз отведал бы разве что под угрозой расстрела, но индейка был превосходной и с белым сухим вином сочеталась просто идеально. Брок сидел в гостиной при свечах и, глядя на сполохи пламени в искусственном, но очень правдоподобно выполненном камине, думал, что, пожалуй, все-таки когда-нибудь соберет себя в кучу и признается этим двоим. Успеет до того, как их чертова работа сотворит с ними что-то совсем уж непоправимое. Когда-то он считал, что слова неважны. И теперь, глядя, как Барнс с Кэпом хохочут, как мальчишки, нацепив дурацкие свитера с оленями, как собирают железную дорогу, на ходу придумывая всякие препятствия из оставшихся пока не у дел подарков – его, Брока, бутылки коньяка, к примеру, – знал, что можно сказать без слов, и тебя даже поймут. Но хоть раз в жизни оказаться не бессловесным мудаком, чудом угадавшим с подарком, а нормальным… по уши втрескавшимся человеком, хотелось от этого не меньше. Допив вино, он сдвинул диван к стене, освобождая больше пространства для маневра, поддернул рукава не менее дурацкого, чем у его любовников, свитера и, преувеличенно кряхтя, тоже устроился на полу. Жизнь в такие моменты казалась ему вполне сносной. Чего уж там. В такие моменты жизнь была прекрасна. А личное, всё же, оказалось важнее всего.