Кембридж, штат Массачусетс, США. 17:27
— Кристал, давай потом, хорошо? Работы по горло, дома мама, которая потихоньку слетает с катушек, и как назло Элис снова пропала с новым ухажёром, представляешь? Меня оставили с большим долгом за дом, ненормальной матерью и кучей недоделанной работы! Да, я поняла, обязательно заеду на выходных. Да, и я тебя люблю, пока! Софи устало опустила голову на стол, обмякнув всем телом: нет, это же надо, почему последние два года она живет как в аду? Будто бы по злому року судьбы все неприятности, которые возможны в жизни человека, выпали в одно время: мать сходила с ума, начав видеть потусторонний мир, духов, неведомых существ, о которых почему-то не было написано ни в одной книге по чёрной магии, общаться с ними на непонятном Софи языке, а по ночам выходить во двор со свечкой и громко молиться, иногда срывая голос до хрипа. Элис, младшая сестра, и вовсе решила повиснуть на шее у старшенькой, ссылаясь на отсутствие рабочих мест в городе и ослабленное здоровье. Она всегда была болезненной, жутко худой, со впалыми щеками и безжизненным взглядом, однако это никогда не мешало ей проигрывать с трудом накопленные деньги в карточных играх, напиваться с очередным кавалером в баре, а потом и заваливаться к нему на ночь, возвращаясь под утро с жутким перегаром. Но ко всем прочим неприятностям девять месяцев назад ураган Флоренс, который обрушил основную свою мощь на штат Массачусетс, полностью разрушил их дом, поэтому Софи была вынуждена искать что-то новое, за более менее приемлемую сумму. Но ничего лучшего, как полуразвалившейся лачуги на окраине спального района за нужную сумму не нашлось. Власти выделили одну десятую необходимых финансов, и девушке пришлось брать еще две ставки, дабы не умереть с голоду и не оказаться на улице, особенно, когда холодная американская зима наступала на пятки. Решив, что на сегодня работы хватит, девушка накинула пальто, параллельно обмотавшись связанным недавно белоснежным шарфом с вышитыми красными сердечками, и вышла под косой дождь, который неприятно царапал лицо. — Знаешь, милая, сегодня я видела очередную сущность, — издалека начала Эмили, заправляя седеющую прядь за ухо, — Молодой человек лет двадцати, с кошачьими ушами и белыми глазами бродил по газону дома напротив, ну знаешь, где никто не живёт? А ещё у него был хвост как у чертенка с таким милым тризубом, ха-ха. Он то и дело бросал на него угрюмый взгляд, потом смотрел пристально какое-то время и резко бросался вдогонку, прямо как щенок. — женщина улыбнулась, вновь переключаясь на чтении очередной книги по основам магии. — Мама, таких людей не бывает. Может тебе просто показалось? Ты же сейчас пьешь таблетки, и наверняка они дают галлюциногенный эффект. — Софи была не в настроении слушать очередную бредовую историю о выдуманных больным мозгом существах. Огромная усталость комом скопилась в ней, и даже на поесть сил не хватало, не говоря уже о бессмысленном разговоре. — Я знаю, что ты считаешь меня сумасшедшей, милая. — оторвав взгляд от текста, мягко улыбнулась Эмили, — Когда-то я также думала и о твоей бабушке. Она вела себя странно! То и дело разговаривала с воздухом, шептала какие-то заклинания, тебя в святой воде купала и весила над кроватью магические обереги. Иногда я предполагала, что у неё началась старческая деменция, однако под себя она не ходила и на людей с ножом не кидалась, так что постепенно я просто смирилась с мыслью, что моя мать особенная. Поднявшись с кресла, женщина отложила книгу на старый облезлый комод и села напротив дочери, угрюмо жующей хлеб с арахисовым маслом. — При мне бабушка никогда не говорила с воздухом. Она иногда и вела себя странно, но это заключалось лишь в её взглядах и действиях. Она могла бегать взглядом по пустому углу, а потом резко начать бить его веником. Но там была паутина, поэтому ничего странного в этом я не видела. — расслабившись, Софи дожевала остаток бывшего бутерброда, — Бабушка была знахаркой, поэтому нет странного в том, что она использовала обереги и шептала заклинания. Это помогало людям. Но ты ведёшь себя гораздо неадекватнее, мам! — А еще она обходила ночью дом и сад со свечой в руке, читая заклинание об очищении от нечисти. — засунув в рот конфету, добавила Эмили. — Ты же этого не знала, да? А собаку звали Хаш, потому что это колдовское слово, которое имеет немалую силу и с греческого оно переводится как спокойствие. — Это всего лишь совпадение! А тебе бы пора перестать читать глупые книги о ведьмах и колдуньях. И вообще, в нашем доме есть что-нибудь кроме арахисового масла и засохших тостов? — Элис не ходила в магазин, — отстранившись от дочери, женщина села в старое, но мягкое кресло, подложив под больную спину подушку и отодвинув проклятую штору от окна, чтобы взглянуть на последние солнечные лучи. Но не успела она выглянуть во двор, как ветер с силой ударил в раму, издавая глухой протяжный звук. - Элис вообще ничего не делает. Может хватит спускать ей все с рук? Почему я должна пахать на тре... Мама? Софи вздрогнула, обернувшись: мать с выражением ледяного ужаса уставилась в прозрачную оболочку окна, приоткрыв рот и схватившись крючковатыми пальцами за жидкие волосы. Подбежав к застывшей женщине, Софи взглянула в окно и, не найдя там ничего страшного, спустилась на колени, пытаясь силой усадить Эмили на место. — Они пришли, пришли. Это конец, милая. Нам конец. Они заберут тебя, — из глаз Софи полились слёзы. Мама шептала неразборчиво, иногда давясь собственной слюной, и голос её скорее напоминал скрип двери в заброшенном доме, нежели голос живого человека. Ей было жалко эту женщину, потому что это действительно был конец — её разумного поведения. - Все хорошо, там никого нет, я рядом. Нам нужно выпить таблетки, подожди немного, я принесу нужные. — Нет, ты не понимаешь, — резко выдохнув, мать железной хваткой впилась в её кисть, причиняя боль отросшими ногтями. — Софи, ты должна бежать. Иначе они найдут и убьют тебя, слышишь? Девушка замотала головой, будто бы поверив безумному бреду больной женщины, и постаралась отвести ту в комнату, чтобы напоить таблетками и уложить спать. Но в Эмили будто демон вселился. Она продолжала твердить одно и то же, с силой удерживая дочь на уровне своего лица и всё время оборачиваясь на окно. — Не верь им, слышишь? Они убьют тебя, сожгут на костре, вырежут сердце и скормят голодным минотаврам, которых держат в лабиринте под зданием дворца. Гибридные дети запрещены, потому что они представляют угрозу династиям, слышишь? Чадо, родившееся у двух сущностей разных родов может погубить мир, который они так долго создавали. Поэтому ты должна спасаться! Беги, Софи, беги! Мать кричала, билась в очередном припадке, оставляя на лице глубокие царапины, в которых скапливалась кровь, и чуть ли не рвала на себе волосы, поэтому Софи не оставалось выбора, как прибегнуть к крайней мере.***
— У вашей мамы острое психическое расстройство, которое вызвано либо наследственными факторами, либо сильными переживаниями и нервными перепадами из-за затяжной депрессии. В пожилом возрасте такое явление обычно. С какого момента она начала вести себя неадекватно? — С ноября две тысячи шестнадцатого, после смерти отца. Поначалу она много плакала, но через несколько недель я заметила, что она изменилась: мама говорила в пустоту, пряталась под одеяло, умоляя кого-то оставить её в покое. Иногда она подолгу смотрела в одну точку и через время начинала громко смеяться. — Софи едва сдерживалась, чтобы не разреветься на глазах у доктора. Обратись она за помощью раньше, может мама бы и не дошла до такого состояния. — У психически нестабильных людей отражение реального мира в сознании сильно искажено. У каждого пациента психоз проявляется по-разному: галлюцинации, бредовые идеи, двигательные расстройства и так далее. Из-за сосудитой паталогии происходит очаговое поражение мозга, и клетки начинают постепенно отмирать. В вашем случае это потеря способности к нормальному мышлению, проявление многочисленных видов галлюцинаций и негативное расстройство. Также предстоит выяснить, нет ли у пациента эндогенных заболеваний. — Эндогенных заболеваний? Доктор кашлянул в кулак, вспомнив, что не все люди знают медицину. — Внутренних заболеваний, таких как болезнь Альцгеймера, эпилепсия, олигофрения. Однако пока трудно делать какие-либо выводы, — доктор Рэйз почесал затылок, неловко поджав губы. Надежды на лечение было и правда мало. — Нужно пройти необходимый осмотр и сдать анализы. Без МРТ тоже не обойтись. Но если худшие подозрения останутся позади, то мы непременно её вылечим. Я обещаю. Софи неторопливо шагала по влажному от моросившего дождя асфальту. Она не спала больше суток, голова жутко гудела, а желудок ныл от недостатка пищи. Красные от слёз глаза иногда сводило болью, поэтому она останавливалась, чтобы переждать болезненную вспышку, затем продолжая привычный путь домой. Ветер без умолку дул в затылок, и мокрый шарф, который мама довязала пару дней назад, совсем не грел. Зайдя по дороге в магазин, Софи почему-то решила не идти по главной улице, а завернула в пустой тёмный переулок, который служил переносным порталом в старую лачугу. Обогнув разграбленный и наполовину разрушенный дом, она вышла на узкую тропинку, подсвечивая путь вперед фонариком. Обычно эта дорожка пустовала, и лишь несколько человек пользовались ей в случае необходимости. С одной стороны здесь возвышался лес, густой и дремучий, куда местные ходили за ягодами, грибами и целебными травами. По другую же сторону протекала маленькая речушка, правда к ней вел достаточно резкий и каменистый спуск, который придавал этому пути особую опасность. Но Софи не боялась, по крайней мере сейчас ей было наплевать, где та грань между жизнью и смертью; было совсем не страшно оступиться и полететь кубарем по острым выступам горных камней, упасть в реку и быть поглощённой бурным течением. Медленно переставляя ногами и уткнувшись глазами в сырую полосу земли, Софи не сразу заметила белый свет впереди: это было неким полупрозрачным облачком, изнутри которого лился блеклый белый свет. Поставив пакет с продуктами между ног, девушка протерла мутные глаза, списывая всё на постоянный недосып и потрясения, однако после этого загадочное облако никуда не делось. Оно висело всё на том же месте, и светилось гораздо ярче, переливаясь будто северное сияние. Софи было неинтересно. Ей было страшно. Ноги поняли, что нужно бежать раньше, чем мозг, и схватив в охапку пакет с продуктами, девушка понеслась прочь от этого необъяснимого сгустка света, стараясь вымерять ровно каждый шаг, чтобы не очутиться в холодной водяной пропасти. Облако будто и не думало сдаваться: следуя точно за девушкой, оно искусно лавировало среди стройных деревьев, плавно нагоняя почти ревущую Софи. — Отстань от меня!!! — запнувшись о выпиравший корень, девчушка звонко зашипела, переводя взгляд то на нависшее над ней нечто, то на окровавленное, выпачканное в грязи колено. — Хватит, хватит! Это нереально! Это всего лишь галлюцинация! — Это она, ты уверен? По-моему, обычная девчонка. — Софи Лорэнс, мы же выяснили, что это она. — Да, но в ней не чувствуется особых сил. Запах, как от обычной человечены. — Кто здесь?! — дрожа всем телом, девушка с трудом поднялась на ноги, вглядываясь в небольшое облако тумана, из которого исходили голоса. Ей казалось, что она, как и мать, сходит с ума. — Что вам надо от меня!? — О не-ет, она нас услышала! Всё из-за тебя, Бекхён! Черт тебя побрал нажать на кнопку раньше, чем мы придумали, что говорить? А если это не та девчонка, которая нужна императрице О? Её ж тогда убить придётся! Скрипучий, слегка хрипловатый голос торопливо отчитывал звонкого и резкого напарника, да так, что даже напуганная Софи удивленно нахмурилась. — Черт слишком занят, чтобы меня забрать, это во-первых, милый Ёль, а во-вторых, не надо на меня орать! Ты сам только наговорил больше, чем от тебя требовалось, и как бы нас не четвертовали за это! — Да кто вы, к черту, такие? — не выдержав, девушка обрушила град ударов на застывшее в воздухе облако, всего лишь надеясь, что это полный бред и ничего на самом деле не происходит. Однако, как только её руку обволокла невидимая дымка, пальцы коснулись чего-то слизкого и холодного, а из пелены донёсся жалобный крик. — Бить-то зачем, ненормальная! Мы же только поговорить хотим. - И чего вы все так к черту привязались? Сидит мужик на своих куличиках, работу работает. У него там такая очередь, знаете ли. Из любых мест к нему всех посылают. Умный мужик, видать. - А ты совсем свои человеческие извилины-то растерял! - глухой подзатыльник эхом раздался в голове Софи. Что происходит, непонятно, но ясно только одно - надо сматывать отсюда как можно быстрее! Девчушка бросилась к главной улице, даже не пытаясь обернуться на холодное свечение за спиной. Она пыталась убедить себя, что это страшный сон, который она даже не вспомнит, проснувшись в мягкой теплой постели утром. — Теперь нас точно отстранят от должности и пошлют в лабиринт смерти. И прощай свобода и мечты о лучшей жизни. И все из-за тебя... — И вид человеческий не вернут, — слёзно промычал Чанель. - Это почему это из-за меня! Ах ты мелкий, да я тебя ща-ас..! Через несколько секунд облако растворилось в ночном воздухе, оставив лишь сладостную тишину, бархатное шелестение листьев и убаюкивающее журчание воды. И можно было подумать, что это место вновь опустело, оставив природу наедине с собой. Но среди высоко растущих деревьев сияли спрятанные за густой листвой огненно-красные глаза, жадно выслеживающие жалкое передвижение девчонки. — Олухи.***
— Кай, ты прикинь, мы скоро будем проходить практику в людском мире. Учитель Чон сказал, что это необходимо для закрепления выносливости и боевого духа, — Сехун мечтательно закатил глаза, уже предвкушая богатые ужины и сытные завтраки. — А учитель Чон случайно не сказал, что питаться вы будете исключительно пакетиками с кровью, которые королевство выкупает у больниц? — Чонин хитро оскалился, удовлетворившись опечаленным лицом друга. — И кстати, ты не видел Чонгука? У него проблемы с философией, и мать попросила его подтянуть. — А-а-а, ты про того сиротинушку? Да-а, видел утром. Он топал от северных ворот к общаге, да и одет был в странный прикид. Охотился, наверно, — незаинтересованно промямлил Сехун, тут же переводя взгляд на компанию девиц в коротких юбках. — Зайки, персик просто огонь! Чонин закатил глаза, устало выдохнув. Этот извращенец ни одной юбки не пропустит. — Тебе бы тоже стоило почаще обращать внимание на молодых первокурсниц, — Сехун приобнял Кая, наклоняясь к мочке уха, — А то так девственником-вампиром навсегда и останешься. — заржав в голосину, Сехун ветром понёсся на пару, стараясь как можно быстрее унести пятки от взбесившегося Чонина. — Добрый день, товарищи студенты. Сегодня на паре истории возникновения Северного королевства мы затронем несколько важных вопросов, о которых вы спрашиваете меня еще с начала нового семестра, — натянуто улыбнувшись, директриса окатила аудиторию безразличным взглядом, — Итак, записывайте… — Твоя мамка сегодня не в настроении, — потирая ноющий от боли затылок, в который с разбегу врезал Чонин, Сехун неустанно черкал в тетради Кима, — Она уже своей интонацией посылает нас нахер из аудитории. — Посидел бы ты на её месте, так тоже не особо радовался бы жизни. — Да я на её место и не метил, — хихикнул Сехун, — Кстати, слышал новость о гибридном ребёнке? Моя мамка день и ночь только об этом и твердит. Надоела, ей богу. Кай закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на теме занятия, но Сехун нагло подрывал работу его разума. Чонин не просто знал о появлении гибридного ребёнка. Об этом твердила вся династийная знать, и мать, близкая к роду О, постоянно спрашивала сына о том, что он думает и что знает. А Ким знал достаточно. На протяжении последних двадцати лет эта девушка, которую грубо называли гибридом, постоянно приходила к нему во снах, или, вернее сказать, это он приходил к ней. От первого её крика на руках матери и до прохождения собеседования на третью работу Чонин был с ней: вместе спал, ел, гулял и влюблялся. Он видел её образ каждую ночь, знал, сколько родинок у неё на правом плече, видел шрамик у левого глаза, которым она была так недовольна, чувствовал запах фруктового шампуня на длинных, спускающихся до поясницы волнистых русых волосах. А это овальное лицо с заостренными скулами и тонким, немного курносым носом? Он бы любовался им вечно. Её глаза сияли то голубым, то серым, то зеленым светом, и в них будто плескалось ненасытное море и отражались великие цепи горных массивов. Чонин был влюблён. Давно и бесповоротно. Поэтому он всегда молчал, когда его спрашивали о дочери бессмертного и смертной, и просто ускользал от темы, желая сохранить как жизнь, так и образ девушки исключительно в своем сердце. — Э-э-э, Кай, не спи, а то твоя маман сейчас спалит всю территорию Академии, — Сехун тряс задумавшегося друга, то и дело со страхом зыркая в сторону озлобленной директрисы. — Ким Чонин, я задала вам вопрос! — с ноткой железа повторила она, и Ким наконец-то очнулся. — Она спросила твоё мнение насчёт пророчества королевства Асфодель. — уткнувшись в тетрадь, прошептал Хун. — Если вам интересно моё мнение по поводу слов древнего прорицателя Ким Минсока и его пророчества, то я с радостью выскажусь. — поднявшись, начал Кай, хотя желания говорить сейчас абсолютно не было. — В пророчестве написано, что однажды холодный камень и горячая плоть сойдутся воедино, и появится на свет гибридный ребёнок, который уничтожит все династии Асфоделя и потонет наш мир в глубоком океане, будто бы его и не было. Всем умным вампирам известно, что у человека и вампира не может быть гибрида, потому что человеческая кровь сильнее, и если рождается ребенок, но он принимает человеческое обличие и живёт обычной смертной жизнью. За всё существование королевства не было ни единого случая, когда смертная родила вампира или наоборот. К тому же, любовь между камнем и плотью не возможна по двум причинам: первое — это неконтролируемое желание крови. Мы не можем долго находиться с людьми, потому что в конце концов инстинкты возьмут вверх и мы просто напросто убьём живое существо. И второе: человек смертен, а вампиры, как вы знаете, имеют право влюбиться в своей жизни только единожды. После смерти возлюбленной или возлюбленного вампир начнёт сходить с ума, вкоре став пищей для вурдалаков. Так кому нужен такой исход? — аудитория замолкла, и ни один не смел даже вздохнуть лишний раз, дабы не нарушить прекрасное выступление Кима. — Раньше люди и вампиры могли жить в одном мире, создавать семьи и жить счастливо. У них рождались дети, они росли как люди и проживали обычную короткую жизнь. Но однажды, в 1458 году второй глава семейства Чон наложил на наши династии проклятье. С тех пор люди стали для нас только пищей, а о любви и совокуплении и речи быть не может. Мы совершенно разные по своей природе, поэтому в мире не может родиться гибридный ребёнок. Это просто невозможно. Стоило ему окончить пламенную речь, как тишину оглушили дружественные аплодисменты одногруппников. — Она не особо довольна, —искренне заметил Хун, отзеркалив реакцию матери Кима на его душещипательный ответ. — А я вот даже очень, —отвесив поклон соседям, заметил Чонин. — Ничего себе ты её заткнул! Даже я твоей речью впечатлён. Респект, - Хосок хлопал друга по плечу, чересчур ярко и громко выражая свои эмоции, - И вообще, чего они эту тему с гибридным ребёнком опять подняли? Батя только и занят тем, что обсуждает, как это будет зрелищно - смерть невинной девчушки, которой посчастливилось родиться гибридом. Чонин поджал губы, стараясь не выдать своей злости - они никогда этого не увидят. - Опа, так это девчонка? Интересно, а фигурка у неё аппетитная? — облизнувшись, воодушевленно загоготал Сехун, прерываясь лишь тогда, когда мимо проходила очередная короткая юбка. — Может хватит уже об этом? Я понять не могу, чего все так заинтересовались этими глупыми слухами? Не существует гибридного ребёнка, понимаете? Это же просто невозможно! — Может ты и прав, — Сехун остановился, подозрительно стиснув брови. Задумался, что ли?— Но что, если все-таки существует. Твой прадед был великим провидцем, и почти все, что он сказал - сбылось. В тебе течёт его кровь, так неужели ты не чувствуешь приближения чего-то разрушительного и масштабного? Ким незаметно сжал кулаки. — Я всего лишь его правнук. Это не значит, что во мне есть какие-то способности. Я обычный студент Академии, Хун, и единственное, что связывает меня с таким великим человеком - это фамилия. — Да-а да-а, я так и знал, что ты всего лишь несчастный сперматозоид, которому по счастливой случайности удалось пробраться в матку твоей мамки! И из способностей у тебя только забивание бошки ненужными мыслями. — громкий хохот разнесся по голым стенам коридора, да так громко, что некоторые молоденькие вампирши вздрогнули, оборачиваясь на компанию. — Я тебе когда-нибудь глотку перегрызу, — злобно прошипел Чонин, все же не сдерживая смешок. — Парни, да ладно вам, нас же сейчас декан опять на исправительные работы отправит! Хватит играться уже! О, а вон и Чонгук идёт. Ким, ты ж его вроде искал?— Чон оторвал смеющегося Сехуна от запыхавшегося в шуточной драке Чонина и, дав обоим болезненный пинок под задницу, пихнул младшего в сторону столовой. — А ты лови розовую башку, а то опять улизнёт, а маман тебе потом вставит! Как дети малые, ей богу! — прохрипел недовольный Хосок, утаскивая разбаловавшегося Хуна на перекус. Ким улыбнулся, весело помахивая отбивающемуся от мамки-Чона Сехуну. — Ох, и не нравится мне этот Чонгук, — хмуро пялясь на розоволосого, прошипел Сехун. Хо лишь одобрительно кивнул.***
Маленькая хижина посредине густого леса то и дело дрожала от мощных голосов, яростно о чём-то споривших. — Если бы ты не напугал девчонку, нам бы удалось спокойно поговорить и выяснить её энергетическое поле. Понимаешь, что мы ещё хорошо отделались за такой серьёзный проступок? Чонгук мог спокойно обрезать нам хвосты и засунуть в адскую лощину, где только вурдалаки и обитают. — сетовал Бекхён, намазывая лечебную панацею на окровавленное плечо Чанёля. — Ах, значит это я её напугал? А кто вздумал включить световое обеспечение прямо в тёмном лесу? Так бы нас было незаметно, и мы бы спокойно измерили её хвалёную энергию и взяли кровь на пробу. А ты всё: " Темно-о, ничего не ви-и-идно, куда нам лете-еть». — То есть ты меня во всём обвиняешь? — Да, обвиняю. Если бы не ты, мы бы давно сидели в замке и пили чаёк с жасмином. — Ну всё! — разозлившись, Бек ударил по кровоточащей ране, наслаждаясь жутким воем соратника. Чанёль, зажав плечо рукой, пнул соседа по голени, где располагался чернеющий синяк. Завопив от боли, Бекхён вцепился ногтями в руку Пака, пытаясь закрепиться ещё и зубами. Вот только гигант постоянно вертелся, и пару раз Бён схлопотал лбом по носу. — Вы сдурели что ли? А ну разошлись! — Чонин, вошедший как раз во время начала и удивленный непривычным зрелищем, бросился в эпицентр драки, разнимая двух вивернов, с трудом уворачиваясь от острых хвостов. — Поубивать друг друга решили? — Из-за него мы провалили миссию, которую доверила нам госпожа О. — первым отступив и перевоплотившись в человека, заговорил Чанёль. — Да если бы не твой тупой мозг, мы бы давно доставили девчонку во дворец. А теперь сидим тут, как в клетке, окружённые каменным барьером, и даже в людей превратиться не можем из-за этого дебильного временного регламента. — Да если б не… — Тихо! Что ты сказал про девчонку? Вы искали гибрида? — пропустив остальное, Кай присел на стул, злобно уставившись на бывших друзей. — Д-да, мы нашли эту девчонку в Америке. Софи Лоренс, двадцать лет. Мать потомственная ведьма, а отец непонятно кто. Знаем только имя — Джозеф. — Ох, ты бы видел лицо Чонгука, когда тот услышал это имя. Он почернел то ли от ярости, то ли от нашей вони. — оглушив смехом маленькую лачугу, демоны дали друг другу пять и порешали, что на этом их ссора закончилась. Чонин же потерялся в потоке мыслей, размышляя о смертельной опасности, которая грозила молодой девушке, странном выборе императорского пса и отношении этих двоих монстров к важному заданию. Но одно он понял точно: его прадедушка был прав. Войны не избежать.