Ненавистный ему Усок

Минсу сгребает Усока так, словно не доказывать ему что-либо собрался, а обняться и убежать из его комнаты. Но как бы он не боялся за состояние Кима, не получить больше такой возможности он боится больше. Всем весом наваливается, прижимая его к мягкому матрасу, вжимая в него, и ощущает чужие ладони на плечах. Усок боится, Усок создаёт буфер, чтобы в случае чего оттолкнуть Минсу и выгнать, передумать. Но Го знает, что этот барьер лишь воображаемый. Он готов взять своё сейчас, не потом. Он целует Усока. Целует так, что голова кружится, что дыхания не хватает, оно уходит в минус. Накрывает чужие губы своими, совершенно не используя зубы, впутывает в чужие волосы свои длинные тонкие пальцы и одновременно делает поцелуй более пряным, запуская в чужой рот язык. Усок напрягается, еле заметно, а руки чуть давят на чужие плечи, не отстраняя, а предупреждая. Он весь мелко дрожит, но отвечает, сначала совершенно неуверенно, а затем более открыто. Тянется за чужими губами, закрывает глаза и уже совершенно не упирается руками в плечи, а скользит ими, окончательно отдаваясь поцелую и лениво поглаживая самыми кончиками пальцев чужие тёмные волосы. Минсу очень хорошо, и он абсолютно не намерен останавливаться. Ведёт рукой от волос по шее, и Усок тянет его в поцелуй с каким-то отчаянием, словно надеясь, что отвлечёт Минсу от возникших мыслей. Но тот опускает руку ниже и краями ногтей мягко проводит по груди, там, где по его рассчётам, должен быть сосок. И, судя по судорожному выдоху Усока прямо в чужие раскрытые губы, не промахивается, отчего расплывается в улыбке. — Минсу, я… — было начинает Усок, но Го совершенно не хочется слушать продолжение, что именно там «он», и опускает ладонь гораздо ниже, жарко сжимая чужой полувставший член через ткань домашних штанов. — Я люблю тебя, — и целует в линию челюсти раскрывшего в немом стоне рот Кима, разжимая пальцы и поглаживая, мягко надавливая. Усок ещё раз сдаётся, чуть разводя колени в стороны и ощущая, как всё самообладание рассыпается в крошку, стоит Минсу отстраниться от ласк. Го тянет чужую домашнюю рубашку вверх, приближая Усока к осознанию, как же это всё стыдно. Но стыднее оказывается оказаться совершенно нагим перед Минсу, который с лёгкостью вытряхивает его и из брюк, и в какой-то момент возникает ощущение, что между ними двумя потрескивают искры статического электричества. Минсу тянут на себя, не давая полюбоваться ничем: ни ровной бархатистой кожей, ни покрасневшими скулами, ни стыдливо прикрываемым худыми пальцами членом. — Это как-то неправильно, — бормочет Усок прямо в чужие губы, но сам весь выгибается, так, что вжимается требующим потерянного не-зрительного внимания органом к паху Минсу. И губы раскрывает в просьбе целовать. — Тебе же нравится, — смеётся Минсу, игнорируя немую просьбу и соскальзывая поцелуями вниз по шее. Усок влажно выдыхает, ощущая тёплые губы на груди, затем на животе. Ниже и ниже, и у него тугими спиралями заворачивается внезапно нахлынувшее волной возбуждение. — Ага, — невнятно отвечает Ким и шипит сквозь зубы, когда чужие пальцы касаются тонкой кожи его члена. Ощущения словно вспышка, с которой он не в состоянии совладать до конца. Минсу судорожно выдыхает, захваченный зрелищем, а затем отстраняется, чтобы встать. Усок почти ревёт в голос. — Ты куда? Го показывает тюбик крема в своих руках, возвращаясь на место и устраиваясь между чужих худых ног, предварительно стряхнув с себя футболку максимально небрежно. — Расслабься. Тюбик крема, который оставил Хванхи, а теперь варварски выжимаемый на чужие пальцы, нисколько не расслабляет Усока. Ровно до тех пор, когда Когёль не раскрывает свои пухлые губы и не обхватывает ими розовую головку Кима. — Ох, чёрт, — скрипит тот, откидываясь на подушки и инстинктивно разводя ноги чуть шире. Если бы Минсу кто спросил, он бы ни за что не признался, что перебрал кучу информации и вытряхнул всю теорию из Йеина, чтобы сделать Усоку максимально приятно, но сейчас он вдыхает носом и опускается вниз, вбирая в себя настолько, насколько он может. У Усока сбивается дыхание и он путает свои пальцы в чужих мягких локонах, пытаясь удержаться от стонов, когда чужие губы скользят вверх-вниз. Но ровно до того момента, как меж ягодиц чувствует пальцы, вымазанные кремом, о котором он порядком подзабыл. Пальцы в волосах сжимаются почти на автомате, чуть оттягивая Минсу от себя, хотя этого не то что бы сильно хочется обоим. — Я не собираюсь делать тебе больно, — Го хрипит, облизывая блестящие от слюны губы. Усок мягко отпускает чужие волосы, словно это его успокаивает. Но назад к ласкам жаркий рот не возвращают — Минсу целует низ живота Кима, пах, и вводит палец в него. Усок не понимает, он настолько возбуждён, что не чувствует особого дискомфорта, или Минсу правда гений подготовки, но ощущения хоть и непривычные, но невероятно будоражащие. И даже когда в нём оказывается он не знает какое число пальцев, мурашки разбегаются по всему телу такими приятными волнами, что Ким чувствует себя поехавшим, сквозь стон прося уже то, что они оба, кажется, не ожидают услышать. — Минсу… Слова застревают в глотке, когда Го реагирует на них и отрывается от всего, чтобы дрожащими от волнения руками избавить себя от последней детали одежды. Путается в штанинах, пытаясь их стряхнуть со своих ног за пределы кровати, тянется снова за тюбиком, выдавливая остатки крема на ладонь, чтобы затем провести ей по члену. Он собирается сделать это всего пару раз, но нервничает и растягивает движения, глядя на абсолютно потерянного в ожидании Усока. — Не могу больше ждать, — всхлипывает Минсу, наваливаясь на Кима всем телом, сгребая так, что тот даже не понимает, что происходит, и целует самозабвенно, толкаясь внутрь. Усок принимает в себя и чуть хмурится, оказываясь всё же не готовым к размерам Минсу. Хватается пальцами за его плечи, просит чуть-чуть подождать и почти умирает, ощущая первые движения внутри. Сам факт того, что Минсу наконец-то внутри, будоражит до встающих дыбом волос на затылке, до сбитого дыхания. До срывающихся стонов, когда Минсу набирает темп, а потом целует, заставляя Усока быть тише. Ким почти плачет от ощущений, от того, как внутри всё напрягается, тянет на себя Минсу и хочет прошептать хоть что-то горячее, возбуждающее. Но получается только прижиматься и почти реветь в голос от того, насколько хорошо, насколько всё чувствительно и жарко, и Усок уверен, что если сейчас Минсу дотронется до его члена, он не выдержит даже пары секунд. Го словно чувствует его мысли и тянет руку вниз, находя чужую плоть на ощупь между ними. Усок терпит ровно два движения, прежде чем перед зажмуренными глазами появляются вспышки и он кончает себе на живот, в голос еле шепча имя Минсу. Тому многого не надо, ещё несколько движений, глубоких и рваных, и Усок застывает, прислушиваясь к себе, а потом почти шипит вслух. — Ты, блин, кончил в меня! Минсу смеётся, всё ещё одурманенный оргазмом, но ловит пытающегося пнуть Усока за ногу и укладывает назад, чтобы наклониться и поцеловать. И возражения в этом не встречает. Ким целуется так, словно готов продолжить, но внезапно отрывается от поцелуя и смотрит в сторону открывшейся двери, на пороге которой стоит почти заплаканный Хванхи. — Ну чёрт возьми, почему я всегда на такое попадаю? — колени пострадавшего подгибаются. — Ещё и кремушек мой! Рука из-за двери, Минсу не очень понимает, чья, утягивает страдальца из комнаты с шипением «отстань от ребят, потом свой крем заберёшь». Усок хихикает, обмякая на кровати окончательно, и лениво шепчет Го: — Нам надо будет купить ему такой же крем.