Рыцарь Ордена: в погоне за честью

      Удар. Лезвие двуручного меча пронеслось над тем местом, где всего секунду назад стоял человек. Рыцарь в тяжёлых массивных доспехах успел лишь защитить лицо рукой, закованной в тяжёлую металлическую перчатку, прежде чем короткий клинок достиг его шеи. Развернувшись, рыцарь занёс свой меч, однако его противник, предвидев подобную атаку, успел отпрыгнуть назад, и удар вновь прошёл мимо.       — Может, прекратишь убегать и наконец сразишься со мной? — нервно спросил рыцарь, бросив взгляд на своего оппонента, юношу с одноручным мечом, неподвижно стоящего в защитной стойке на недосягаемом расстоянии. Опустив свой меч, рыцарь тяжело вздохнул. Хотя бой длился не более двух минут, его нательная рубаха успела полностью пропитаться потом, а усталость давила с такой силой, что рыцарь хотел уже просто бросить всё и сесть отдохнуть. Они сражались на большой квадратной площадке, выложенной чёрными каменными плитами, которая находилась в просторном помещении с высоким потолком. Девять стальных чаш с горящим в них пламенем, стоявших по периметру площадки, освещали бойцов, погружая пространство за площадкой во тьму.       Юноша не спешил. Два зелёных глаза пристально следили за рыцарем, выжидая момент для атаки. Его лёгкий неполный доспех, который прекрасно подходил следопытам и разведчикам, не давал достаточной защиты, чтобы выдержать удар тяжёлого двуручника, однако почти не сковывал движения, что в купе с ловкостью, с которой он двигался, позволяло уходить от смертельных, но столь неповоротливых ударов рыцаря.       — Сражение уже подходит к финалу, — спокойно ответил юноша, направив клинок на соперника. — Осталось лишь сделать последний ход.       — В таком случае... — произнёс рыцарь, вновь поднимая свой меч. — Закончим это.       Короткая передышка позволила ему немного восстановить свои силы, однако теперь у него не было права на ошибку. Закрыв глаза, рыцарь, вздохнув, расслабил своё тело, и тут же, резко напрягшись, бросился в атаку. Град тяжёлых ударов обрушился на юношу, и тот, отводя одни из них мечом, а от других ловко уворачиваясь был вынужден медленно отступать назад. Удары рыцаря были столь многочисленны, что у юноши просто не было времени на контратаку, и всё, что ему оставалось, это отражать удары. Казалось, что его поражение уже было вопросом времени...       Поставив блок, юноша, дождавшись того момента, как лезвие тяжёлого меча вновь начнёт опускаться на него, резко отпрыгнул назад, и рыцарь, никак не ожидавший подобного, непроизвольно подался вперёд, попав своим мечом по одной из плит. До него тут же дошло осознание всей ситуации и он было попытался встать в защитную стойку, однако время было упущено. Едва только меч рыцаря опустился, юноша тут же рванул вперёд и, резко сблизившись с оппонентом, занёс свой клинок над головой. Его лезвие со свистом понеслось к голове рыцаря, но прежде, чем достичь его шеи, резко остановилось.       — Чёртов мальчишка... — пробурчал рыцарь, медленно отведя рукой меч и, сняв перчатку, вытер с лица пот. — Был бы этот доспех не таким громоздким, тогда я бы...       — Берин, — спокойно произнёс юноша, убирая клинок в свои ножны, висевшие на поясе, и выжидательно посмотрел на рыцаря.       — Да, да, сдаюсь... — более мягким голосом ответил Берин и, откашлявшись в кулак, поднял руку юноши вверх и выкрикнул. — Оруженосец победил! Восславим же Богиню, что оберегает нас!       В ответ на его слова рыцари, до этого момента в полной тишине следившие за боем из темноты, чтобы не отвлекать бойцов, зажгли настенные факелы и хором закричали:       — Во славу Богини! Во славу Богини! Во славу Богини!       Крин был вне себя от счастья. Сегодня, в день посвящения он был первым, кому предстояло выстоять последнее испытание боем, и он с гордостью прошёл его. Его зелёные глаза бегали по лицам рыцарей, ставших ему за время обучения семьёй. Он попал в Орден ещё в 7 лет - в те времена в его родной деревне произошла вспышка болезни, забравшая почти всё её население за несколько дней, в том числе и родственников Крина, но волей Богини болезнь обошла стороной мальчика. Его подобрали рыцари Ордена, посланные в деревню, чтобы узнать, почему целое поселение вдруг замолкло. Приведя его в свою крепость, расположенную в местном городе под названием Дайндмаир, Крина назначили местным слугой, взамен давая еду и крышу над головой. Мальчик отдавал всего себя Ордену; им владело желание стать таким же рыцарем, как и его спасители, чтобы помогать бедным и угнетённым, а так же бороться с ужасными монстрами, с которыми вёл войну Орден. Как только ему исполнилось 12 лет, он напросился в оруженосцы, и его благодетели поддержали это стремление. В силу его задатков в картографии, выявленном по абсолютной случайности, после того, как во время одного из занятий в лесу наставник группы оруженосцев не заметил, как мальчик с особым упорством занимался изучением местности и её последующей схематичной зарисовкой на кусок пергамента, было принято решение обучить его и в этом направлении. Крину удалось оправдать их ожидания: к своему совершеннолетию он неплохо овладел как навыками ведения боя, так и картографией. И вот, когда он стал совершеннолетним, ему позволили пройти испытание, чтобы показать, достоин ли он называться рыцарем Ордена или нет…       — Рыцари! — раздался суровый, но спокойный голос из толпы, и рыцари замолчали. Голос принадлежал Ричарду Фалку, сенешалю и главе Ордена в Дайндмаире. Ричард уже давно занимал эту должность. Ему было 40 лет, однако его шевелюра уже успела полностью поседеть, что было неудивительно в силу многочисленных походов Ордена, в которых он принимал участие и в которых ему довелось увидеть немало смертей и жестокости. На нём был точно такой же доспех, как и у всех остальных рыцарей, не считая выполненной в золоте, в отличии от остальных, геральдики Ордена на правом наплечнике - золотого креста, из которого росли два ангельских крыла, выполненной лучшим мастером-оружейником, что жил в Дайндмаире. Молча оглядев рыцарей своими серыми холодными глазами, Фалк направился в сторону юноши, и Крин, встав на колено, опустил голову.       — Крин Каилей… — произнёс сенешаль, приняв из рук одного из рыцарей церемониальный меч. — За все эти годы, что ты находишься здесь, ты преданно служил Ордену и Верховной Богине, медленно, но верно приближаясь к тому, чтобы стать одним из нас... И сегодня, когда ты прошёл испытание... Настало время принести свою клятву…       Меч Фалка лёг на правое плечо юноши, и, выждав несколько секунд, сенешаль заговорил:       — Клянёшься ли ты, рыцарь, служить Ордену и Верховной Богине верой и правдой?       — Клянусь!       — Клянёшься ли ты, рыцарь, служить для всех верных Ордену и Верховной Богине примером неиссякаемой веры, добродетели и милосердия?       — Клянёшься ли ты, рыцарь, защищать род людской от любого врага, несмотря на то, человек то или нет?       — Клянусь!       — Клянёшься ли ты, рыцарь, искоренять зло в любом его проявлении везде, где ты его обнаружишь?       — Клянусь!       — Клянёшься ли ты, рыцарь, отдать свою жизнь во имя рода людского, Ордена и Верховной Богини, если это будет необходимо?       — Клянусь!       С каждым словом Крин становился всё увереннее и увереннее. Все эти годы он ждал этого момента, и вот, когда он наступил, юный рыцарь не мог сдержать волнения. Он не посмел показать на своём лице улыбку, однако, Фалк, разглядев в опущенных глазах юноши неугасаемое пламя, едва заметно усмехнулся.       — Клянёшься ли ты, рыцарь, истреблять проклятых монстров, угрожающих роду людскому, и проклятых еретиков, что посмели отвернуться от Верховной Богини во имя ЕЁ и Ордена?       «Сейчас я стану рыцарем...» — пронеслось в его голове, и Крин резко поднял взгляд на сенешаля.       — Кл!..       — Господин Фалк! — раздался выкрик вбежавшего гонца, оборвавшего Крина на полуслове. — Срочное донесение, Господин Фалк!       Все рыцари, находившиеся в комнате, замерли: вся атмосфера этого торжественного события была уничтожена всего за одно мгновение. Крин, на губах которого всё ещё висела несказанная последняя и самая важная клятва, словно выпал из этого мира, как будто бы слова гонца оборвали тонкую нить, соединяющую его душу и тело в тот момент. На лице же сенешаля показалось неприкрытое недовольство, но, внимательно измерив подбежавшего гонца суровым взглядом, Ричард сухо произнёс:       — Докладывай.       — Господин Фалк… — тяжело дыша произнёс гонец, поклонившись ему. — К вам прибыл… Советник Магистра…       — Почему я узнаю об этом только сейчас? — с нескрываемой злостью спросил сенешаль, испепеляя гонца своим взглядом. — Почему?!       — С-советник п-приказал, чтобы никто не был ув-уведомлён о его появлении до опреде-делённого времени! — заикаясь от неимоверного желания упасть перед сенешалем на колени за свою оплошность, ответил гонец, однако, вернув самообладание, продолжил. — Он ожидает вас в вашей приёмной вместе с только что посвящённым рыцарем.       — Что? — одновременно произнесли Крин и Ричард, удивлённо посмотрев на гонца. Сенешаль внимательно всмотрелся в лицо гонца, но, наконец убедившись, что это вряд ли шутка, откашлялся и, бросив взгляд на толпу рыцарей, всё ещё следивших за ними, громко выкрикнул:       — Продолжать обряд посвящения!       Услышав его слова рыцари, придя в себя, начали понемногу шевелиться, подталкивая к арене следующего оруженосца, и Ричард, протянув руку стоявшему на коленях Крину, спокойно произнёс:       — Поднимайся, парень. Время не ждёт… ________________________________________       — Поход Ордена провалился, — тяжело вздохнув, произнёс рыцарь, одетый в точно такой же доспех Ордена, как и у Фалка. Он сидел на роскошно обшитом кресле, поставленном напротив кресла сенешаля. Брогар Виндер, так назвал себя один из многочисленных советников Магистра Ордена, выглядел крайне спокойным и уверенным человеком, и в его голосе чувствовался холод. — От десяти тысяч рыцарей осталось несколько сотен, все три героя пропали без вести, а силы наших союзников почти полностью разбиты. Говорить про то, что наш северный фронт заметно ослаб, думаю, нет необходимости. Однако в процессе похода произошло... Нечто, выходящее за рамки обычного, посему Магистр, узнав об этом, приказал мне заняться одним крайне важным заданием.       — И что же там произошло? — недоверчиво спросил Фалк, всматриваясь в глаза собеседника. — Если это заинтересовало самого Магистра то, должно быть...       — Послание, Ричард, — серьёзным голосом произнёс Брогар. — Во время похода в одного из рыцарей вселился ангельский дух, через который... К нам обратилась Верховная Богиня.       Закончив свою мысль, советник поднял взгляд вверх, словно видя, как через потолок на него пристально смотрит сама Богиня, и ударил себя кулаком в грудь. Крин, до этого время от времени поглядывающий на свой новенький наплечник, на котором красовалась заветная символика Ордена, непроизвольно повторил движения рыцаря, а Фалк, неуверенно посмотрев на своего собеседника, тихо спросил:       — Насколько... — явно пытаясь подобрать нужные слова. — Насколько в это можно верить?.. Может просто рыцарям, одурманенным чем-то, привиделось подобное?       — В вашем случае я бы тоже не сразу поверил... — кивнул Брогар. — Но я лично видел и слышал это... Как и весь остальной командный состав похода, включая героев, ибо его товарищи тут же привели его в командный шатёр, как только они осознали происходящее... Он источал из себя свет, сенешаль... И это не просто образное выражение...       — И что Верховная Богиня передала нам?.. — в нетерпении спросил Ричард. — Что мы должны сделать во имя НЕЁ?       — Я обязательно расскажу вам это, сенешаль, но для начала задание, для которого мне и понадобился этот юный рыцарь, — кивнул в сторону Крина, про которого все словно забыли, Брогар, доставая из своей сумки карту и раскладывая её на столе. Проведя рукой по ней и указав пальцем какую-то точку, он спокойно произнёс. — Требуется карта этой местности. Детальная. Тут есть большая торговая деревня, Астон. Полторы тысячи километров на запад отсюда по дороге. Меня интересуют земли в радиусе 2 километров от него. Местность в основном лесистая, но, судя по нашим старым картам, есть и большие прогалы. Там рядом небольшой горный хребет, с которого и можно будет составить карту. Примерно в 50 километрах на север протекает река Вердина. За ней начинаются проклятые земли, хотя она сама, судя по последним вестям, ещё не заражена, ровно как и один из её истоков, что проходит рядом с Астоном. Эта карта крайне важна для нас, но мы не можем отправить туда отряд и даже группу из нескольких рыцарей в силу того, что местные жители скорее всего давно впали в ересь, из-за чего они могут воспринять подобный шаг как акт агрессии с нашей стороны, а снаряжение полноценной группировки в силу нашего провального похода и сбора людей для ещё одной миссии попросту невозможно. У нас просто нет достаточного количества свободных рыцарей для подобной операции. В общем, в идеале будет отправить лишь одного рыцаря, который одарён в картографии и переговорам. И у меня как раз есть информация, что ваш только что посвящённый рыцарь вполне способен и в первом, и во втором.       — При всём моём уважении, советник, — задумчиво произнёс сенешаль, бросив на Крина оценивающий взгляд. — Вы хотите доверить столь важную миссию мальцу, который хоть и весьма талантлив, не обладает никаким опытом. Я могу предоставить вам список более подходящих кандидатов в теч...       — В этом нет необходимости, — оборвал Ричарда Брогар. — Я настаиваю на том, чтобы именно этот рыцарь взялся за это задание.       Сенешаль, бросив на собеседника непонимающий взгляд, тяжело вздохнул, и, покачав головой, перевёл взгляд на юного рыцаря.       — Ты сам всё слышал, — произнёс Ричард, посмотрев юноше прямо в глаза. — Однако прежде я хочу спросить: готов ли ты отправиться на своё первое задание?       — Это большая честь для меня, господин Фалк, — утвердительно кивнув, серьёзным голосом произнёс Крин. — Я с гордостью выполню порученное мне задание и преуспею, но...       — Но? — удивлённо поднял бровь Брогар. — Ты сомневаешься в самом себе, рыцарь, или тебе не хватает веры?       — Ни в коем случае, господин! — поспешно воскликнул юноша, даже не задумывавшийся до этого о том, что о самой вероятности провалить столь важное задание. — Я лишь прошу позволить перед моим отбытием посетить одно место.       — Вот как? В таком случае не вижу в этом проблемы, — пожав плечами ответил советник. — Но прежде я хочу, чтобы ты запомнил самое главное правило, которого ты должен будешь придерживаться: даже если в итоге факт того, что местные жители впали в ересь, окажется правдой, в чём я не особо сомневаюсь, попытайся хотя бы выглядеть миролюбивым по отношению к ним и сделать всё, чтобы решить всё максимально мирно. Безусловно, это противоречит учению Ордена, но мы должны сделать всё, чтобы эта миссия завершилась удачно. Попытайся договориться с их представителем власти, чтобы выбить из них официальное разрешение на работу над картой или же просто приобрети её, если у них будет иметься то, что нам необходимо. Да, как бы прискорбно не было это признавать, мы сами покинули ту деревню, но на то были крайне весомые причины, так что будь готов к тому, что они не очень-то будут настроены на разговор. Мои люди будут ждать тебя у западных врат со всем необходимым снаряжением и личной лошадью. У тебя есть три часа на все свои нужды. Через 2 месяца в Астон прибудет мой человек, который заберёт у тебя карту и передаст тебе дальнейшие распоряжения. Ты узнаешь его по фразе «Волки уже у ворот». Ни в коем случае, слышишь, ни в коем не смей забыть её. Не смей отдавать карту человеку, если он не скажет её. Это понятно?       В ответ Крин лишь энергично кивнул, и советник, довольный ответом, продолжил:       — Что ж, это всё, что я хотел теперь сказать. А теперь можешь идти.       — Я не опозорю имя Ордена и Верховной Богини! – с готовностью выпалил Крин и, поклонившись, развернулся на месте и вышел из приёмной сенешаля, плотно закрыв за собой дверь.       — Так какое же послание передала нам Богиня? — выждав несколько секунд после ухода Крина вновь повторил свой вопрос Ричард.       — Услышьте меня, слуги мои... — начал Брогар, дословно повторяя слова, что срывались в тот день с губ рыцаря, сквозь тело которого проходил чистый свет. Данное зрелище, прикреплённое странным голосом, что казалось раздавался отовсюду и одновременно из ниоткуда, чётко вошли в память советника, и теперь он, словно вновь видя и чувствуя всё то, что и тогда, мёртвым голосом повторял послание Богини. — Я спустилась к вам, но вовсе не для того, чтобы наградить вас... Ваши постоянные поражения и недостаток веры в ваших сердцах угнетают меня... Даже те из вас, кого я наградила силой Небес и нарекла Героями всё меньше и меньше радуют мой взор... Так слушайте же мой приказ...       Крин прекрасно понимал, что если кто-либо застанет его за подслушиванием у приёмной сенешаля, ему грозит серьёзное наказание, но желание услышать, что же именно поведала Богиня своим верным рыцарям оказалось куда сильнее, и он, не в силах ему сопротивляться, молча прислонился к двери и стал внимательно вслушиваться. Однако, к его несчастью Брогар, опасаясь, что его могут услышать посторонние, говорил слишком тихо, и рыцарь, разочарованно вздохнув, бросил это бессмысленное занятие и поспешно ретировался, размышляя о своём задании...       — Но, если посмеете вы ослушаться меня или не найдётся среди вас тех, кто сможет выстоять против тёмных сил, то настигнет всех вас кара моя небесная... — наконец закончил советник и нервно сглотнул.       — Но почему, Брогар? — тихо спросил Ричард, смотря на дверь, за которой исчез юноша. — Почему ты тогда послал именно его?.. Ты ведь и сам понимаешь, что шансов у более опытного рыцаря было бы куда больше, чем у него.       — Чтобы проверить кое-что... — произнёс советник, странным взглядом покосившись на сенешаля и доставая из сумки ещё одну бумагу, протянул её Ричарду. — Во время отступления от основной группы отделился один отряд численностью в 37 рыцарей, чтобы разведать дорогу впереди. Но в итоге они свернули с основной дороги в тупиковый проход, в котором их окружили, а впоследствии взяли в плен превосходящие силы монстров. Это можно было бы списать на случайность и некомпетентность их лидера, вот только у них была карта, и их лидером был не абы кто, Ричард, а...       — Алан Берск... — мрачно произнёс Ричард, опуская подробный доклад на свой стол. — Мой заместитель и учитель парня... Нет, я не верю. Я не могу в это поверить. Преданность Алана идеям Ордена была непреклонна, и тебе должно быть известно об этом.       — Я тоже так думал, — мрачно улыбнулся Брогар. — Но во время похода он переменился. Через несколько часов после нашего первого столкновения с монстрами, нам встретился караван, но прежде, чем наши священники сочли их еретиками и мы сожгли их, Алан долгое время беседовал с одним из них. Он так и не рассказал мне, о чём именно они говорили, но после этого случая в его взгляде появилось сомнение. Он стал молиться в одиночку. Когда Богиня обратилась к нам, он старался не смотреть на святого духа, вселившегося в рыцаря. Я даже заметил, как в один момент он чуть не вышел из шатра, но что-то удержало его. Но последнее изменение в нём случилось тогда, когда нас разбили. Он перестал присутствовать на совещаниях командования и вообще с кем-либо общаться кроме одного командира союзного отряда, а в моменты, когда монстры раз за разом контратаковали нас, он словно пропадал куда-то. Я должен был ещё тогда всерьёз поставить вопрос о его лояльности и не отпускать его во главе разведывательного отряда, когда он вызвался, но в силу ситуации и его звания, я всё же решил оставить это на потом, а в итоге... Это моя вина, Ричард, и я ещё отвечу за это, но то, что Алан предатель — факт.       — Но даже если так, — задумчиво произнёс сенешаль, мрачно смотря на документ, лежащий перед ним. — Почему вы решили, что за его предательство должен ответить его ученик?       — Я не говорил, что он ответственен за это. Я лишь хочу проверить, единичный ли это случай, или семя предательства поселилось и в сердцах его бывшего окружения. Безусловно, изменения с Аланом произошли во время нашего похода, но не слишком ли легко он поддался скверне? Если парень справится, Орден сможет куда более хорошо подготовиться к операции, но даже если провалится – Орден сделает всё, чтобы с честью выполнить приказ Богини, а вот у меня будут все права для начала разбирательств... Не пойми меня неправильно, Ричард: Магистр и все остальные хотят, чтобы именно ты и твои люди взялись за всё это, но если среди них поселилась ересь...       — Иными словами... — заключил сенешаль, опустив взгляд. — От того, справится ли парень или нет, зависит то, кем Магистр будет считать меня и моих людей, а также то, что последует за этим...       — Именно, — кивнул Брогар. — Но есть ещё одна вещь: как я уже упоминал, Алан тоже слышал приказ Богини. И, если он до сих пор жив, то он сделает всё, чтобы нам помешать, так что либо он направится в Астон, чтобы заранее подготовить нам ловушку, либо же вернётся сюда, чтобы склонить своих бывших братьев, в том числе и тебя, на свою сторону...       — Но почему тогда не предупредить парня заранее? — непонимающе спросил Фалк. — Алан учил его все эти годы. Парень наверняка встретив его поверит в любые его слова и даже отдаст карту.       — Для этого и есть кодовая фраза, — усмехнулся советник. — Так что нам остаётся лишь готовиться и молиться, Ричард... Готовиться и молиться... ________________________________________       Подойдя к железным решётчатым воротам, рыцарь остановился. Поместье, видневшееся за ними, источало величие, а зелёный ухоженный сад перед ним создавал непреодолимую атмосферу спокойствия. Поместье принадлежало древнему дворянскому роду Стоунов, приложивших свою руку к строительству самого города. Андерс Стоун, нынешний глава семьи, сидел на скамье в саду, и рыцарь, заметив его, подошёл к стражнику, стоящему возле ворот. Крин был другом семьи Стоунов, так как однажды, будучи ещё оруженосцем, он спас Андерса и его дочь, Фелицию, от дикого волка, напавшего на них во время прогулки у леса, и поэтому знакомый стражник, бросив на Крина лишь беглый взгляд, лишь молча кивнул и открыл ворота. Пройдя через них, рыцарь, медленно подойдя к Андерсу, поклонился и произнёс:       — Господин Стоун. Приветствую вас. Не позволите ли мне сесть?       — А, Крин, — легко улыбнувшись произнёс Андерс, сдвигаясь в сторону и освобождая место на скамье. — Да, присаживайся. Я слышал, сегодня ты должен был пройти посвящение в рыцари и, судя по твоему довольному выражению лица, всё прошло удачно.       — Д-да, именно так, Господин Стоун, — засмущавшись, произнёс Крин. Сев, рядом с Андерсом, рыцарь, успокоившись и сделав серьёзное выражение лица, произнёс. — Я уже получил своё первое задание и сегодня покину Дайндмаир, но, перед моим отъездом... Вы позволите мне увидеться с Фелицией?..       Фелиция. Прекрасная девушка с не менее прекрасными голубыми как чистое небо глазами, мягкими и приятными на ощупь светлыми локонами и любящим сердцем. С момента их первой встречи Крин потерял голову от её казалось бы безупречного голоса, а та изысканность её слов и бесконечная красота пленили его тело и душу. Он был влюблён в неё, но не в силах признаться он мог лишь любоваться ей, проводя редкие свободные от тренировок вечера подле неё. Добрая беззаботная улыбка озаряла её лицо в эти моменты, и Крин, обнадёженный этим, свято верил, что его чувства не безответны. Но теперь, когда ему предстояло отправиться в путь на месяцы или даже годы, он хотел знать, что она чувствует к нему на самом деле.       — Так вот зачем ты пришёл... — усмехнувшись произнёс Андерс и покачал головой. — Боюсь вас расстроить, юноша: час назад она уехала к своей знакомой подруге, но словно предвидя, что ты сегодня уезжаешь, она попросила меня пожелать тебе удачи и попрощаться от её имени.       Слова застыли в горле Крина. Он ожидал чего угодно, но не этого. В его глазах застыло удивление. Мысли, до этого выстроенные в тонкие полосы переплелись в один клубок, и по его телу пробежал холод. Казалось, будто бы его сердце замерло, медленно покрываясь коркой льда. Он пытался подобрать слова, однако он смог лишь тихо спросить:       — Прошу прощения?..       — Она попросила попрощаться с тобой, — Повторил свои слова Андерс, пристально смотря в его глаза. — Тебе сложно принять это, но... Таковы её слова. Сожалею.       В саду повисла молчаливая пауза. Рыцарь понятия не имел, как следует реагировать на подобное, а поэтому молча смотрел в пустоту, борясь с собственным разумом, который отказывался воспринимать услышанное.       — Что ж... — наконец придя в себя произнёс Крин и, встав со скамьи, вновь поклонился. — Видимо, мне уже пора... Прошу простить меня, Господин Стоун.       — Подожди, — произнёс Андерс, подзывая к себе слугу, до этого стоявшего в стороне, в руках которого был странный свёрток. — Я же не могу отпустить своего спасителя с пустыми руками...       Взяв свёрток у слуги, Андерс протянул его рыцарю, и Крин, развернув его, открыл рот от удивления: в его руках лежал превосходный серебряный меч в аккуратных кожаных ножнах, выкованный кузнецом Стоунов. Крину уже приходилось видеть его в оружейной поместья, где он был своеобразной реликвией, но он даже и подумать не мог, чтобы коснуться его. И вот теперь рыцарь держал его в своих руках, не в силах отвести взор от столь мастерски сделанной работы.       — Я-я не могу взять его! — пролепетал Крин, протягивая меч обратно. — Он принадлежит вам и вашей семье!..       — Я всё никак не мог придумать, чем я могу тебя отблагодарить, и, пожалуй, это лучший вариант, — усмехнулся Андерс, положив руку на плечо рыцаря. — Я попросил освятить его в вашем храме, так что этот клинок наверняка поможет тебе в служении Ордену. Ну же, ступай. И пусть Верховная Богиня приглядывает за тобой, Крин...       — Спасибо вам, Господин Стоун, — с серьёзным лицом произнёс Крин, повесив ножны на пояс рядом со старыми. — Я ещё обязательно отплачу вам за это... Развернувшись, рыцарь направился к выходу. Фелиция была для него идеалом во плоти. Доброта. Лёгкость. Справедливость. Милосердие. Всё это нравилось ему в девушке. Её вечно весёлое настроение помогало ему в те моменты, когда он хотел сдаться и бросить всё. Это она обрабатывала его раны и ушибы после кровавых тренировок. Но вот теперь её ответом было лишь пожелание удачи и небрежное прощание, переданное даже не ею лично...       С этими мыслями Крин покинул усадьбу Стоунов. Ему оставалось лишь получить последнее снаряжение, и далее его ожидал путь далеко на запад, навстречу славе и подвигам... Навстречу чести истинного рыцаря... ________________________________________       — Отец... — тихо произнесла красивая девушка, повернувшись в сторону открывшейся двери, из которой вышел Андерс. Медленно отойдя от большого арочного окна, из которого простирался вид на сад поместья и главный вход. — Прошу, оставь меня... Мне надо побыть одной...       — Я понимаю твои чувства, Фелиция, и хочу поддержать тебя... — виновато произнёс старший Стоун. — Но ты сама решила поступить именно так. Теперь слишком поздно корить кого-либо.       В комнате воцарилось неловкое молчание. Никто из них не мог просто взять и прервать её, ведь они не знали, что можно было сказать. Фелиция и вправду просила своего отца передать те слова, что услышал Крин, и ничего более, но лишь потому, что она боялась. Боялась, что не сможет позволить себе отпустить его, если он признается ей лично. Она испугалась, и позволила ему уйти в одиночестве.       — Скажи мне, отец... — наконец сорвалось с губ девушки, и в её голубых глазах загорелся огонёк надежды. — Он и впрямь любит меня?..       — Боюсь, ты слишком поздно задала этот вопрос... — грустно усмехнувшись произнёс Андерс. — Да, думаю, что он любит тебя. И я уверен, что он обязательно выполнит своё задание, чтобы вернуться к тебе.       — Конечно... — улыбнулась Фелиция. На её щеке показалась слезинка, однако девушка, вытерев её, тихо засмеялась. — Конечно же он вернётся... Ведь он мой герой, а я... Я его принцесса...