Мужское воспитание

— Нет, сегодня явно не мой день, — недовольно подумал младенец и раздраженно заорал. Первый раз в жизни. Владимир Семенов

Из воспоминаний мастера зелий Северуса Тобиаса Снейпа, почетного члена Европейской Лиги ментальных искусств. 15 января 1999 года Роды начинаются испуганным дребезжанием фиалов с ингредиентами. Уже вылетев из лаборатории, я слышу жуткий вопль Гарри и, преодолев расстояние до его спальни за считанные мгновения, обнаруживаю мальчишку в луже воды. Осколки мелких предметов и покореженная после всплеска силы мебель заставляют нервно передернуться, живо напомнив о магических схватках между отрядами авроров и, как минимум, внутренним кругом Пожирателей. Споткнувшись об остатки антикварного кресла, я таки добираюсь до совсем жалкой и несчастной фигурки. Откинутая в бессилии голова, струйка крови, перемешанная со слюной, перекошенное от пронзительной боли лицо, упавшие вдоль тела руки и скребущие по полу пальцы... Опустившись на корточки, тянусь к медальону - портключу в больницу. Поттеру и в ясном-то сознании доверять перемещение нельзя, а уж сейчас!.. В этот момент его тело прошивает вторая судорога. Зашипев и забормотав ругательство, Гарри резко заваливается вперед и тычется губами прямо в мое запястье, чтобы в следующую секунду со всей геройской дури вцепиться в него зубами. Явственно хрустят косточки, и тут уже начинаю орать я. От неожиданности. Мордред и Моргана, да я бы лучше круциотерапию имени вовремя почившего Волдеморта прошел. - Больно же! Твою... недоумок гриффиндорский, цербер Хагридов доморощенный, руку отпусти, - хрипло выдаю я после того, как отвешиваю ему хорошую затрещину, и упрямо нащупываю проклятый медальон. - Не матерись при ребенке, - сипит Поттер, вяло скользнув мутновато-красным взглядом по комнате, и, наконец, отпускает меня. Мягкий язык скользит по губам, слизывая мою кровь. Вампиреныш недобитый! Руку немилосердно жжет, мышцы судорожно пытаются сократиться, что причиняет еще большую боль. Но сейчас не время. Обнимаю его, сжимаю в кулаке удивительно теплый металл портключа, рывок, и мы валимся на белоснежную кровать в заранее оплаченной палате, а в коридоре за дверью взвывает сирена. Гарри тихо скулит, железной хваткой стискивая мое горло и сотрясаясь в очередной судороге. Да что ж тебя Темный Лорд-то не прибил? Хриплю, по-одному отцепляя его пальцы. Бесполезно. Снова применяю действенный прием, от души отвешивая еще одну затрещину. Помогает. Прибывшие на зов чар специалисты энергично отстраняют меня, предупреждают о запрете на применение магии и начинают заниматься выгибающимся на постели под немыслимыми углами Поттером. Вежливую просьбу позвать кого-то, чтобы привести в порядок мою покусанную руку, напрочь игнорируют. Я говорил, что зол? Забудьте. Я не зол, нет. Я в ярости! Меня задвинули в угол, лишив возможности провести важнейшие исследования! А если этот цербер доморощенный мне еще и связки прокусил? И я останусь инвалидом? Если обнаружу последствия — напою кое-кого не в меру зубастого «Живой смертью» и закопаю. В прямом смысле - пусть часика два помучается в темноте и закрытом пространстве! А колдомедики стандартным эпикризом от меня не отделаются! Мордред, я даже выйти не могу, обязан присутствовать при родах как представитель мальчишки, о чем был предупрежден заранее. Зверея от боли, вытаскиваю из запасников заживляющую мазь и костерост. Жизнь с гриффиндорским недоразумением и не такое заставит в карманах таскать. Двое колдуют над Гарри, третий, взмокший от напряжения, окружает койку защитными чарами, отбиваясь от атак магии. Короткие светлые волосы медика с типично скандинавской внешностью уже через несколько секунд встают дыбом и теперь радуют глаз разноцветными молниями, проскальзывающими между кончиками. Одежда колдомедиков на глазах начинает расползаться. Голубые глаза безопасника бросают на меня полный мольбы о помощи взгляд. Злорадно усмехаюсь и скрещиваю руки на груди, чувствуя себя немного отомщенным — Поттер вам не ведьмочка, которая к концу беременности может разве что бессильно стонать и выплескивать в окружающее пространство остатки от своего магического фона. Боевик, как-никак, пусть и недоучка еще. Совсем молоденькая медсестра инстинктивно отходит от эпицентра бушующей стихии, а при взрыве двери ойкает и забивается за мою спину. Единственное разумное существо в этой компании. Блондин громко матерится, разглядывая обугленную палочку. Мордред, если я не вмешаюсь, то Поттер возьмет ребенка на руки посреди руин больницы. Будет очень символично. Бросаю уничижительный взгляд на присутствующих и активизирую артефакт, поглощающий излишки магии. Он у меня старичок и сейчас довольно сильно чмокает, начиная впитывать энергию. Накопитель купил еще когда Альбус, гордый до тошнотворных спазмов в горле, рассказал о проникновении Золотого Трио в Запретный коридор. Это только наивная Грейнджер может считать, что идиоты-взрослые заперли цербера обычной Алохоморой. Угу, да не трясись от страха рядом с ней наша главная знаменитость, взламывать бы ей чары до момента получения степени мастера Защиты. Между тем напряжение в палате заметно спадает, даже дышать становится легче. И вместо благодарности меня сверлят три пары возмущенных глаз. Демонстрирую поврежденную руку и злорадно-торжествующее выражение лица. Поняли, гады, вон покраснели даже, бормочут извинения и вновь склоняются над пациентом. Местный наркоз, очистка кожных покровов, разноцветные ленты магии, сложные, совершенно мне незнакомые чары, и вот уже по натянутому как пузырь смуглому животу тянется, расширяясь, уродливая расщелина, из которой осторожно вынимают склизкий комочек, отсекая пуповину. Один из колдомедиков, перехватив малыша, энергично машет палочкой. С запозданием шепчу заклинание истинного видения, чтобы увидеть, как бушующая вокруг ребенка магия постепенно успокаивается и сворачивается в светло-желтый кокон. Аналогичные лохмы ауры Поттера скукоживаются и словно впитываются в его кожу, напоследок выпустив протуберанец в сторону безопасника. На теле того, уже изрядно оголившегося и покрытого мелкими царапинами, появляется свежий рубец. Гарри обессилено скулит и благодарно смотрит на ведьму, вливающую в него какую-то жидкость. Принюхиваюсь. Неизвестная мне разновидность восстанавливающего зелья. Тем временем ребенка передают на попечение медсестры, которая ловко переворачивает его, обтирает и энергично похлопывает. Палату оглашает резкий визг. Невольно прикрываю уши. Мда, а голос-то как у второго папочки. Малыша осторожно кладут на грудь отца, и глаза того начинают старательно косить вниз, впрочем, без особого успеха. Устал... - А чего он красный, как индеец? И череп у него какой-то странный… - хм, все же некоторые моменты Поттер успел уловить. Странно, что блондинистая макушка сына не обратила на себя никакого внимания. Равно как и заостренные черты лица. Жаль, уж лучше бы он сейчас скинул остатки силы, пока артефакт работает. А то игрушка у меня старенькая и к повторному сеансу в ближайшее время явно будет не пригодна. - Не могу знать, при зачатии не присутствовал, - устало усмехается колдомедик, работающий над швами. Второй хлопочет над грохнувшимся в обморок магом-безопасником. Слабааак. Гарри поднимает на меня дикие глаза. Губы его начинают дрожать: - Северус, я не помню в своем окружении представителей апачей. И этих, как их там? Инков, вот. Маги хмыкают, а я обреченно вздыхаю: - Красный он, потому что в крови эритроцитов много, и для ребенка рождение не меньший стресс, чем для тебя. Сах еще и желтеньким будет, когда начнет перерабатываться билирубин, так что китайцев в своем окружении можешь не искать. А голова… Я для чего тебе книги, посвященные рождению ребенка и уходу за ним, принес, бестолочь ты гриффиндорская? - Аааа, точно ведь, только у меня руки не дошли, ты меня потом поругай, ладно? – сонно зевает новоиспеченная мамочка и вырубается. Я недоуменно смотрю на колдомедиков. - Абсолютно нормальная реакция на сильное магическое истощение. Они же с ребенком фактически единым целым были, а сейчас произошло отделение. Еще чудо, что он так долго продержался, обычно сразу засыпают. Силен, мальчишка, - восхищенно заканчивает он, скосив глаза на обморочного безопасника. - Может, мне хоть сейчас уделят некоторое внимание? - в ответ интересуюсь я, протягивая руку. Зелья зельями, но хочется быть уверенным в результате. Когда все процедуры завершаются, и посторонние покидают палату, я еще некоторое время сижу там, накладывая щиты. Не дай Мерлин, Люциус или Драко почувствуют изменения в родовой магии. Маловероятно, конечно, мы заранее провели несколько ритуалов ненахождения, но род Малфоев один из древнейших, а если учесть, сколько всего понамешано в их крови, то предсказать поведение их семейной магии лично я не берусь. Рано или поздно Люциус узнает о бастарде, но принимать решение в любом случае должен только Гарри. Поттеры сладко спят, прижатые магией друг к другу. А за окном садится солнце. 16 января 1999 года На следующий день, ближе к вечеру, меня вызывают в больницу и смертельно усталым голосом предлагают забрать подопечного. На мой невинный взгляд мужчина обводит пространство вокруг заметно дрожащей рукой. Мда, Поттер явно проснулся и внимательно рассмотрел своего наследничка. - Мы ничего не можем сделать. Маги, создававшие здание, использовали множество защитных чар. Структура стен вообще не должна реагировать на колебания силы. Он кто? Новый Мерлин? - Всего лишь победитель Волдеморта, - усмехаюсь я. Давший клятву охранять тайны пациента, колдомедик просто не сможет разнести «счастливую весть» по всем доступным средствам информации. - Какой-то темный лорд из Англии, да? Вроде как недавно был убит на дуэли. Какой-то? Я аж задыхаюсь от возмущения. Маг, сумевший подмять под себя верхушку магической аристократии «какой-то там темный лорд»? Да, Волдеморт сломал зубы о Гарри Поттера, так ведь парочка стоила друг друга — безголовый идеалист и безумный гений! Колдомедик отшатывается, обжегшись об уничижительный взгляд, что доставляет мне немалое удовольствие. - Да, всего лишь Темный Лорд Волдеморт, поставивший бы английское магическое сообщество на колени, если бы не тот самый мальчишка, который сейчас находится здесь. - Простите, сеньор, я совсем не увлекаюсь политикой. Роды завершились успешно, молодому... отцу требуется только отдых и некоторые зелья, которые он прекрасно может пропить в домашней обстановке. И чем раньше магия малыша вплетется в магию рода, тем сильнее он будет. Я с досадой вспоминаю, что все мои знакомые чистокровные при рождении наследников вызывали колдомедиков на дом. Мордред, почему я заранее не подумал об этом? Скольких проблем можно было бы избежать. Ладно Поттер-мэнор или поместье Малфоев недоступны, но даже Блэк-холл подошел бы больше, чем больница. Киваю, и мой собеседник почти тащит меня в палату. Радуется, как дитя! К Поттеру. Глаза б мои его не видели. Нет, мебель на сей раз уцелела, зато все вещи, чья масса не превышает килограмм пятьдесят, танцуют в воздухе Рафти Тафти, изредка сталкиваясь. Сам молодой папаша медитирует над колыбелькой, выбивая пальцами чечетку. Медленно набираю в грудь воздух: - Гарри? - тихо, спокойно, держи себя в руках, Северус, кто знает, как только что разродившийся герой отреагирует на малейшую агрессию. - Это Драко, - меланхолично заявляет Поттер и продолжает бубнить: - Убью гаденыша. Хорек прилизанный, трус слизеринский, волдемортов выкормыш. От меня что ли нахватался? Пока слабовато, но уже несомненный прогресс. - И вот так полчаса, практически не повторяясь, - поясняет колдомедик, с опаской глядя на пациента. Хм, похоже, я приуменьшил степень взаимопроникновения вредных привычек. И крестника подставил так, что мало ему не покажется. - Пошли домой, - вздыхаю я. Хорошо хоть Саха он в пылу эмоций не зашиб. - Но почему? - с легким недоумением в голосе спрашивает Гарри. - Вы не хотите домой? - медик, похоже, начинает паниковать. - Возможно, у него не было выбора, - осторожно выдвигаю версию и, встречаясь взглядом с колдомедиком, предлагаю ему убраться из комнаты резким поворотом головы, что тот и проделывает с видимым облегчением. - Хочешь сказать, ему Волдеморт приказал? - Я не знаю. Империо. Обливиэйт, банальный шантаж, да мало ли... - Вот и будет ему Авада для полной коллекции! – кровожадно фантазирует новоявленный мститель. - Ты собираешься отдать Саха Малфоям? - на всякий случай накладываю на себя щит. - То есть? - Гарри, если ты заявишься в мэнор и предъявишь обвинения, то, во-первых, Люциус моментально потребует признания Саха, как наследника их Рода. Дети в магическом мире на вес золота, если ты не в курсе. А уж сильные дети, особенно. И, во-вторых, тебе запросто могут инкриминировать неадекватность реакций, что выльется в лишение опеки над сыном. Ты уверен, что хочешь такого развития событий? - Отдать Саха? - Поттер задумывается, прекращая покачиваться, и внимательно вглядывается в сладко посапывающего малыша. - Нет! Чтобы моего ребенка морили голодом и сажали в чулан?! Пусть из меня выйдет отвратительный отец, но третировать его я не позволю. - Если мы определились, то, может, ты все-таки соберешься, и отправимся домой? Спальню я восстановил, правда, мебель пришлось ставить новую. И еще, Гарри, необходимо срочно провести ритуал принятия в род Поттеров, если мы не хотим проблем в будущем, - осторожно напоминаю я, радуясь, что смог так быстро отвлечь мальчишку от Малфоев. А по поводу чуланов мы позже поговорим. И что за «морить голодом»?